РазГром СероВолка

Его не ждёшь, а он приходит. Именно так обычно говорят про маразм, крайнее положение дел и заёб в голову. Игорь был готов так сказать про Пчёлкину. Он ждал её со вчерашнего дня, когда гремя стеклянными бутылками притащил на рабочее место пакет со спиртным. Ждал вечером, почти ночью и потом ещё с утра. К слову утром произошло невероятное; событие, которое случается раз в сто лет, пришлось именно на этот день, а точнее на утро: верная, неубиваемая нокиа разрядилась. Правда, прежде, чем выйти из строя окончательно, она смиренно вытерпела целый день звонков и смс, как входящих, так и исходящих. И вот уже ближе к концу рабочего дня она издала характерное пиликанье и отключилась, чем ясно дала понять Грому всю необходимость зарядки. Гром с сожалением мотнул головой: у него было столько планов на этот вечер, столько народу надо было обзвонить и тут — это… Увы, на этом рабочий день пришлось завершить. Майор шёл по улице, не замечая красоты заходящего солнца; все его мысли сейчас были заняты нераскрытыми делами, которых он набрал в предостаточном количестве. Зачем? Игорь знал ответ; впрочем, его знал не только Игорь… Гром проявлял необыкновенное стремление взять любое дело; любое, кроме одного… Пришед домой, Игорь поставил телефон на зарядку, сел на диван и уставился в пустоту. Он не хотел признаваться себе в этом, но в последние два дня он был жутко вымотан; голова была тяжёлой от нерешённых вопросов, а недосып дошёл до того, что глаза подчас просто слипались. «Пчёлкина не пришла; сегодня её ждать вряд ли стоит. Зачем брал всё это? — майор грустно окинул взглядом пакет, сиротливо лежащий недалеко от окна, — дел разных понабрал, а толку?.. То самое никто не спешит присваивать; ждут, что я вызовусь… Наивные. Дима ещё смотрит как-то странно… Да и в отделе слухи пошли, разобраться бы с этим…» Безрадостный поток мыслей прервал звонок в дверь. Очнувшись от размышлений, Гром подошёл и посмотрел на видеодомофон; картинка на нём изрядно удивила майора. В какой-то миг он даже растерялся и забыл, что делать, но, взяв себя в руки, решил первым делом открыть дверь. Без цепочки. — Я уж думал, ты не придёшь! — он скромно обнял гостью. — Проходи, Юль. Как дела? Девушка прошла в квартиру и заняла место на диване. Она с любопытством осматривала окружающее пространство, будто была здесь в первый раз. Или Игорю так показалось — недосып, как никак. — Отлично, — ответила Пчёлкина и пару раз кашлянула, — приболела, — объяснила она. — Выздоравливай! — искренне улыбнулся ей Гром. — Может чаю? У меня синий есть, — он вовремя вспомнил о недавней покупке; в некотором роде ему было жаль, что травяные чаи — та же ромашка — у него закончились; насколько синий чай помогает от горла Игорь не знал. Девушка помотала головой. — Нет, спасибо, — она скромно улыбнулась и опустила взгляд. «Вот я идиот!» — Гром мысленно хлопнул себя по лбу. — Юль, может вина? — на вино журналистка согласилась на удивление легко. Тогда Гром принёс две кружки и последней — бутылку вина, наконец-то извлечённую из пакета. «Кагор» — гордо и смело провозглашала крупная надпись на этикетке. На лице Юли мелькнула тень удивления, но рыжие волосы скрыли эту эмоцию от Игоря. Вино было открыто и разлито по кружкам. Гром занял место напротив девушки, подвинув кресло; он с нескрываемым удовольствием оценил эту новую ситуацию: память не удосуживалась подкинуть ему вечер, когда он ещё так с кем-то сидел. Так непринуждённо и расслабленно, не задумываясь о работе. Определённо, ему это нравилось. «Юль, ты прям панацея, » — пронеслась благодарная мысль в мозгу Игоря; в последние десять минут он не думал ни о чём, кроме прелести этого вечера, и эти новые ощущения уже нравились полицейскому. Он был искренне благодарен за это своей гостье. «Макияж у неё сегодня своеобразный, конечно, — отметил Гром в наступающих сумерках, — ну да это её дело». Между ними плавно тёк разговор ни о чём, этакая не напрягающая болтовня. Игорь раньше и не задумывался о том, что так бывает; девушка поддерживала темы, которые он задевал, и крайне тактично не касалась тех, что набили майору оскомину. «Идеальная, » — подумал Гром, отметив это достоинство. На Юле было чёрное просторное худи и, вроде, джинсы — майор не обратил внимания. В комнате постепенно темнело и разглядеть гостью было всё сложнее. — Я сейчас свет включу, — с готовностью Игорь встал и направился к выключателю. То ли ему показалось, то ли Пчёлкина недовольно и вместе с тем расстроенно