Мафиозная парочка

– Джо, в «Салуми», — распорядился вдруг Витторио. Нино вопросительно поднял на него глаза.– Наверняка Лаки еще там, хочу сразу пригласить его поучаствовать. Нино, Лиз, вы остаетесь в машине. Постарайтесь, чтобы Элизабет не увидели снаружи. В машине ничего не обсуждать, я вернусь минут через пятнадцать. «Додж» затормозил около знакомого входа, хлопнула дверь авто. Элизабет мгновенно нырнула вниз, а Риччи щелкнул зажигалкой. – Я с вами скоро сама закурю, — проворчали сзади. Итальянец хмыкнул. – Привыкайте, мисс Колвин. В семье все много курят. Ответом ему была тишина. Перегнувшись через спинку, Нино обнаружил, что девушка уснула, понимающе усмехнулся, щелчком выбросил сигарету и прикрыл окно. Вернувшегося шефа он встретил прижатым к губам пальцем, указывая на Элизабет. Босс кивнул и бесшумно скользнул на заднее сиденье, уложив голову девушки себе на колени: Лиз недовольно завозилась, но не проснулась. Спала она, и когда «Додж» затормозил у резиденции Пьюзо. Витторио легко подхватил девушку на руки, занес в дом и уложил на диване в гостиной, а сам с Риччи расположился в креслах у камина. Мгновенно появившаяся итальянка-экономка укрыла Элизабет пледом, а мужчинам принесла по чашке эспрессо и пепельницу и так же мгновенно скрылась за дверью. – Frate, что ты решил сделать с «Подвалом»? — Витторио не торопился начинать разговор, так что Нино пришлось нарушить молчание первым.– Не собираешься же ты оставить все как есть. – Завтра мы с Лучано нанесем визит мадам Андрэ и выясним имена ее клиентов. – И Лаки готов сдать свой бизнес? – Нино, это не его бордель. И не его сражение: он ещё не укрепился в роли дона, и, если понадобится, мы его раскатаем. Сальваторе прекрасно это понимает и готов пожертвовать этим куском в обмен на перемирие. Тем более, что этот бизнес — бочка с порохом и очень коротким фитилем. Лаки не хочет бессмысленно геройствовать за Франческо. И потом, он выторговал у меня несколько клиентов мадам Андрэ. На всякий случай. – А что ты будешь с ними делать? – Судя по всему, fratellino, мы узнаем много известных имён. Я нанесу им деловые визиты. – Шантаж? – Понадобятся веские аргументы. – Снимите их на киноплёнку. Мужчины повернулись к дивану, на котором заспанная Элизабет уже успела сесть, и теперь зябко куталась в плед. Витто вопросительно изогнул бровь. – Можно поставить кинокамеру за стенкой,– она поднялась с дивана и перебралась на колени к Пьюзо вместе с пледом.– Витто, шантаж? Серьезно? – Поговорим об этом позже. Расскажи лучше подробнее про киносъемку. Будешь кофе? Неслышно подошедшая экономка собрала пустую посуду и замерла в ожидании указаний. – Принесите, пожалуйста, двойной кофе с молоком и кусочком сахара,– обратилась к ней девушка. Экономка не пошевелилась. – Она не понимает по-английски. Maria, une caffè doppio con latte e uno di zucchero, per favore. Grazie. Экономка кивнула и исчезла за дверью. – Рассказывай,– велел Витто. Лиз кивнула. – Наверняка там отдельные звукоизолированные кабинеты для гостей, чтобы не было слышно криков. Можно поставить камеру с обратной стороны стены, чтобы записать происходящее внутри. Сейчас появились маленькие устройства — называются «Аймо» — можно снимать даже без штатива. Только имей в виду, завода хватает на полминуты, дальше придется подводить пружину. Либо подключить мотор. – Не знал, что ты увлекаешься кинематографом. – Витто, ну я же училась в Императорском университете на журналиста,– пожала она плечами.