***
Любили ли друг друга Пурпурная Паучиха и Могучий Буйвол? Пожалуй, что нет. Ещё недавно они яростно сражались каждый день, пытаясь отвоевать друг у друга право владеть этой землёй, и в боях этих узнали друг друга лучше, чем другие узнают за долгие годы бесед. И в какой-то момент они поняли, что делить им попросту нечего. Чем сражаться друг с другом, они решили жить вместе и вместе защищать свою — общую! — территорию. Оказалось, этого вполне достаточно, чтобы создать прочный духовный союз, который стал и вовсе нерушимым, когда в мир пришла их дочь, Дева Цветов Яньли. Нет, любовью их отношения назвать было нельзя. Тем не менее, отношения эти были крепки, хотя и искрили по сию пору постоянными ссорами, а своё маленькое чудо они готовы были защищать до последнего. Поэтому, когда однажды, в самый разгар осени Юй Цзыюань почувствовала, как натягиваются её сети, поймав добычу, она тут же поспешила к источнику беспокойства. Сети эти служили ей не только и не столько для охоты, сколько для защиты, оплетая почти все их территории. Каково же было её удивление, когда, вместо незваных гостей, в паутинном коконе она увидела ещё одно духовное дитя… Маленькое полосатое существо, казалось, ничуть не смущало его незавидное положение. До появления Паучихи оно мирно дремало в ловушке, словно в люльке, а когда почувствовало чужое присутствие, сладко зевнуло и совершенно бесстрашно уставилось на хозяйку своими большими пасмурно-серыми глазами, и Юй Цзыюань почувствовала то, что до сей поры чувствовала лишь однажды: когда впервые увидела Яньли. Строгое сердце Пурпурной Паучихи дрогнуло. И в то же время за милым хрупким обликом малыша, сотканного словно из звёздного света и тени ночной, чувствовалось невероятное могущество. Словно сами небеса, недра земные и дыхание ветра были готовы защищать его, готовы были склониться пред его волей, отдать ему всю силу свою без остатка… Так пришёл в мир будущий Владыка Запада, великий Белый Тигр, Бай Ху. В разгар осени, когда солнце клонилось к закату, на Западе наступало самое светлое время. А спустя ещё десять лет в мир пришли люди.***
Лес наполнился остервенелым рычанием и лаем собачьей своры, уверенно загонявшей зверя в ловушку. Чёрный лис с девятью хвостами мчался во весь опор, петляя между деревьями, подгоняемый безумным страхом, что застилал ему разум. На самом деле, он был ещё лисёнком, которому едва ли стукнуло больше полутора десятков лет. Волею судьбы он почти всю жизнь рос и выживал один, и в последние годы повадился таскать пищу у людей: то курицу задушит, то фиников наворует, то букет созревших лотосовых коробков нарвёт. Делал он это не со зла, а скорее из шалости и любопытства: конечно, пропитание можно добыть и иным способом, но интересно же, что это за новые двуногие создания такие! Может, и подружиться удастся… Вот только люди таких порывов не оценили. В ту пору не прошло и пяти лет, как они пришли в мир, и люди с духами ещё попросту не знали, как взаимодействовать. И с той, и с другой стороны были и те, кто желал наладить связь, и те, кто боялся. Те, кто хотел учиться друг у друга, и те, кто хотел повелевать и подчинять. Видевшие шанс и надежду и видевшие опасность и угрозу… Лисёнку не повезло напороться на тех, кто боялся. Тех, кого при виде здорового чёрного лиса размером с крупную собаку**, алыми глазами и девятью хвостами, обуял страх. Тех, кто в невинном и одиноком создании увидел демоническое порождение тьмы, а в детский шалостях и проделках — якобы скрытое желание проклясть и уморить голодом. И, увы, эти были не первыми такими. В какую бы деревню он ни приходил, рано или поздно всё заканчивалось одинаково: озверевшие люди решали дать отпор «проклятому демону», брали топоры да факелы и травили несчастного духа собаками. До сей поры ему везло и удавалось уйти от преследователей, хоть и изрядно покусанным и побитым, но сегодня, похоже, его удача исчерпала себя: Выскочив из-за деревьев, он упёрся носом в отвесную скалу — не забраться. А времени сбежать в сторону уже не было: собаки окружили его и теперь наступали, угрожающе рыча и скалясь, готовясь растерзать жертву. Лис испуганно прижался к скале, припал к земле, прижал уши. Страх душил его, лишал разума, глаза безумно метались из стороны в сторону. Из-за того, как часто его таким вот образом травили, он просто до одури боялся собак, а те, чувствуя беспомощность и страх жертвы, ещё сильнее распалялись и рвали глотки, заходясь