Владыки лазурно-белых небес

      Илин. Место на пересечении четырёх сторон света, не принадлежащее ни одной из них. Место, где по легендам властвует сама смерть, избравшая своим обиталищем проклятую гору Луаньцзан. Люди, которые всю жизнь живут в ожидании смерти, чувствуя её близкое присутствие рядом, чувствуют себя здесь вполне нормально, но духи, чьей природе смерть противоестественна, не могут выдержать такого соседства. Даже Вэнь Жохань не решался вторгаться в эти земли, хотя в свете последних событий многие начали опасаться, что это лишь вопрос времени.       Именно сюда стекались беженцы из разорённых южанами Домов Бессмертных в надежде укрыться от гнева Алой Птицы. Именно сюда направились братья-драконы.       «Иронично», — не сдержал невесёлой улыбки Лань Хуань. — «Мы ищем спасения в обители смерти».       Но не только ради спасения своих жизней они прибыли в Илин. Здесь везде, куда ни глянь, было множество таких же, как они, обездоленных, израненных, беспомощных. Тех, чьи сердца пылали праведным гневом, жаждой мести, надеждой вернуть и восстановить свой дом. Они не способны были сделать это поодиночке, но стали бы несокрушимой силой, объединившись. Понимая это, Цин Лун стал собирать их под единым знаменем, находя в толпе, в лесах, в заброшенных сараях и хижинах, проглядывая сквозь человеческие личины. Один, два, десять, отряд, армия…       Скрывать такое количество людей становилось всё сложнее, и Лазурный Дракон понимал, что вскоре их раскроют и найдут даже здесь, в Илине. Он планировал уйти ещё до того, как это произойдёт. Привести этих людей под начало Сюань У, который, как он знал, тоже копил силы для отпора, объединиться с ним и вместе выступить против тирании Юга.       Что удивительно, вокруг проклятой горы всё чаще он видел людей в фиолетовых одеждах. Лань Хуань слышал, что Пристань Лотоса тоже была сожжена, и первые несколько раз счёл это случайностью. В отличие от его людей, выжившие с Запада как будто и не прятались вовсе, но словно намеренно откидывали серые плащи и гордо выставляли насыщенные пурпурные цвета одежд и серебряные колокольчики на поясах. Более того, чем дольше Цин Лун наблюдал за ними, тем больше убеждался, что их перемещения отнюдь не хаотичны: небольшие группы заклинателей и духов больше походили на разведывательные отряды. Адепты Пристани Лотоса что-то искали в Илине.       Чем чаще Лань Хуань замечал фиолетовые пятна в толпе, тем чаще видел тревогу в глазах брата. Тревогу, которую прекрасно мог понять, ибо она была отражением его собственной, порождённой такими же мыслями. Адепты Запада были хорошо организованы, а значит, кто-то управляет ими. И если выжили Два Нефрита, то и Бай Ху с братом тоже могли спастись…       Не раз и не два Лазурный Дракон пытался сблизиться с адептами в фиолетовом, чтобы выяснить судьбу Владыки Запада, но при своём дерзко-открытом ношении форменных одежд, они оказались парадоксально-осторожны и каждый раз ускользали до того, как удавалось перекинуться с ними хоть парой слов, и не важно, подходил к ним Цин Лун лично или подсылал кого-то из своих людей. Не получалось и проследить за ними до их лагеря: выделяясь яркими пятнами среди людей, адепты Запада при этом умели удивительно легко и быстро теряться в толпе, когда не хотели, чтобы их нашли. Помощь пришла, как ни странно, со стороны Мэн Яо. Доставив вести Не Минцзюэ, он вернулся в Илин, разыскал спасшихся братьев Лань и стал помогать им собирать армию из других беженцев, показав себя хорошим шпионом и великолепным оратором. Казалось, для него не существует закрытых дверей, в том числе в чужие умы и сердца — вот и к последователям Белого Тигра он сумел найти подход и договориться о встрече.       