выдохнула. Свет зажёгся и почти сразу же погас. «Чёртова лампочка! — мысленно выругался Игорь, — так не вовремя!» — У меня где-то были свечи! — нашёлся Гром и пошёл наощупь шариться в ящиках на кухне. — Да ладно, ничего страшного, — казалось, журналистку не напрягала ни темнота ни то, что в этой темноте она была с мужчиной. «Привыкла уже, наверное, — подумал майор, — работа вон какая опасная, ко всему привыкнешь…» Найдя одну-единственную свечу, он вернулся к Юле. Установив свечу на столе он спохватился. — Так, а спички, — он уже собирался встать, но девушка протянула ему что-то в руке. — Держи, — она явно улыбалась. «Как неудобно, — думал Игорь, — света нет, свеча всего одна, даже спички тебе девушка предлагает. Чтоб в ближайшем будущем исправился!» — Спасибо, родная, — Гром поблагодарил её своим красивым низким голосом и девушка как будто несколько смутилась. Игорь нажал на кнопку и вспыхнувший язычок рыжего пламени выхватил из тьмы их лица; майор поднёс его к свече и язычок, лизнув фитиль, зажёг её. — Не боишься пожар устроить? — Пчёлкина улыбнулась и удобнее устроилась на диване. — А чего бояться; я ж не Чумной Доктор, — подколол он в ответ. — Кстати о нём, — судя по тону, девушке явно была интересна эта тема, — что там с Разумовским? Не знаешь? — Ну, как тебе сказать? — Гром едва заметно замялся, — говорят, он сбежал из клиники. — Да ну! — лицо Юли вытянулось от удивления. — Да, — подтвердил Игорь, — ещё вина? — Только если с тобой, — она снова мило улыбнулась. — Его поиски, конечно же, поручили тебе? Уже есть результат? Может, я чем-то смогу помочь? Мужчина подал ей кружку и невесело усмехнулся. «Не хотел говорить, но, видимо, придётся». — Как бы тебе это сказать, — издалека, подбирая слова, начал он, — я отказался от этого дела. — Ты не будешь искать Чумного Доктора? — не поняла Пчёлкина. — Чумной Доктор пока не появлялся, Юль, — объяснил Гром; в его голосе слышались покровительственные нотки; словно брат объяснял своей младшей сестре совершенно лёгкую для него задачку по физике. Журналистка с пониманием кивнула. — Но Разумовский ведь, — он оборвал девушку жестом. — Пусть, — он усмехнулся. — Но почему? — недоумевая спросила девушка. — Ты хочешь, чтобы он опять… — Юль, успокойся. Теперь если он и придёт к кому, то только ко мне. — Зачем? — в очередной раз за этот разговор Пчёлкина не понимала элементарных для Грома вещей. — Как зачем? Потому что я его поймал, — Игорь заметил, что несмотря на то, что разговор набирал обороты, его начинало нещадно рубить. «Как бы её так проводить, чтоб не обиделась?» — для сонного мозга задача не из лёгких. Он потёр пальцами глаза. Заметив этот жест, Пчёлкина зевнула, прикрыв рот рукой. — Тоже спать хочешь? — Игорю было приятно, что он не один такой; значит, она его понимает. — Ага, такой день тяжёлый был… «День — не то слово! — мысленно поддержал её Гром, — ещё вино это…» — Тебя проводить или ты… Кхм… Возникла неловкая ситуация, когда Игорю почему-то было неудобно продолжить фразу, а Юле, в свою очередь, не хотелось уходить и также неудобно было предложить подходящий вариант самой. -…у меня останешься? — наконец-то выдавил Гром. — Если ты не против, — Пчёлкина с энтузиазмом согласилась. — А как же ты? Игорь махнул рукой. Он принёс ей подушку и девушка встала, чтобы взбить её. На какой-то миг ему показалось, что Юля стала чуть выше, чем раньше. «Женщины! — подумал он, — наверное, готовилась, каблуки подбирала и я тут… даже не прибрался…» Стыд за такой приём загнал Грома на кухню, где он минут десять тёр тарелки, оставшиеся с той недели, и кружки, из которых они сегодня пили вино. Когда Игорь закончил с посудой, он вспомнил про одеяло, которое так и не выдал своей гостье. К тому моменту, как он нашёл и принёс ей плед, девушка уже спала, свернувшись на диване клубочком; быстро и осторожно накрыв её, Гром потушил в свечу и сел в кресло. Спать в кресле было неудобно, но и не смертельно. «Потерплю, » — подумал Игорь и едва закрыв глаза провалился в сон. *** Когда Гром открыл глаза, было темно. Он сидел в кресле, отчего шея затекла и мышцы ныли. Игорь мысленно бранил себя за такую халатность по отношению к месту для сна. «Опять с работы припёрся, где сел, там и вырубился, — он вспомнил, как долго сидел и думал в этом кресле после работы; так, поди, и уснул, — в следующий раз буду думать лёжа на диване». Гром дополз до кухни и налил себе воды; почему-то во рту всё пересохло и жажда была невыносимой. Направляясь к дивану, Игорь