Когда без 100 грамм либретто не разберешься ;)
Не бывает отложенных программ. Бывают вызревшие во времени. И проигранные в пари. Или и то и другое.
Сборы 2016. Таким же звучным «БЛЯТЬ», с той же интонацией, что и у Ферджи, Этери захлопнула ноутбук и, схватив Даню за рукав, потащила в торец. Только у Ферджи этот возглас означал слово «BLOOD» Но транскрипция была та же. Интонация, посыл и экспрессия те же. По одному этому слову, произнесенному метко и звонко, как оно обычно вылетает из розовых уст, стало уже понятно без намеков, в чей адрес предназначался стеб. — Это что за личные сексуальные фантазии вы нам сюда вывалили, Даниил Маркович? Перед глазами продолжала в экстазе верхом на стуле извиваться рыжая курчавая Ферджи и грудным сексуальным голосом пела так, что хотелось ее трахнуть везде и даже в этот самый сексуальный голос. До того это было похотливо. Они множились — из одной на песке побережья в десятки кудрявых на сцене, извивающихся в томлении оргазма бестий. Где-то он уже это видел? Они тогда еще были на коньках, тоже танцевали и смеялись. (Над ним?) Но где? Помнит, что их таких было много, что он их хотел поймать. И когда увидел клип — он сразу понял, что был на сцене среди десятков этих курчавых рыжих. Этери щелкнула пальцами перед носом, повторяя вопрос о сексуальных фантазиях, пока он как раз и уплыл в них самые. — Я же не виноват, что у моих сексуальных фантазий темные в рыжий отлив волосы волной. Провел он по ее волосам, она одернула руку. Быстро посмотрев на спортсменов, не заметили ли. — А еще они, эти ваши фантазии размахивают ногами и трясут грудью. Даниил Маркович, это настолько пошло, что даже смешно. Тут она даже ругаться толком не могла, постоянно сбивалась на смех. «Я и правда в твоих глазах такая?» — Спасибо, что ваши фантазии хоть не размера трихуэль и не вращают глазами как в оригинале. Творение в исполнении Ферджи было парафразом на Феллинивские «8 с ½». В "Ottoemezzo" есть эпизод, когда мальчишки прибегают на берег моря к сомнительной хибаре и выманивают на свет божий нечто подобное ожившему каменному идолищу, в миру носящему имя Сарагина, которое за сходную плату начинает экспрессивно потряхивать могучими формами, изображая танец. Мелким мужчинам лет 10-12 это страшно нравится — они тащатся, аплодируют и улюлюкают, видимо, в их пубертатном сознании этот гоблин в юбке вызывает некий сакральный сексуальный ужас-интерес, как подсознательный образ Великого Женского Божества. Некий запретный огромный торт, на который можно поглазеть, но никак нельзя сожрать. — Не думала Даниил Маркович, что нам придется бороться с пубертатом еще и у хореографов. Я смотрю вам до сих пор лет так 10-12, что вас возбуждают развязно танцующие взрослые женщины. Далекие, — сама она была так близко, что ближе только кровь по венам, — недоступные. Прошептала Этери, облизнув нижнюю губу, низким грудным с хрипотцой, как у Ферджи. Этери подъехала к нему так близко, что их дыхание становилось общим — ее морозно-клубничное и его замешанное на терпкости парфюма. И этот их общий ether перетекал друг в друга, делая их сообщающимися сосудами. Так они и стояли перетекая друг в друга взглядами, дыханием, мыслями…не самыми приличными. — На которых можно поглазеть, но никак нельзя сожрать. И на этой фразе рассмеялась громко, возбужденно и задорно. Ну вылитая Сарагина! — Продолжайте, Даниил Маркович, продолжайте в таком же духе. Этери вся ситуация даже не веселила, а просто перла. Покружив со смехом около, подъехала сзади и начала выдыхать прямо в ухо: — Продолжай, шлепни меня по попке..... будь дерзок, беззаботен…хочешь ущипнуть меня? … ущипни за что-нибудь мягкое…пожалуйста, будь нежен, чувственен, когда сжимаешь меня… След от коньков снова обвил бедного хореографа, и Этери уже оказалась лицом к лицу и на одном дыхании выпалила ему прямо в губы: — Будь моим любовником… попробуй сорвать жгучий поцелуй…пока есть шанс. Даня от неожиданности окаменел на месте. Такие слова да еще от Этери… да еще и на катке… Воцарилась пауза. На всей планете воцарилась тишина и только звенели они. Эти ее слова, то ли в шутку то ли всерьез сказанные. Карий омут взгляда слился воедино. И натянулись, как струны от возбуждения эти двое на льду. А Этери знай себе смеется ведьмой и растрепанная рыжая продолжает над ним издеваться: — А что это ты, Данечка, застыл так от неожиданности? Это я не от себя импровизирую, а цитирую текст твоего музыкального шедевра. Глейх, ты вообще слова слышал, о чем там поют? Даня уже отмер — Так ради них, уважаемая, Этери Георгиевна, все и затевалось, — и подъехав к бортику, перекрыв Этери от спортсменов ущипнул ее за попу. А скорее за лыжный костюм. — Даня! — прилетело вслед, — Я тебе сейчас процитирую твою же музыку. — А что Даня? Вы же сами только что просили ущипнуть вас за что-нибудь мягкое! — Даня, это будет на нашем льду не раньше, чем я сойду с ума! — По мне. — Просто сойду с ума! — И будешь танцевать для меня в закатном океане танец Сарагины, осыпая нас песком. А потом будешь мне так же страстно отдаваться под шум волн и свет луны. Этери положила руку на лоб хореографу. Температура у него что ли? — Вот, вот, Даниил Маркович, — едко и язвительно стартовала Этери на его фантазии, — Исключительно только после такого! Вот сразу же! Я тебе клянусь! Мы ее и поставим! — и припечатала — Для юниоров! Их контент! БЛЯТЬ! Говорила Этери едко и уверенно понимая, что чего-чего, а диких танцев на побережье океана с бубнами и песком в ее исполнении точно не будет. Как не будет и этого разврата на льду. — Ну смотри мне, Этери. За свои слова придется ответить. Она развернулась и хотела было уезжать обратно, но передумав добавила: — В следующий раз, будь добр, отправлять мне свои соображения заранее. А не приносить ВОТ ЭТО ВОТ на тренировку! Этери не успела отъехать, как Даня схватил ее за руку: — Понял. Буду тебе свои сексуальные фантазии отправлять заранее. — Во дурак! — Этери уже открыто смеялась. Даже злиться на такое придуривание не хотелось. По пути к спортсменам Этери представила, как на это отреагируют на прокатах мастодонты. Наверное, свалятся в обморок еще на первом BLOOD. И рассмеялась на это сама себе. Только ради того, чтобы это увидеть, надо было это ставить! Ночью дышалось неровно. Этери лежала в казенной кровати Новогорска и пересматривала танцы Ферджи. «Я смотрю, Даниил Маркович, мы общий язык с тобой найдем не только на льду»