***
— Ещё раз! Шепард посмотрела на лежащего на земле солдата и вздохнула. — Нет, ты проиграл, теперь мужайся и признай это. — Ты, должно быть, использовала какую-то хитрость, — прорычал упрямый мужчина. — В противном случае ты не смогла бы победить меня. Шепард снова вздохнула. Именно этот мужчина — имя которого она даже не удосужилась запомнить — вызвал её на дюжину драк за одну неделю. Ему ещё не надоело пытаться победить её, хотя даже другие солдаты в замке устали смотреть, как его избивают. — Пусть он ударит вас хотя бы один раз, лейтенант! — крикнул один из солдат. — Хотя бы за старание! — И потерять место в рейтинге? Нет, спасибо, — Шепард пошутила, хотя и не сводила глаз с идиота перед ней, на случай, если он попробует что-нибудь выкинуть. Остальные солдаты засмеялись. Шепард занимала место лучшего бойца в Хельмгарте последние две недели, с тех пор, как её туда отправили. Жизнь для Шепард определенно приняла странный оборот. После встречи с Императором ей дали офицерское звание — лейтенанта, что фактически было понижением в должности для капитана Альянса, — и она начала своё обучение. В некоторых областях она уже была лучшей из лучших. Она хорошо разбиралась в стратегии, как для небольших групп, так и для больших армий — хотя ей приходилось корректировать определённые тактики, чтобы учесть технологии и способности Империи — ведь после обучения в Альянсе и улучшения «Цербером» она была сильнее, быстрее и прочнее, чем практически любой живой человек. Единственная проблема, с которой она столкнулась — это сражению с оружием ближнего боя. Помимо базового использования ножа и универсального лезвия, ей никогда не приходилось пользоваться холодным оружие, кроме кулаков. Тем не менее, она быстро училась и стала особенно искусной в обращении с топорами и молотами, предпочитая дополнять их грубую силу крепким щитом. На доспехи Шепард тоже грех жаловаться. Благодаря покровительству Карла Франца, для неё создали прекрасный комплект латных доспехов. Но в отличие от доспехов других рыцарей и офицеров, Шепард просила, чтобы доспехи были как можно меньше украшены, особенно в шлеме. Для неё перья и позолота казалась крайне нелепым: с таким же успехом на неё можно было установить большой знак с надписью «застрели меня». Итак, за исключением колен и локтей доспехов, которые были сделаны в виде черепов, Шепард осталась с доспехом из голого металла. Даже шлем был скучным, с простым треугольным забралом, в котором было несколько отверстий для дыхания. Шепард добавила только одну деталь: большую красную полосу, идущую от правой плечевой пластины, вниз по верхней и нижней части руки, до внешней части рукавицы. Также были добавлены две маленькие белые линии, по одной с каждой стороны от красной. Это было небольшим, но всё же напоминанием о доме. Прошло шесть месяцев обучения, и Шепард превзошла ожидания всех своих инструкторов. Конечно, вначале они были крайне низкими, ведь не верили, что женщина сможет превзойти любого мужчину, но вскоре Шепард заставила их верить. И наконец, после сдачи последних тестов Шепард получила свое первое задание. Сначала она была взволнована. Хотя она и не хотела ломится в бой, но Алексия провела взаперти шесть месяцев, отчего ей было, мягко говоря, скучно. Даже изучение каждой крохи информации, которые она смогла найти в библиотеке, и, иногда, проведение бесед со своим новым другом Парралом не даровало ей большого досуга. Она спросила Хельборга, какой будет её первая миссия. Будет ли она сражаться с нашествием зеленокожих или со стадом зверолюдей? Совершили ли Темные Эльфы очередной набег или это были силы Хаоса? К ее вечной досаде, — а может быть и к счастью, ведь она была так же взволнована, как Дженкинс, давно умерший, во время своей первой миссией, — её отправили на гарнизонную службу в пограничной крепости Хельмгарта, наблюдать за вполне мирным проходом, разделяющим Империю и Бретонию. Лейтенанту также сказали, что Колледжи Магии всё ещё расследуют причину того, что привело её