You need me, or you're nothing

We all get hurt by love And we all have our cross to bear But in the name of understanding now Our problems should be shared Confide in me, confide in me I can keep a secret And throw away the key But sometimes to release it Is to set our children free Hurts. Confide in me

Черная машина с тонированными стеклами затормозила на тротуаре, дверь приглашающе открылась. Джон поморщился: Майкрофт мог бы давно уже научиться обходиться без этого всего. Достаточно же просто позвонить. Тем более, что Ватсон и сам уже некоторое время подумывал поговорить с Холмсом-старшим. На этот раз молчаливая Антея доставила доктора на пустую подземную автостоянку. И, как обычно, моментально удалилась, оставив своего пассажира наедине с воплощением Британского правительства. — Как он? — вместо приветствия спросил Майкрофт. Нужды в том, чтобы уточнять, кто именно «он» явно не было. — Как и весь последний месяц, — Джон покачал головой. — Работает, хватаясь даже за самые мелкие дела. Но как-то… без интереса, что ли. Понимаете, мистер Холмс, Шерлок всегда словно загорался изнутри, когда у него было какое-то дело. — А сейчас выглядит так, как будто все это ему невыносимо скучно. — Майкрофт не спрашивал. Тем не менее, Ватсон утвердительно кивнул. — Иногда мне кажется, что он вообще стал кем-то другим. Не тем, с кем я вместе снимаю квартиру уже четвертый год. Раньше… мне порой думалось, что Шерлок не очень-то человек… Холмс-старший при этих словах только улыбнулся. Довольно печально, впрочем. — Но все же и совсем уж машиной он не казался, — горячо проговорил Джон. — Шутил, смеялся, поддерживал беседу когда был в настроении. Капризничал и дулся на весь мир когда не был. А сейчас… просто робот какой-то. Вы можете это как-то объяснить? — Да и вы могли бы, если бы признались себе в этом, — Майкрофт поморщился. — Когда человек, который привык жить исключительно разумом, вдруг сталкивается с сильными эмоциями, он инстинктивно пытается от них закрыться. Своего рода самозащита. Шерлок ведь всю жизнь убеждал себя, что чувства плохо влияют на способность думать. — Чувства?! — Джон ощутил, что ему не хватает воздуха. — Вы же не пытаетесь сказать что он… — Влюблен? — Холмс-старший снова грустно улыбнулся. — Полагаю, именно так это и называется. Нет, доктор, не делайте такие глаза. У моего брата подобное чувство сильно отличается от того, как понимаете влюбленность вы. Потому что не имеет ничего общего с физическим влечением. Или с тем, что принято называть томлением сердца. Для Шерлока любовь это привязанность разума. И Мориарти стал объектом этой привязанности. — А этот маньяк?.. — Ватсон чувствовал себя совершенно выбитым из колеи. Лучший друг, говоря о своем брате, часто повторял, что тот почти никогда не ошибается, так что Джон привык относиться к словам Майкрофта как к истине в последней инстанции. Но принять на веру… такое… — Полагаю, у них это взаимно, — задумчиво проговорил Холмс-старший. — Тогда почему, черт побери, он Шерлока просто бросил? — доктор в ярости топнул ногой. — Брат вам не объяснил? — Майкрофт только покачал головой. — Впрочем, конечно нет. Но сам он, безусловно, все понял. Не забывайте, Джон, кто такой Джеймс Мориарти. Он просто не может позволить себе ничего настолько человеческого. Ему даже сложнее, чем Шерлоку, у которого любовь всего лишь вступила в противоречие со всеми его жизненными принципами. Для Мориарти же она попросту опасна. Он уже едва не погиб. — Вы думаете, что Моран… — Ватсон вдруг замолчал, потрясенный воспоминанием. — Ну конечно! Когда он увидел Шерлока, то назвал его «болезнью, превратившей босса в тряпку». — Даже так, — Майкрофт хмыкнул. — Что ж, на свою беду он ошибся. Впрочем, мне понятно, почему он решил, что Мориарти стал слабым. Вы говорили, у них это длилось примерно полгода? — Мне Шерлок сам в этом сознался. — Я навел справки по своим каналам, — Холмс-старший переступил с ноги на ногу и упер острие зонта в асфальт. — Посмотрел на кое-какие подводные течения… Как раз в эти полгода размах преступной деятельности Мориарти существенно уменьшился. Он терял клиентов, невзирая на то, что это вредило его деловой репутации. Думаю, причина именно в том, что консультирующий преступник чересчур увлекся заигрыванием с моим братцем. И занимался скорее придумыванием новых задачек для Шерлока, чем планированием и осуществлением незаконных дел. — Значит, их игры пошли обществу на пользу, — невесело усмехнулся Джон. — Вряд ли