Начало конца

Я с самого начала знал, что это будет непросто. В приступы особо яркого безумия - то есть практически всегда, когда им овладевало свирепое альтер-эго - его невозможно было остановить. Собственно, я быстро понял, что в этом и нет необходимости, во всяком случае поначалу. Я давал ему то, что он хотел - и он это охотно брал, наслаждаясь своей властью, насыщаясь болью и страданиями других и на какое-то время успокаиваясь, отступая в тень и оставляя Сергея в покое. Что же до меня... Меня учили превозмогать боль, абстрагироваться от происходящего и держаться в сознании, чтобы, когда все закончится, успеть перевязать свои раны и не истечь кровью, прежде чем ощущение реальности покинет меня. Что я и делал, совершенно молча, ни разу ни в чем не упрекнув Сергея, забивавшегося в угол и дрожащего от накрывшего его осознания содеянного. И следом отключался от боли и большой кровопотери прямо на полу. Вскоре я понял, что эта сущность получает особое удовольствие, избивая именно меня, причем чем больше крови я при этом терял, тем счастливее и безумнее оно становилось. Порой я задавался вопросом, почему оно в конце концов не добивает меня, и не сразу осознал, что причина в общем-то лежит на поверхности. Сергей. Он все еще пытался бороться с ним, все еще старался сдержать его ярость, тогда почему я сам смирился и сдался на его милость? И я стал пристальнее приглядываться к его поведению, стараясь разглядеть проблески сознания в этом безумном взгляде. Иногда мне это удавалось - и я действительно видел перед собой Сергея, измученного, разбитого, терзаемого болью и сожалением; но иногда в ярких желтых глазах не было и намека на сочувствие, лишь превосходство и желание взять то, что принадлежит ему. Это напоминало какое-то извращенное перетягивание каната, приправленное злобой и ревностью ко мне с его стороны и терпеливым выжиданием подходящего момента с моей. А посередине волей случая оказался Сергей, которого мы никак не могли поделить да и в общем-то не хотели ни с кем делить. Ожидаемо, я проигрывал раунд за раундом, получая все более серьезные травмы и все сильнее истекая кровью. Рано или поздно должен был настать тот раз, когда я не смогу даже пошевелиться, чтобы остановить кровь, и умру от ран, несовместимых с жизнью. И однажды я просто не успел.... Я очнулся от сдавленной боли в боку: кто-то накладывал плотную повязку на глубокий порез, едва не вспоровший мне живот. - Если ты не будешь защищаться, когда-нибудь я тебя убью... - тихо пробормотал Сергей, заметив, что я вернулся в сознание. Я попытался приподняться на локтях, но со стоном упал на постель раньше, чем он успел уложить меня обратно. Бинт моментально пропитался кровью. - Лежи, тебе нельзя вставать... - и спустя паузу еще тише добавил, опустив взгляд. - Прости меня... - Это не ты... - я едва узнал свой собственный голос, хриплый и едва различимый. - Это был не ты. - Олег, я серьезно. Ты должен драться. Не позволяй мне...нам так с тобой обращаться. - Я не смогу тебя ударить... От его печальной улыбки защемило в груди. - Знаешь, что я постоянно слышу в своей голове, что он мне говорит всякий раз, когда пытается заполучить надо мной контроль? Что он единственный, кому я вообще нужен, кто заботится обо мне, кому есть до меня хоть какое-то дело. - Но ведь это неправда! - Неправда? Тогда докажи это, дай отпор, покажи, что... не отдашь меня ему. В повисшей тишине я слышал лишь как пульсирует кровь в висках, отдаваясь в ушах гулом и глухим стуком. А затем через силу приподнялся и обнял его, прошептав на ухо, словно это действительно могло скрыть нашу тайну от его темной сущности. - Обещаю... Поначалу я принял это за новую стадию его сумасшествия. Когда серия ударов под дых и в лицо заставила его согнуться пополам и тут же упасть на спину, он удивлённо и как-то даже растерянно уставился на меня, растянувшись на полу, а затем громко расхохотался самым безумным смехом, который я когда-либо слышал. Мне стало не по себе, но, верный своему обещанию, я не отступил. Ожесточенная драка длилась несколько долгих минут, мы оба были в крови, своей и чужой, забрызгав ею пол и стены. Я чувствовал себя паршиво, словно вероломно ударил в спину близкого друга, но продолжал избивать его, а он задорно отвечал мне, хохоча во весь голос. Неожиданно ослабшие пальцы, ещё мгновение назад сжимавшиеся в кулаки, и последовавший за этим судорожный выдох застали меня врасплох - я едва успел остановиться, придерживая его за грудки и уже занеся руку для очередного удара. На меня смотрел Сергей, сквозь слипшиеся от крови ресницы и распухшие веки, с кривоватой усмешкой, очевидно причинявшей боль из-за кровоточащих разбитых губ, но этот взгляд я не спутал бы ни с чьим другим. Он вернулся ко мне. - Спасибо, Олег... - и тут же снова покинул, потеряв сознание и едва ли успев расслышать мой тихий ответ: "Мазохист...". В этот раз была моя очередь перевязывать его раны, и стиснув зубы я мысленно пытался убедить себя, что все произошедшее действительно того стоило. Он очнулся буквально спустя пару минут - и я даже опешил. Ещё никогда я не видел на его лице такой искренней, по-настоящему счастливой улыбки, а когда в привычной себе манере мрачно поинтересовался, чему он так радуется, получил ответ, убедивший меня, что мы на верном пути. - Представь себе человекоподобного черного ворона в маске Чумного Доктора. Таким я его вижу. А теперь представь, как он дуется в углу, скрестив руки на груди и с опаской поглядывая в твою сторону. Впервые за все время я чувствую свое превосходство над ним, потому что в отличие от него знаю, что мне ты не причинишь вред. Я лишь вздохнул, не найдя, что на это ответить, но стал чувствовать себя чуть лучше. Искренне надеюсь, что и он тоже.