Соукоку — сборник драбблов

      — О, Вешалка для Шляп! — радостно поприветствовал Чую шатен. — Не ожидал тебя здесь встретить, что ты здесь делаешь?       — Это, что я здесь делаю? — возмутился рыжий. — Это мой любимый бар и мне интересно, что здесь делаешь ты, Скумбрия? Пиздуй в свой Люпин.       — Я не могу, мне там грустно и одиноко. — Шатен присел за столик, напротив Чуи и, подозвав официанта, заказал виски со льдом.       — Чё ты здесь уселся, Дазай, в баре полно свободных столиков, выбирай любой.       — А мне за твоим столиком больше нравится. Если тебя, что-то не устраивает, шляпка, можешь сам пересесть.       — Вот ещё! Я первый сюда пришёл, так что свалишь ты!       — Не-а, не сва-лю, — широко улыбнувшись, сказал Дазай, а Чуя лишь фыркнул и налил себе новый бокал вина. Вскоре к их столику подошёл официант и принёс заказ Осаму. Налив себе виски, Дазай сделал несколько глотков из стакана и взглянул на рыжего, который нервно постукивал пальцами по столу, было заметно, что вся эта ситуация его довольно сильно раздражает. — Как жил все эти годы?— задал вопрос бывшему напарнику шатен, за те несколько раз, что они с Чуей виделись, они ни разу нормально с ним не поговорили. Да и как можно было нормально поговорить при таких отношениях?       — Прекрасно жил, просто замечательно, пока тебя вновь не встретил, придурок бинтованный, — зло бросил в ответ Накахара.       — Правда? И что, даже не скучал?       — За тобой, что ли? — Чуя приподнял левую бровь и с презрением взглянул на Осаму. — Да я был просто счастлив, когда ты, наконец, свалил из мафии. Я же уже говорил тебе об этом или у тебя не лады с башкой стали в этом твоём ебучем агентстве, совсем ни хера не помнишь?       — Ну почему же не помню? Помню, прекрасно помню. — Шатен сделал несколько глотков из своего стакана. — Ты говорил, что отпраздновал мой уход бутылкой великолепного вина Шато Петрюс 89 года, если не ошибаюсь.       — Не ошибаешься. — Чуя отхлебнул вина из своего бокала и встретился взглядом с Дазаем, который с насмешкой взирал на рыжего, от Накахары не укрылся этот насмешливый взгляд и он спросил: — Что-то не так, Скумбрия?       — Ага, — всё так же насмешливо глядя на Чую, кинул детектив, снова прикладываясь к своему стакану, а когда он опустел, налил в него новую порцию виски.       — И что же? — на самом деле Накахару не особо интересовал ответ на этот вопрос, просто ему показалась, что нужно, как-то заполнить неловкую паузу, возникшую после ответа Осаму. Ожидая, что скажет шатен, впрочем, не слишком, рыжий допил вино из бокала и снова его наполнил.       — Ты никогда не умел врать, милый, — неотрывно глядя в голубые озёра, с улыбкой, проговорил Дазай.       — Чё? Сука, ты допиздишься, чёртов Дазай! Когда-нибудь я тебя грохну, уёбок!       — Да ладно тебе, шляпка. — Осаму залпом осушил стакан и накрыл руку рыжего своей ладонью, которую тот, с отвращением отдёрнул. — Мы оба знаем, что ты этого никогда не сделаешь, я понимаю почему ты злишься.       — Серьёзно? Ни хуя ты не понимаешь и не знаешь. Я не злюсь, хотя да, злюсь, за то, что ты взорвал мою тачку и ты мне компенсируешь её стоимость или твоя мечта о том, чтобы сдохнуть с прекрасной дамой никогда не осуществится.       — Почему же, что ты имеешь ввиду? —Осаму приподнял правую бровь и с непониманием взглянул на Чую, заново наполняя стакан виски и добавляя в него шарик льда.       — Потому что сдохнуть тебе придётся в одиночестве, причём вниз головой.       — Да? Я что-то припоминаю, ты когда-то обещал подвесить меня за ноги к фонарному столбу. Ты сейчас это имеешь ввиду?       — Именно. Я тогда так и не выполнил своё обещание, но ведь никогда не поздно это сделать. Так что, начинай откладывать бабло, Да-зай, — серьёзно взглянув на шатена, проговорил Чуя, делая несколько глотков из бокала.       — О, Чууя, боюсь, что с моей зарплатой, тебе придётся ждать очень долго. — Дазай снова опустошил свой стакан и тут же его наполнил.       — А меня не ебёт, где ты бабки возьмёшь. С твоими талантами и опытом, сделать это для тебя не составит труда.       — Чууя, ты хочешь толкнуть меня на преступление? Но я завязал с криминальным прошлым и в тюрьму мне пока, что-то не хочется.       — Как хочешь, но тогда преступление придётся совершить мне. — Чуя снова допил вино из бокала и заново его наполнил. — Хотя какая разница, одним преступлением больше, одним меньше, если я попаду в тюрьму, то меня приговорят к сотне смертных казней, так что, я не боюсь попасть за решётку за твоё убийство, оно вряд ли значительно повлияет на вынесение приговора.       — Какой-то ты стал кровожадный, Вешалка для Шляп. А давай придём к альтернативному решению, — радостно предложил Осаму и отпив немного виски, посмотрел в лазурные глаза.       — Это к какому же?       — Я могу отработать.       — Интересно, каким образом? — Чуя не выдержал и расхохотался, ему в голову не приходило, как же шатен может отработать свой долг. — Будешь моей горничной, что ли?       — Ну, вообще-то, я не это имел ввиду, но ты мыслишь в верном направлении. — Осаму снова сделал несколько глотков виски и, поставив бокал на стол, накрыл руку Чуи своею, неотрывно глядя в его глаза.       — А поехали в отель, а Чууя?       — Чего? Какой ещё отель, Скумбрия?       — Да в любой, в какой захочешь и я даже готов оплатить номер за ночь.       — Надо же, какая невиданная щедрость! — с сарказмом заметил рыжик и, убрав свою руку, снова наполнил бокал.       — Так ты согласен, Чуечка? Поедем в отель? — Осаму опять приложился к бокалу, продолжая смотреть в голубые озёра.       — Да пошёл ты, Скумбрия! Натурой не беру.       — Эх… — с тяжёлым вздохом проговорил шатен, впрочем, пряча улыбку за стаканом с виски. — Как жаль. А я-то надеялся… Знаешь, я скучал.       — А? Всегда поражался твой способности беззастенчиво лгать, глядя людям в глаза. Ещё скажи, что любишь меня.       — Люблю. — Осаму допил виски из стакана и налил новую порцию.       — Ну да, конечно. А может тебе уже хватит пить? Вали домой, пока ещё на ногах стоишь.       — Не-а, не хватит. Я только начал.       — Дело твоё. — Чуя допил своё вино и долил в бокал новую порцию, со Скумбрией разговаривать ему больше не хотелось, поэтому пил Чуя молча, а вскоре шатен прекратил свои попытки продолжить разговор и Накахара, искоса поглядывая на бывшего любовника, заметил, что он, подперев голову рукой, похоже, отрубился.       Прикончив бутылку вина в одиночку, рыжий встал со своего места и направился к выходу, но тут его окликнул бармен.       — Бар закрывается, — проговорил он.       — И что? — Чуя не совсем понял, чего от него хотел этот человек.       — Вы последние посетители.       — Ну, и?       — Вы забыли забрать своего друга и, кстати, он не заплатил за виски.       — Он мне не друг! Ладно, сколько он должен за виски?       Бармен назвал сумму и Чуя, бросив деньги на барную стойку, сказал:       — Сдачи не надо. — И снова рыжий направился к выходу, но бармен опять его окликнул.       — Но, что мне с ним делать?       — Вызовите ему такси.       — А вы знаете адрес, где он живёт, боюсь, что без адреса, таксист не возьмёт пассажира в таком состоянии.       — Чёрт! — выругался Накахара, где живёт теперь Осаму, он и правда не знал, но что с ним делать? Не везти же его к себе? И тут Чуя вспомнил, что говорил шатен, незадолго до того, как отрубился. — Будет тебе отель, суицидник хренов.       Сказав это, Накахара вызвал такси, а когда машина подъехала, поднял со стула детектива и потащил его к выходу, тот, что-то недовольно бурчал по дороге, но Чуя запихнул его в авто и сказал таксисту отвезти их в отель.       