Шерлока именно это волновало, — хмыкнул в ответ Майкрофт. — Но вообще-то да, вы правы. Только в итоге Мориарти доигрался до бунта на корабле. Вероятно, Моран, как и мой младший братец, тоже посчитал, что чувства делают даже очень умных людей глупее. И решил, что это его шанс. Избавиться от главного, чтобы самому стать главным. — Шерлок думает, что его убили. — И он абсолютно прав. Я изучил это дело — просто ради интереса. Смерть полковника не самоубийство. — Но доказательства? — Джон смотрел на Холмса-старшего в изумлении. Изучил? Ради интереса? Это Майкрофт-то, который никогда не интересовался ничем, кроме политики? — Их нет. Даже следствие не проводилось. Судите сами: преступник заперт в камере, и, судя по записям видеонаблюдения, к его двери после этого никто не подходил. Через час Моран мертв. Истек кровью, вены вскрыты острым осколком от раковины. Вот только вы когда-нибудь пробовали, Джон, без каких-либо инструментов, да и вообще без любого пордручного предмета, отколоть кусок керамики? Разве что об пол швырнуть, но в камере полковника вся сантехника была намертво забетонирована в стены, и четверым сильным мужчинам не оторвать. Так как он это сделал? — Лестрейд недоумевал, — Ватсон развел руками. — Сказал, что будь у Морана стамеска и молоток, он понял бы, каким образом получился такой ровный и острый скол, но голыми руками… — Вот именно. Так что совершенно очевидно — стамеска и молоток там были. Кто-то принес их, расколол раковину, а потом унес, предварительно убив полковника. Вряд ли один человек, вы сами видели, что Моран очень силен. То есть, его держали, когда резали ему вены. И еще некоторое время после этого, чтобы умер наверняка. На теле есть следы, но невозможно понять, получил ли он эти повреждения в пустом доме, когда боролся с Шерлоком и вами, или же уже в камере. На осколке только его отпечатки. Доказать убийство невозможно. — А как же видеозапись? — О, это самое интересное. Безупречный монтаж: вот Морана заводят в камеру, запирают, уходят, потом пустой коридор — заметьте, таймер ни разу не сбился — а через час в камере уже труп. Я отдал эту запись, и еще одну — за предыдущий день, откуда явно и был взят кусок с пустым коридором — своим специалистам. Даже они с трудом нашли следы монтажа, подделка высшего класса. Шерлок не преувеличивает, когда говорит, что на Мориарти работают отличные профессионалы. — Так надо рассказать полиции! — вскинулся Джон. — Зачем? — Холмс-старший улыбнулся. — Хотите повесить на вашего друга еще одно безнадежное дело? Убийц, кем бы они ни были, все равно никогда не поймают. — Но это значит, что работники тюрьмы… — Возможно, просто пустили кого-то в камеру за хорошие деньги, и даже не знают, кто это был, — Майкрофт покачал головой. — У одного из парней, который дежурил в ту ночь, и якобы ничего не видел и не слышал, мать умирает от рака и на руках трое малолетних братьев. Допускаю, что именно он не устоял перед легкими деньгами. По большому счету, Моран заслужил такую участь. Так пусть себе покоится с миром. Пару минут они оба молчали. А потом Ватсон все-таки набрался храбрости и задал еще один вопрос: — И что же теперь будет с Шерлоком? Холмс-старший пожал плечами. — Мориарти он, скорее всего, больше не увидит. По моим данным, тот покинул Англию. Уж вас-то, Джон, это должно бы обрадовать. А брат рано или поздно научится с этим жить. — Обрадовать! — фыркнул доктор. — Да я бы сплясал от восторга. Если бы мне не приходилось наблюдать, как мой лучший друг день за днем сходит с ума… Майкрофт вопросительно приподнял бровь. — Нет, не совсем это слово, — поправился Ватсон. — Разум его по-прежнему кристально ясен. Но некоторые странности… Может, это и не значит ничего… — Но?.. — Он уже месяц не брал в руки скрипку. И еще… Вы ведь знаете, что пристрастия Шерлока в одежде всегда были неизменны? — осторожно спросил Джон. — Ну, разумеется. Он предпочитает классику. — И поэтому в последнее время ходит по дому в футболке, на которой написано «Я — Джулиан Ассанж»? — На доктора было просто жалко смотреть. — С чего бы вдруг? Мало того, что вещь совершенно не в его обычном стиле, так еще и… Никогда не думал, что Шерлок — поклонник этой одиозной личности! Только закончив эту тираду, Джон заметил, как поползли вверх брови брови старшего Холмса. А потом Майкрофт расхохотался, да так искренне, что аж слезы на глазах выступили. — Вествуд, — выговорил он сквозь смех. — Последняя коллекция. Догадываюсь, откуда взялась эта футболка. — Вы