* * *
Увлёкшись постановкой, Ильдар едва не прозевал момент, когда пора было выдвигаться в школу. Наскоро приняв душ, он вылетел из дома, даже не досушив волосы, и прибыл на место впритык, когда большая часть группы уже не только пришла, но и переоделась, и даже загрузилась в зал и теперь бесилась там. Как только от воплей ещё зеркала не потрескались? Вбежав в тренерскую и даже не потрудившись закрыть за собой плотно дверь, Ильдар выпрыгнул из штанов, дёрнул из сумки спортивки — и вдруг замер, потому что его слуха наконец достигли голоса двух мамочек, оккупировавших лавочку в непосредственной близости от него. — И чему такой детей научить может? — с отвращением протянула одна. — Ты представляешь, выложил у себя, мне доча показала, фото с другом. Ага, так мы и поверили, что с другом! Глазки-то масляно блестят у обоих! — Ужас какой! — возмутилась её подружка. — И прямо ничего не стесняется? — Ничего! — припечатала первая. — И по школе ходит такой весь надушенный, начёсанный, напомаженный… — Вторая издала странный звук, похожий на рвотный позыв. — Ну, образно говоря. Весь модный, ты понимаешь, о чём я. Ильдар похолодел. Какую фотку он выложил?.. И куда, главное?.. Он старался держать свои профили закрытыми, чтобы туда как раз дети не набегали, кроме одного — того, что про группу. Но там большинство фотографий были коллективными: с репетиций, с редких выступлений, пару раз они раскошелились на профессиональную съёмку в студии и с тех пор нет-нет да и публиковали что-то оттуда, когда наступало очередное затишье. Может, что-то из тех кадров переполошило мамашек?.. — Куда только руководство смотрит?! — Ну это до первого случая, — убеждённо заявила та, что и начала этот разговор. — Как только тронет кого из детей, сразу все забегают. — Ой, не могу, только представлю, что моего Коленьку может такой совратить!.. — запричитала впечатлительная. — И ведь притворяется-то таким хорошим. Физику ведёт! Умный, куда деваться! И доча моя туда же — мама, смотри, как здорово. А чего там здорового?! — она сместила ударение на второе «о». — Разврат один. Уволить бы его… Смысл услышанного доходил медленно, как будто пробивался сквозь шумовую завесу. Физика? Они обсуждали учителя в обычной школе, не танцевальной?! От облегчения захотелось рассмеяться. — Ильдар, вы скоро? — В дверь просунулась лохматая голова Аси, одной из его учениц. — Ой, вы чего голый, фу! Уже из коридора она добавила, что все его заждались. Натянув наконец штаны на задницу, Ильдар сменил футболку и вышел из тренерской. По пути успел заметить тех двух мамаш — он их не знал, значит, их дети к нему не ходили. А он-то успел нафантазировать!.. И всерьёз испугаться. Он покачал головой, осуждая собственную мнительность. Он и так не особенно светил своей личной жизнью, справедливо считая, что она на то и личная, чтобы оставаться неизвестной широкой публике; а ещё пара таких случаев — и вообще рискует превратиться в современного отшельника: удалится из всех соцсетей и перестанет подавать признаки жизни в интернете. Одноклассники с однокурсниками после этого наверняка решат, что он умер. В зале, как ни странно, несмотря на гвалт, происходил вполне себе рабочий процесс: ребята повторяли связку, которую учили на прошлом занятии. Правда, почему-то все умудрились запомнить её по-разному, и теперь до хрипоты спорили, перекрикивая друг друга и показывая движения с такой яростью, будто вышли на баттл. — А это идея, — пробормотал Ильдар. Его тихий голос сработал даже лучше окрика. Детки-конфетки синхронно к нему развернулись (чтобы они танцевали так!) и тут же обрушили своё возмущение по адресу: — Он ничего не помнит, а говорит, что это я!.. — Она сама это придумала! Не так было!.. — Да я точно знаю!.. — Не так, скажите ему!.. — Ну вы же