В назначенное время Лань Хуань с братом ждали среди редких сухих деревьев, росших у подножия Луаньцзан.       — Где же они? — то и дело спрашивал он Мэн Яо, тоже пришедшего с ними в качестве переговорщика. С каждым ударом сердца он нервничал всё больше в ожидании лишь возможности задать вопрос. Что же с ним будет, когда настанет пора узнать ответ?..       — Скоро придут, брат, — отвечал змей, мягко сжимая плечо Цин Луна.       Адепты Пристани Лотоса появились, словно из ниоткуда, драконы даже не заметили их приближения, хотя фиолетовые одежды в просветах кривых стволов были видны не хуже, чем белые. Словно бы последователи Белого игра переняли его хищные повадки и охотничьи навыки, ступая плавно, пружинисто, бесшумно, с кошачьими грацией и изяществом, но стремительностью.       Смотрели адепты крайне настороженно и не убирали ладоней с мечей, словно ожидая нападения в любой миг.       — Вы — выжившие из Облачных Глубин? — спросил один из них, видимо, игравший роль старшего.       Мэн Яо сделал пару шагов вперёд.       — Да, я говорил вам о них.       Старший адепт критично оглядел их и недоверчиво хмыкнул.       — Два Нефрита Облачных Глубин, значит? Пусть докажут.       Мэн Яо тяжело вздохнул.       — Прошу вас, не нужно. Сами понимаете, они вынуждены соблюдать осторожность…       — Мы тоже! — огрызнулся второй адепт. — Мы и так рискуем, придя сюда!       Старший кивнул, поддерживая товарища.       — Пусть покажут, кто они, иначе никакого разговора не состоится.       Лань Хуань остановил змея, уже собиравшегося что-то сказать, и мягко покачал головой.       — Всё нормально, А-Яо. Их слова справедливы, они рискуют не меньше нашего и имеют право знать, — мягким жестом он частично скинул личину, являя взорам изящные белоснежные рога и маску из лазурной драконьей чешуи вокруг глаз. — Клянусь вам, мы не таим дурных намерений и не желаем вам зла.       Напряжённые лица заметно смягчились и на них проступило явное облегчение.       — Владыка Востока, — адепты учтиво поклонились. — Приносим извинения за нашу грубость. Слепо доверять сейчас опасно…       Лань Хуань тяжело вздохнул, понимающе кивнув.       — Я не виню вас. И всё же, расскажите, что творится в мире? Как дела на Западе? Что вы делаете в Илине?       Лица юньмэнцев снова потемнели.       — Запад пал, господин, — слово снова взял старший адепт. — Цзян Фэнмянь и Юй Цзыюань погибли, Пристань Лотоса сожжена, почти все её защитники пали. Большинство из тех, кого вы могли видеть здесь, в Илине — новобранцы, которые не видели Пристани во времена её величия. К счастью, Владыке Запада, Девятихвостому Лису и Деве Цветов удалось спастись, и они начали собирать силы, чтобы отбить свой дом.       Адепт ударил себя кулаком по фиолетовым одеждам на груди.       — Мы здесь, чтобы сделать заявление: Запад жив, и мы вернём себе то, что наше по праву!       В глазах последователей Белого Тигра плескалась такая злая боль и отчаянная решимость, что Лазурный Дракон невольно почувствовал, как мурашки ползут вдоль позвоночника. Собравшись с силами, он заставил себя заговорить:       — Я рад слышать, что хоть кто-то с Запада уцелел и теперь собирает силы, чтобы противостоять Алой Птице. Мы с братом прибыли в Илин с той же целью: найти и объединить под единым знаменем тех, кто пострадал от амбиций Вэнь Жоханя и дать ему отпор. Прошу, передайте Бай Ху мои заверения, что если ему понадобится какая-то помощь, мы сделаем всё, что в наших силах.       Адепты Пристани Лотоса склонились в вежливом поклоне.       — Эти ничтожные благодарят Владыку Востока за поддержку. Только, увы, боюсь, Белый Тигр нескоро услышит ваши заверения.       Недоброе предчувствие кольнуло сердце Лань Хуаня, и он спросил:       — Отчего же? Что случилось?       