Принц павшего королевства

      Шанс понять слова Изуны Сяо, на удивление, выпал. После памятной встречи в саду прошло ещё три недели, в которые охрана не отходила от пленника ни на шаг и строго наблюдала за тем, куда тот идёт и не пересекутся ли их с Итэром пути. Якса пытался юлить, использовать остатки сил, сбегать — всё было бестолку. Не Вестники, так рядовые маги Бездны ловили его и возвращали в покои до того, как Сяо успевал отыскать принца.       Адепт не отчаивался. Он был методичен, последователен и спокоен. Пусть каждая неудача выбивала его из колеи, пусть противоречивость Итэра била больнее кулаков, Сяо не отступался от своего желания ни на миг. И в конце концов получил награду.       В тот день Изуна пришёл к нему ближе к ночи. Дворец, и без того тонущий во мраке, совсем закутался во тьму, как и руины города у его подножья. Черноту местной ночи разгоняли лишь редкие огоньки тусклых алхимических фонарей. Сяо собирался помедитировать, чтобы привести в порядок рвущуюся наружу скверну и угасающий дар Богов, когда дверь в его золотую клетку открылась. Увидев краем глаза шар алхимического света и массивную фигуру Вестника, Якса сначала хотел сделать вид, что занят. Однако на этого гостя уловка не сработала.       — Вставай, — приказал Изуна, не став ступать в покои пленника дальше дверного проёма.       Осознав, кто пришёл к нему, Сяо настороженно, но всё же поднялся. Мышцы его были напряжены, а тело готово к бою, когда он спросил:       — Изуна? Зачем ты здесь?       Советник Итэра ускользал от Яксы так же умело, как и его господин. Может, был рядом с принцем и помогал ему во всём, а может, просто не хотел встречаться с упрямым предателем, возомнившим себе, что может спасти Итэра. В любом случае, кого Сяо точно не ожидал в гости, так это Изуну.       Тот тоже признал это, шумно выдохнув и опустив шар света.       — Нет времени объяснять, — прошипел советник. — Давай же, решайся. Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это открыто, перед всем Каэнри’ахом.       — Если бы ты пришёл убить меня по приказу Итэра, я бы, может, и не сопротивлялся, — усмехнулся Сяо, без страха сделав шаг к советнику. — И всё же…       — Сам увидишь, — не отреагировал на его попытки что-то узнать Изуна.       Больше расшаркиваться с пленником он не стал — вышел в коридор и медленно побрёл по нему прочь, предоставив Яксе выбор, идти ему или нет.       Конечно, Сяо пошёл.       Бессмысленное времяпровождение в комнате, пока Тейват неумолимо приближался к своему закату, было ему невыносимо. Сяо готов был цепляться за любой шанс что-то сделать, что-то узнать, а там, может, и изменить. Даже если этот шанс исходил от того, кто никогда Яксу не любил.       Пусть. Сяо знал кое-что более важное — Изуна любил Итэра. И беспокоился за него ровно так же, как сам адепт. Большего было и не надо. Иногда заклятый враг может стать союзником, если вас связала общая цель, это Сяо за свою долгую жизнь успел усвоить очень даже хорошо.       Изуна только фыркнул, когда Якса догнал его.       — Самоуверенный, наглый, неугомонный… — забормотал он, покачивая шариком света. — Тебя ничто не останавливает, правда?       — Когда нечего терять, нечего и бояться, — спокойно ответил Сяо.       Изуна цыкнул языком и ускорился.       — Иди за мной быстрее. Нам надо пройти к повороту в тайные коридоры до того, как стража появится здесь с обходом. Не хочу, чтобы меня застали с тобой, когда Принц ясно дал понять, что не желает давать тебе свободу перемещения больше ни на миг.       — Боишься за свою репутацию?       — Боюсь, что Итэр не так всё поймёт и сделает непоправимое, — с необычайной печалью выдохнул Изуна, враз как-то растеряв всю грозность. — Однажды он уже поступил так. Это была ошибка. Ему она стоила дорого и аукается до сих пор.       На этот раз Сяо не стал отвечать. Сразу понял — то, что он задел, было глубоко личной трагедией, в которую его Изуна посвящать не собирался. По крайней мере, не сейчас, пока они почти крались по коридору, а советник оглядывался, явно ожидая скорого появления стражи. Надо было быть благодарным уже за то, что Изуна собирался хоть что-то для него сделать. От такого союзника отказываться не стоило.       Поэтому Сяо послушно замолчал и последовал за провожатым. Тот только пробурчал что-то не то благодарное, не то оскорбительное и юркнул в другой коридор.       И вовремя. Стоило только Сяо пройти за ним и раствориться в черноте, как из коридора, по которому они с советником только что прошли, донеслись стук шагов и приглушённые разговоры. Вслушиваться Якса не стал. Главный источник информации удалялся от него, на другие размениваться времени не было. Сяо только глянул назад, но, увидев огонёк алхимического фонаря, мотнул головой и поспешил за Изуной.       Тот водил его по коридорам ещё долго. Так долго, что адепт начал всерьёз задумываться о том, что его действительно ведут на смерть, причём как можно дальше, чтобы Сяо не смог убежать, а Итэр ничего не узнал. На попытки заговорить Изуна больше не отвечал никак, даже отговорками. Якса начинал всерьёз сомневаться в том, что хочет следовать за ним.       Однако в тот момент, когда он уже хотел высказать эти сомнения и попробовать улизнуть, впереди наконец забрезжил свет. Пойти на него Изуна Сяо, впрочем, не дал. Едва Якса попытался выйти из тьмы и осмотреться, как советник ухватил его за плечо и утянул в сторону, куда-то за пыльную тряпку, от одного вида которой у Сяо зачесалось в носу.       — Стой здесь. Не двигайся. Ничего не говори, — зашептал Изуна, глянув Яксе в глаза самым суровым взглядом. — Шевельнешься — и убью тебя уже не я.       — Что это за зал? — Шепнул Сяо, попытавшись выглянуть из-за тряпки.       Всё, что он смог увидеть — большую комнату с высокими потолками, освещенную тусклым светом множества фонарей. Здесь почти ничего не было. Лишь в другой части темнел постамент и у него же притулился ряд скамеек.       — Не узнаешь? — Ответил Изуна. — Удивительно. Хотя… Пожалуй, с той ночи здесь многое переменилось.       Сяо нахмурился. Изуна и раньше умел болтать, укрывая суть, а сейчас… Хотя, возможно, что-то до Яксы всё же дошло. Шальная мысль мелькнула в сознании, уцепилась коготками за разум, заскребла, стараясь вытащить на свет воспоминания. Сяо ещё раз окинул залу долгим взглядом, на этот раз внимательнее.       В этот раз ему удалось увидеть не только постамент и скамьи, но и высокие арочные окна, ныне пустые, лишённые стёкол, и водопады износившихся штор, пыльными, горелыми остовами прошлого стекающие от потолка до пола.       Осознание наложилось на перестук шагов вдалеке. Сяо зажал себе рот, чтобы ни звука не сорвалось с губ, но стон боли всё равно заклокотал в горле.       Это был тот самый зал. Бальный. Где они с Итэром танцевали в их последнюю ночь вместе, наслаждаясь своим хрупким, мимолетным счастьем, и ещё не зная, что ни мечтам, ни их отношениям не уцелеть. Это был тот самый зал, где волей или неволей решилась судьба Каэнри’аха — Эрагон расторг договор с Мораксом, а Сяо ушел от Итэра без задней мысли, даже не подумав о том, куда всё шло.       