сами меня хвалили, значит, я права!.. — Раз, два, три! А не и раз, и два, и три! Быстрее!.. — Тебе медведь всё отдавил, включая ноги!.. — А ты просто тупой! — А ты носки не тянешь! — Кто бы говорил, вообще не следишь за коленями! — Ну Ильдар, ну скажите!.. Ильдар сдержал рвущийся наружу тяжкий вздох. Нет, он любил своих цыплят, но порой они были способны довести до белого каления и буддийского монаха. — Показывайте, — скомандовал он негромко. Войско галдящих птенцов модернизировалось мгновенно. Растянулись по всей ширине зала лицом к зеркалу и уставились преданно на отражение Ильдара. — Семь, восемь. Раз! — он привычно начал счёт с подготовки. — Два, три, четыре… Ильдар прошёлся между ребятами, не прекращая считать, мимолётно поправляя то одного, то другую: позицию руки, скруглённую спину, недотянутые конечности — все мелочи, которые «пачкали» рисунок танца. Вопреки его ожиданиям, разброда и шатания не случилось. Как будто у детей с его приходом включился коллективный разум — теперь они делали одинаковые движения, хотя и с погрешностью на личные особенности каждого. «Поработать с артистизмом», — сделал себе мысленную пометку Ильдар. Он пока ещё не показывал музыку, учили под счёт. Уже был готов первый куплет, но без вступления; стоило проставить припев, собрать воедино и тогда уже пробовать под сопровождение — тот, кто настаивал на скорости, был прав, композиция была динамичной. — Молодцы, — похвалил Ильдар, когда дети дотанцевали синхрон. — А теперь нормально разминаемся. Бег в произвольном направлении! Сам он решил не присоединяться: и так был взмыленным после пробежки от метро, да и утром хорошо потренил. Наблюдая за тем, как старательно ребята выполняют команды вроде «Остановиться», «Подпрыгнуть», «Выпрыгнуть с корточек», «Бег спиной вперёд», «Челночный бег», «Приставной шаг», «Прыжки на одной ноге», Ильдар невольно размышлял, как в головах тех мнительных мамаш сложилась параллель «Любит мужчин — хочет совратить мальчика». К своим ученикам он относился скорее как старший брат, рассматривал их исключительно как материал, из которого можно слепить что-то достойное. Ни один из них не мог бы занять место Вадима ни сейчас, ни через год, ни через два — да что там, Ильдар был уверен, что его отношение сохранится и тогда, когда им всем исполнится по восемнадцать. И вообще, какой нормальный человек, будучи в отношениях, будет засматриваться на кого-то ещё?! После разминки поделали закачку, и тут Ильдар уже не сачковал, признавая: ему всегда полезно. Природа не одарила его богатым мышечным каркасом, всё уходило в жилы, но зато ему не надо было бояться съесть лишний бургер, как девчонкам из их группы. Особенно от этого страдала Алиса — пока она занималась своей фигуркой, тренеры держали её на жёсткой диете, а стоило бросить и начать есть всё, что хочется, так вес стал стремительно набираться. Алиса психовала, переходила на питание капустными листьями с гречкой, уезжала на скорой с очередным приступом гастрита, снова начинала есть, набирала, переходила на капусту… И так по кругу. И ведь не портили её эти лишние пять килограмм! Ильдар бы их даже лишними не стал называть, они нарастали ровно там, где надо; но Алисе хотелось видеть красивую цифру на весах. Китька, который тоже невольно был в курсе всего, морщился и не одобрял, говоря, что от капусты у Алисы заканчиваются силы и последняя творческая мотивация, и обязательно рано или поздно притаскивал ей какое-нибудь пирожное. Знал ведь, что из его рук она и яд выпьет и не поморщится. Ещё раз показав связку с прошлого занятия, Ильдар скомандовал три прогона без него и отошёл в сторону, чтобы придумать продолжение, одним глазом следя за птенцами. Какие у них у всех были сосредоточенные и серьёзные лица! Как будто решалась их