Адепты в фиолетовом неуверенно переглянулись, словно бы решая, стоит ли посвящать посторонних в их дела.       — Около двух недель назад небольшой наш отряд попал в засаду, — всё же заговорил старший. — Вернулся только Владыка. Он рассказал, что им пришлось разделиться, чтобы сбить южан со следа… Хули Цзин с тех пор пропал — как в воду канул.       Цин Лун опасливо покосился на брата, который заметно дёрнулся на этих словах, но лицо Ванцзи оставалось непроницаемым. Адепт тем временем продолжал:       — А два дня назад исчез и Белый Тигр. Просто ушёл ночью, не сказав никому ни слова, но… — он замялся. — Мы предполагаем, что он направился на Луаньцзан. Он почему-то был уверен, что Девятихвостый Лис тоже там…       Лань Хуаня словно ударили и выбили почву из-под ног. Взгляд невольно метнулся к проклятой горе, мрачной чёрной громадой возвышавшейся над ней, и он тут же поспешил отвернуться, словно обжегшись. Сердце словно бы поселилось где-то в голове и теперь заполошно билось о черепную коробку, эхом отдаваясь в ушах.       «Нет… Быть не может! На проклятую гору? Это же самоубийство!»       — Прошло всего два дня, — снова подал голос адепт, и оба дракона явственно услышали неуверенность. — Возможно, он ещё вернётся. Мы продолжаем обыскивать подножия горы, вдруг найдём его.       Лазурный Дракон тут же встряхнулся, решительно сведя брови к переносице.       — Позвольте помочь вам в поисках. В Илине мы с братом собрали достаточно много людей, которые здесь уже довольно долго и неплохо изучили окрестности. Вместе мы быстрее найдём его.       — Мгм, — впервые вставил слово Лань Ванцзи. — Их обоих.       Во взглядах адептов, устремившихся на него, сияла такая надежда, резко контрастировавшая с недавним недоверием, что Лань Хуаню стало даже неловко.       «Должно быть, они действительно любят и уважают своего Владыку…»       — Благодарим Владыку Востока за его доброту! — хором проголосили последователи Белого Тигра, низко склонившись.       — Ну что вы, не стоит, — смущённо прокашлялся Цин Лун. — Чем быстрее вернётся Бай Ху, тем лучше будет для всех.       Поговорив с юньмэнцами ещё немного и согласовав с ними области поисков, они разошлись в разные стороны.       — Брат, — неожиданно подал голос Мэн Яо, молчавший в течение всех переговоров. — Мне нужно поговорить с тобой.       Лань Хуань остановился, обернувшись на него.       — Да? Что случилось, А-Яо?       Змей мягко улыбнулся ему.       — Боюсь, здесь я оставлю тебя.       — Что? — Лазурный Дракон даже растерялся. — Но почему?       — Тебе больше не нужна моя помощь, — пояснил Мэн Яо. — Я сделал, что мог. Помог найти тебе людей, собрать их, выстроить систему — дальше ты справишься без меня. Я не очень хорош в поиске пропавших и в сражениях. Зато мне неплохо удаётся договариваться с людьми и добывать информацию…       Взгляд змея устремился к югу.       — Я отправлюсь туда, где от меня будет больше пользы.       Лань Хуань проследил направление его взгляда, и сердце пропустило удар от осознания того, что названый брат собирается сунуться демону в пасть.       — Нет! А-Яо, я не позволю тебе!       Змея мягко улыбнулся.       — Прости, брат, но я не спрашиваю твоего дозволения. Я не служу тебе, и ты не вправе мне запрещать. Там я принесу больше пользы, — улыбка сменилась азартной усмешкой. — А не хочешь, чтобы я рисковал — поспеши вытащить меня оттуда!       Лань Хуань с болью посмотрел на него. Отпускать А-Яо не просто не хотелось — было страшно. А вдруг это их последняя встреча? Их последние слова друг другу? Осознание этого сжало сердце болезненной тоской, и не в силах вынести всех эмоций Цин Лун притянул змея в объятия.       — Будь осторожен, А-Яо, — прошептал он. — И удачи тебе.