думаете?.. — А вы? — Майкрофт снова фыркнул от с трудом сдерживаемого смеха. — Успокойтесь, Джон. Рассудок моего брата в полном порядке. Когда загруженный полученной информацией Ватсон ушел, один из самых влиятельных людей Великобритании перестал улыбаться. Жестом попросил охрану, выжидательно взирающую на шефа, оставить его на время в одиночестве, прислонился к бетонной колонне и прикрыл глаза. — Добро пожаловать в клуб, Шерлок, — прошептал он. — Теперь ты поймешь, каково это — подобно мне — жить в мире аквариумных рыбок. Они забавные, яркие, за ними иной раз даже интересно наблюдать… Но кто в здравом уме признает их равными себе существами? Ни одна живая душа не знала, что Майкрофт Холмс однажды пережил боль, подобную той, что навалилась сейчас на его младшего брата. И что человек, фактически управляющий страной, запретил себе даже вспоминать… опасаясь, что эта боль его сломает. Главный его учитель в области политики. Объяснивший тогда еще молодому Майкрофту, как выжить в этом мире зубастых акул и стать самой зубастой из них. А потом его отправили послом в один из проблемных регионов. Где через несколько месяцев случился переворот… Смерть дипломата не такая уж редкая вещь. Особенно, если списать все на действия террористов. Холмс-старший пережил потерю единственного человека, которого считал равным себе. Но назвать себя вполне живым после этого уже не мог. — Тебе легче, Шерлок, — пробормотал он, не открывая глаз. — У тебя хотя бы остается надежда. * * * — Похоже, ты уже разобрался с делом Адамса? — Джон спросил об этом, просто чтобы нарушить тишину в квартире. Шерлок, изучающий новости в интернете, поднял глаза на соседа. — Разумеется. Простой случай. — Для тебя — возможно, — Ватсон вздохнул. — А вот я так ничего и не понял. Холмс поморщился. — Да брось, это неинтересно. Стоящих дел, похоже, вообще не осталось. Если бы не химические опыты, я бы давно рехнулся со скуки. Чем именно вызвана досада друга, доктор понял и без объяснений. Преступлений в городе с семимиллионном населением по прежнему происходило много, но большинство из них лучший в мире детектив мог раскрыть, вообще не вставая с кресла. С тех пор, как Мориарти свернул свою деятельность в Лондоне, Шерлок не мог найти ни одного дела, которое дало бы настоящую работу его гениальному уму. — А та история с велосипедисткой? — безнадежно поинтересовался Джон. — Отвергнутый поклонник, — Холмс снова поморщился. — Скука. Едва он успел договорить, дверь открылось, и в нее вошел Холмс-старший. — Нет, — отрезал детектив, даже не взглянув на брата. Тот не удивился. — Ты не знаешь всех обстоятельств, — мягко сказал он. — И знать не хочу, — младший был непреклонен. — Займись этим сам, раз тебя это так беспокоит. — О чем, черт возьми, вы говорите? — вклинился в словесную дуэль Джон. И добавил, игнорируя раздраженные гримасы, появившиеся на лицах обоих братьев одновременно. — Ну да, я не такой умный, как вы. Потому просто можете меня не замечать, словно я вообще вышел прогуляться. — Извини, — отозвался Шерлок. — Речь идет о похищении греческого военного атташе. * Я не намерен с этим связываться. — Но ведь его похитили прямо у здания посольства, на глазах двух десятков свидетелей! — удивился Ватсон. — Я в газетах читал. Три человека в масках. Просто приставили к голове пистолет и затолкали в машину. — И, скорее всего, уже убили, — добавил детектив, поморщившись. — Скука. — Понимаете, Джон, — Майкрофт, казалось, теперь разговаривал только с доктором, отлично понимая, что брат все равно слушает. — В этом деле не все так просто. Паулос Кратидес назначен на должность военного атташе в Великобритании восемь лет назад, а до этого он много лет курировал Эллинскую разведывательную службу. Отвечал за несколько антитеррористических операций — в том числе тех, которые проводились совместно с нашими спецслужбами. — Убийство Сандерса? ** — подал голос Шерлок. — И это тоже, — старший Холмс удивленно приподнял бровь. — Не думал, что ты интересуешься политикой. — Я интересуюсь преступлениями, — сухо заметил младший. — Если я тебя правильно понял, ты думаешь, что похищение Кратидеса связано с теми событиями? — А ты так не считаешь? — «17 ноября»*** — это уже история, — детектив пожал плечами. — Может и нет, — Майкрофт задумчиво потер пальцем переносицу. — Они и раньше подолгу бездействовали, а потом снова выползали на свет. — Пару лет, но не десять же! — Видишь ли, Шерлок… Наши спецслужбы тогда арестовали всех, до