С трудом затащив Скумбрию в лифт и дотянув его до нужного номера, сто раз пожалев о том, что его способность не действует на неполноценного, так как с гравитацией тащить шатена было бы гораздо легче, матерясь про себя и тяжело дыша от усталости, Чуя открыл ключом дверь номера и втянул в него Дазая. Сняв с себя обувь, рыжий толкнул Осаму на кровать, но не спешил уходить, нужно было хотя бы передохнуть и Накахара присел на постель, рядом с шатеном.       Неожиданно, спящее, как думал Чуя, тело, схватило его за руку и потянуло на себя, Накахара, от неожиданности, повалился на Дазая сверху.       — Скумбрия, блядь! Какого хуя? — прошипел в губы шатена рыжик. — Так ты не такой уж пьяный и мог идти самостоятельно?       — Ага, — проговорил шатен, неотрывно глядя в голубые глаза и потянулся губами к Накахаре.       — Ну ты и сволочь!       — Ага.       Дазай приблизил свои губы к губам рыжика, продолжая смотреть в глаза цвета безоблачного неба и обвил шею Чуи руками, их губы встретились, а языки заплясали в каком-то неистовом танце. Чуя и не думал сопротивляться, на самом деле, он мечтал об этом, но не совсем так, как рассчитывал Дазай. Их поцелуй был страстным, диким, безудержным, они срывали друг с друга одежду, а когда полностью избавились от неё, у Чуи будто крышу снесло.       Он впивался поцелуями в губы шатена своими, кусая их до крови и получал иногда в ответ такие же укусы, оба парня постанывали от возбуждения и небольшой боли, когда оставляли на коже отметины. Оглаживая тела друг друга, сминая кожу, они оставляли на ней синяки, в основном, это делал Чуя, Осаму был слишком пьян и сейчас вообще плохо соображал, что происходит.       — Смазка есть? — задал вопрос Чуя.       — Нет, — ответил Осаму.       — Тогда плохи твои дела, Скумбрия!       — Мои?       — Ну не мои же!       — Вообще-то, я…       — Заткнись! — Чуя снова накрыл поцелуем губы любовника, не дав ему договорить, а затем, смочив слюной свой член, приставил его ко входу в анус, и толкнулся в шатена, войдя в него на треть, потом снова толкнулся, входя уже глубже, подавшись назад, рыжий толкнулся в любовника ещё раз, входя уже до конца, тот лишь недовольно шипел от боли, слабо сопротивляясь, так как был довольно пьян и сил почти не было.       Чуя же, тоже трезвостью не отличался, хоть и выглядел трезвее Осаму. Сегодня он поддался слабости и низменным желаниям, страстно желая шатена и мечтая ему отомстить за всё, так как на протяжении четырёх лет, чувствовал к этому недочеловеку жгучую ненависть и хотел заставить его страдать, пусть и не таким способом, он желал это сделать раньше, но так уж вышло.       Пытаясь удовлетворить свои потребности, Чуя сейчас просто не думал о том, что причиняет любовнику боль, да и если бы даже вдруг озаботился этими мыслями, то остановиться уже не смог бы. А остановился он лишь тогда, когда кончил. Выйдя из Осаму, он свалился на постель рядом ним, тяжело дыша и уткнулся носом в подушку.             Возбуждение прошло и сейчас он понимал, как выглядит его поступок, Осаму молчал, а может он уже отрубился, подумал рыжик, но проверять не хотелось.       Пролежав так минут тридцать, Чуя оделся, собираясь уехать домой, а потом шатену стало плохо и ему пришлось отводить его в туалет, чтобы тот мог освободить желудок.       Да, бросать бывшего напарника в таком состоянии было не лучшей идеей, хотя ему не хотелось его сейчас видеть, но злился он на себя, из-за того, что совсем потерял контроль.       Решив всё-таки остаться с Осаму до утра в номере отеля, рыжий завалился на кровать и уснул. А Дазаю через пару часов снова стало плохо, за эти пару часов, он совсем немного протрезвел, встав с постели и натянув на себя трусы, шатен побрёл в ванную, чуть ли не падая по пути, его конкретно штормило и прежде, чем попасть в ванную комнату, он стукнулся лбом о дверной косяк, громко айкнув при этом.       