что-то задел; бутылка с грохотом упала и звонко покатилась. Мужчина сморщился, но поднимать не стал. «Всё утром!» — не разбираясь, недовольно пообещал он себе. Одним сплошным движением он сел, а затем и лёг на диван. Что-то было не так… «Вот я.!» — Гром только сейчас вспомнил, что Пчёлкина осталась у него на ночь. Странно, но вторжение Игоря её не разбудило; она также мирно посапывала, забившись в самую глубь дивана. Со стороны это выглядело очень недвусмысленно и Игорь уже представил, что ему скажут, кем назовут и куда пошлют. Чтобы избежать этой участи, Гром представил, как ему получше соскользнуть с дивана, чтобы не потревожить сон девушки. Только он собрался приступить к операции, которая должна была избавить его от путаных и неправдоподобных объяснений утром, как произошло то, чего майор никак не ожидал: Юля вытащила из-под пледа руку и обняла Грома за талию, легонько прижимая к себе. «Поспал на диване.?» — с укором обращаясь к самому себе, подумал Игорь; ситуация казалась безвыходной. Уйти, не разбудив Юлю, теперь невозможно. Думать было лень, а вот спать очень даже хотелось и, наплевав на всё, Гром остался спать на диване. «В конце концов, она весь вечер какая-то странная — может оно и к лучшему, » — думал Игорь, устраиваясь удобнее. Закрыв глаза и прислушавшись к ощущениям, он отметил, что в объятиях Пчёлкиной было тепло и что-то такое, что нельзя передать словами, как невозможно не почувствовать, если оно есть. Что-то приятно-новое и удивительное было в этом всём; точно также, как было и то, что мелькало время от времени на задворках подсознания, никак не давая себя поймать и рассмотреть. *** Утренний сон плавно растаял в ярких лучах, бьющихся в окно. Игорь и морщился и закрывал глаза рукой, но всё тщетно: невесомость и нега, опутавшие его сон, безвозвратно исчезли. Широко разведя руки в стороны, Гром потянулся; вопреки событиям предыдущего вечера и даже ночи, этому жесту ничего не препятствовало. Мужчина всё ещё сонно повернул голову и убедился: на диване он был один. — Юль? — позвал он, но пустая квартира ответила тишиной. Ещё не до конца понимая, что происходит, майор встал и самолично обошёл свои владения. Вывод был странный: девушки и правда нигде не было. «Может, торопилась? — размышлял Игорь, заваривая кипяток, — всё равно: почему меня не разбудила? Да и как она — так тихо?..» Вопросов было море, а ответы отсутствовали напрочь. Помимо этого, ещё с ночи роилось в душе какое-то чувство… Вроде, и не чувство даже, а так — тень, но само его присутствие неразрешённой загадкой маячило перед Громом, чем очень сильно раздражало майора. Не привык он к неясным загадкам. Все загадки должны быть решены. Точка. Хотя, помнится, вчера вечером он сам признался Юле, что хочет оставить одну загадку нерешённой… Незакрытой, если быть точнее. Она тогда очень удивилась, и в её карих глазах блеснул огонёк… Что бы он значил?.. Всё утро Игорь провёл в рассеянности: он три раза возвращался в квартиру. Первый раз за курткой, второй за телефоном, третий, чтобы убедиться в том, что дверь заперта. Дверь, к слову, заперта не была. И телефон Гром нашёл не с первого раза: из головы напрочь вылетело, что он сам его вчера поставил на зарядку. По улице он шёл всё ещё погружённый в свои мысли; майор всё силился понять: что же такое было вчера? Явно ведь не просто свидание. Что-то другое… Не замечая ничего вокруг, Игорь прошёл даже мимо ларька с шавермой, чем сильно озадачил продавца; так, что тот высунулся в небольшое окошко и долго смотрел вслед постоянному покупателю, надеясь, что тот вспомнит про него и вернётся. Без шавермы и без настроения Гром пришёл в участок. Дубин, ещё издалека увидев выражение его лица, решил близко к коллеге не подходить. Пока что. Сейчас пройдёт пара-тройка часов, кто-нибудь обязательно сунется к нему и получит или тонну презрения или нормальный ответ. После этого уже можно будет строить какие-то планы. Открыв скетчбук на одном из незаконченных портретов, Дима начал ждать. Минут через 10 у Грома зазвонил телефон; даже находясь не рядом с Игорем, Дубин увидел, как лицо коллеги вытягивается от изумления; он понял: его напарнику сообщили что-то, что произвело на того сильное впечатление. В этот момент Дима очень жалел, что не оказался рядом и не имел возможности услышать хотя бы фрагмент разговора. — Привет! Игорь, это я, Юля. Помнишь, я хотела зайти? У меня сегодня как раз свободный вечер… Игорь? — шокированный майор не мог ответить ей ни слова.