кого смогли добраться. Но были серьезные подозрения, что… Он вдруг замялся, а потом строго посмотрел на собеседников. — Надеюсь, вы оба понимаете, что все это — конфиденциальная информация? Детектив скорчил гримасу. — Понимаем. Продолжай! — «17 ноября» оставались неуловимыми более двадцати пяти лет, несмотря на то, что на их счету 103 теракта. А почему? — Потому что греки не умеют бороться с террористами. — Не только. Мы были уверены, что у этой группировки была поддержка в верхах. Доказать, увы, не удалось, но некоторые греческие политики — из леворадикалов — вызывали серьезные подозрения. — Все это крайне любопытно, — Шерлок закатил глаза. — Но при чем тут Кратидес? И главное, с чего я должен в это ввязываться? — Убийство Стефена Сандерса стало сильным ударом по репутации нашей страны. Потому мы тогда подключили своих лучших людей, чтобы наконец выловить этих негодяев. — Не посвящай меня в историю, которую я и так в общих чертах знаю, — фыркнул младший. — Повторяю вопрос: при чем тут я? — Я не думаю, что Кратидес уже мертв, — Майкрофт был очень серьезен. — И он знает много такого, что, будучи разглашено, может сильно повредить работоспособности наших спецслужб. Люди, методы реагирования, и… Впрочем, этого вам знать не надо. — Дай угадаю, — Шерлок ухмыльнулся. — Кратидес был в нашем гостеприимном городе вроде как под арестом? То есть, официально его называли «военным атташе», но на самом деле он был пленником? — Не так грубо, — сотрудник правительства поморщился. — Он не был пленником, за ним просто… присматривали. — И ты считаешь, что похищения как такового не было? — детектив понимающе кивнул. — Что его разыграли для отвода глаз, чтобы Кратидес мог бежать от вашего… присмотра? Пауза, которую Шерлок сделал перед последним словом, ясно давала понять, что он об этом думает. — Такого нельзя исключать, — серьезно заявил Холмс-старший. — Но и версию похищения я бы тоже не стал сбрасывать со счетов. — Ладно, — младший пожал плечами. — Но это не объясняет, почему бы тебе самому не разобраться в этом деле. — Видишь ли, — мягко проговорил Майкрофт. — Я ведь официальное лицо, а ты — нет. Положение, которое я занимаю… Словом, любое мое действие и даже сказаное слово может быть расценено, как официальная позиция Великобритании. А это повлияет на политическую ситуацию во всей Европе. — Чего ты хочешь от меня? — Найди Кратидеса, живым или мертвым, — Холмс-старший поднялся и направился к двери. — И разберись, что стояло за этим демонстративным похищением. Если тебе нужна будет дополнительная информация, приходи ко мне на службу. Сейчас я сказал все, что мог. Остальное нельзя произносить вслух даже в клубе «Диоген». — Потому, что там запрещено говорить, но можно слушать, — ухмыльнулся Шерлок. — Именно, — кивнул Майкрофт. — Информировать меня о ходе расследования тоже будешь в моем кабинете. Я распоряжусь, чтобы вас с доктором Ватсоном пропускали ко мне в любое время. — Что ты об этом думаешь, — спросил Джон, когда за старшим Холмсом закрылась дверь. — Что у моего братца — паранойя, — пожал плечами младший. — Плести столько интриг одновременно… До добра такое не доводит. — То есть, Кратидес не сбежал? — А зачем ему? — фыркнул Шерлок. — Может, в Лондоне он и не был вполне свободен, но зато и не боялся за свою жизнь. Что ты знаешь об этих террористах, называвших себя «17 ноября»? — Очень мало, — Джон пожал плечами. — Только то, что писали в газетах. — Их так вяло ловили не только потому, что в кое-кто из правительства им сочувствовал, — детектив поморщился. — Для половины населения Греции эти ребята были чуть ли не национальными героями. Члены группировки убивали политиков, бизнесменов, журналистов. Сначала только американских — и заявляли, что это месть ЦРУ за поддержку режима «черных полковников». Потом их жертвами становились и греки — те, что вкладывали деньги в американские или европейские компании или поддерживали идею привлечения в страну иностранного капитала. Словом, эти парни, называвшие себя последователями Маркса, убивали «проклятых капиталистов» и «эксплуататоров трудового народа». У подобных идей всегда находятся последователи. — Откуда ты сам так много об этом знаешь? — удивился Ватсон. — Я всеядный читатель, и у меня хорошая память на детали, особенно если они как-то связаны с убийствами. Смерть Сандерса наделала столько шума, что я просто не мог не поинтересоваться этой группировкой. А потом сложил информацию о ней в архив — до лучших времен. — Ну, а