сюда, но это была только официально. По правде говоря, она подозревала, что, в то время как Карл Франц был вполне практичным императором, было немало надменных дворян, которые не хотели, чтобы какая-то женщина получила высокое военное звание, и потому дергали за нужные ниточки, чтобы она сидела на краю мира и «боролась с опасным ничем». Это неприятно напомнило ей об Совете, когда они сказали, что она не должна преследовать Сарена. Если бы Хельборг не выглядел таким же злым, как Шепард, она могла бы ударить его, когда тот дал задание. Итак, последние две недели Шепард сидела в Хельмгарте. Был исследован каждый уголок, проверена каждая пушка, ружьё и клинок и проведён спарринг со всеми, кто хотел проявить себя. Поскольку она всё ещё не была побеждена, многие солдаты боролись, чтобы произвести на неё впечатление: своими боевыми или романтическими навыками. Шепард улучшала первое, а вторым не интересовалась, или откровенно ненавидела. Дурак, лежащий на земле, твердо стоял во втором лагере. К счастью, большинство других офицеров в замке были либо впечатлены ею, либо не обращали на неё внимания. Единственным, кто определенно хотел от Шепард большего, был её непосредственный начальник, капитан Грубер, он же высокомерный придурок — не только по мнению Шепард, но и всех остальных в замке, — который, казалось, был одержим тем, чтобы переспать с ней. Она отвергла его достаточно долго, чтобы другие офицеры смеялись и волновались за её жизнь в равной мере. Шепард имела дело с Советом Цитадели, так что капитан Грубер даже не мог заставить её хмуриться. Как бы то ни было, Грубер случайно встретился с другими капитанами и генералом Хельмгарта, Леонидом фон Крессвиком, и не мог пытаться испортить ей день. Шепард пришлось самой бороться с другими соперниками. В спарринг-круге она ещё не проиграла, отчего дела шли хорошо. Шепард присела на корточки — и ей пришлось поразиться мастерству гномов, которые выковали её доспех, потому что он был почти таким же гибким, как и её броня из родного мира — недалеко от солдата, когда он изо всех сил пытался встать. — Послушай, мне всё равно, ненавидишь ты меня или нет, — спокойно, но строго сказала Шепард. — Однако я твой начальник, и мы оба на одной стороне. Я устала от того, что ты пытаешься что-то доказать мне или себе, так что можем мы, пожалуйста, прекратить это? — Что случилось? — усмехнулся солдат, вставая. — Боишься, что я тебя побью? — Не совсем, — ответила она, тоже вставая и отступая на шаг. — Я боюсь, что ты можешь убиться об меня, прежде чем произойдет что-то важное. Лицо солдата покраснело, когда он поднял свой деревянный тренировочный меч и бросился в атаку. Шепард услышала возмущенный крик тех, кто смотрел, среди которых были даже те, кому она не нравилась, ведь их схватка закончилась, и он атаковал её вне "дружеской" драки. Шепард спокойно обошла мужчину, затем ударила концом своего деревянного молота ему промеж лопаток, снова сбив его с ног. — Отведите его к частоколу, — отрывисто приказала она, и пара солдат грубо схватила мужчину за руки. — Пусть он останется там до завтра. Если к тому времени он не остынет, я подниму этот вопрос перед генералом фон Крессвиком. В покровительстве как и императора, так и рейксмаршала хорошо было то, что фон Крессвик выслушивал её, если она поднимала вопрос. К примеру, когда указала на небольшую трещину в пороховой комнате, которая, если пойдет дождь, может обернуться катастрофой для их запасов. Фон Крессвик понял, что Шепард поднимала вопрос только в том случае, если он был срочным. После ремонта пороховой комнаты он попросил её следить за любыми другими делами, которые ускользают от общего внимания. На личном уровне Шепард нравился фон Крессвик. Он был довольно веселым человеком, который преуспел в оборонительной войне, особенно против кавалерии. Учитывая, кто был по соседству, он должен был быть именно таким. Единственная проблема, заключалась в том, что он был немного самоуверен в возможностях Хельмгарта. По опыту Шепард, когда