***
Утренний туман накрыл Тузлу и окрестности. Старый солдат Торквыд Ыклашерд справедливо полагал что штурм разрушенного катапультами обломков крепости придется отложить. За командира полка остался один из немногих выживших офицеров полка молодой лейтенант Ригель из обедневшей аристократической семьи из небольшого города в Метине. После провала штурма его полк, по приказу командира дивизии подвергся процедуре вицезимации. Их полк построили в наскоро построенном лагере и каждого пятнадцатого по счету выводили из строя и ставили в очередь на эшафот. Торквыд оказался десятым по счету и пережил этот день, пусть и не в лучшем расположении духа. Как сказал их командир дивизии если остатки их полка снова проявят себя не с лучшей стороны, то будет проведена децимация. Туман отсрочил время начала штурма, но не отменил и поэтому Торквыд принял решение бежать. Бежать чтобы выжить. Он собрал свои манатки, в которых помимо штатного нильфгаардского снаряжения пехотинца были вещи которые он и его боевые товарищи добыли в деревнях нордлингов данных им на разграбление. Он быстрым шагом под покровом тумана покинул лагерь после вечерней переклички. Ничто не предвещало беды, но… Но это Ангрен! Здесь возможно всё, в основном самое нехорошее. Так и случилось. А ведь Торквыд в спешке потерял свой счастливый кистень, который был с ним ещё с самого начала война и даже заслонил собой наконечник стрелы темерских партизан. — Получай с…ка! — из-за спины Торквыд услышал крик на и почувствовал сильный удар в спину, после чего повалился животом на землю и из-за перелома позвоночника не мог пошевелиться. Торквыд хотел закричать от нестерпимой боли но удар боевым молотом расплющивший ему черепно-мозговую коробку в мясной фарш не дал совершить этот естественный порыв. — Мирак, я жопой чую что мы идём не в том направлении. — сказал краснолюд вытирая боевой молот от крови. — Наоборот, Готлиб, мы идём туда куда надо! Мы почти пришли. Торвальд, как только рванет покажи с вашими ребятами на что способны воины Скеллиге.***
В многих попаданиях мне приходилось иметь дело с различными любителями взрывать все что им не нравится. Это Мегумин из Коносубы (что женская, что мужская версии), Дейдара для которого «Искусство это взрыв!», но эти двое меркнут по сравнению с Ксенобайтом. Он, тестировщик игр с виртуальной реальностью, постоянно создавал супервзрывчатку даже в тех играх, где это в принципе не предусмотрено замыслом разработчиков, а когда он пытался приготовить на кухне что-то из гастрономического репертуара Гордона Рамзи, то все равно результат был такой же как и в тестируемых им играх. В целом, знания Ксенобайта сейчас мне пригодились как никогда ранее. В общем навыки шиноби из Наруто и Ксенобайта, а также густой туман, позволили мне заложить взрывчатку по всему лагерю незаметно от его обитателей. Кроме одного нильфгаардского чародея, которого пришлось отправить пировать в Вальхаллу раньше времени.***
Так как препятствий в виде нильфгаардцев уже не было я, Готлиб и пятеро выживших скеллежан переправились через Яругу и два дня шли в том направлении куда направлялись остальные лирийцы. В пути от ран умер Торвальд. Его тело разрубили и сожгли чтобы не давать пищу местным чудищам. За два дня мы почти не встречая людей и представителей старших рас, если не считать сумасшедшего краснолюда Унгрена, добрались до холма в котором издалика был виден мост охраняемый нильфгаардскими войсками. С южного берега к ним приближались воины с лирийскими знамёнами. — Ёлле как ты там говорил больше врагов — больше чести? — спросил я у скеллежца. — Этих хватит на всех, конунг. — признавая мое лидерство ответил обладатель боевого топора. — Скрытно сокращаем дистанцию и атакуем с тыла. — Верная смерть. Никаких шансов. Так чего мы бл… ждём?! — сказал краснолюд Готлиб.***