судьба. Как будто, блин, у него поднимется рука кого-то убрать из номера, когда начнётся уже непосредственная подготовка к отчётнику. — Ильдар, — в дверь постучали, — зайди в админскую потом. Секунду спустя стук повторился — но теперь уже в зале по соседству. Катя, девочка с ресепшена, видимо, получила задачу собрать всех преподавателей. Про отчётник руководство вспомнило, что ли? К концу отпущенных полутора часов его дети легли. Ильдар оглядел это побоище и задумался: не перегнул ли с темпом? — Улиточки, шпагат, — напомнил он. — Если не потянетесь, завтра в школу не встанете. — Спасибо, не буду тянуться, — фыркнула Ася. — В школе всё равно нечего делать. — Не поставлю в первую линию, — пригрозил Ильдар. Ася закатила глаза, став на мгновение удивительно взрослой, приподнялась на руках и раздвинула ноги в поперечнике. — Или вам вертикальный? — уточнила она с невинным видом. — Не мне, а тебе. — Ильдар произнёс это насколько смог наставительно, хотя губы предательски растягивались в улыбке. — Ну а остальные что?! Убедившись, что лежание приняло целенаправленность, он со спокойной совестью оставил учеников и пошёл выяснять, что же от него понадобилось начальству. По пути завернул в тренерскую, достал из джинсов забытый там мобильный — и неприятно удивился, обнаружив пяток пропущенных вызовов. Звонили ему Китти и Вадим, причём по очереди. Ильдар даже остановился, сосредоточенно нахмурившись. Он что-то забыл? Пообещал обоим и не выполнил? Они встретились и решили зачем-то вызвонить Ильдара? Или они по отдельности вдруг возжелали с ним пообщаться? — Не стесняйся, заходи! Катя обворожительно улыбнулась: все потенциальные клиенты их школы от этого зрелища спешно расставались с деньгами, выбирая самые продолжительные абонементы. Чтобы подольше не видеть Катин оскал или чтобы почаще с ней встречаться — об этом история умалчивала. — Да когда я стеснялся? — Ильдар кратко сжал её пальчики. — Это же не про меня. — Еврейская душонка, — едва слышно хмыкнула Катя. Ильдар развёл руками: мол, таки а что вы хотите? Родителей не выбирают. В небольшой кабинет уже набились все преподаватели, на чью смену выпал сбор. Хозяйка школы сидела в углу, поджав под себя ноги и устроив на коленях ноутбук, и что-то быстро набирала на клавиатуре. Ильдар пожал несколько протянутых ладоней, после чего пристроился возле шкафа, надеясь слиться с ним и уйти с внезапного совещания без жертв. — У меня для вас… — Пренеприятнейшее известие? Ильдар усмехнулся. Да уж, не он один пришёл сюда с упадническими мыслями. Дети детьми, а вот всякая бюрократия порой доводила до ручки, и от желания уволиться спасали только воспоминания о восторженных взглядах малышни. Четыре года назад они задрачивали «Фиксиков», а сегодня станцевали вполне приличную джазовую связку. Ильдар считал это достойной расплатой за прошлые страдания, но недостаточно высокой, чтобы заниматься не творчеством, а обязаловкой. — …почти. Дорогие родители большинством, — ноутбук оказался развёрнут ко всем экраном с какой-то табличкой, — решили, что концерт надо ставить на осенних каникулах. — Но это же через три недели! — возмутился кто-то от входа. — Да мы только-только раскачались и вспомнили, что делали до летнего… летнего… Девушка — Ильдар не помнил ни имени, ни направления, которое она вела, — замялась, подыскивая слово помягче, чтобы выразить коллективное отношение к худшей детской традиции на три месяца забывать вообще обо всём, пропадая у бабушек в деревнях или в лагерях у вожатых, не менее одарённых, чем престарелые родственники. — Летнего пиздеца, — помог ей Ильдар. Боковым зрением увидел, как их главная народница Света закатила глаза, но привычно проигнорировал. Пообщалась бы она с Китти — вообще бы, наверное, только своим мозгом и любовалась. Если