– У нас был курс кинохроники, и даже довелось поснимать разок. Так вот, про камеру. В нее помещается 50 метров пленки, этого хватает на три минуты, но если надо ещё — бобины можно менять при дневном свете. – Лучше замаскировать камеру за драпировками, не придется дырявить стены,– вставил Нино. – Не получится, камера при съемке громко стрекочет. – А что дальше? – А дальше проявить пленку, напечатать пару кадров для убедительности и готово. Я дам список, что мне для этого понадобится. – Еще и фотодело? Не многовато для маленькой мисс репортёр? – Витто, Имперский университет,– напомнила Элизабет.– И еще работа в двух редакциях. Журналисты обычно не настолько богаты, чтобы нанимать фотографа, поэтому мы все делаем сами. А! Совсем забыла! Около пленок никакого открытого огня — они невероятно горючи. Меня как-то даже не пустили в трамвай с бобиной: оказывается, это запрещено. Дай мне ручку и блокнот, я напишу список. Она затихла на коленях у Витторио, записывая в блокноте названия оборудования, пленок и химических реактивов, отмечая напротив каждого пункта количество и где его можно купить. Мужчины переглянулись. – Остальное давай решим завтра. День был и без того очень длинный, а завтра с утра у нас изучение предложений по Скай Тауэр, ты помнишь? – Да, босс,– Нино утвердительно склонил голову, деликатно зевнув. – Вот-вот. Возьми список, отправь кого-нибудь завтра все купить,– Витторио аккуратно выудил листок из рук снова заклевавшей носом Элизабет, размашисто написал на полях «Х2» и протянул Риччи.– Бери все в двойном размере, я не хочу обнаружить в самый неподходящий момент, что камера сломалась или пленка кончилась. Он кивнул помощнику, встал, подхватив спящую девушку на руки, и отправился в спальню. Лиз открыла глаза, когда он аккуратно выпутывал ее из пледа. – Витто, это, наверное, не мое дело, но... Шантаж? Ты правда собираешься пойти на сделку с посетителями... этого? – Да, la piccolina. Есть вещи, которые прощать нельзя, но далеко не все варианты меню там людоедские. Некоторые вполне безобидны, однако их публикация поставит крест на любой репутации. – Например? – Совершеннолетние проститутки обоих полов,– пожал он плечами.– Ролевые игры. Мазохизм — представь себе, у шлюх бывают и такие клиенты. Если обоих все устраивает, зачем стрелять? – Витто, но девушки идут в прос... – Mia cara, не морализаторствуй. Многие туда идут не из-за невыносимого голода, страданий и нищеты — такие, кстати, долго не задерживаются в профессии: кому охота за собственные деньги трахать Пьеро? Некоторым просто не хочется идти работать на фабрике, вполне понятное желание. В конце концов, не все щепетильны в выборе партнера, вспомни девочек из «Воробьиной комнаты». Поразмыслив, Элизабет поняла, что Витторио прав. Она вспомнила, как старательно девочки искали себе покровителей и с каким энтузиазмом обхаживали гостей, хотя формально в «Комнате» интрижки с посетителями запрещались — миссис Молли как-то обмолвилась, что ей надоело выковыривать из стен пули после каждого скандального расставания. Но принять такую позицию ей все равно было непросто. – Но почему ты так спокойно об этом рассуждаешь? – Лиз, ты выросла на ферме в маленьком патриархальном городе Кентукки. А я - на улицах «маленькой Италии» в Нью-Йорке, где из секса не делают священную корову. Это обычная жизнь, bambina, не превращай ее в трагедию. Лиз нахмурились. – Для тебя все так просто и утилитарно, даже не верится. И ты со мной... – La sciocchina,– усмехнулся Витторио.– А ты? После Джулиано. – Это совсем другое. – Вот именно. Раздевшись, он лег в кровать, обняв девушку, и легко коснулся губами ее лба. – Buona notte, tesoro, сегодня был длинный день. Элизабет подняла глаза на его лицо, чтобы ответить тем же, но Витторио уже уснул. Она немного повозилась, устраиваясь поудобнее, и тоже провалилась в сон — день был и правда очень длинный.