***

      Прошло ещё четыре дня с разговора Лань Хуаня с адептами Пристани Лотоса и почти неделя с того момента, как пропал Белый Тигр. Люди сбивались с ног, пытаясь найти его следы, но всё было тщетно, пока на закате четвёртого дня, наконец, не пришли добрые вести.       В шатёр Лазурного Дракона привели девушку-разведчицу, совсем ещё юную. Несмотря на возраст, на поясе у девицы виднелся кинжал, а во взгляде — стальная решимость при необходимости пустить его в ход.       «Девушка?» — Цин Лун внимательнее присмотрелся к ней. — «Скорее, девочка! Небо, она ведь ещё совсем дитя… Что же сотворила с нами война?»       Юная разведчица поведала ему, что видела, как с горы Луаньцзан спустился человек в фиолетовых одеждах с серебряным колокольчиком на поясе и странным кольцом на пальце, «так и излучавшим духовную силу». Человек был то ли просто обессилен, то ли ранен, и рухнул без сознания, едва пересёк невидимую черту, отделявшую окрестности, где ещё мог кто-то жить, от царства мёртвых.       Когда разведчица уже собиралась подойти к нему, чтобы узнать, нужна ли помощь, когда из-за деревьев с другой стороны вышла заклинательница в красном одеянии последователей Алой Птицы, так вовремя, словно искала его здесь или специально ждала, без видимых усилий подняла с земли и унесла прочь. Юная разведчица проследила за ней до уединённой хижины в чаще и поспешила в лагерь Лазурного Дракона, чтобы рассказать об увиденном.       Лань Хуань стиснул зубы, слушая её рассказ, и всё силился сдержать рвущийся наружу беспомощный вой. Это был Белый Тигр, точно он! Кому ещё достанет сил сунуться в обиталище самой смерти? Судьба, злая насмешница! Неужто Бай Ху выжил на проклятой горе Луаньцзан лишь для того, чтобы стать пленником Алой Птицы?!       И вот сейчас они с Ванцзи из-за деревьев наблюдали за хижиной, о которой говорила разведчица. Двери были закрыты, но в окне отчётливо виднелся одинокий женский силуэт в алом одеянии, смешивавший что-то в миске — по-видимому, травы. Не было похоже, чтобы там кого-то пытали или держали насильно, но и утверждать обратного Лань Хуань пока не мог, ибо Бай Ху так и не было видно.       Цин Лун кивнул брату. С такого расстояния лица было не разглядеть, к тому же, заклинательница в хижине стояла спиной к окну, так что надо было соблюдать осторожность: неизвестно было, кто скрывается внутри. Сильна ли она? А если она не одна? В такой маленькой хижинке вряд ли вместилось бы много народу, но если Бай Ху там и он ранен, даже потасовка один на один может поставить его жизнь под угрозу.       Братья-драконы неслышно скользнули к дверям, притаившись у них. Удивительно, как столь приметные в своих белоснежных одеждах они могли двигаться не только бесшумно, но и совершенно невидно, словно перетекая от одного укрытия к другому. Лань Хуань положил ладонь на рукоять меча и осторожно толкнул дверь. К его удивлению та (или те), кто был внутри, совершенно не реагировала, продолжая смешивать травы в ступке, однако стоило ему пересечь порог, и он едва успел увернуться от брошенных в него серебряных игл. Краем глаза он скользнул по металлу, застрявшему в косяке, и отмечая, что иглы вонзились аккурат на том уровне, где находились акупунктурные точки. Притом, их расположение соответствовало расположению точек в организме дракона, но не человека.       Лань Хуань невольно восхитился навыкам и хладнокровию неизвестной заклинательницы. Она сразу заметила их, узнала, но ничем не выдала себя, пока не представился удобный момент… Это одновременно поражало, но и пугало.       «Противник серьёзный…»       Он наконец обратил внимание на ту, что напала на них и предположительно держала в плену Белого Тигра, и из груди невольно вырвался удивлённый возглас.       — Дева Вэнь?       Дочь Алой Птицы напряжённо застыла, держа наготове ещё иглы и явно намереваясь пустить их в ход. Лань Хуань замер настороже, но нападать не спешил, дав знак Ванцзи остановиться.       «Дочь Вэнь Жоханя, Вэнь Цин Золотые Руки, лучшая целительница своего поколения… Что она делает здесь? Друг она или враг? Она оказалась здесь случайно? Или это ловушка?..»       — Цин Лун, — сдержанно кивнула она. — Ао Гуан.       