Похоже, Принц Бездны тоже не забыл это место. А может, оно было самым подходящим для его целей. В любом случае, именно его шаги Сяо слышал, пока пытался сдержать боль воспоминаний. И именно он появился из тьмы. А вместе с Итэром на сцене появилась и другая фигура.       Её Якса тоже узнал, хотя не видел уже очень давно. Царица мало изменилась за прошедшие пятьсот лет — разве что белоснежные волосы стали ещё длиннее, а изящная походка сменилась тяжёлой поступью лидера воинственной нации. Во тьме залы её белое платье с металлическими пластинами выделялось, словно туман в предрассветных сумерках.       — Ваше высочество, спасибо за тёплый приём, — разнёсся по зале её голос, ставший чуть грубее, чем Сяо помнил. — Ваше гостеприимство всё так же похвально.       — Рад, что слуги смогли тебе угодить, — холодно бросил Итэр, остановившись в центре залы. — Но давай перейдем к делу.       Сяо остановил взгляд на нём. Захотелось зажмуриться. Перед ним снова стоял Принц Бездны — суровый, жестокий, лишённый жалости… И всё равно такой хрупкий на вид. Впрочем, Царица его видом не обманывалась. Склонившись перед Принцем в поклоне, женщина раболепно протянула ему шахматную фигурку, озарившую залу зеленоватым светом.       Сяо прикусил губу. Это был Дендро Гнозис! Неужели и Кусанали не устоял перед Предвестниками Царицы? Впрочем… Если сильнейшая из Богинь пала, то что говорить о мудрейшем, но далеко не воинственном Боге Сумеру? Этого стоило ожидать. Куда больше Сяо взволновала мысль о Люмин. Она проиграла в бою за Гнозис? Или просто опоздала? Сяо искренне надеялся на второй вариант.       Итэр оберегал сестру, но его покровительство было основано на невмешательстве. Он не собирался спасать Люмин от ран и боли, стыда поражения и горьких сожалений о неудаче. Он считал это необходимым. А вот Сяо надеялся, что девушке удалось избежать страданий хотя бы в Сумеру.       — Хм… Молодец, Царица, — улыбнулся Итэр, подхватив Гнозис. — На этот раз мне даже не пришлось вмешиваться. Похвально.       — Благодарю, господин, — шепнула Царица. — Раз уж ваш наказ был выполнен в лучшем виде, не позволите ли вы…       — Я знаю, зачем ты пришла. В напоминаниях не нуждаюсь, — оборвал её Итэр.       Убрав Гнозис в ворот плаща, Принц ещё раз взглянул на склонившихся перед ним Царицу — высокую, крепкую женщину, на его фоне кажущуюся просто гигантской. Ни тени смущения не появилось на его лице. Вместо этого Итэр закатил глаза и медленно, неохотно положил ладонь на лоб Царицы.       Свет, вырвавшийся из-под его пальцев, был настолько ярким, что Сяо на мгновение ослеп. Пришлось прикрыть глаза и ориентироваться на слух. Впрочем, и так Якса услышал достаточно — и шипение самого Итэра, и тихий вскрик Царицы, и шёпот стоящего рядом Изуны.       Стоило свету погаснуть, как Якса открыл глаза. Он ещё успел увидеть тонкие золотые полосы, избороздившие кожу рук Итэра, перед тем, как тот спрятал ладони в карманах брюк и сурово произнёс:       — Этого пока хватит. Понадобиться больше — придёшь ещё раз. Желательно — с ещё одним Гнозисом.       — Конечно, мой господин, — отозвалась Царица уставшим голосом, в перерыве между словами жадно хватая воздух открытым ртом. — Но… Прошу вас об ещё одной услуге. Мне нужны ваши указания. Скажите, куда моим Предвестникам направиться.       — Как будто цели изменились, — огрызнулся Итэр.       Сяо ожидал, что Царица, которая никогда не отличалась кротким нравом, как обычно оскалится в ответ. Но вместо этого женщина только съежилась, словно бы от боли. Со своего места Якса увидел, как на её бледной коже проступили полосы света. Не так, как у Итэра — на поверхности, словно бы неземная сила раскалывала тело, — а глубоко внутри, в венах, сосудах и капилярах.       