Как ни странно, Чуя тут же проснулся и побежал на грохот, Осаму не просто впилялся в лутку, зайдя кое-как в ванную, он растянулся на полу, едва не стукнувшись головой об унитаз.       — Бля, ну куда ты попёрся один? — проходя в ванную и клацнув выключателем, проговорил рыжий, подавая руку Дазаю и помогая ему подняться на ноги. — Хоть бы свет включил, тупая шпала!       — Мне стало плохо.       — А теперь, что хорошо?       — Нет, — сказал шатен и его стошнило, Чуя, поморщившись, облокотился о стену в ванной и дождался, когда Осаму прорыгается, после чего помог ему умыться и уложил в постель.       — А что ты здесь делаешь, Чуя? — поинтересовался детектив.       — Ты что ничего не помнишь?       — Нет. Голова болит.       — Я не знал, куда тебя ещё отвезти, поэтому привёз в отель.       — А почему мой зад так болит?       — Ты в ванной ебанулся, не помнишь?       — Смутно.       — Совсем плохой стал. Спи.       И Дазай уснул, да и Чуя тоже. Рыжий проснулся раньше Осаму и сбегал в аптеку за таблетками против похмелья, так как они нужны были и ему, и шатену, когда тот проснётся. Почему-то он так и не решился уехать домой и бросить здесь напарника одного, хотя тот должен был уже протрезветь и вряд ли сейчас был риск того, что он убьётся по пути в ванную. Выпив растворимые таблетки против похмелья и растворив две штуки для Осаму в стакане воды, Чуя решил ещё немного полежать и задремал. Проснулся он от того, что кто-то толкнул его в бок.       — Моя голова, — простонал Дазай, держась пальцами за виски.       — Выпей. Станет легче, — сказал Чуя и протянул шатену стакан с лекарством, детектив опустошил стакан и передал его рыжему.       — Что вчера было, а Чууя? — Дазай посмотрел в глаза Накахаре пронизывающим взглядом, тот невольно поёжился и попытался отвести глаза.       — А что вчера было? — как ни в чём ни бывало и как можно спокойнее проговорил рыжий.       — Может тогда расскажешь мне, почему у меня так сильно болит зад?       — Ты в ванной упал ночью, неужели не помнишь?       — Помню, но боюсь, что мой зад болит совсем по другой причине.       — По какой?       — Ты мне скажи.       — Да пошёл ты! Не буду я тебе ничего говорить! — Чуя сел на постели, собираясь уйти, но Осаму остановил его, схватив за руку. Накахара развернулся к детективу лицом и заявил шатену, глядя в его глаза: — Считай, что твой зад болит, потому что ты расплатился им за мою тачку и больше ты мне ничего не должен.       — Ну надо же! Ради интереса, сколько стоила твоя тачка, Чуя?       — Около ста штук баксов.       — Я польщён. Не многие могут похвастать тем, что их зад оценили в сто тысяч долларов. — Шатен приблизил своё лицо к Чуе и притянул его за руку, ближе к себе. — Но, Чууя, блядь! Нельзя ли было сделать это помягче? Если уж так хотел трахнуть меня, надо было хотя бы растянуть, я бы не был против.       — Серьёзно? Мне так не показалось.       — Я теперь недели две на заднице сидеть не смогу.       — Прости, я не знаю, что на меня нашло, просто сорвался и причин для этого было множество, даже перечислять не хочу, сам всё знаешь.       — Знаю. Иди сюда. — Осаму обнял рыжика, и они вместе завалились на кровать, просто лаская тела друг друга руками и неотрывно глядя друг другу в глаза, а потом их губы встретились и слились в страстном, неистовом поцелуе.       Снова срывая друг с друга одежду, хотя с Осаму и срывать было нечего, он был почти раздет, парни целовались и ласкали друг друга.       — Надеюсь ты понимаешь, — прошептал Дазай любовнику в губы, разрывая поцелуй. — Что теперь твоя очередь быть снизу, я не смогу после вчерашнего.       Накахара ничего не ответил, лишь легонько кивнул и Осаму мягко перевернул его на спину, снова целуя в губы…