Кратидес? Думаешь, в Греции ему что-то угрожало? — Месть тех, кто поддерживал идеи парней из «17 ноября», или же влиятельных покровителей этих террористов в правительстве — кто знает. Во всяком случае, Великобритания предоставляла ему не только присмотр, но и защиту. Это совершенно очевидно. — Безопасная конура и короткий поводок? — с сомнением произнес Джон. — Его это не тяготило, — пожал плечами Шерлок. — Иначе, зачем он привез в Лондон свою единственную родственницу — младшую сестру? Только из опасения, что она может пострадать за его так называемые «грехи» перед греческим народом. — Откуда ты… — начал было Ватсон, но Холмс лишь нетерпеливо махнул рукой в сторону журнального столика. — Сегодняшняя «Санди Таймс», третья полоса. Интервью с Софией Кратидес, сестрой похищенного военного атташе Греции. Она там говорит, в числе прочего, что даже не помнит родителей — была младенцем, когда они погибли. И Паулос вырастил ее. По словам Софии, у нее нет никого ближе брата. — Может, стоит с ней поговорить? — С этого и начнем, — согласно кивнул детектив. * * * — Я боюсь, что брата уже нет в живых, — безжизненным тоном произнесла София Кратидес. Она застыла в кресле, больше похожая на античную статую, чем на живую женщину. Высокая прическа, точеный профиль, черные миндалевидные глаза в пол-лица. Редкостная красавица, которую горе делало еще более привлекательной. Впрочем, к немалому раздражению Джона, Шерлок к страданиям гречанки остался равнодушен. Его интересовало только дело. — Почему вы так решили? — без всякого сочувствия поинтересовался он. — Паулос часто говорил мне, что если с ним случится что-то плохое, то я ни в коем случае не должна возвращаться в Грецию, — печально пояснила она. — Кажется, он кого-то боялся. Холмс бросил на друга выразительный взгляд. Мол, что я тебе говорил? — И ничего больше не объяснял? — бесстрастно уточнил детектив. — Нет, — она вздохнула. — Брат вообще со мной старался не обсуждать свою работу. — А не было ли перед похищением каких-либо угроз? Может, он получал письма или что-то в этом роде? — Я ничего об этом не знаю, — София покачала головой. — Простите, мистер Холмс. Я понимаю, что вы стараетесь нам помочь. Но мне больше нечего сказать. Это был недвусмысленный намек. Но Шерлок сделал вид, что не заметил, как ему вежливо указали на дверь. — Ваша семья, насколько мне известно, довольно богата. Требований о выкупе не поступало? — Никаких. Я отдала бы все, что у нас есть, лишь бы Паулос вернулся целым и невредимым. — Я так и думал, что его похитили не ради денег, — удовлетворенное выражение на лице Холмса Джона изрядно покоробило. Но девушка, кажется, даже не заметила его. — С кем ваш брат чаще всего общался в Лондоне? Вне работы, я имею ввиду. — С мистером Мэласом. Это его переводчик. — Переводчик? — удивился детектив. — Да, — она грустно покачала головой. — Паулос так и не смог как следует выучить английский. Говорил, что не способен к языкам. То есть, на бытовые темы еще мог как-то объясниться, а вот по рабочим вопросам… Вы же понимаете, в политике одно неверное слово может обойтись очень дорого. А Мэлас живет в Англии больше двадцати лет. Кажется, их познакомил ваш министр иностранных дел. И они подружились. Два грека в чужой стране, иначе и быть не могло. — А переводчика тоже похитили? — Нет. Он приходил утром, — София слегка покраснела. — Очень беспокоился, что о Паулосе до сих пор нет никаких вестей. — Вы знаете его адрес? — Конечно, — она взяла со стола блокнот, что-то написала и протянула вырванную страничку Холмсу. После этого детектив преувеличенно вежливо распрощался. * * * — Надо сообщить Майкрофту, что похитители скорее всего греки, — сказал он Ватсону, когда они снова очутились на улице. — Почему ты так решил? — Это же элементарно, Джон, — Шерлок поморщился. — Они не выдвинули никаких требований ни к работникам посольства, ни к сестре. Значит, мой брат был прав: им нужна информация. А как они будут допрашивать человека, который слабо говорит по-английски? Напрашивается вывод, что как минимум один из них свободно владеет греческим или, что еще вероятнее, сам грек. — То есть, вариант мести ты вообще не рассматриваешь? — Нет, — детектив равнодушно пожал плечами. — Вспомни обстоятельства похищения. Будь этим людям нужна только смерть Кратидеса, они легко могли застрелить его прямо у посольства, и никто не успел бы ничего сделать. Но они увезли его, и раз нигде пока не найдено тело — атташе еще жив. — Хочешь