Лишь теперь Лань Хуань смог оглядеться и увидел на кровати за спиной Вэнь Цин лежавшего без сознания Белого Тигра.       — Бай Ху! — он дёрнулся было к нему, но опасный блеск игл заставил остаться на месте. — Что с ним? Что ты с ним сделала?       Вэнь Цин презрительно фыркнула, постепенно успокаиваясь, хотя настороженность из её взгляда так до конца и не исчезла.       — Усыпила, и только. Жить будет. Что удивительно после того, сколько тёмной энергии он впитал на проклятой горе… — она, наконец, убрала иглы и вернулась к смешиванию трав, продолжая ворчать: — Тоже мне, Владыка Запада! Столько лет живёт на белом свете, а ума так и не нажил…       В голове Лань Хуаня, поражённо наблюдавшего эту сцену, постепенно начала складываться мозаика.       — Так ты… вы искали его, чтобы спасти? Но как вы узнали?       Хотя целительница не отрывалась более от своего занятия, никак более не показывая беспокойства, Лазурный Дракон видел, как напряжена её спина и практически слышал бешено колотящееся сердце.       «Она боится?» — Цин Лун нахмурился. — «Ну, конечно… Если кто-то из последователей Алой Птицы узнает, что она сделала, ей с братом точно не сдобровать».       — Владыка Юга знает, что Белый Тигр жив, — не оборачиваясь ответила целительница. — Вэнь Чао признался, что не смог убить его. Отец объявил на него настоящую охоту… Их с Девятихвостым Лисом буквально загнали в Илин. А здесь…       Она вздохнула, откладывая травы, словно мысли, тяготившие её, не давали сосредоточиться на деле.       — Вы наверняка слышали слухи о том, что Хули Цзин пропал где-то на проклятой горе Луаньцзан. Но воинство юга знает, что это не просто слухи, ведь они лично разделили Владыку Запада с его братом и затравили последнего, вынудив отступать и скрываться в этом гиблом месте.       Лань Хуань невольно покосился на брата. На лице младшего дракона не дрогнул ни один мускул, но Цин Лун видел, как напрягся Ванцзи от этих слов.       — Я понимала, разумеется, что Цзян Бин попытается найти брата, — тихо продолжала Вэнь Цин. — Мне оставалось лишь молиться небесам и надеяться на удачу. Чтобы он выжил там. Чтобы мне удалось обнаружить его раньше, чем слугам отца и даже его собственным целителям. В отличие от меня, они вряд ли бы смогли помочь ему… Это не гордыня, не подумайте. Просто духам тяжело контактировать с тёмной энергией, а я… Мне уже приходилось делать это много раз. Владыка Юга пожелал подчинить себе эту силу. Любая вещь, достаточно долго пробывшая в могильнике, пропитывается тёмной энергией и превращается в своеобразный артефакт, но ходят слухи, что где-то на горе есть вещь, лежавшая там от сотворения мира. Нечто столь же древнее, как и сама смерть, пропитавшееся ею и способное ею управлять… Просто миф, сказки, но отец стал одержим этой идеей. Он посылал несчётное количество слуг на гору Луаньцзан в поисках чего-то, что поможет ему в этом, а мне оставалось лишь лечить тех, кто чудом вернулся — ни один из них не сохранил рассудка…       Вэнь Цин резко развернулась к драконам лицом и низко склонилась.       — Прошу вас, Цин Лун, — её руки заметно дрожали, но в голосе звенела стальная решимость. — Я в вашей власти и готова принять любой ваш приговор, что бы вы ни назначили, но я прошу у вас: позвольте мне вылечить Цзян Бина! Позвольте попытаться…       Смысл её слов не сразу дошёл до Лань Хуаня.       «Она боится не своего отца, а… меня?» — эта мысль обожгла, подобно хлёсткой пощёчине.       Лазурный Дракон был первым из духов, кто решил обучать смертных. Он привык помогать им, наставлять их, защищать их. Никогда он не желал зла ни людям, ни заклинателям, и то, что кто-то из них может бояться его, не укладывалось у него в голове…       — Брат, — ровный голос Ванцзи, впервые заговорившего в этой хижине, несколько отрезвил Лань Хуаня.       Цин Лун встряхнулся, посмотрев на целительницу словно бы иными глазами.       — Долг целителя священен, — он, наконец, убрал меч в ножны. — И я уверен, что вы не предавали своего призвания и не проливали крови. Мне не за что винить вас, я вам не судья и не палач, и, надеюсь, никогда не стану им.       Лань Хуань сложил перед собой руки в почтительном жесте и поклонился.       — Дева Вэнь, прошу вас, помогите Бай Ху!