Владыки лазурно-белых небес

      Несмотря на внушительные размеры жилища, внутри царило запустение, а гостям не встретилось ни единой живой души, кроме хозяина, который самолично вёл их длинными коридорами.       — В дни правления моего старшего брата здесь кипела жизнь, но ныне Нечистая Юдоль в запустении, — подтвердил их догадки Не Хуайсан, неловко улыбаясь. Он снова нацепил маску неумехи и незнайки — то ли это действительно было неотъемлемой частью его характера, то ли он просто слишком привык так себя вести. — Здесь больше не принимают ни учеников, ни последователей, а потому большая часть комнат давно пустует. Сичэнь-гэ, покои, в которых ты останавливался в прошлый раз, всегда готовы и ждут тебя. Я поддерживал их в порядке в знак уважения к брату. Что касается вас, господин Цзян… Прошу прощения за неудобства, но, боюсь, я не смогу разместить вас должным образом. Я, эээ… не ждал таких гостей.       — Ничего страшного, Хуайсан, — мягко улыбнулся Лань Сичэнь. — Мы с Ваньинем вполне можем разместиться в одних покоях. За время совместного путешествия нам часто приходилось делить одну комнату. Эм, то есть… Я хотел сказать… Если он не против, конечно…       Поняв, как это прозвучало, Сичэнь заметно смутился и опустил взгляд. Цзян Чэн лишь тихо фыркнул, закатывая глаза, и махнул рукой.       — Меня это вполне устроит. Всё лучше, чем на улице на голой земле.       — Вот и славно! — просиял Не Хуайсан. — Тогда этот вопрос решён!       — Э… Не-сюн… — смущённо подал голос Мо Сюаньюй, кусая губы. — А что насчёт меня? П-прости, если слишком напрягаю! Я и так доставил тебе слишком много хлопот в последнее время…       Серый Журавль усмехнулся, потрепав юношу по щеке. Почему-то в общении с ним он всегда неуловимо менялся, становился увереннее и твёрже. Почему-то именно с этим юношей он не считал нужным притворяться…       — Что правда, то правда, А-Юй, хлопот ты мне доставил немало. Но я не сержусь, ничуть. И коль уж даже почтенные господа Лань и Цзян согласились делить одни покои, нам с тобой и подавно не пристало привередничать, верно? — он чуть приобнял Сюаньюя за плечи, и в его словах явно звучала ирония, граничащая с откровенной насмешкой. — Пока вы не двинетесь дальше в путь, ты останешься у меня.       Цзян Чэн невольно поперхнулся воздухом и закашлялся, услышав это. Не Хуайсан вот так спокойно предложил этому мальчишке свои покои? Но ведь не мог всеведущий Серый Журавль не знать о… предпочтениях Мо Сюаньюя! Тем более, что последний звал его своим другом, что означало определённую степень близости и доверия между ними. Разве что…       Теперь Цзян Ваньинь посмотрел на всё другими глазами. То, как менялся Не Хуайсан с юношей, с каким покровительством говорил с ним, как там, в лабиринте, похоже, искренне испугался, настолько, что отбросил свою маску перед незнакомцем, от которого прежде так старательно скрывался… С чего бы вдруг духу, что столь старательно избегает охотящихся на него людей, так откровенно вести себя с бастардом-неудачником?       «Разве только они…»       — Господин Цзян? — голос Не Хуайсана вернул в его реальность, и, встрепенувшись, Цзян Чэн увидел на себя пристальный, изучающий взгляд серых глаз. — Всё в порядке?       — М? А, да, просто задумался, — буркнул Ваньинь, отворачиваясь в попытке скрыть неловкость от внезапной догадки.       Похоже, Хуайсана такой ответ не удовлетворил, но виду он не подал. Остановившись возле какой-то двери, он учтиво поклонился гостям.       — Сичэнь-гэ, господин Цзян, прошу, вот ваши покои. Отдыхайте, тени принесут вам ужин.       Улыбнувшись им ещё раз напоследок, он приобнял Мо Сюаньюя за плечи и повёл прочь, оставляя Цзян Чэна и Лань Хуаня наедине. Дракон проводил их задумчивым взглядом, видимо, размышляя о том же, о чём Ваньинь несколькими минутами ранее, и первым скинул оцепенение, распахивая дверь и входя внутрь.       — А тут действительно ничего не изменилось… — с улыбкой произнёс он, задумчиво оглядываясь.       Как и сказал Не Хуайсан, Лань Сичэнь уже очень давно не бывал здесь. Он вообще крайне редко покидал Облачные Глубины, и каждый раз удивлялся произошедшим за это время снаружи переменам, но здесь всё было так же, как и в тот день, когда он впервые переступил порог Нечистой Юдоли, тогда ещё в сопровождении старшего из братьев.       — Вижу, ты здесь действительно желанный гость, — хмыкнул Цзян Чэн, обводя оценивающим взглядом покои, и устало плюхнулся в одно из кресел. — Ну и денёк…       В скором времени, как и обещал Не Хуайсан, принесли ужин. Похоже, когда он говорил, что это сделают тени, это не было просто оборотом речи: Лань Сичэнь, бывавший в Нечистой Юдоли уже не первый раз, успел заметить тень лишь краем глаза, а непривычный к этому Цзян Чэн и вовсе ничего не увидел. Просто отвернулся ненадолго, а когда снова посмотрел — на столе уже красовались блюда с яствами. Видимо, у Серого Журавля был своеобразный договор с местными тенями: он защищает их, даруя им желанный покой и укрывая в своём лабиринте, а они взамен прислуживают ему, пока не решат окончательно покинуть этот мир. Иные и вовсе находили в этом служении новый смысл к существованию и оставались с ним навсегда, забыв прошлое и полностью посвятив себя новому господину. Тени были молчаливы, невзрачны, и вряд ли их можно было назвать полноценными компаньонами, но они не давали не вполне приспособленному к жизни Не Хуайсану загнуться в одиночестве, обеспечивая молодого господина всем необходимым и позволяя ему заниматься тем, что ему интересно и что у него действительно получалось.       Ужин прошёл в молчании. Каждый был погружён в какие-то свои мысли и не проронил ни слова. Изредка Лань Сичэнь и Цзян Ваньинь кидали друг на друга задумчивые взгляды, но тут же снова утыкались в свои тарелки — особенно поспешно, когда натыкались на такой же задумчивый взгляд другого.       Когда с едой было покончено, двери неожиданно распахнулись, и в покои вошёл хозяин дома.       — Сюаньюй уснул, — сообщил он. — На него сегодня впечатлений достаточно. Полагаю, у вас есть вопросы, господин Цзян, за этим вы сюда пришли, верно ведь? Идёмте, я готов ответить на них прямо сейчас.       Цзян Чэн, изрядно разомлевший после крайне насыщенного дня и сытного ужина, тут же подорвался с места. Усталость как рукой сняло. Вот оно! Так близко! Наконец-то он получил шанс, за которым так долго гнался!       Лань Сичэнь, поднявшийся было следом, был остановлен голосом Не Хуайсана, который привычно неловко улыбался, нервно обмахиваясь веером:       — О, Сичэнь-гэ! Прошу, не обижайся, но я хотел бы поговорить с господином Цзян наедине. Уверен, он потом расскажет тебе всё. Ну, всё, что сочтёт нужным… — Цзян Чэн невольно вздрогнул от острого взгляда, блеснувшего в его сторону поверх веера.       — Он прав, Сичэнь, — внезапно охрипшим голосом выдавил он. — Пожалуйста, останься. Это не должно занять много времени.       Дракона подобная просьба явно не обрадовала, но он всё-таки покорился, снова опускаясь на место.       — Хорошо, Ваньинь. Как скажешь…       — Прошу, Сичэнь-гэ, отдыхай, — Не Хуайсан широко улыбнулся и махнул веером куда-то в сторону ширмы, отделявшей часть комнаты. — Тени уже должны были подготовить горячую воду и всё необходимое для омовения. Прошу, господин Цзян, следуйте за мной!       После непродолжительных блужданий по коридорам, прошедших в таком же угрюмом молчании, Серый Журавль завёл Цзян Чэна в какую-то комнату, по-видимому, служившую ему кабинетом.       — Прошу, располагайся, — Не Хуайсан первым расположился в одном из стоявших тут кресел, лениво обмахиваясь веером. — А ты не очень-то осторожен.       — Уже на «ты»? — буркнул Цзян Чэн, садясь напротив. В отличие от совершенно расслабленного и спокойного Журавля, сам он никак не мог успокоиться и был похож на сжатую тугую пружину. — Не понимаю, о чём ты.       — Брось, всё ты понимаешь, — Не Хуайсан щёлкнул веером, резко складывая его. — Не будь так наивен. Если ты смог догадаться, кто я такой, то почему я не могу догадаться, кто на самом деле ты? И если Сичэнь-гэ этого ещё не понял — или не вспомнил — это не значит, что я буду так же слеп. Цзян Ваньинь, значит? Да ты даже фамилию не удосужился сменить!       — Разумеется, нет! — глухо рыкнул Цзян Чэн, сдаваясь. — Она дорога мне, как память! Это… всё, что у меня осталось.       Не Хуайсан чуть склонил голову на бок.       — Когда ты собираешься ему сказать?       — Что? — Ваньинь мотнул головой, пытаясь отвлечься от мрачных мыслей.       — Сичэнь. Когда ты собираешься сказать ему правду? Он заслуживает знать. И узнает рано или поздно, он не дурак. Будет лучше, если ты скажешь ему сам, до того, как кто-то другой откроет ему правду, но под тем углом, что выгодно будет им.       — А ты у нас знаешь всё о том, как и под каким углом подавать правду, да? — фыркнул Цзян Чэн, нервно поглаживая кольцо на пальце.       — Может, и не всё, но я владею этим искусством явно лучше тебя. И, к твоему несчастью, я не единственный, и далеко не лучший в этих играх, в которые ты не умеешь играть вовсе.       Цзян Чэн тяжело вздохнул, снова изучая взглядом кольцо на пальце, и тихо ответил:       — Никогда.       — Что, прости? — Не Хуайсан изогнул бровь, изучая его взглядом.       — Ответ на твой вопрос: «никогда». Я не собираюсь ему рассказывать. По крайней мере, всё. Я прекрасно понимаю, что рано или поздно он узнает, но… Я планирую исчезнуть из его жизни до того, как это произойдёт.       Серый Журавль вздохнул, покачав головой.       — Ты снова пытаешься принимать решения за всех и взваливать на себя всю ответственность, Цзян Б… Ваньинь. Но это решение касается не только тебя. Ты решил, что просто уйдёшь, но захочет ли он тебя отпустить?       Цзян Чэн мрачно усмехнулся, опустив голову.       — А с чего бы ему хотеть удержать меня?       Не Хуайсан лишь раздражённо закатил глаза, снова начиная обмахиваться веером.       — Знаешь, ты бываешь поразительно наблюдателен, когда дело касается других — не думай, что я не заметил, каким взглядом ты сверлил нас с Сюаньюем — и так же поразительно туп, когда речь заходит о тебе и близких тебе людях. Однажды ты уже обжёгся с этим, а теперь снова собираешься наступить на те же грабли?       — Довольно! — рыкнул Ваньинь, вскакивая с места. Кольцо на его пальце опасно полыхнуло фиолетовыми искрами, выдавая истинные эмоции хозяина, которые, впрочем, он уже не пытался скрывать: — Ты, может, знаешь и многое, но не всё! Не пытайся делать вид, что видишь меня насквозь, что знаешь, что у других на душе! И не лезь не в своё дело. Мне от тебя нужны не советы, а информация, вот её и выкладывай!       Не Хауйсан задумчиво разглядывал собственный веер, терпеливо пережидая эту вспышку гнева, и спокойно ответил:       — Хорошо. Как скажешь. Полагаю, ты хочешь узнать, где сейчас Девятихвостый? Это тот вопрос, который ты хотел мне задать?       Цзян Чэн дёргано кивнул, сжимая и разжимая кулаки в тщетной попытке успокоиться.       — Что ж, увы, ответа на него у меня нет, — вздохнул Серый Журавль, и, видя, как его собеседник снова начал заводиться, поспешил продолжить: — Но! Это не значит, что я ничем не могу тебе помочь. Есть кое-что, что тебя заинтересует.       Он плавно поднялся со своего места и достал с одной из полок карту, разложив её на столе.       — Вот здесь, посмотри. Город И. Ты не найдёшь его больше на других картах, потому что он давным давно заброшен, так что я отдам тебе эту.       — И что же примечательного в этом городишке? — недовольно нахмурился Цзян Чэн. Он ожидал явно чего-то большего, чем старая потрёпанная карта.       — Дело в том, что в том районе совершенно не осталось духов, — спокойно пояснил Не Хуайсан. — Никто из нас физически не может там долго оставаться. Те, кто по воле случая проходил неподалёку от города, жаловались, что чувствовали невероятную слабость, словно кто-то выкачивал из них духовные силы. Некоторые начинали чувствовать и другие… странности. Слишком сильные эмоции, переживания, страхи — слишком человеческие эмоции. У некоторых даже доходило до помешательства — к счастью, временного. Когда они покидали тот район, всё вновь приходило в норму, но если бы они остались, то вполне могли бы сойти с ума. Понимаешь, к чему я клоню?       Цзян Ваньинь весь подобрался, словно тигр перед прыжком, а в глазах вновь засверкали молнии охотничьего азарта. Он прекрасно понимал.       — Печать Тьмы. Та, что использовал Девятихвостый Лис, чтобы ослабить Небесных Владык и лишить прочих духов сил…       — Верно, — кивнул Не Хуайсан. — Может, это и не она вовсе, но проверить стоит. Пока что это единственная зацепка, которая у нас есть.       Цзян Чэн хищно улыбнулся, хрустнув кулаками. Почему-то он был уверен, что это именно то, что нужно.       — Да уж, однозначно стоит… Могу я забрать карту?       Не Хуайсан махнул рукой, мол, делай, что хочешь.       — Вы можете остаться здесь на несколько дней, чтобы отдохнуть перед дорогой, — сказал он, глядя, как Ваньинь спешно убирает карту. — Это происходит уже не первый год, так что, что бы ни было в городе И, вряд ли оно сбежит от вас в ближайшее время. И лучше бы тебе всё-таки поговорить с…       — Спасибо, — прервал его Цзян Чэн, чувствуя новую волну раздражения. — Дальше я сам как-нибудь разберусь.       Резко крутнувшись на пятках, он покинул кабинет.