— Сабрина, я уверенна что ангренский инцидент произошёл без магического воздействия на окружающую среду. Более того по моим данным в этом подозреваются подданные королевы Мэвы. — Я помню её совсем непоседливой девчушкой. Кто же знал что она станет надеждой нордлингов. Но я прошу вас рассмотреть не исключать вмешательство Вильгефорца до тех пор пока не доказано обратное. Всё-таки целых три усиленных полка, даже для такой далёкой от военного дела меня весьма впечатляющий результат. — Впечатляющий результат это мягко сказано. Слышно было аж в Новиграде. — В Новиграде? Ты опять развлекалась там с очередным женатиком? — Сабрина, молодые не в моем вкусе, а зрелые все женатые.***
— Куда! — крикнул он, мощным ударом осадив одного из бегущих. — Куда? Стоять! Поворачивай! Тпррру! — Нильфгаард, господин! — крикнул кнехт. — Там резня! Пустите! — Трусы! — рявкнул влезающий на мост Лютик таким голосом, какого Геральт никогда от него не ожидал. — Паршивые, засранные трусы! Заячьи сердца! Удираете, шкуры свои спасаете? Чтобы в сраме жизнь прожить, подлецы? — Силища их, господин лыцарь, — не выстоим! — Сотник убит… — простонал другой. — Десятники сбежали! Смерть идет! — Надо головы свои спасать! — Ваши товарищи, — крикнул Кагыр, размахивая мечом, — продолжают биться на предмостье и на вырубке. Позор тому, кто не двинется им на помощь! За мной! — Лютик, — прошипел ведьмак. — Сигай на остров. Как-нибудь с Регисом доставьте Мильву на левый берег! Ну, чего стоишь? — За мной, парни! — орал Кагыр, размахивая мечом. — За мной! Кто в богов верует! На берег! На биндюгу! Бей, круши! Несколько солдат подхватили голосами, выражающими различные степени решимости. Некоторые из тех, кто уже убежал, устыдились, повернулись и присоединились к «мостовой армии», во главе которой вдруг оказались ведьмак и нильфгаардец. Возможно, солдаты и вправду кинулись бы на выручку, но тут на подходах к мосту зачернели плащи конников. Нильфгаардцы прорвали оборону и ворвались на мост, по доскам загрохотали подковы. Часть остановившихся было солдат снова кинулась бежать, часть нерешительно остановилась. Кагыр выматерился. По-нильфгаардски. Но никто, кроме ведьмака, не обратил на это внимания. Ибо произошло то чего он не ожидал. — Курва! Да так такое вообще возможно?! — сказал Геральт когда увидел человека с двумя светящимися синими мечами подобно кмету с косой собирающий урожай пшеницы косил всех нильфгаардцев оказывающихся на его пути и крича: «Сдохните уроды!», «Это вам за мою лабораторию!» и «За Лирию и Ривию!». Быстро выйдя из ступора он убедив Кагыра участвовать в битве вместе с ним ринулся в бой. Они шли на смерть, они, два товарища. Так они думали. Ведь не могли они знать, что не умрут в тот день на этом мосту, перекинувшемся через Яругу. Не знали, что предначертана им обоим иная смерть. В другом месте и в другое время. — Вперед, ребята! Кагыр! Ко мне! — Геральт! — Кагыр смел с седла очередного нильфгаардца. — На мост! Пробивайся с людьми на мост! Организуем оборону… Он не докончил, потому что на него галопом налетел конник в черном нагруднике, без шлема, с развевающимися окровавленными волосами. Кагыр парировал удар длинного меча, но упал с присевшего на задние ноги коня. Нильфгаардец наклонился, чтобы пригвоздить его к земле. Но не сделал этого, сдержал удар. На его наплечнике горел серебряный скорпион. — Кагыр? Кагыр аэп Кеаллах! — воскликнул он изумленно. — Мортейсен… — В голосе растянувшегося на земле Кагыра было не меньше изумления. Мортейсен упал с коня когда неизвестный мужчина со светящимися синими мечами разрубил его туловище в доспехах с лёгкостью с которой повар разрезает ножом теплое масло. Этот мечник рубил всех нильфгаардских кавалеристов на своем пути не давая им пощады, да и тем не просили ее, вернее не успевали попросить. Тем временем с левого берега к ним приближались конники, над которыми развевался штандарт с орлом, обрамленным красными ромбами. — Да ну на… Да этож сам Мирак что под Дравоградом черных всех зарубил! — узнал мечника кавалерист. Так окончилась для Геральта великая битва за мост на Яруге, битва, которой впоследствии исторические хроники не уделили, разумеется, ни строчки, считая ее вымыслом из старых легенд и баллад. Даже Лео Бонарт, с которым Геральт столкнулся позже, не был таким опасным человеком.