ты считал себя непобедимым, это означало, что ты скоро получишь от кого-то по лицу. — Лейтенант Шепард! — закричал посыльный, подбегая к ней. — С перевала приближается отряд в цветах Империи. Часовые сообщают, что они двигаются в спешке. «Нет дыма без огня». — Скажите людям на стенах, чтобы они ожидали нападения, и откройте ворота. Пусть наши как можно скорее попадут вовнутрь. По всей крепости раздавались крики, в то время, как солдаты надевали доспехи, брали оружие и стояли наготове. Шепард отбросила свой деревянный молот и схватила настоящий со скамейки. Это было не лучшее оружие по имперским стандартам, в основном потому, что Шепард не любила использовать оружие, которое ей, возможно, придется заменить. Её молот представлял собой твердый квадратный кусок металла с короткими шипами, торчащими вперёд из каждого угла головы, которые были прикреплены к рукоятке длиной с её руку. Благодаря его весу, шипам и силе, которую Шепард могла вложить в удар, она могла легко разбивать кирпичи. Ворота с грохотом распахнулись, настолько широко, что через них проехала группа дворян и их эскорт. Судя по тому, как лошади вспенились, они ехали полным галопом по крайней мере пару часов. У нескольких зверей также было несколько порезов на боках, как и у всадников. — Кто здесь главный? — потребовал громкий аристократический голос. — Я должен поговорить с ним! — Я уверена, что генерал фон Крессвик скоро будет тут, — заверила Шепард, хотя из-за толкотни от лошадей она не смогла опознать говорящего. — Поскорее бы! — тот же голос сказал. — Нам с Дейзи нужно предупредить его о предстоящей атаке. «Дейзи?» — подумала Шепард, когда один из всадников протолкнулся мимо остальных. Он был в хорошей форме, возможно, на несколько лет старше Шепард. Его наряд был до смешного ярким, разительно контрастируя с простой броней Шепард. Судя по чёрно-жёлтой геральдике, он был из Аверланда, самой южной провинции Империи. На голове у него была огромная шляпа, из которой торчало поистине огромное перо. По бокам у него были кинжал и меч, который она видела раньше — и Карл Франц, и Курт Хельборг носили точно такие же рунические клыки. Значит, этот человек был одним из графов-курфюрстов! — Я граф Мариус Лейтдорф из Аверланда, — сказал он, глядя на Шепард с лошади. Хорошо, что Лейтдорф решил представиться, потому что Шепард на самом деле не помнила, кто какой провинцией правит. Она полагала, что будет много путешествовать и ей не нужно будет знать, по чьей земле она бродит. «Я должна была знать, что это мне аукнется,» — подумала Шепард, прежде чем отдать честь графу. — Сир, я лейтенант Алексия Шепард. Я проведу вас к генералу. Шепард раздражало называть кого-либо "сир" или "лорд". С приветствиями она ещё могла справиться, но она ненавидела мысль о том, что кто-то имеет власть над другими просто по праву рождения. Тем не менее, если она хотела выжить в этом мире, ей пришлось бы проглотить свою гордость по нескольким пунктам. — Ну, тогда пошли! Дейзи не любит, когда её заставляют ждать, — Лейтдорф, казалось, принял пол Шепард спокойно, потому что даже не моргнул. Шепард собиралась спросить, кто вообще такая Дейзи, но тут она увидела, что слуги Лейтдорфа взглянули на белого коня этого человека, чья броня была почти также богато украшена, как и у его всадника. «О боже,» — подумала Шепард с нарастающим ужасом, вспомнив, как Лейтдорф сказал, что и ему и Дейзи нужно поговорить с фон Крессвиком. «Он спятил, да?». Вместо того чтобы спорить с графом, она просто закусила губу и направилась к центру крепости, откуда фон Крессвик и другие старшие офицеры уже выходили, чтобы изучить причину суеты. Сам фон Крессвик возглавил отряд из дюжины капитанов. Его серебряные доспехи были более изысканными, чем у Шепард, а ножны меча покрыты золотом, но Шепард видела, как он тренировался с этим клинком, и, несмотря на всё его бахвальство, этот человек был опытным фехтовальщиком. — Лейтенант Шепард, я надеюсь, у вас есть веская причина для… о, — Фон Крессвик говорил