Соукоку — сборник драбблов

      Проснувшись утром с больной головой от похмелья, Чуя вспомнил вчерашний вечер и его передёрнуло от этих воспоминаний. Сколько же он вчера выпил? Накахара не помнил.       После второй бутылки, его, кажется, вырубило, по крайней мере он не помнил, как добрался домой. Когда была выпита первая бутылка, в баре вдруг появилась эта мерзкая Скумбрия, которую он не видел в общей сложности четыре года, правда незадолго до этого, они пару раз сталкивались на заданиях, но ни разу нормально так и не поговорили.       Осаму свалил из мафии четыре года назад, оставив в качестве прощального подарка Чуе взорванную машину и не слова не сказав, ни когда уходил, ни после, когда пропал на целых четыре года. Сначала Накахара был в бешенстве, у него было такое чувство, что его предали, бросили. Что такое предательство, Чуя, к сожалению, знал слишком хорошо. Однажды его уже предали друзья, когда он состоял в "Овцах", и рыжий винил в этом Осаму, по крайней мере, в первый год, после того как попал в мафию. Ведь это именно Дазай разработал план, как затащить эспера в мафию и выставил всё в таком свете, что товарищи по оружию посчитали его предателем и попытались убить. Это было больно, от удара ножом на животе рыжего остался шрам, но этот шрам остался не только на коже, но и в сердце гравитационного манипулятора. Боль от предательства тех, от кого он совсем этого не ожидал не прошла и с годами, а затем новое предательство — на этот раз напарника и друга, которым Чуя, всё же считал Осаму, несмотря на их непростые отношения и на колкости, которыми они ежедневно обменивались. Не взирая на их извечные скандалы и драки, Накахара считал его своим другом, но Дазай, видимо, не считал им Чую. Он с лёгкостью отказался от него, бросив его и покинув мафию, будто ножом ударил в самое сердце. Чуе было больно, его снова предали и сделал это самый близкий для него человек, которым стал Дазай за три года.       Они были напарниками, ходили вместе на десятки боевых заданий и всегда выходили победителями из любой ситуации, не раз рискуя собственной жизнью для того, чтобы прикрыть напарника. Это не могло их не сблизить, и Чуя ощущал, что Осаму стал для него самым близким и дорогим человеком ради которого, он не задумываясь отдал бы жизнь, хотя, конечно, он никогда бы не признал этого перед напарником. Его предательство стало для Чуи ударом. Невозможно передать словами, какую боль испытал рыжий, когда узнал об уходе напарника из мафии и о своей взорванной тачке. Ему было так больно, как никогда ранее, даже боль после предательства Овец не шла ни в какое сравнение с болью, которую его заставил испытать Дазай. Но этот человек не имел сердца, он был холоден и безразличен ко всем, кроме своего драгоценного Одасаку. Чуя пил на протяжении нескольких недель изо дня в день, после того как напарник предал его, а потом ненавидел его долгие годы, за то, что тот сделал.       Спустя четыре года, они всё-таки встречались несколько раз и вынуждены были вместе сражаться против общего врага. А потом снова долго не виделись и вот вчера, встретились.       Осаму подсел к нему за столик, заказав себе виски со льдом.       — Что ты здесь забыл, Скумбрия? — со злостью взглянув на шатена, спросил рыжий, наливая себе в бокал вино.       — Да так, решил выпить со старым другом. — с насмешливой улыбкой заявил Дазай.       — Другом? — рыжий расхохотался. — И где же твой друг? Что-то я никого рядом с тобой не вижу.       — У тебя плохо со зрением, вешалка для шляп? — язвительно произнёс Дазай, всё так же насмешливо глядя в лазурные глаза напарника. — Он сидит прямо напротив меня.       — Да пошёл ты, уёбок! — прошипел Накахара. — Ты мне не друг и никогда им не был.       — Да ладно! Я знаю, как ты переживал из-за моего ухода, который стал для тебя самым сложным и тяжёлым испытанием.       