он у неё был в комплекте, а не растрясся весь под боевой тыгыдым по паркету. — Знаю-знаю. — Хозяйка примирительно подняла руки ладонями от себя. — Я пыталась, но таково народное мнение. — Может, откупимся открытыми уроками? — предложил хип-хоппер Лёня. Между расставанием с Китти и знакомством с Вадимом Ильдар успел в него слегка влюбиться, пока в один прекрасный день не застал в туалете с уже бывшей уборщицей. Все зарождающиеся чувства оказались мгновенно смыты в унитаз, стоило разглядеть, что там запихивалось в страстно стонущую даму восточной национальности. Уж насколько Ильдар считал себя не зацикленным на внешности, но от такого он мог только поржать. — Народ зажрался. Народ требует хлеба и зрелищ. — Ещё и фуршет?! — ахнула Катя. — Образно, — поправилась хозяйка. — Твои образы, Марин, — проворчал ещё кто-то. Точно, Марина. Ильдар почему-то никак не мог запомнить её имя, то и дело порываясь назвать Марией. Выглядела она типичной Маней, но жутко оскорблялась любой попытке сократить себя, словно вместе с именем уменьшался заодно и её невеликий рост. — А чем им декабрь не понравился? — Контрольные, ёлки, капустники, — перечислила Марина, — очень детки устают. «Конкурсы», — мысленно добавил Ильдар. Он вообще планировал взять отпуск в декабре, чтобы дожить до собственного выступления и не убиться в процессе подготовки. С Китти станется ставить репетиции подряд и устраивать десятичасовые марафоны, в этом Ильдар был уверен. И, кстати, хорошо бы уведомить об этом Катю, чтобы не оказалось, что уже все квоты выбраны, работай, Ильдарушка, до следующего года и не вякай. — Раньше отстреляемся, зато потом легче будет, — вставил он свои пять копеек. — А у тебя уже есть что показать? — недоверчиво фыркнула Света. Ильдар пожал плечами: — У нас всегда есть. Мы же на занятиях не чаи распиваем. Судя по раздавшимся смешкам, не один он был в курсе того, как проходят русские народные танцы и для чего в тренерской в шкафу спрятан самовар. Электрический, конечно, настоящий не прошёл бы ни одну пожарную проверку. — Действительно, для твоих дикарских плясок не нужно даже напрягаться, представь, что тебя ударило током — и вперёд! — съязвила явно задетая Света. — Но-но, дикарские — это ко мне, — неожиданно подал голос Лёня. — Заткнулись! — рявкнула Марина. Ильдар уважительно приподнял брови — вопль был достоин Китти. У того, впрочем, получалось звучней, он покрывал целый зал, а не маленькую комнатушку. — Катя, развесь объявления, текст я скину, картинки придумай сама. — Марина поднялась со своего насеста, оставив там ноутбук. — Можешь взять фотки с прошлых концертов. Всем остальным — чтоб на следующей неделе сдали свои списки! Длительность, количество участников, музыкальное сопровождение на флешке. У кого не все будут задействованы — уволю к чёртовой матери. Напоследок окинув всех грозным взглядом, она плечом отодвинула оказавшуюся на её пути восточницу и вышла с гордо поднятой головой. — Приплыли, — вздохнула Катя. — Зато такие условия сплачивают коллектив как ничто другое. Наверное. — Где, в твоих дамских журналах, которые ты целыми днями читаешь? Наезд был несправедливым, и Ильдар развернулся, чтобы объяснить это популярно, но оказалось, что уже некому. Народ выходил в коридор, кто-то перешёптывался, кто-то молча; только Катя осталась сидеть с поникшим видом. — Ты чего? Десять минут назад она сияла, зазывая его на совещание; вряд ли же она не знала повестку? Пусть официально она считалась всего лишь секретаршей, на самом деле она давно уже стала заместителем Марины. Выше неё был только один человек — бухгалтер, считающий всем зарплаты, но его не брали в штат, а вызывали на неделю, когда приближалась дата расчёта. По слухам, этот высокий статный седовласый мужчина вообще-то работал