в кровожадном лае. Кольцо сжималось, словно удавка на шее, и вот первый пёс, не выдержав, прыгнул, намереваясь вонзить клыки в добычу, как вдруг… Лес сотрясся, словно от раската грома. Лишь спустя несколько мучительно долгих секунд звенящей тишины сжавшийся в комок лисёнок понял, что это был чей-то преисполненный мощи рык. Прыгнувший на него пёс, жалобно скуля, отлетел в сторону, отброшенный, словно мешок, разом превратившись из грозного хищника в брехливую шавку. По-настоящему грозный хищник теперь возвышался над лисом, несокрушимой стеной стоя между ним и присмиревшей стаей. Ослепительно-белый, гордый, одним своим видом дававший понять, кто тут хозяин… Этот образ лис запомнит на всю жизнь и навсегда сохранит в своём сердце. Только теперь подоспели люди, с грозными криками выбегая на поляну, куда загнали жертву собаки, да так и застывая, глядя на внезапного защитника с благоговением. Если лис был словно соткан из тьмы ночи, то его спаситель словно бы весь был сплетён из серебряного звёздного света, слепящего и благородного, заставляя при одном лишь взгляде на него трепетать. Друзей — от восхищения. Врагов — от ужаса. Без сомнения, молва о нём докатилась даже до людей, и они прекрасно знали, кто предстал перед ними… — Бай Ху… Это Бай Ху! Люди одним за другим падали на колени, склонялись ниц пред хозяином этой земли. Они решили, что Белый Тигр Запада решил сам покарать «нечестивого демона», и теперь боялись, что навлекли на себя его гнев тем, что дерзнули попробовать увести его добычу. Зверь раздражённо рыкнул, заставив людей и собак сжаться ещё сильнее, подхватил лиса за шкирку, словно тот ничего не весил, и одним могучим прыжком взлетел на казавшуюся неприступной скалой, после чего и вовсе скрылся с глаз. — Эм… Добрый господин, ты можешь уже отпустить меня! — подал голос лис, когда его бывшие преследователи остались далеко позади. — Право, я очень благодарен тебе за спасение, но вовсе не обязательно так грубо тащить меня за шкирку, словно провинившегося детёныша, я сам вполне способен идти! Кроме того, ты хоть и крупнее меня, но всё же не настолько, тебе, должно быть, неудобно… — Ты всегда так болтлив?! — раздражённо рыкнул тигр, наконец, отпуская лиса и возмущённо глядя на него сверху вниз. — И чего ради, скажи на милость, ты полез к людям? Лис тут же проворно вскочил на лапы, отряхнулся и, обмахиваясь по очереди каждым из девяти хвостов, невинно посмотрел на спасителя. — Мне было любопытно, — не стал он лукавить. — Твоё любопытство чуть не стоило тебе жизни, — презрительно фыркнул тигр. — О, да, бесспорно! — тут же оживился лис. — Если бы не ты, я бы непременно погиб! Я у тебя в неоплатном долгу! Скажи, как тебя зовут? По опушке леса, где они остановились, прокатился очередной злой рык. — Когда спрашиваешь чьё-то имя, неплохо было бы представиться самому! Лис склонил голову на бок, опустив одно ухо и забавно оттопорщив другое. — Пожалуй, ты прав… — протянул он. — В благодарность за своё спасение я назову тебе своё первое имя: Вэй Ин. Но, если тебя это смущает, можешь звать меня Вэй Усянь! Он поспешно добавил последнюю фразу после того, как увидел весьма странную реакцию тигра: тот прищурился, прижал уши и приподнял верхнюю губу, по-видимому, собираясь снова зарычать. — Так что? Как тебя зовут? — не унимался лис. Тигр немного помедлил, но затем всё-таки коротко произнёс: — Бай Ху. — Ну нееет! — тут же запротестовал наглый лис. — Это титул, а я спрашиваю твоё имя! Что? Не хочешь говорить? Ну и ладно. Так, мне надо как-то отблагодарить тебя за то, что спас мою шкуру… Что бы придумать? Может, у тебя самого есть какие-то предложения? А? Тигр презрительно фыркнул и отвернулся, видимо, собираясь уходить. — Ничего мне от тебя не нужно, — бросил он. — Так не пойдёт! — лис радостно бросился за ним, едва не наступая на пятки. — Я точно должен тебя отблагодарить! И, коль уж ты спас мою жизнь, отдать тебе я должен что-то не менее ценное. Например… — он радостно хохотнул. — …свою жизнь? Тигра замер и поражённо уставился на него, как на сумасшедшего. Этот лис говорил о том, чтобы отдать ему, кого он впервые встретил, свою жизнь, так легко и непринуждённо, словно бы предлагал поделиться наворованными финиками! — Придумал! — лис оживлённо подпрыгнул, не обращая внимания на чужое замешательство, и радостно замахал всеми девятью хвостами, поднимая знатный сквозняк. — Я стану твоим братом! Буду всюду следовать за тобой, защищать