Чуя хотел что-то ответить, но сдержался, так как к их столику подошёл официант и принёс заказ Дазая. Вместо этого Накахара снова налил себе вина в бокал и залпом его осушил. А затем нить разговора оказалась потеряна для рыжего, так как он был уже довольно пьян. Что он ответил на это Осаму, Чуя не помнил и дальнейший их разговор с бывшим напарником он припоминал смутно. Сколько они просидели в баре и сколько ещё вина было выпито, рыжий точно не мог сказать. А потом вдруг его словно током ударило. Он кое-что вспомнил о вчерашней ночи. Нет, не может быть, наверное, это ему приснилось или он правда переспал с Осаму?       Чуя вспомнил, что это Дазай привёз его домой, отвёл в спальню, помог раздеться, хотя Накахара пытался протестовать и уложил в постель, но не убрался из его комнаты, а вместо этого лёг рядом, обняв его и прижимая к себе, оглаживал спину и плечи. С этого момента, воспоминания стали слишком уж чёткими, что было довольно странно, в голове будто прояснилось и рыжий начал вспоминать, что было дальше.       Дазай потянулся к его губам и накрыл их своими, углубив поцелуй и зарываясь руками в рыжую шевелюру. Как ни странно, Чуя даже и не думал сопротивляться, в тот момент он чётко осознал, что ощущал на самом деле к Осаму и как же давно он об этом мечтал, мечтал о том, чтобы он поцеловал его, прижал к себе, обнял.       Чуя принялся расстёгивать пуговицы на рубашке шатена, а когда справился с ними, она полетела на пол. Рука Дазая проникла под нижнее бельё Накахары, обхватывая возбуждённый орган и лаская его. Рыжий расстегнул ремень на брюках Осаму и стянул их с него вместе с боксёрами, затем настала очередь бинтов, которые Чуя просто срезал ножом, лежавшим у него под подушкой. Шатен освободил рыжего от нижнего белья, кроме которого на нём больше ничего не было и снова накрыл его губы своими, проникая в его рот языком и сплетаясь своим языком с чужим, оглаживая руками плечи и спину, чувствуя, как учащается дыхание и сердцебиение партнёра, который был возбуждён до предела. Разорвав поцелуй, шатен спустился губами ниже и принялся целовать шею рыжего, который запрокинул голову назад и застонал, оглаживая спину Осаму и прижимая его к себе. Дазай спустился губами ещё ниже, целуя мускулистую грудь парня, затягивая, по очереди, в рот соски, нежно посасывая их, дразня языком, чувствуя, как они твердеют и срывая с губ Чуи новые стоны. Осыпая поцелуями плоский живот с кубиками пресса, заставляя рыжика стонать и выгибаться, спустившись ещё ниже, шатен затянул в рот возбуждённый член партнёра, проводя языком вокруг головки, от чего Накахара рвано выдохнул и прижал голову Осаму к своим бёдрам плотнее, заставляя взять в рот член глубже и он брал, заглатывая возбуждённый орган до конца, позволяя ему проникать в самое горло и лишь ненадолго вытаскивая, чтобы сделать глоток воздуха. Быстро двигая головой, шатен заглатывал всё глубже, ощущая, что рыжик уже на грани и он действительно был на грани, не в силах сдержаться, Чуя вскрикнул, судорожно выгибаясь и изливаясь в рот любовника, продолжая удерживать его голову у своих бёдер, да тот и не сопротивлялся, а покорно сглотнул, после чего Чуя убрал руку с его затылка.       Осаму выпустил изо рта член рыжика, но не надолго. Проводя пальцами по рельефным мышцам на груди, по животу, он обхватил ладонью член Чуи и задвигал рукой, ощущая, как возбуждение опять накрывает любовника, снова затягивая в рот его орган, и играя языком с головкой. У самого Осаму стоял уже колом и он с трудом себя сдерживал, чтобы не овладеть рыжим немедленно. Выпустив член изо рта и взяв в руки смазку, шатен смазал пальцы лубрикантом, и проник одним из них внутрь парня, ощущая, как Чуя напрягся и продолжая ласкать его член второй рукой. Вскоре, к первому пальцу был добавлен второй. Нащупав простату, Осаму задвигал пальцами более интенсивно, чувствуя, как она твердеет и срывая с губ любовника новые стоны. Добавив ещё один палец, шатен протолкнул их глубже, проворачивая и заставляя рыжика снова стонать и двигать бёдрами навстречу его руке. Убрав руку с члена парня и продолжая стимуляцию простаты, Осаму добавил к трём пальцам четвёртый, резко двигая рукой и чувствуя, что Чуя уже просто дрожит от желания, шатен вытащил из него пальцы, поскольку им обоим необходимо было больше.       