Neполноценный

— Я ничего не ощущал, я... будто бы плыл во тьме, пока нечто не возникло, и не вынесло меня наружу. Я не помню своего детства, меня растили Рембо и Верлен. Они не скрывали от меня, кто я и почему ничего не помню. Они растили меня человеком, — на этих словах рыжий парень поднял свой затуманенный взгляд и посмотрел точно в глаза собеседника, — и я благодарен им за это, поэтому я готов служить вам, Мори-сан. — На тебя ведется охота, Чуя-кун, а ты ребенок довольно сильных моих эсперов, — на слове «ребенок» Чуя вздрогнул, — к тому же ты силен и можешь отлично послужить организации. Здесь никто не будет знать, как ты был создан, для нас ты самый настоящий человек. — Душа которого состоит всего из 2383 строк… — буркнул мальчишка, отведя взгляд. — Чуя-кун, а кто сказал, что «настоящая» душа человека, — он показал кавычки пальцами, — больше, чем твои строки?       Чуя не мог найти сил поднять взгляд. Эта тема всегда была самой тяжелой для него. Как бы он не старался, как бы его родители не пытались втолковать ему, он не воспринимал себя настоящим человеком. Чуя всегда видел отличия, не мог влиться в коллектив, по-настоящему дружить, о любви и речи быть не могло, его истинный соулмейт остался на запястье того пятилетнего мальчишки, что не выдержал ужасных опытов в исследовательской лаборатории. Тогда и появился он, тоже человек, но усовершенствованный. Однако сам Чуя считал себя лишь сосудом для своего бога огня, думал, что он искуственно выведенный, что он украл жизнь того «настоящего» Чуи, что он не заслуживает жизни. Неполноценный человек.       Для его «приемных» родителей, изначально всё это было простой миссией. Мори послал дуэт, чтобы разведать обстановку в той самой лаборатории, где и был рожден мальчик. Их заданием было собрать информацию об Арахабаки, что в будущем могло стать новым трофеем Портовой мафии. Предполагалось, что сам бог имеет душу и тело, и что его удерживают десятилетиями на различных лабораториях, не подвергая мир опасности.       Однако, к всеобщему заблуждению, Арахабаки не имел ни тела, ни сознания. Ученые похищали детей, наиболее подходящих к содержанию бога огня. Все умирали. Тогда детей стали совершенствовать, брать маленьких эсперов, разные способности, что могли сосуществовать с богом в одном теле без последствий, в симбиозе.       Артюр и Поль в ту ночь разрушили лабораторию, не оставив в живых ни одного ученого. Они предполагали убить и удачно выведенный сосуд для Арахабаки, что находился в водной капсуле, обняв колени и пребывая в вечном сне. Эта капсула была единственной уцелевшей во всем здании — все остальное было уничтожено.       Напарники смотрели на нее, словно завороженные. Мальчик был прекрасен, совершенно невинен. Рембо активировал свой дар и его рука прошла сквозь тройное стекло. Он вытащил ребенка, что так сладко спал. Такой прекрасный, такой удивительный. Будто не из этого мира. Он посмотрел на Верлена и с этого момента все было решено. Они не смогут убить его.       Мори знал о «приемыше» своих лучших исполнителей. Смотря на него в первый раз, он понимал своих подчиненных. Ему не чужды были чувства, он знал своего соулмейта, но из-за вражды организаций они не могли быть вместе. Однако, это не мешало ему относиться к нему с любовью и тихой заботой при встрече. Никто не знал об этом в двух организациях. Во времена битв, Мори с Юкичи показушно дрались, но в глазах было понимание. Их маленький секрет.        Поль и Артюр также были соумейтами и теперь у них появился ребенок. Чуя, так его звали.       Две недели он провел в коме, постепенно привыкая к новой среде обитания. Его новые родители навещали его каждый день, сидели рядом, просто смотря на него. Ждали. Пока однажды этот комок не зашевелился, распахнув свои небесно-голубые глаза. Это было двадцать девятое апреля и пусть на вид ему уже около 5-6 лет, в будущем они стали отмечать этот день, как день его рождения.       Чуя долго не мог привыкнуть к свету, щурился, из глаз текли слезы, ведь он наконец сам дышал и это было по-настоящему больно. Его легкие насыщались кислородом, он не мог издать и звука от нахлынувших ощущений.       Кто-то сжал его руку и он перевел взгляд, пытаясь сфокусироваться. — С добрым утром, Чуя, ты дома, — нежно прошептал светловолосый мужчина в шляпе. У него были глаза в точности, как у Чуи, мальчик разглядывал его, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. Но не выходило.       К тому мужчине подошел другой, совершенно непохожий на первого. Длинные черные волосы и вытянутое лицо. Он слабо улыбался, немного дрожа. «Почему?» — подумал мальчик, — «Ему холодно или он боится?»       Чуя зажмурил глазки и ему стало так хорошо, впервые за долгое время он испытал что-то хорошее и теплое. В животе будто бы бабочки, он будто бы впервые видит солнце. Он ощущает себя дома.