***

      Проблуждав по коридорам добрых полчаса, он понял, что, возможно, не стоило поддаваться эмоциям и так поспешно сбегать. Или хотя бы стоило спросить, как добраться до их покоев — пока его вёл Не Хуайсан, он не особо следил за дорогой. Поплутав ещё немного и окончательно вымотавшись, он, наконец, увидел нужную дверь и уже обрадовался, что, наконец, сможет отдохнуть, но, увидев пристальный взгляд Лань Сичэня, терпеливо дожидавшегося его, понял, что его планам не суждено сбыться.       — Ваньинь, — терпеливо сказал дракон, чуть склонив голову. — Думаю, нам есть о чём поговорить.       — Да? И о чём же? — Цзян Чэн плюхнулся в кресло и вытянул ноги, делая вид, что действительно не понимает.       — Цзян Ваньинь, пожалуйста, не держи меня за дурака, — нахмурился Лань Сичэнь. — Я поклялся защищать тебя и всё это время молча следовал за тобой, не задавая лишних вопросов. Даже сейчас ты просто отстранил меня от вашего обсуждения, но я не сказал и слова. Хуайсан сказал, что ты расскажешь мне всё, что сочтёшь нужным, и мне кажется, я заслуживаю чуть больше твоего доверия.       Цзян Чэн тяжело вздохнул, устало потерев висок.       — К чему всё это? Ты хочешь узнать, что я услышал от Серого Журавля и куда мы двинемся дальше? Я расскажу тебе, но это вполне может потерпеть и до завтра.       — Не только это, — сдержанно сказал Лань Сичэнь, поджав губы.       — А тогда что ещё?       Дракон вздохнул, сложив руки на коленях, и пристально посмотрел на собеседника.       — Многие духи способны полностью принимать человеческий облик. Например, Хуайсан, по которому невозможно угадать, что он не человек и какова его духовная ипостась. И второй мой названный Брат, А-Яо, тоже на это способен. По правде сказать, в последнее время большинству духов требуются силы скорее для того, чтобы поддерживать истинный облик, нежели человеческий… Иными словами, очень часто можно нынче встретить духа и не понять, что он дух, а не человек.       — К чему ты клонишь? — устало спросил Цзян Чэн.       — Ваньинь. Я никогда раньше не видел человека, способного затянуть раны духа. Я никогда раньше не видел человека, способного использовать духовное оружие, вроде Цзыдяня, ведь на это требуется едва ли не больше сил, чем на исцеление. И уж тем более я уверен, что ни один дух никогда бы не позволил знаменитому Цзыдяню Пурпурной Паучихи попасть в руки человека — а в том, что кольцо у тебя на пальце именно Цзыдянь, я уверен абсолютно. Ваньинь, что ты от меня скрываешь?       Цзян Чэн неожиданно рассмеялся, услышав это, и покачал головой. Лань Сичэнь чуть нахмурился, почему-то чувствуя себя невероятно глупо в этот момент и не понимая, что в его словах могло так рассмешить.       — Лань Сичэнь, — отсмеявшись, заговорил заклинатель. — Я знаю о тебе немногое, по правде говоря, но всё-таки кое-что. Ты — из рода драконов. Живёшь в Облачных Глубинах, Доме Бессмертных Земли Дракона, и являешься его главой и хозяином. Помимо последователей и учеников, у тебя есть кровные родственники: дядя и младший брат (Лань Ванцзи, я правильно запомнил?), — а так же двое названных братьев. Серый Журавль, Не Хуайсан, и, как я понял, Цзинь Гуанъяо, Великий Змей Башни Кои. А теперь ответь мне на вопрос: что ты знаешь обо мне?       Лань Сичэнь открыл было рот, собираясь ответить, но так ничего и не произнёс. А действительно, что он знает о своём спутнике? Только то, что он по какой-то причине ненавидит Девятихвостого Лиса и охотится за ним. Кто он, откуда, где его дом, семья? Он не знает ничего. Они столько времени путешествуют вместе, но Лань Сичэнь так и не удосужился узнать…       Видя его замешательство, Цзян Чэн удовлетворённо хмыкнул.       — Вот видишь. Тебе не кажется, что неправильно обвинять меня в том, что я от тебя что-то скрываю, когда ты знаешь обо мне не так уж много?       — Ты прав, — Лань Сичэнь шумно выдохнул, понурив голову. — Прости. Ваньинь, давай… давай попробуем ещё раз? Я… хотел бы больше узнать о тебе. И дать тебе узнать себя — если ты не против.       Цзян Чэн склонил голову на бок, чуть прищурившись, и спросил:       — Зачем?       Лань Сичэнь внутренне напрягся, тщательно подбирая слова. Ему почему-то казалось, что вот именно сейчас, в этот момент решается его судьба, и от его ответа зависит, как дальше будут развиваться их отношения.       — Я… хочу узнать тебя лучше, — наконец выдавил он. — Это правда, поначалу я следовал за тобой лишь потому, что был обязан тебе жизнью. Но теперь… это уже нечто большее, чем чувство долга. За это время ты стал важен для меня, и я бы хотел, чтобы мы… стали друзьями?       Он зажмурился, стискивая ткань белых одежд, и мысленно выругался от того, как жалобно это прозвучало.       — Нет, не так, — буркнул он себе под нос и продолжил громче: — Ещё раз. Я доверяю тебе, и хотел бы, чтобы ты так же мог доверять мне. Я хочу идти с тобой бок о бок не для того, чтобы защищать тебя, но для того, чтобы помочь тебе. Я…       — Я понял, — беззлобно усмехнулся Цзян Чэн, прерывая его. — Прекрати, когда ты так объясняешься, тебя хочется пожалеть. Хорошо, я согласен. Спрашивай.       Он откинулся на спинку кресла задумчиво поглаживая кольцо и ожидая дальнейших вопросов.       — Хорошо, — Лань Сичэнь облегчённо выдохнул. — Тогда… Шрамы у тебя на груди. Их оставил Девятихвостый? Это из-за них ты на него охотишься?       Цзян Ваньинь удивлённо вскинул брови, несколько растерявшись от неожиданности. Учитывая предыдущие слова Лань Сичэня, он ожидал другого вопроса…       — Кхм, что ж… И да, и нет, — он, наконец, смог собраться с мыслями и ответить на вопрос. Он говорил непривычно медленно, тщательно подбирая слова. — Их оставил не Девятихвостый, а тот… тот, кто был мне очень дорог. Но именно Лис был виноват в нашей… ссоре. Так что в этой части ты прав: можно сказать, что я охочусь за ним из-за шрамов.       — Расскажешь? — Лань Сичэнь вопросительно посмотрел на собеседника, но тот лишь покачал головой.       — Не сейчас. Прости, мне больно вспоминать об этом. Следующий вопрос.       — Хорошо. Что рассказал Хуайсан? Куда направимся дальше?       Цзян Чэн чуть улыбнулся, пересказывая ему рассказ о городе И. На этот вопрос ответить было гораздо легче…       — Город И, значит… — Лань Сичэнь задумчиво покивал. — Я слышал об этом что-то краем уха, но не придал особого значения. Думал, всего лишь слухи. Ладно, следующий вопрос, — он глубоко вздохнул, словно перед прыжком в воду. — Ты можешь исцелить раны другого духа, можешь использовать духовное оружие, и Цзыдянь признаёт тебя своим хозяином. Ваньинь… ты — не человек, верно?       Цзян Чэн растянул губы в улыбке, словно кот.       — Верно, — коротко ответил он, не спеша выдавать сразу всю информацию. Эта игра в «вопрос-ответ» откровенно забавляла его, и глаза так и сверкали азартом. Как далеко они зайдут? Как много понял дракон?       Лань Сичэнь, видя его благодушное расположение, осмелел и разом выпалил догадку, что терзала его уже некоторое время:       — Ты дух?       Ваньинь улыбнулся шире. Новый ответ был ещё короче предыдущего:       — Да.