Neполноценный

Чуя сидел на ступеньках и смотрел в ночное небо. Он взглянул на окурок — это была последняя сигарета. Сидеть в одном костюме в такую погоду было отвратительно, но для него не имело смысла, когда он такой. Когда уходит в себя. Думает обо всем и ни о чем одновременно. Костяшки его правой руки были разбиты в кровь — недавно он выпускал пар о стены. Это уже не имеет значения. Порой он жалеет, что у него есть сознание, ему кажется, что был бы он безвольным роботом — всем было бы проще, а здесь, в его «якобы» программе есть чувства, эмоции. Зачем. — Чуя-сама, для нормального режима вы должны уже быть в постели, — рядом раздался привычный голос Адама. Адам Франкенштейн — машина, компьютер, робот — называйте, как хотите, суть одна. Пару лет назад он был приставлен к юному Чуе, как защита в подарок от европейских сообщников мафии. Цель одна — не давать завладеть никому Арахабаки. Всё шло гладко. С тех пор прошло уже много времени, они периодически пересекались, всегда хорошо ладили. «Робот роботу ровнь» — грустно думал тогда Чуя, что Адам всегда отрицал, доказывая, что они изначально по-разному устроены и что в Адаме нет человечности исконно, в отличие от Накахары. — А, Адам, — он указал на ступеньки, предлагая сесть, — как твои дела? — Мое состояние оценивается в 98%, из чего можно предположить, что я в абсолютной норме, — тот сидел с идеальной осанкой, в отличие от Чуи, который, сгорбившись, смотрел на землю. — Адам, почему люди такие сложные? — Вы, вероятно, испытали стресс в процессе взаимодействия с кем-то, — он чуть повернул голову, — люди все разные, от того и идет осложнение практически во всем. Каждый оценивает ситуацию, проводя ее через призму своих ценностей, склада ума, в конечном счете, опыта. Вот и происходят противоречия. — Все так просто в твоих словах, — рыжий устало поднял голову, — а на деле. Я так мечтал когда-то стать полноценным, а теперь я хочу отключить все то, что чувствую. Стать, как ты, — грустно улыбнулся. — Вы очень заблуждаетесь, если думаете, что я ничего не чувствую, Чуя-сама! В моей программе заложены примитивные человеческие эмоции, я все могу. — Чтобы не палиться, да, знаю, — Накахара слабо улыбался, смотря в сторону робота. Нужно брать себя в руки, нужно встать и уже закончить этот день. Но сил будто бы не осталось. Адам наблюдал за собеседником, анализируя ситуацию. Было похоже на эмоциональный упадок сил, переутомление, хотя, возможна и депрессия. — Чуя-сама, давайте подеремся! — Адаму показалось, что единственное, что может растормошить вялого собеседника — двигательная активность.