Алхимический свет пропитал Царицу изнутри. Сяо не представлял, насколько это больно для неё, так приближенной к Богам, если даже ему алхимический яд в крови казался жидким пламенем.       — Нет, мой господин, не изменились, — выдохнула Царица. — Но исполнять их всё труднее. Ваша сестра… Она вмешивается во все наши замыслы. Куникудзуши сбежал. Ещё один из Предвестником предал нас и помогает принцессе. Как и некто из Ордена Бездны. Они вышли на Дотторе, мой господин. Неровен час мы лишимся нашего гениального доктора, а вместе с ним и возможности исследовать влияние алхимии, проклятий и их нейтрализации на людях.       Её слова заставили Итэра скривиться. Плечи его напряглись, между светлых бровей пролегла морщинка. Сяо глянул на стоящего рядом Изуну. Он ответил ему тем же. Слов между ними так и не прозвучало. Вместо этого Вестник поднял ладонь, на которой мерным синим светом полыхнули причудливые буквы каэнри’ахского алфавита. «Принцесса нарушила наши планы в Разломе. Принц надеялся обернуть проклятие Богов на свою сторону или хотя бы его извести. Были жертвы. В Сумеру она тоже постаралась».       Сяо невольно усмехнулся. Да, это было похоже на Люмин. Она не просто не согласилась с действиями брата, но решительно настроилась не дать их исполнить. Сяо гордился ей. Если ему не удастся подступиться к Итэру, если не удастся переубедить его, что ж, хотя бы самого страшного они смогут избежать.       — И что же ты предлагаешь? — Произнёс Итэр, заставив Сяо вновь вернуться к разговору с Царицей.       — Явитесь им, — раболепно ответила женщина. — Покажите свою силу. Даруйте им указующий свет, способный изгнать из них сомнения. Они нуждаются в Педролино, чтобы не засомневаться.       Царица явно ожидала не просто поддержки, но внимания. Сяо чувствовал — за её «мы» стояло эгоистичное, отчаянное «я». Но Итэр не пожелал дать ей этой поддержки.       — Моя сестра действует в рамках своего характера. Всё идёт по плану, — ответил он, отойдя от Царицы. — Однако если ты настаиваешь, Педролино явится к Предвестникам и ещё раз укажет им путь во мраке. Если они действительно так слабы и сбиты с толку, может, им действительно нужен указующий перст.       Яд в словах Принца Бездны заставил Царицу шумно выдохнуть. Больше просить она не посмела. Стыдливо спрятав взгляд в пол, она выпрямилась и обернулась, явно ожидая кого-то. Этот кто-то себя ждать не заставил. Навстречу женщине из тьмы вынырнул Чтец Бездны в огненно-алом одеянии.       — Больше вопросов нет? — Насмешливо спросил Итэр.       — Нет, мой господин. Ваша воля будет исполнена. Во имя погибели Богов.       — Не переживай о пустом, Царица, — произнёс Принц, отвернувшись от своей гостьи. — Народ Снежной, как и народ Бездны, будет свободен от воли Селестии. Я сделаю всё, чтобы достичь этого. Пусть твои Предвестники делают своё дело — и этого хватит. А теперь… Эндзе, изволь проводить нашу гостью к порталу.       — Слушаюсь, господин, — гулким басом отозвался Чтец Бездны.       Царица не стала спорить. Немой, сгорбившейся тенью она последовала за Чтецом Бездны. Итэр проводил её взглядом. А стоило только единственному белому пятну в тёмных коридорах дворца исчезнуть, как Принц Бездны уступил место принцу Каэнри’аха. От тяжёлого выдоха, сорвавшегося с пухлых губ, Сяо пробрали мурашки. Прямой, словно натянутая струна, Итэр резко осел, словно бы потерял опору. Плечи его опустились, голова вжалась в плечи, ладони выпутались из карманов штанов.       