Смазав свой член и анус любовника лубрикантом, Осаму медленно вошёл в него в несколько толчков, накрывая губы рыжего поцелуем, заглушая непроизвольный стон, рвущийся из груди. Выждав немного времени, для того, чтобы боль утихла, Дазай снова толкнулся в рыжего, продолжая его целовать. Затем подался немного назад и снова толкнулся в любовника, прошептав, разрывая поцелуй и глядя в небесно голубые глаза, после того как Чуя снова застонал и обхватил его бёдра своими ногами:       — Сюда?       — Даа... — простонал рыжик. — Ещё туда же, только резче.       Осаму снова подался назад, а затем резко толкнулся в партнёра под тем же углом, сорвав очередной стон с губ Чуи и снова слегка вышел из него, для того, чтобы вновь проникнуть глубже. Обхватив рыжего за ягодицы, шатен резко натягивал его на свой член, одновременно с этим, толкаясь внутрь и сам не в силах сдерживать стонов, Чуя двигал бёдрами навстречу партнёру, пытаясь насадиться на его орган сильнее. Дазай ускорил темп, всё быстрее и резче вбиваясь в парня с характерными хлюпающими звуками и хлопками тела о тело, каждый его толчок достигал цели, член попадал по простате, а рыжий стонал и вскрикивал, обхватив спину любовника руками и впиваясь в неё ногтями, раздирая кожу и плохо соображая в тот момент, что возможно причиняет этим боль шатену. Чувствуя, что рыжий уже на грани, Осаму обхватил его член своей рукой и быстро задвигал ею, одновременно с этим ещё быстрее толкаясь в партнёра. Ощутив, как по телу Чуи прокатилась дрожь, шатен ещё более ускорил движения и углубил проникновения, от чего рыжик вскрикнул, ещё сильнее впиваясь ногтями в кожу любовника, оставляя на ней глубокие кровавые бороздки, выгибаясь и увлажняя ладонь шатена своим семенем, Осаму кончил одновременно с Чуей, излившись в желанное тело и обессиленно свалился на него сверху, пытаясь привести в норму дыхание и сердцебиение.       "Чёрт! — пронеслась мысль в голове Накахары, ото всех этих воспоминаний она пошла кругом. — Такое не могло мне присниться. — Ощущения были слишком яркими, да и небольшой дискомфорт в заднем проходе говорил о многом. Это произошло на самом деле. — Дазай меня трахнул ночью, воспользовавшись моим состоянием, а я позволил ему это сделать с собой. Но как же все-таки это было прекрасно, только где же теперь этот сукин сын, молча свалил, как-будто бы ничего не было?"       Щёлкнул замок и скрипнула входная дверь. Чуя закрыл глаза, делая вид, что всё ещё спит. Он знал, что это Осаму, больше некому, похоже, что он куда-то ходил, сердце бешено заколотилось в груди, но рыжик не представлял, что ему сказать любовнику после прошлой ночи.       — Чууя... — послышался знакомый насмешливый голос. — Я знаю, что ты не спишь, не притворяйся.       Рыжий открыл глаза и посмотрел на Осаму, постаравшись сделать свой взгляд максимально злым, а голос раздражённым.       — После вчерашнего ты не свалил, придурок бинтованный? Я думал, что у тебя хватит мозгов не попадаться мне больше на глаза.       — Почему же? Разве ты не сам хотел вчера этого? — спросил Дазай, удивлённо приподнимая левую бровь, и подходя к Чуе, протягивая ему стакан с водой. — На, лучше выпей. Головка бо-бо, наверное?       — Сволочь! — Чуя попытался подняться с постели, но его замутило и он снова упал на подушки. — Ты воспользовался ситуацией, проклятый Дазай!       — Неа, — Осаму покачал головой. — Думаешь, что я не знаю, о том, что ты чувствуешь ко мне на самом деле? И это могло произойти гораздо раньше, если бы я захотел.       — Пошёл ты, самоуверенный уёбок! Ненавижу тебя! — Чуя и правда был сейчас в ярости, его всегда бесило то, что Дазай легко читал его, как открытую книгу, а вот для самого Чуи, шатен всегда оставался загадкой.       — Не нервничай, шляпка. Не пойму, почему ты бесишься? Твоя мечта вчера осуществилась, ты должен бы радоваться, — Осаму усмехнулся, а Чуя снова попытался встать, но опять упал на подушки и застонал от головной боли. — Я знаю, что ты хотел бы сейчас меня стукнуть, но пока ты не выпьешь это, боюсь, что ты не сможешь исполнить свою вторую мечту. — Дазай снова протянул Чуе стакан с водой.       — Что это? — задал вопрос Накахара, принимая стакан из руки шатена.       — Лекарство, — прозвучал короткий ответ.       Чуя выпил содержимое стакана до дна и передал пустой стакан Осаму.       — По правде сказать, Чуя, — снова заговорил шатен, насмешливо улыбаясь. — В стакане был яд.       — Чего? Скумбрия, ты... — Накахара неверяще уставился на Дазая и, пошарив рукой под подушкой, нащупал свой нож. — Тогда, я прихвачу тебя с собой, пока ещё могу.       Через мгновение, рыжий оказался возле шатена и прижимал к его горлу нож. Откуда только силы взялись подняться с постели, сам себе удивился Накахара или ему стало легче?       — Какой же ты глупенький, Чууя. — Осаму без страха взглянул в глаза рыжего и рассмеялся. — Да я шучу. Видишь, ты уже и с постели смог встать, а это значит, что лекарство начало действовать.       — Придурок! — Чуя убрал нож и сел на кровать, забравшись под одеяло, а шатен сел рядом с ним, проводя рукой по его лицу. Чуя резко отклонил голову в сторону, и стукнул Осаму в плечо. — Отвянь!       — Чуя, не будь таким вредным. — Осаму самым наглым образом лёг рядом с рыжиком и, обняв его, притянул к себе. — Тебе ведь понравилось, и не отрицай. — Дазай накрыл губы любовника своими, чувствуя его желание и Чуя, как ни странно сдался на милость победителя, хотя не совсем. Перевернув Осаму на спину, теперь он сам оказался сверху на нём и прижав его руки к постели, склонился к его лицу, прошептав:       — Только теперь твоя очередь быть в пассивной роли. — Осаму удивлённо посмотрел на любовника, однако, спорить не стал, а Чуя надеялся лишь на то, что шатен его не предаст вновь.       Но шатен всё-таки предал, спустя два месяца...       Иногда он приходил к Чуе, то насмешливо улыбаясь, то подкалывая рыжика, а тот терпел его насмешливый тон, лишь изредка возражая и огрызаясь, пряча улыбку за бокалом вина или отворачиваясь, делая вид, что всё хорошо, и он всем доволен. Но Чуя не был доволен, ему было тяжело, от понимания того, что Осаму приходит к нему просто потрахаться, но отношений у них нет, и Дазай никогда не говорил ни о каких чувствах со своей стороны, хотя знал о чувствах рыжего к себе и не скрывал этого. Но Чуя не мог показать любовнику того, что его беспокоит, поэтому делал вид, что всё прекрасно и его всё устраивает, хотя иногда он срывался и отыгрывался на шатене в постели, грубо овладевая им и порой, причиняя боль, но Осаму не возражал, Чуя нравился ему таким. Когда он мог просто завалить его и трахнуть, без особых прелюдий, лишь слегка растянув, причиняя боль и заставляя почувствовать невероятное удовольствие, всё в одном флаконе. А потом Дазай снова исчез из жизни рыжика, как и тогда, когда он ушёл из мафии. Невозможно описать словами боль, которую испытал Чуя из-за нового предательства возлюбленного... Ей нет описания, его сердце снова разорвали на части и растоптали ногами. Жить дальше с этим было выше его сил, поэтому он снова пил, так было легче.       А однажды Мори вызвал его к себе и отдал приказ об уничтожении одной вражеской базы.       — Ты должен уничтожить её любой ценой, — приказал босс.       — Любой ценой? То есть вы предлагаете мне использовать порчу, при необходимости?       — Именно, Чуя.       — А Дазай в курсе?       — Нет. Увы мы не можем его найти уже несколько месяцев. Может, он решил предать агентство и свалил, как и из мафии когда-то... Я понимаю, о чём ты думаешь, Чуя. Дазая нет, может и в живых его уже нет, кто знает? Я отправляю тебя на смерть, ты ведь это понимаешь, если тебе придётся применить порчу, но может и не придётся. Кто знает? Ты сильный эспер, справишься без неё — прекрасно.              Чуя кивнул, сглотнув ком в горле. Дазай исчез, а если ему придётся активировать сингулярность, то он умрёт, Мори зная это, отправил его на смерть! Что ж. Если он в этом мире никому не нужен, так тому и быть...       Подъехав к вражеской базе на машине, Чуя покинул автомобиль, в тот же миг его окутала красная аура, и он медленно зашагал по направлению к врагам. Накахара уверенно шёл к многочисленному неприятелю, ступая по земле ногами с таким грохотом, будто он весил не 60 кг, а целую тонну, хотя в этот момент всё так и было, ведь он увеличил свой вес гравитацией. От его шагов трескалась и проваливалась земля, забирая в свои недра остатки почвы и ошмётки тупоголовых людей, которые решили вступить с владельцем Смутной Печали в бой. Эспер ударил волной гравитации, не все враги умерли от этого удара... Несколько эсперов выжили, благодаря своим способностям... Но Чуе не пришлось применять порчу, ещё один удар гравитацией уничтожил всех выживших.       — Привет, милый, — послышался сзади до боли знакомый и бесячий голос.       — Что ты здесь делаешь, сволочь?! — Чуя развернулся лицом к шатену, толкнув его в грудь и посмотрел в карие бездонные глаза, всё ещё держа руки у его груди, так как, Осаму обнял его за талию, и Чуя не смог отстраниться, сверкнула белая вспышка, обнуляя его способность. — Какого хуя ты припёрся?       — Тц... — Осаму склонился к рыжему и поцеловал его в губы, а затем резко развернулся на 180 градусов вместе с ним, оказавшись на его месте и повёрнувшись в пол оборота, произвёл выстрел, после чего сам обмяк в объятьях Чуи и начал сползать вниз.       — Что? Осаму, что с тобой? — Чуя не сразу понял, что произошло, но заметил, когда напарник его развернул, закрыв собой, что в него метнули нож, который теперь торчал из его груди, ближе к левой стороне, Осаму успел выстрелить и брюнет в белой шапке ушанке, метнувший нож, упал на землю, но и Дазай был серьёзно ранен.       Чуя опустился на землю вместе с шатеном, крепко сжимая его в объятьях, и самые настоящие слёзы покатились из его глаз, ведь он понимал, что произошло и что рана, скорее всего смертельная.       — Дазай, ведь ты заранее всё это спланировал, чтобы поймать Фёдора, ты не мог не подстраховаться и не принять противоядие.       — Прости, Чуя, — слабым голосом проговорил Осаму. — Не в этот раз. У меня не было времени взять противоядие, ведь тебе угрожала опасность, я мог не успеть, да и дело ведь не только в яде. — Дазай закашлялсялся и из уголка его рта потекла струйка крови. — Рана, сама по себе смертельна. Прости, что предал тебя, прости что...       — Заткнись, слышишь? Просто заткнись, сволочь! Не смей умирать! — Чуя достал мобильник и вызвал скорую. — Я вызвал скорую, они скоро приедут. Пожалуйста, не умирай, останься со мной. Ты смысл моей жизни!       — Прости, шляпка... — Дазай снова закашлялся и кровь из его рта потекла сильнее. — Я бы с радостью остался с тобой, но моё тело отказывает мне в этой малости.— Осаму положил руку на рыжую голову, а потом она сползла вниз. — Прости, что издевался, ты самый дорогой для меня человек.       Сказав это, Осаму замолчал и его грудная клетка перестала вздыматься, Чуя тряс его за плечи и молил не умирать, но шатен не отвечал. Потом, кто-то тронул его за плечо, эспер поднял голову вверх и увидел Коё.       — Чуя пойдём, — произнесла девушка. — Мори осмотрит его.       Накахара встал на ноги и послушно пошёл за Озаки, отойдя на некоторое расстояние от Дазая, он наблюдал за тем, как Мори подходит к Осаму, прощупывает пульс на его шее, задумчиво качает головой, но всё же вкалывает ему какой-то препарат. Потом Огай извлекает из своего медицинского саквояжа какие-то предметы, вытаскивает нож из раны и осматривает её, снова качает головой и делает несколько стежков иголкой с какой-то странной на вид нитью.       — Коё... — Гюговорит Огай. — Уведи Чую. Он не должен этого видеть.       Озаки кивает и пытается увести Накахару, но тот сопротивляется.       — Отстань, Коё! Отпусти! — в истерике кричит Чуя. — Что он имеет ввиду, чего я не должен видеть и как вы так быстро здесь оказались? Это был план босса? Чего он хотел этим добиться? Коё, ведь я думал, что умру сегодня...       — Босс никогда не отправил бы тебя на смерть, Чуя, — Отвечает Озаки, поглаживая рыжего по голове и пытаясь его успокоить.       — Значит, он отправил его? — Накахара смотрел в глаза наставницы и не мог поверить в услышанное. Мори отправил его в бой, зная, что Дазай не сможет остаться в стороне и придёт, чтобы спасти напарника. Но входила ли в план Мори смерть Осаму, Накахара не знал.       — Нет, он лишь хотел его вернуть.              — И что дальше, что будет с ним?       — Я не знаю. Но я уверена, Мори-сан никогда бы не позволил ему умереть, как и тебе, пойдём, Чуя. Тебе правда лучше этого не видеть.       Два дня спустя...       Чуя пришел в себя в медпункте Портовой Мафии. Он не мог понять, что произошло и почему у него кружится голова, как вдруг почувствовал, что кто-то взял его за руку, Чуя повернул голову и увидел распущенные темно-розовые волосы, которые ей не свойственно было распускать, рыжий сразу узнал хозяйку этих локонов.       — Коё... — прошептал Накахара, а девушка склонилась к его лицу и произнесла:       —Наконец-то ты пришел в себя! Целых два дня ты был без сознания       —Почему?       —Тебе вкололи успокоительное но оно подействовала на тебя как-то странно.       —Что ты имеешь ввиду, Коё? А вообще не важно, что с Дазаем?       Коё не сразу решилась ответить, но всё же, немного помедлив, произнесла:        — Мори спас его, но боюсь теперь он стал немного иным...       — Что значит, иным, Коё?! — спросил Накахара, удивлённо глядя в глаза наставницы.       Озаки не успела ответить, по этажу пронеся нечеловеческий рёв, затем визг и крики людей, без сомнения, умирающих в муках.       — Что это? — спросил Чуя, приподнимаясь с кушетки и тут дверь в медпункт распахнулась. На пороге стоял Дазай, его рот был в крови, Накахара перевел взгляд на его окровавленные руки, вместо ногтей его пальцы украшали огромные острые когти, Чуя в ужасе отпрянул назад, он не мог понять что все это значит, а Коё, как ни в чем ни бывало встала со своего места и, проследовав мимо Осаму, покинула медпункт, закрыв за собой дверь. Дазай подошёл к Чуе и присел рядом с его кушеткой, потянувшись своей окровавленной когтистой лапой к его руке.       — Какого черта?! Что с тобой сделали?! — воскликнул рыжик, в ужасе глядя на Скумбрию.       — Не бойся, — произнёс Осаму, и прикоснулся лапой к руке эспера, сверкнула белая вспышка, и лапа Дазая приобрела нормальный человеческий вид.       — Ч-что? Что все это значит?       — Для того, что бы меня спасти, Мори пришлось обратить меня в Мононокэ*. Но не бойся, я никогда не причиню тебе зла.       Чуя прикоснулся к лицу шатена и произнес:       — Я не боюсь, скорее удивлён. — Рыжий обнял Осаму и вытер своим рукавом его окровавленный рот, после чего накрыл губы Дазая своими. — Мне все равно кто ты, главное, что ты жив, — произнёс Накахара и немного помедлив, добавил. — Я люблю тебя.       