на Марининого отца, который и организовал своей доче «Симс» в натуральную величину. — Да так, — Катя постаралась улыбнуться, но вся лучезарность уже исчезла. — Работы просто много будет. А Марина не хочет мне сменщицу брать. — Кстати, я хотел в отпуск… — заикнулся Ильдар, увидел, как Катя побледнела, и поспешно уточнил: — Не сейчас, в декабре! Хоть на недельку, но лучше две. Девушка пожала плечами, что-то подсчитывая в уме. — Не получится, Ильдар, — она покачала головой. — Там Марина уедет. И кем я тебя заменю? Лёне детей отдам? Он сам уже по уши загружен. — Кать, правда надо, — Ильдар опустился перед ней на корточки, заглядывая в лицо, — может, удастся что-нибудь придумать? Тем более если мы концерт сейчас сбацаем. — Нет. Правда никак. — Ну у Лёни же друг какой-то был, помнишь, он его приводил? Пусть возьмёт моих. — И кто его оформлять будет? И тебе отпускные тогда не выплатят. Марина не одобрит такое, да и Степан Егорович в восторг не придёт. — А мне что делать? — растерялся Ильдар. — Работать, — хмыкнула Катя. Он открыл было рот, чтобы сказать, что с таким отношением ему правда проще уволиться, но тут же понял, что всё равно этого не сделает. А сотрясать воздух пустыми угрозами… Он же не Китти, который таким образом пар спускал. — Я понял, — кивнул Ильдар. — Ладно. Я сам с Мари… ной поговорю. — Она тебе ничего нового не скажет, — отмахнулась Катя. Ильдар пожевал губу, но ничего ей не ответил. Выпрямившись — одно колено противно хрустнуло, — он вышел из комнаты, не прощаясь.* * *
Песня закончилась. Ильдар разблокировал экран, отмотал на начало и снова закрыл глаза, вслушиваясь в переливы мелодии. Доставить осталось всего ничего — начало и конец. Всю серединку за прошедшую неделю они выучили, хотя сначала, конечно, детишки скривились, услышав его предложение. Кто-то даже возмутился, что это больше подходит для восточных танцев; но когда Ильдар объяснил идею, они воодушевились. Чтобы не порваться в попытке поставить несколько номеров, он принял единственное, наверное, верное решение — организовать баттл между собственными группами. Песня была длинной, аж целых четыре минуты, развернуться было где, да ещё и с разными вокальными партиями — простор для танцевального диалога. Или спора. Ильдар ещё не понял, что именно выходит. Ребята удивляли его каждый раз, и это было одним из самых приятных моментов в его работе в школе. Он что-нибудь придумывал, имея в виду одно, а они потом танцевали так, что вся идея переворачивалась с ног на голову, но как же органично всё смотрелось! — …Осторожно, двери закрываются. Следующая станция… Прорвавшийся сквозь музыку голос диктора заставил Ильдара подскочить на сиденье и рвануть на выход. Двери уже закрывались, но он успел нырнуть рыбкой между створками, и даже рюкзак, как это бывало, не застрял. Машинист недовольно хлопнул дверями ещё раз, поезд отчалил, напоследок злобно мигнув фарами. Почти все уже собрались, ждали только его и Китти. Ильдар по очереди пожал руки Рудику, Антону и Мите; клюнул в щёчку Алису и Лиду, Лада, как обычно, ограничилась словесным приветствием. Потянулся за мобильником, чтобы поинтересоваться у Китьки, где его черти носят, и вдруг вспомнил, что так и не узнал, зачем они с Вадимом ему названивали, хотя виделся после с обоими. — Никиты не будет, — сообщила вдруг Лида. — Он просил передать, что мы должны дочистить «Пантеру» до зеркального блеска. — Без него? — вскинул бровь Антон. — А кого мы в поддержку должны кидать, воображаемого друга? — Давайте Дара, — заржал Рудик. — Давно мечтал! — Уронить меня головой в пол? — уточнил Ильдар. — Никаких свечек, мои потолки для этого не предназначены. Китти имел в виду синхроны. Он не подал вида, но его неприятно кольнуло то, что об изменении планов Китька сказал Лиде, а не