пообщаться с этим Меласом? — Не сейчас. Вряд ли он скажет что-нибудь полезное. — Почему, — удивился Джон. — Потому что Мэлас — английская подсадная утка, — детектив хмыкнул. — Майкрофт ясно дал понять, что Кратидеса наше правительство считало не особенно надежным. Полагаю, к нему приставили своего человека. — Но София сказала, что они дружили. — Да, — Шерлок сухо засмеялся. — Вот только с кем? С братом или с сестрой? Поймав недоумевающий взгляд доктора, он досадливо поморщился. — Только не говори мне, будто не понял, что у них роман! Она, во всяком случае, к нему явно неравнодушна. Джон только огорченно покачал головой. Спорить с этим гением бесполезно, но девушка была так убита горем, какие уж тут романы… — И куда мы теперь? — спросил он. — Повидаемся с моим братцем. Он прислал СМС, что появилась новая информация. В кабинет Майкрофта Холмса друзей провели без всяких задержек. Очевидно, делу Картидеса и правда был присвоен наивысший приоритет. Первое, что бросилось в глаза Ватсону, когда он зашел в это святая святых Британского правительства — совершенно нелепая фигура из согнутых вилок, изображавшая непонятно что и установленная прямо за спинкой кресла для посетителей, практически нависая над ним. Она самым вопиющим образом диссонировала со строгой, почти чопорной обстановкой кабинета. Брови Шерлока при виде вилочного чудовища поползли вверх. Холмс-старший рассмеялся. — Извини, братец, но я посчитал, что здесь эта штука более уместна, чем у меня дома. С тех пор, как ты мне ее подарил, я избавлен от визитов некоторых коллег, которые заходили с разговорами — и отвлекали от работы. Очень полезная вещь, как оказалось. — Ты подарил?! — оторопел Джон. — Но зачем? — Решил, что ему давно пора завести хоть какое-нибудь домашнее животное, — безмятежно отозвался детектив. — Ты хотел сказать: домашнего монстра, — ласково улыбнулся Майкрофт. — Увы братец, по этой части мне тебя не переплюнуть. Шерлок ответил ему яростным взглядом. Ватсон только головой покачал. — Что ты собирался мне сообщить? — довольно сухо осведомился младший. — Мой человек в Греции узнал кое-что. Официально эта информация пока не разглашается. Один из лидеров «17-го ноября», осужденный на шесть пожизненных сроков, пару недель назад отпросился на побывку — повидаться с умирающей матерью — и не вернулся в тюрьму. Его адвокат не в курсе, куда делся подопечный. А сегодня в штаб-квартиру греческих спецслужб подбросили флэшку с его заявлением: он не намерен отбывать дальнейшее заключение, и собирается возродить «17 ноября». **** Джон искренне удивился. — Ну и бардак у них там творится! Выпускать террориста из тюрьмы, где же это видано?! — По их законам заключенным, осужденным пожизненно, положены такие «каникулы» раз в году, при условии хорошего поведения, — поморщился Майкрофт. — Ксироса за прошедшие десять лет отпускали шесть раз. Но в предыдущих случаях он возвращался. — Это подтверждает мои выводы, — задумчиво сказал Шерлок. — Кратидеса похитили, чтобы получить от него имена людей, виновных в аресте членов террористической организации. Они решили ее возродить — и начать с мести тем, кто когда-то уничтожил «17 ноября». — Этого нельзя допустить, — озабоченно сказал Майкрофт. Младший брат только кивнул. — В твоем распоряжении все возможности британских спецслужб, Шерлок, — старший был очень серьезен. — Когда мне понадобится что-нибудь в этом роде, — поморщился детектив, — я тебе сообщу. * * * — И как ты намерен его найти? — спросил Джон соседа, едва они вернулись на Бейкер-стрит. — Все зависит от ребят Грега, — задумчиво отозвался тот. — Машина, которой воспользовались похитители, была угнана. Но ее пока ищут. Ватсон поколебался, но все-таки задал вопрос, который с самого утра вертелся у него на языке. — А ты не думал, что в этом замешан… — Нет, — перебил его Холмс. И со злостью добавил. — Для него слишком грубая работа. Почему он так в этом уверен? Майкрофт же сказал, что Мориарти покинул Англию. Может ли быть совпадением, что эти террористы после десяти лет затишья зашевелились сразу, едва чертов маньяк объявился на континенте? Доктор уже почти решился озвучить свои мысли, даже рискуя нарваться на грубость, но тут подал голос телефон Шерлока. Детектив взглянул на экран — и одним стремительным движением поднялся с кресла. — Поедем, Джон. Полиция нашла автомобиль. Неприметный черный «Фольксваген» был брошен за городом, на автостоянке у заправки. Никто из работников не заметил, когда именно его