тебя и всегда и во всём помогать тебе! Буду твоим лучшим другом и опорой. Это ведь всё равно, что отдать тебе жизнь, верно? Даже лучше! Я её посвящу тебе! — Думай, что несёшь! — рявкнул тигр. — С чего бы мне нужно было побратимство кого-то, вроде тебя?! — Да? — лис ничуть не смутился внезапной вспышке гнева. — А мне вот почему-то показалось, что тебе очень нужен брат. Или хотя бы друг. Тигр застыл, в который раз поражаясь этому лису. Тому, как легко и непринуждённо он говорил о таких важных вещах. И тому, как легко он прочитал его и понял, что ему действительно нужно… Правда была в том, что Бай Ху, успевший за пятнадцать лет получить этот титул, действительно был очень одинок. Да, у него были родители и любящая сестра, пусть и не родные, но за пятнадцать лет у него так и не было ни одного друга. Другие духи видели в нём лишь Владыку Запада. Они склонялись пред ним, они боялись его, лебезили перед ним, готовы были выполнить любой его приказ, отдать за него жизнь, но не были готовы дать ему лишь одного: своей дружбы. И его тяжёлый, гордый нрав, который он перенял от своей приёмной матери, ничуть не облегчал дело… — Не неси ерунды, — буркнул он уже куда тише, смущённо отворачиваясь. — Ты хоть знаешь, кто я такой? — Ты — Бай Ху, — кивнул лис. — Ты же сам сказал! Владыка Запада, могучий Белый Тигр и прочая, прочая, прочая. Я сразу узнал тебя — сложно не узнать! О тебе ходит столько слухов… И что с того? Я слышал, у тебя есть сестра. Почему я не могу стать твоим братом? Тем более, что ты спас меня от собак! Да мы теперь с тобой ближе, чем родные! И лис весело рассмеялся, снова повергнув спасителя в недоумение. Тот стоял, с задумчивым видом, а потом тихонько фыркнул, дёрнув ухом, и немного улыбнулся — совсем чуть-чуть, незаметно, одними лишь глазами. — Что ж… Пусть будет так, братец. Ты сам напросился, так что не жалуйся потом! Идём, отведу тебя знакомиться с твоей новой семьёй. Лис перестал смеяться, удивлённо уставившись на него. Теперь пришла его очередь быть повергнутым в шок. На самом деле, он, конечно, не соврал, но немного покривил душой. Ему действительно казалось, что его спасителю нужен друг, но едва ли не больше друг был нужен самому лису. Как и тигр, он был невероятно одинок. Нет, его не боялись — с ним попросту никто не хотел связываться. И, как и у тигра, его характер ничуть не облегчал дело: пусть он и не был столь же грозен, как Владыка Запада, но его прямолинейность и дерзость тоже были далеко не всем по нраву. Однако, делая своё наглое предложение, он и помыслить не мог, что тигр действительно согласится. — Спасибо, — пролепетал он. — Я… Я не подведу! Спасибо, большое спасибо!.. — Что ты там бормочешь? — фыркнул тигр, насмешливо глядя на него. — Только что вёл такие дерзкие речи, и вдруг растерял всю спесь? — Я… — лис поспешно спохватился и нагло ухмыльнулся в ответ. — Я хотел сказать, спасибо, что спас от этих треклятых собак! Признаться, я до одури боюсь собак. А они, похоже, ненавидят меня, притом, все поголовно… Тигр издал какой-то странный утробный звук, сотрясаясь всем телом, и лис с удивлением понял, что он смеётся. — Не бойся. Обещаю, если я увижу собаку, я сразу отгоню её от тебя! Лис снова замахал всеми хвостами и принялся носиться вокруг него. — О, благородный Бай Ху, великий Бай Ху! Не знаю, как тебя и отблагодарить за твою доброту! Твой брат у тебя в вечном долгу! Тигр фыркнул, легонько хлестнув неугомонного хвостом, и неспешно зашагал прочь, к дому. Помедлив немного, он, так же коротко, как ранее, бросил: — Цзян Чэн. — Что? — лис резко затормозил и недоумённо на него посмотрел. — Ну, коль уж мы теперь братья, ты, наверное, должен обращаться ко мне не по титулу, а по имени. По первому имени. Лис просиял и немного прищурился, на пробу катая на языке имя нового брата: — Цзян Чэн… Мне определённо нравится! *Небольшое отступление от канона и допущение автора в рамках данной работы. Здесь братья Лань близнецы, хоть и немного различны внешне, но Сичэнь всё так же старший, ибо пришёл в мир немного раньше и именно он является Владыкой Востока. **Разумеется, духи куда крупнее обычных животных, и чем старше становятся – тем крупнее. В возрасте пятнадцати-семнадцати лет Вэй Ин уже был размером с крупную собаку, а в дальнейшем вымахал размером с лошадь. Цзян Чэн же в том же возрасте, будучи ещё «тигрёнком», уже был размером со взрослого крупного тигра, а в настоящее время около 2,5 метров в холке.