ему, ведь это было как минимум нелогично… А как максимум — попыткой отодвинуть Ильдара? Может быть, всё его поведение в последнее время было направлено именно на это? — И поддержки тоже. — Лида помахала телефоном, словно это что-то должно было значить. — Их он отдельно упомянул. Ильдар сжал зубы, чтобы не выдать так и рвущийся наружу комментарий про идиотизм ситуации вообще и таких идей в частности. Поддержки в квартире со стандартными потолками?! При отсутствии человека, их выполняющего?! Да и остальные требовали вдвое больше места, чем располагал Ильдар. — Идёмте, чего мёрзнуть, — процедил он наконец, осознав, что они уже минут пять стоят на месте, а на улице начинается мерзкий дождь. По пути зашли в магазин. Ильдар завис у стойки с газировкой, заметив лимонный тоник — Китти его обожал одно время, и пока они жили вместе, в холодильнике всегда можно было найти хоть одну бутылку. За неисчерпаемостью запасов следил как раз Ильдар, что не раз выручало его, если Китька входил в раж и начинал плеваться ядом направо и налево. — Ты выбрал? Сбоку нарисовался Митя, нежно прижимающий к себе французский батон, вакуумную упаковку нарезанной колбасы и огромное ведро майонеза. Не задумываясь над собственными действиями, Ильдар сгрёб две бутылки тоника, добавил к ним одну колу и кивнул. Уже у самой кассы вспомнил, что из нормальной еды у него дома только замороженная пицца, но бежать обратно было поздно; махнув рукой, решил, что попросит Вадима захватить, всё равно тот обещался подъехать наутро. К моменту, когда они весёлой гурьбой ввалились в его квартиру, Ильдар успел накрутить себя до того, что его единственным желанием было позвонить Китти и потребовать объяснений. Проследив за тем, что никто не забыл, где находится кухня, туалет с ванной и непосредственно зал, он предложил всем переодеваться и разминаться, а сам прошёл в спальню. На так и не заправленной кровати валялась смятая футболка — привет от Вадима. Они проспали и собирались впопыхах, обоим было не до того, чтобы наводить порядок. Ильдар сгрёб футболку неаккуратным комком, но тут же передумал, разгладил и сложил её, чтобы попозже убрать на полку. Собственные психи начинали раздражать: ну вот чего беситься из-за такой мелочи, как неубранная в шкаф вещь? Можно подумать, от этого кому-то плохо стало. И Китти тоже вправе говорить с кем угодно из группы. Лида, в конце концов, часто выступала от его имени в ДК — и что, разве это что-то меняло? Даже то, что дополнительная репетиция была назначена дома у Ильдара, не тянуло на аргумент. Единственное, что должен был сделать Китька в данной ситуации, — это сообщить об изменениях в планах. И как раз это он и исполнил. Глубоко вздохнув и выдохнув несколько раз, Ильдар с силой провёл ладонями по лицу. От футболки отчётливо пахнуло Вадимом — теплом, сладостью и ещё чем-то неуловимым. Мягкий домашний мальчик, воспитанный одной мамой… И Ильдар, чьим главным воспитателем была бабушка. Они, наверное, созданы друг для друга? Может ли женщина воспитать полноценного мужчину? Является ли тяга к другим мужчинам для этого мужчины показателем неполноценности? Как отличить «настоящесть», в чём она должна выражаться? Мужественно ли сидеть на шпагате? Или, может быть, только умение бить морды считается достаточным для того, чтобы гордо зваться «мужиком»? Гортанно усмехнувшись, Ильдар позволил себе упасть на кровать. Да уж, дошёл до ручки — с чего вообще его понесло на такие рассуждения? За стеной слышались негромкие голоса — слова разобрать не получилось, но интонации были… странные. Как будто тема, которая обсуждалась, вообще-то была запретной, и говорившие всерьёз опасались, что их может услышать кто-то ещё. Заинтересовавшись, Ильдар неслышно скользнул к двери спальни, приоткрыл её, напрягая