оставили, что в общем-то было неудивительно: трасса оживленная, машин приезжает много — только успевай поворачиваться. Плюс, половина из тех, кто здесь проезжает, паркуют автомобили и идут перекусить в кафе. Так что похитители спокойно могли приехать на двух разных машинах, а потом уехать вместе, оставив угнанный автомобиль на парковке. Все это озабоченно хмурящийся Шерлок узнал от Лестрейда. — Отпечатков в салоне нет — вообще никаких, — добавил инспектор огорченно. — Очень тщательно протерли. Так что даже не знаю, чем может помочь тебе эта машина. — Мне может помочь любая мелочь, — отрезал детектив. И направился к «Фольквагену». На лице его при этом не было и тени обычного для таких случаев охотничьего азарта. Только мрачная решимость. Игнорируя любопытные взгляды, он тщательно изучил кузов автомобиля. Одно крыло привлекло его особое внимание. Шерлок достал лупу, и, очевидно, результаты исследования его порадовали — на лице гения дедукции появилась довольно злая ухмылка. Перочинным ножом Холмс соскреб что-то с кузова в небольшой пакетик, потом сфотографировал что-то на телефон. И переключил свое внимание на шины автомобиля. Сначала довольно долго рассматривал рисунок протектора, потом тем же ножом отковырял образец грунта во второй пакетик. После чего снял пиджак, передал его Джону — и полез под машину. — Для чего он все это делает? — громким шепотом поинтересовался полицейский эксперт. Он был в отделе новичком — заменял Андерсона, и потому наблюдал Шерлока в деле впервые. — Неужели надеется что-то узнать по этой глине, заострявшей в протектере? — Он еще и не такое может, — довольно кисло констатировал Лестрейд. Превосходство Холмса над своими людьми инспектор всегда воспринимал очень болезненно. — Так, я увидел все, что хотел, — между тем заявил детектив, выбираясь из-под машины и отряхивая запылившиеся брюки. — Поехали домой, Джон. * * * — Кратидеса содержат в загородном доме где-то в этом районе, — сообщил Шерлок брату несколько часов спустя, очертив на карте круг, захватывающий примерно восемь миль. — Судя по снимку со спутника, подходящих домов на этом участке четыре. Обыскать их все и не привлечь внимания террористов не смогут даже твои люди. — Тут ты прав… — Холмс-старший задумчиво нахмурился. — Но можно оцепить этот район, он не слишком большой. Ты не ошибся? — Нет, — детектив покачал головой. — Глина с беловатыми вкраплениями встречается только в Суррее. А мелкие частицы растительности и песчинки, застрявшие в протектере, когда машина съехала на обочину, позволили ограничить круг поисков именно этим участком. Такого сочетания нет больше нигде по всей Англии. — Отлично, — Майкрофт довольно потер руки. — Есть еще что-нибудь? — Да, — Шерлок положил на стол несколько увеличенных снимков. — Видишь? Одна из четырех покрышек — на левом переднем колесе — совершенно новая, остальные довольно стертые. Приметные отпечатки. В день похищения Кратидеса прошел дождь, с тех пор стоит сухая погода. Чтобы подъехать к любому из четырех домов, находящихся в этой зоне, похитителям надо было проехать с полмили по грунтовой дороге. — Думаешь, следы могли остаться? — приподнял бровь старший. — Шансов очень мало, — вздохнул младший. — Но они есть. Конечно, машина у них не единственная, и, что вероятнее всего, за эти дни они выезжали несколько раз. А значит поверх следов «Фольксвагена» давно полно отпечатков других шин. Но помнишь, что я говорил? В одном месте они съезжали на обочину. Полагаю не нарочно. Скорее всего пленник — а ведь он опытный разведчик — сделал что-то, чтобы машина потеряла управление. Отвлек водителя, толкнул, пытался вырваться. Знал, что его будут искать, хотел оставить зацепку. — Хорошо! — старший брат потер руки. — Пошлю людей под видом дорожных рабочих осмотреть обочины. Понятное дело, как можно аккуратнее. — Это еще не все, — детектив достал последний снимок. — На правом крыле «Фольквагена» — едва заметая царапина. Совсем свежая — явно следствие того же происшествия. Думаю, они зацепились за что-то, когда вылетели на обочину. И, возможно, даже сами этого не заметили. В царапине следы краски, какой покрывают дорожные указатели. Скорее всего, это был невысокий столбик, отмечающий количество миль до Лондона. И на нем должна была остаться черная краска с машины. Пусть ищут его тоже. Майкрофт кивнул, очень довольный. — Мальчик мой! Хоть в своих рассуждениях ты временами чудовищно тормозишь, но в оперативной работе тебе действительно нет равных! Шерлок