Сяо вновь увидел следы алхимии на тонкой коже. Золотые трещины раскалывали тело Итэра, петляли от пальцев к костяшкам, а оттуда к запястьям и дальше. Их блеск был настолько ярким, что затмевал всё остальное, отчего казалось, будто ладони принца вот-вот рассыпятся, словно тело фарфоровой куклы.       Кажется, принц и сам не верил, что эти трещины — часть его тела. Словно в трансе он потер сначала одну ладонь, потом другую. Полосы алхимического света не только не поддались, но и как будто бы стали больше. Итэр зашипел.       — План, план… Всё идёт в соответствии с планом, — пробормотал принц, глядя на свои изуродованные руки. — Но разве так всё должно было быть?       Ладони принца потянулись к вороту плаща. Сяо ожидал, что он вытащит оттуда Гнозис, но вместо этого на свет показался бутон цветка. Каэнрия. Сяо узнал эти нежные лепестки, чёрные снизу и белые сверху, оттого кажущиеся тонкими, почти невесомыми. Якса думал, что все эти цветы сгорели вместе с Каэнри’ахом… Впрочем, до недавнего времени и сам Каэнри’ах он считал уничтоженным.       Люди оказались сильнее Богов и их наказания. И части их культуры тоже. Но Сяо видел, насколько годы забвения подточили тела и сознания тех, кто уцелел, но был обречён на наказание за деяния, которые совершали не они. В Итэре это проявлялось особенно сильно.       Зачарованный цветком, он покрутил его в руках. Лепестки зашелестели, подхваченные лёгким ветерком.       — Не избавиться… Не спастись… — шепнул Итэр, позволяя каэнрии касаться алхимических трещин на его ладонях. — Люмин… Ты ведь видела. Ты всё видела. Видела надежду на избавление, видела сотни неудач. И всё равно не позволила этому случиться. Проклятию быть, значит? Ещё и людей потерял… Дайн забрал. И сам ушёл, и воинов своих с собой увёл. Упрямец… Так хотел защитить, а в итоге всё равно предал.       Речь принца была бессвязна и явно не предназначалась для чужого слуха. Но Сяо внимал каждому слову. Ловил отголоски эмоций, мельчайшие движения тонких рук и фигуры, блеск слёз в уголках глаз.       Зажмурившись, Итэр сжался вокруг каэнрии, уткнулся носом в подсохшие лепестки.       — Я лишь пытаюсь вернуть утраченное! Почему никто не видит этого?! — Закричал он в пустоту. — Почему… Я всё теряю, вновь и вновь? Почему не могу даже сам вернуться к потерянному? Сяо… Хочу простить. Не могу простить! Хочу вернуть… Всё вернуть. Не могу вернуть ничего! Теряю, теряю, теряю… Себя теряю!       Каэнрия полетела на пол. В остервенении Итэр наступил на неё, растер по пыльному полу, словно бы цветок собрал все его страдания, стал их воплощением. Но конечно это было не так.       Когда гнев отступил, осталась лишь боль — и истоптанная каэнрия. Белое пятно, распростёртое по полу. Итэр всхлипнул. Закутался в плащ, повыше поднял голову, самого себя пытаясь убедить в том, что всё в порядке, и ушёл. Нет, не так.       Убежал. От слов Царицы. От планов. От того, что они могли принести миру на грани катастрофы.       Изуна медленно вышел из-за шторы. Сяо последовал за ним на негнущихся ногах, которых почти не ощущал.       — Понимаешь, почему я позволил тебе увидеть эту встречу? — Шепнул Изуна, подняв с пола растоптанный лепесток каэнрии.       В его когтистых ладонях он в ту же секунду рассыпался. Так же, как рассыпался сейчас разум принца, взвалившего на себя непосильную ношу — смерть всем и спасение своему народу или вечное забвение с болью проклятья на пополам.       — Да… — выдохнул Сяо.       — Итэр теряет рассудок. Я заметил это давно. Это… Началось ещё после того, как Дайн ушёл, — оттряхнул ладони Изуна, стараясь не смотреть на Яксу. — Дайнслейф хотел иного. Он хотел найти другой выход. Не забыть Богам обиды, не простить миру жестокости, но… Не ступать на путь хонкая, что влечёт лишь гибель. Итэр хотел другого. Его разум бился в агонии, а сердце было разбито.       — Мной, — констатировал факт Сяо, сжав кулаки до боли в ладонях.       — Тобой, — кивнул Изуна. — Тот день, когда они поссорились… Это было ужасно. Хуже даже, чем первые недели после падения, когда нарушенный порядок изрыгал в мир чудовищ, когда жители Каэнри’аха пытались найти спасения, а находили смерть от тех, кто боялся их новой сущности. После боя с Дайном Итэр… Был больше похож на кучку осколков, спаянных светом. Дайна это напугало. И меня тоже. Но если Дайнслейфа Итэр изгнал, обвинив в предательстве, то я остался с принцем. Рядом. Я видел, как он менялся. Видел, как гнев застилает ему разум, как боль обращается в методичную ненависть, как желание спасти становится желанием истребить…       — Он борется, — шепнул Сяо, глянув в сторону прохода, куда ушёл Итэр. — Он пытается быть прежним, я вижу. Хоть немного.       — В этом и суть, — кивнул Изуна. — Ещё недавно я думал, что окончательно его потеряю. Не видел способа образумить его, не став врагом, как Дайн. А когда появился ты… Честно, я думал, что после этого Итэр окончательно сойдёт с ума. Но он словно бы начал... Возвращаться. К тому, кем был. Его мысли переменились. Ты зародил в нём сомнения.       Сяо вспомнил дни в темнице. Итэра, спящего у его камеры. Итэра, слушающего его извинения и принимающего их. Итэра в парке — такого маленького, хрупкого, обнажившего всю свою затаенную боль в тоске по сестре. Того Итэра, что остался в Каэнри’ахе — и глубоко в душе Принца Бездны.       — Я привёл тебя сюда, чтобы показать, что ты натворил. С Итэром, с этим миром, со мной… Пять сотен лет были невыносимы, полны боли, обиды, безумия. И сейчас дни не легче, а даже хуже, потому что я вижу, как мой любимый племянник, последняя моя радость, не просто угасает, а тонет во тьме. Я привёл тебя сюда, чтобы ты увидел это, — произнёс Изуна за спиной у Сяо, медленно подходя ближе, — и чтобы просить тебя. Я сделаю всё, что захочешь. Прощу тебе года забвения, предательство, обиды, нанесённые Итэру… Сведу вас, если потребуется. Но пообещай мне, что не отступишь. Что поможешь Итэру не сойти с ума.       — За этим я здесь и оказался, — ответил Сяо, повернувшись к Изуне.       За угрожающим забралом блеснули зеленью знакомые глаза. Кажется, Изуна плакал. Хотя Якса не мог сказать это точно. Не только из-за шлема, но и потому, что помнил — Изуна Чёрное Солнце никогда не плакал. В истории Каэнри’аха он был записан как мудрый советник, но в то же время: неумолимый политик, служащий лишь двум силам в мире — закону и кровному родству.       Вера в закон, кажется, сгинула. А вот вера в кровное родство стала лишь сильнее.       — Спасибо, — выдохнул Изуна. — Знаешь, я ненавидел тебя раньше и не терплю сейчас… Но твоё появление, кажется, самая лучшая новость за последние пять сотен лет.       — Ничего ещё не решено, — покачал головой Сяо. — Однако… Есть у меня несколько идей. Если всё получится, возможно, Итэр сумеет определиться. Не обязательно ведь решаться на худшее, чтобы спасти Каэнри’ах.       — Хотелось бы верить… — выдохнул Изуна и тут же мотнул головой. — Нет. Я верю. Всё как говорил Дайн: нельзя решить нашу проблему, став худшим злом, чем Боги.       Сяо только кивнул.       Если Изуна понял это, и Итэр сможет понять. Он умел слушать. Всегда умел. Лишь бы послушал сейчас…