слух. Ну так и что мы тут обсуждаем? — Да точно говорю, у них опять что-то началось, — уверенно произнесла Алиса. — Я что, слепая, что ли? — Они давно расстались, — возразил Рудик. — Как расстались, так и сошлись. Ты не видишь, что ли? Эти все ссоры на пустом месте… То, как Никита себя ведёт, как Дар на него реагирует! — Лида невольно заговорила громче, и на неё тут же шикнули. — А вам не кажется, что это не наше дело? — Тош, если они сейчас разосрутся, нам конкурса не видать, — резонно заметила Лада. — Да, группа Китти, но хореография Дара. Они оба достаточно упрямы, чтобы лишить всех нас шанса даже просто поучаствовать. — Просто останемся на стороне Дара, — предложил Митя. — Что нам Никита сделает-то? Поймает, в подвале запрёт, чтобы не пустить? — он рассмеялся. Ненадолго повисла тишина, нарушаемая лишь звуком учащённого дыхания — трындели товарищи, похоже, всё-таки без отрыва от своей главной задачи. — Это будет неправильно, — наконец сказала Алиса. — Не по-человечески. — А нами пользоваться — по-человечески? — огрызнулась вдруг Лида. — Сделай то, сделай это… Тут не так, там не эдак. Вам не надоело самим-то? Ильдар задохнулся, невольно зажал себе рот, чтобы не выдать себя. Прозвучавшее обвинение показалось настолько диким и несправедливым, что от обиды закружилась голова. — Мы для них не более чем декорация в этой их истории… любви. Или похоти. Не знаю, чего там больше. — Не знаешь — не лезь! — зашипела Алиса. — Их личная жизнь точно тебя не касается! — Мала ещё на меня орать! — Не суй свой нос… — Брейк, дамы. Рудик вмешался, как обычно, вовремя. Насколько Ильдар знал, дома, на Урале, у него осталось аж трое младших сестёр, и в детстве ему частенько приходилось разнимать их драки. Там он и научился тонкому искусству лавирования между Сциллой и Харибдой без серьёзных потерь. — Лида, нами никто не пользуется, — продолжил он, убедившись, что перепалка затихла, толком не начавшись. — Это обычный рабочий процесс. Дар мог нас сюда не тащить, а снять зал, за который пришлось бы платить. Никита мог не настаивать на дополнительных репетициях, сосредоточившись только на своём дуэте. — Вот и я об этом же! — встряла Алиса. — А тебе стоит поумерить свой фанатский пыл. Китти такой же человек, как все мы, а не какой-то там небожитель, — хмыкнула Лада. — Этот номер без него яйца выеденного не стоит! — В наших силах перестать быть танцующими декорациями. Мы здесь для этого и собрались, нет? Антон, похоже, единственный из всех не был озабочен чужими отношениями и предпочитал сосредоточиться на достижении цели. И он был прав. Потому что ни сходиться, ни ругаться ни с кем Ильдар не собирался. Понять, что происходит с Китькой, — это да, это было важно. Но теперь, подслушав разговор, он осознал, что неправильно расценил всё происходящее. Причина точно была не в нём, она крылась в самом Китти, и это значило, что им надо было уже нормально поговорить. Найти время, обязательно найти — до того, как они выйдут на сцену перед судьями. Потому что то, что мучает Китьку, может им создать проблемы такого масштаба, что они пролетят по всем параметрам ещё до начала конкурса. Ильдар сделал шаг от двери, оглянулся, подыскивая, чем можно обозначить своё присутствие и не выдать то, что он услышал лишнее. На глаза попалась приоткрытая дверца шкафа, и он даже улыбнулся, распахнул её шире, закинул внутрь футболку и захлопнул обратно, намеренно приложив больше усилий, чем надо. Разговор в зале тут же оборвался. Когда Ильдар вышел к ним, то обнаружил, что все заняты растяжкой — и от одного взгляда на их сосредоточенные лица стало смешно. Подавив рвущийся наружу смех, он спросил на всякий случай: — Ну как у нас дела? — Готовы к труду и обороне! — отрапортовала Алиса, отлепляясь от портативного станка, на