скорчил недовольную гримасу. — Ладно, ладно, — проворчал он. — Обойдусь без твоих сомнительных комплиментов. Дай знать, что нароют твои люди. * * * Дома на Бейкер-стрит друзей ждала заплаканная София Кратидес. — Мистер Холмс, — красавица-гречанка кинулась навстречу детективу, заламывая руки. — Похищен Мэлас. Он… пригласил меня в гости вечером. Ну, знаете, развеяться, чтобы не сидеть одной в пустом доме, ожидая вестей. Я пришла, а там… — Она горько зарыдала. — Следы борьбы? — уточнил детектив? — Д-да… И все вверх дном! — Джон, дай мисс Кратидес успокоительное, — обратился Шерлок к другу. — Не волнуйтесь, София, мы все равно сейчас можем только ждать. Делом вашего брата теперь занимаются спецслужбы. Вот же пень бесчувственный,  — мрачно подумал Ватсон, отмеряя дозу лекарства.  — Нашел, чем утешить! Ожидание новостей растянулась на несколько часов. Девушка, выплакавшись, уснула в кресле доктора, и тот аккуратно накрыл ее любимым пледом. Шерлок как всегда превратился в изваяние, застыл в своей любимой позе для размышлений, не шевелился и не издавал ни звука. Джон пытался читать, чтобы убить время, но когда понял, что уже четвертый раз пробегает глазами один и тот же абзац текста, а смысл прочитанного от него по-прежнему ускользает, в сердцах отложил книгу. Наконец на лестнице раздались шаги, и в комнату вошел Майкрофт. Как всегда, прочесть что-то по его лицу не смог даже Шерлок. — А, его сестра здесь, — Холмс-старший кивнул на спящую Софию. — Я так и думал, что она кинется к тебе. Кратидесы жили в Лондоне довольно замкнуто, ей просто некуда было больше пойти. — Вы нашли их? — нетерпеливо спросил Ватсон. — Нашли, — ответил за брата детектив. — Но, полагаю, новости не очень радостные. — Для девушки — безусловно, — Майкрофт покачал головой, впрочем, без особого огорчения. — Ее брат мертв. А жених в больнице. Но с мистером Мэласом все будет в порядке. — Мертв?! — проснувшаяся от звука его голоса София зажала рот ладонью, казалось, что на ее побелевшем лице остались лишь огромные черные глаза. — Мне жаль, мисс Кратидес. Она уже не слышала его, поскольку потеряла сознание. Потрясения последних дней совсем ее доконали. Ватсон кинулся было к девушке — помочь, но Майкрофт его остановил. — Оставьте, Джон, лучше вызовите скорую. В больнице о ней позаботятся лучше. — Расскажи, что произошло, — сдержанно попросил детектив. — Рабочие на дороге их насторожили, как ты и опасался, — Холмс-старший недовольно скривился. — Осторожные, мерзавцы. Они заперли обоих пленников в доме и подожгли его, а сами сбежали. Когда мои люди ворвались туда, уже было полно дыма. Кратидес был ослаблен пытками и голодом — его не кормили все эти дни, надеясь заставить говорить. Он умер раньше, чем пришла помощь. Мэлас моложе и сильнее, его удалось откачать. — Но почему его вообще схватили? — поинтересовался Ватсон. — Ведь в переводчике они, вроде, не нуждались. — Кратидес молчал, — хмуро произнес Шерлок, и Майкрофт кивнул, подтверждая. — Они решили, что его друг и будущий родич что-то знает. В конце концов, Мэлас же участвовал во всех переговорах. — Только террористы не учли, что о греческих делах десятилетней давности Мэлас ничего не знал. Тогда он с Кратидесом еще не был знаком. — Итак, они ничего не выяснили, — Джон покачал головой, и бросил сочувственный взгляд на Софию, все еще лежащую без чувств. — Не волнуйтесь за нее, — сказал Холмс-старший, заметивший этот взгляд. — Она утешится, в конце концов ее возлюбленный выжил. Приехавшая скорая забрала девушку, так и не пришедшую в себя. После этого и Майкрофт начал прощаться. Сдержанно поблагодарил брата, который даже не посмотрел в его сторону, пожал руку Джону, и ушел. — Как ужасно, — посетовал доктор, глядя на закрывшуюся дверь. — Человек умер, и это волнует только его сестру. Для тебя Кратидес был всего лишь задачей, которую надо решить. Для твоего брата — источником угрозы, в случае, если заговорит. И вас обоих, кажется, совершенно не задела его смерть! А детектив, все так же глядя в пространство, вдруг задумчиво произнес: — Для меня это дело стало очередным разочарованием. Какое удовольствие в победе над соперниками, не умеющими думать? Ты спрашивал, не Мориарти ли это организовал. Будь это он, террористы нашли бы способ вывезти Кратидеса за границу, несмотря на все принятые меры, и сумели бы заставить говорить. А так… Ненужная смерть… Скука! — Все-таки ты — чудовище! — фыркнул Джон, и удалился в свою спальню, расстроенный до крайности.