***

— Дазай, сзади! — кричал Чуя, отшвыривая очередного противника. Еще одно задание, не слишком серьезное, чтобы вызывать порчу, но и не совсем простое, чтобы расслабляться. Чуя был хорош в ближнем бою, в отличие от Осаму, который чаще всего стрелял с расстояния. — Это последний, — будто сам себе сказал рыжий. Он перешагнул через труп и начал искать напарника. Тот стоял неподалеку, безумно смотря на кровоточащий труп, от которого и живого места не осталось. — Это ты сделал? Жуть, — Чуя прошел мимо него, — ты идешь? Дазай будто бы пытался оживить труп взглядом. Он смотрел на него, как завороженный, его пальцы мелко подрагивали. Чуя поднял гравитацией маленький камень и швырнул в него. Прямо в голову. Тот словно проснулся. — А, Чуя-кун, ты уже все, — с привычной издевкой сказал шатен. — Ты ненормальный, Дазай, пошли скорее. — Ну, если ты собрался в другой город, — Чуя ненавидел, когда он говорил с таким драматичным тоном, — нам надо в другую сторону, — Дазай повернулся. Даже не удосуживаясь обходить трупы, он шел прямо по ним. Чуя был уверен, что машина, высадившая их на миссию, находилась в указанной им стороне изначально. Что этот суицидник задумал? — Эй, я уверен, что мы пришли с той стороны. — Чу-уя, не знал, что у тебя топографический кретинизм, — Дазай все отдалялся. — Ты куда пошел? Стой, — Чуя пошел за ним. Впереди были заброшенные дома, полностью пустынная улица. Тем более ночью — ни души. Но он пошел за напарником, доверяя ему. Дом за домом, другой квартал, заброшенный стадион, вновь дома. Он шел, придерживая шляпу и смотря в спину Дазаю. Тот ничего не говорил, шел тихо, ни на что не обращал внимание. «Как призрак» — думал Чуя, ведь самому ему было немного страшно. Но признать это он, естественно, не мог. Они пришли к какому-то заброшенному бару. Дазай обошел его, подойдя к черному выходу. Пару махинаций с откуда-то имеющейся у него шпилькой и дверь открыта. — Дамы вперед, — он слегка улыбнулся, кланяясь. — Дазай, это что за место, — Чуя практически кипел, — ты куда меня при… — Дазай будто бы услышал что-то и толкнул рыжего, зайдя следом. — Чш, спускайся, — прошептал тот, прислушиваясь к шагам за дверью. Вот теперь действительно, что задумал Дазай? Чуя покряхтел, но все же стал тихо спускаться, пока они не подошли к еще одной двери. За ней слышались голоса и Дазай, вплотную подойдя к Чуе, стал прислушиваться. — Ты можешь немного отойти? — агрессивный шепот рыжего, — ты дышишь мне в шею. — Потерпи, Чуя-кун, сам послушай, будет познавательно. Оставалось только слушаться, чтобы не навлечь еще проблем. И Чуя, одарив напарника злобным взглядом, приложил голову к двери. «-Ты серьезно думаешь, что Огай заинтересован в мальчишке, потому что у него проснулись отцовские чувства?» — донесся бархатный голос мужчины. «-Он неплохо устроился, когда ему буквально-о, » — мелодичный второй голос, что тянул гласные, — «принесли мальчонку на блюдечке?» — чей-то смех. «-Его отцы», — пауза, смешок, — «к сожалению, воспитывали его, как человека, что очень может мешать его истинным способностям.» — Дазай, извращенец, прекрати прижиматься ко мне! У тебя слева полно места, — Чуя шипит. — Тише, слизень. — Ах ты! — Чуя буквально собирается накинуться на него, на что шатен зажимает тому рот. — Тшш, Чуя-кун, навлечем проблемы — не выплывем, — и они продолжают так стоять. «-Да, Дос-кун, ты считаешь?» — они что-то пропустили, приходится вслушиваться «усерднее». «-Не называй меня так, Николай, мы не японцы,» — обладатель голоса будто встал и подошел к двери, из-за чего его голос стал слышен отчетливее. Далее следовало пару фраз на непонятном языке, второй будто бы смеялся над первым. Дазай в это время медленно разжал ладонь на лице напарника. Чуя повернулся к нему с немым вопросом, на что Дазай кивнул. Охота на Арахабаки. Шатен взял руку Чуи и потянул наверх. Нужно уйти также неслышно. Казалось, они что-то упустили, но медлить сейчас нельзя. Суть ясна. Дазай шел первым, держа за собой юношу. Он открыл дверь и остановился. Чуя всё также стоял сзади. Тишина. Значит, можно. Всё шло хорошо, пока Дазай не отпустил руку Чуи, резко толкая обратно и закрывая за собой дверь, тем самым оставляя рыжего там. Что? Не успел тот возмутиться, как услышал голоса: — Дазай-кун, давно не виделись… А ты знал, что подслушивать нехорошо? — тот самый бархатный голос, но теперь уже за другой дверью с Дазаем снаружи.