котором висела, пытаясь задрать ногу в вертикальный шпагат. — Ну тогда давайте начинать. Никто не переглянулся, не дёрнулся, ничем не обозначил, что минуту назад группа была как никогда близка к тому, чтобы перестать существовать. Кивнули, завершили упражнения, встали на исходные точки танца. Этот номер родился у Ильдара в голове задолго до того, как у него появились те, кто мог бы его станцевать. В первоначальной редакции и Китти не предполагался, нужна была девушка, готовая станцевать роковую красотку. А потом всё… поменялось. И продолжало меняться прямо на глазах. За три часа он умудрился почти полностью переставить один из синхронов, пытаясь вытянуть «танцующие декорации» в полноценных участников — и ему удалось. Впервые за долгое время он смотрел «Пантеру» и чувствовал гордость. Да, не все движения получались идеальны, да, ни одного прогона без помарок не случилось, но это те ошибки, которые видны ему; а зритель же не знает, как оно задумывалось. Может быть, это находка хореографа — канонный выход из поддержек? Может быть, тут и не предполагались натянутые носки? Они же не классику танцуют, а джаз-модерн. Есть простор для манёвров. После перерыва на перекус и обсуждения достигнутых успехов было решено записать видео, чтобы отправить его Китти. Ту часть, которую они переделали, он проводил за кулисами, поэтому переучивать ему ничего не надо было; но не оповестить об этом значило рыть самим себе могилу. Кое-как уместившись на подоконнике с телефоном, Ильдар скомандовал старт — и понеслась. Пожалуй, это был лучший прогон, и теперь его гордость наконец обрела под собой основание — твёрдое, можно сказать, железобетонное, хоть и полностью цифровое. На видео ребята отплясывали так, как будто уже вышли перед судьями. — Мы поборемся за призовое место, — мурлыкнул себе под нос Ильдар, отправляя файл Китти. Алиса с Ладой вырвали у него телефон, чтобы посмотреть самим, и зашлись в восторженных охах и ахах. Митя с Рудиком пристроились рядышком, а Антон заявил, что хочет посмотреть на экране побольше, и потребовал скинуть себе на планшет. Ильдар спрятал улыбку, глядя, как они разбираются с техникой. В этот момент они мало чем отличались от его детей в школе — тот же искренний восторг, то же осознание, что это они, а не какие-то крутые перцы, что они могут, что всё было не зря. — Ну разве что за третье, — пробормотала Лида так, чтобы её услышал только Ильдар. Он не стал ей отвечать. Мог, конечно, напомнить, что вера в себя — не то, от чего стоит отказываться, или пригрозить, что если она начнёт наводить тень на плетень, то её долго держать тут не будут. Но вот вообще не хотелось. Антон кинул ему обратно телефон, и Ильдар поймал его двумя ладонями. Ровно в этот же момент пришло сообщение — и настроение подпрыгнуло ещё выше. Потому что Китти ответил оперативно: прислал смайлик с поднятым большим пальцем. И, пожалуй, это была одна из самых лучших мотиваций. — Нам ещё поддержки чистить! — Ильдар глянул на часы, отмечая, что близится полночь. — Отдохнули, теперь за работу! Закончили они уже под утро. Вымотанные, полусонные расползлись по спальным местам: парни втроём оккупировали надувной матрас, Алиса с Ладой разделили диван; Лида, отговорившись головной болью, уехала на такси. Ильдар, выставив будильник на одиннадцать, с тихим стоном наслаждения зарылся в одеяло. Очередной шаг приблизил его к мечте, причём настолько, что уже виднелся на горизонте её блестящий бок. Бронза, серебро или золото? Это было уже не так важно. А к двенадцати должен был прийти Вадим, чтобы одним своим присутствием завершить картину всепоглощающего счастья. Только вот Китти… Но додумать мысль Ильдар не успел, потому что усталое тело наконец расслабилось и сознание мягко угасло. Спать оставалось пять часов.