Затем, отстранившись от шатена, Чуя спросил:       — Что это была за белая вспышка, она же сработала, как твое обнуление, только вот обнулила тебя самого?       — Да вот, Мори прикольнулся... — усмехнулся Осаму. — Когда я прикасаюсь к тебе, моя первая способность срабатывает и обнуляет вторую.       — А ты по-прежнему можешь обнулять чужие способности?       Дазай пожал плечами.       — Могу, но я свою вторую способность практически не контролирую, даже мой дар обнуления не помогает, только при прикосновении к тебе, я могу обнулить свой собственный дар, смешно, правда? Задумка Мори. — Осаму расхохотался, а Чуя со странным выражением лица посмотрел на него.       — И как он это сделал?       — Он говорит, что так работает способность эспера, который меня обратил. Лучше бы вампиром сделал или зомби.       — Я не понимаю. Ведь Мононокэ — это злой дух, ты теперь призрак что ли или ты одержим?       — Ни то, ни другое, я теперь он и есть. Или воплощение его. Всё это сложно объяснить... — Осаму провёл ладонью по руке рыжего. — Но я могу сохранить и человеческий облик и разум. Правда с самоконтролем, всё гораздо сложнее.       — И что ты теперь собираешься делать? Ты останешься в мафии?       — Конечно, куда же я теперь такой пойду? К тому же это не всё, что сделал Мори.       — Не всё? И что он ещё сделал?       — Я не смогу контролировать жажду крови, если тебя не будет рядом, хотя я осознаю, что делаю, знаю, что убиваю, но не могу остановиться, поэтому нам придётся жить вместе, иначе я перебью половину Йокогамы.       Чуя был в шоке после всего услышанного.       — Как Мори удалось это сделать? Он использовал способность эспера? Но как? Ведь у тебя иммунитет к другим способностям, то есть, обнуление не позволяет... Ну, ты понимаешь о чём я?       — Ха? Ты думал он мне вколол противоядие? Нет! Он вколол мне препарат блокирующий мою способность, и пока я был ещё жив, чтобы я мог сохранить разум, меня обратили в... вот ЭТО. — Осаму вытянул руки вперёд, глядя на свои окровавленные ладони и демонстрируя их Чуе. — Я сам не понимаю как две способности могут уживаться в моем теле, я имею ввиду то, что способность обнуления должна нейтрализовать мою вторую способность и она, по идее, не должна работать, но этого не происходит. Лишь прикосновение к тебе позволяет мне самому её отключить.       — Странно, почему так? Как Мори смог завязать твою способность на меня?       — Он не говорил, что завязал её на тебя. Лишь сказал, что это будет происходить только рядом с тем, кто мне дорог, точнее, с тем, кого я люблю. Потому что так работает дар того эспера, который меня обратил.       — Подожди, Дазай... Ты сказал, что любишь меня?       — Да.       — Тогда почему ты ушёл? Снова бросил меня?       — Я хотел выманить Фёдора, но Мори нарушил мои планы, отправив тебя против крыс раньше времени, и мне пришлось менять план, но проработать его хорошо, я не успел, поэтому действовал по обстоятельствам.       — Он пришёл на ту базу, когда уже всё случилось, — задумчиво проговорил рыжий, глядя в карие омуты своими голубыми озёрами. — Я не звонил ему, но он пришёл, к тому же привёл того эспера с собой, я видел его, когда Коё хотела меня увести, а потом Мори вколол мне что-то и я отключился. Значит он заранее знал, что произойдёт?       — Знал? Это был его план, по возвращению меня в мафию.       — Что? И ты так спокойно об этом говоришь?       — А как мне об этом говорить? Что сделано, то сделано. В конце концов, это не самый плохой исход и Достоевского мы всё же выманили и теперь он мёртв.       — И ты не убьёшь Мори за то, что он сделал?       — В этом нет смысла. Его смерть ничего не изменит. К тому же мне это даже начинает нравится. Но хватит уже о нём, лучше иди ко мне.       С этими словами, Осаму обнял рыжика, и нежно поцеловал в губы мягко укладывая на кушетку...