относительно спокойно, но побледнел, когда увидел Лейтдорфа. — Милорд, я не ожидал, что вы вернетесь так скоро. В Бретонии всё в порядке? — Нет, генерал, всё в не порядке. Эти безумцы пытались убить меня и моих людей! Честно говоря, они не могут, кажется, успокоится, и теперь их армия едет сюда! К его чести, фон Крессвик только дважды моргнул, а затем начал выкрикивать приказы офицерам подготовить своих людей. Шепард попыталась не скривиться, когда фон Крессвик жестом велел Груберу остаться, но, по крайней мере, это дало Шепард возможность подслушать и узнать больше о ситуации. — Не могли бы вы рассказать мне больше об этой армии, сир? — спросил фон Крессвик. — В основном рыцари, может быть, некоторые из них солдаты-крестьяне, — сказал Лейтдорф так небрежно, как если бы они обсуждали погоду, —Около тысячи. В конце концов, это был гарнизон Парравона, и у этого придурка, Баугарда, они все под каблуком. — Тысяча рыцарей, — размышлял фон Крессвик, в основном про себя. — Если у них нет осадных орудий, мы можем сдерживать их бесконечно. — Увы, у них есть осадные орудия, — сказал Лейтдорф почти скучающим тоном. — Перед отъездом я видел полдюжины требушетов. — Что усложняет задачу, — нахмурился генерал. — Господа? — крикнула Шепард. —Могу я кое-что спросить? — Нет, лейтенант, — Грубер усмехнулся. — Вы не сможете сбежать и спрятаться. Люди будут слишком заняты дракой, чтобы защитить вас. Быть может он и был её командиром, но Шепард проигнорировала его. Однако, ко всеобщему удивлению, выражение лица Лейтдорфа стало грозным, когда он вытянул свой Рунный Клык и прижал острие к шее Грубера. — Лейтенант — солдат Империи, и вы окажете ей то уважение, которого она заслуживает! — он взревел. А затем, словно щелкнув выключателем, он спокойно вложил меч в ножны и кивнул Шепард. — Пожалуйста, задайте свой вопрос. Шепард начинала любить этого человека хотя бы из-за его непредсказуемости. — Сир, знаем ли мы причину этого нападения? Если будет дипломатические решение, то я уверена, что и Бретония и Империя предпочтут это войне. — Поверьте мне, лейтенант, я желаю лучшего. Однако бретонская политика… ну, отсталая и безумная, —Фон Крессвик устало вздохнул. — Если только сам король Бретонии не замешан в это, то различные лорды будут делать всё, что им заблагорассудится. Хотя я должен признаться, что мне тоже любопытно причина. Вы были целью этого нападения. Не могли бы вы объясниться, граф Лейтдорф? Граф-курфюрст же закатил глаза. — Мы ужинали с Баугардом, когда я понял, что в комнате тролль. Я забеспокоился о безопасности всех присутствующих, поэтому выкрикнул предупреждение как можно громче, —затем его голос превратился в фальцет собственного тона. — Я закричал: «Тролль! Тролль! Зигмар, спаси нас, тролль!». Только позже я понял, что "тролль", которого я увидел, на самом деле был женой Баугарда. Лейтдорф, фон Крессвик и даже всё ещё ошеломленный Грубер вздрогнули, в то время как Шепард просто смотрела на графа. — Вы имеете в виду, что мы собираемся биться… потому что вы назвали его жену уродливой? — Лейтенант, даже тут мы знаем, что жена Баугарда является настолько отвратительной, — фон Крессвик уточнил,— Граф не был первым, кто перепутал её с троллем, хотя он мог быть первым, кто сделал это вслух. Лейтдорф выглядел безмерно гордым собой. Шепард закрыла глаза, вздохнула, затем молча сосчитала от десяти до того, как заговорить. — Что ж, если отбросить причину, то у нас сражение на носу. — Согласен, — утвердил генерал, —Наши адострелы могут справиться с рыцарями, но требушеты будут проблемой. Капитан Грубер! — Да, генерал? — сказал Грубер, наконец выйдя из вызванного страхом оцепенения. — Выведите свою роту за пределы крепости и оставайтесь незамеченными за пределами прохода, — проинструктировал фон Крессвик. — Подождите, пока рыцари пройдут мимо, а затем вступите в бой с боевыми машинами врага. Волей Зигмара, вы уничтожите их и вернётесь в крепость, прежде чем бретонцы поймут, что вы забрали их единственный шанс пройти внутрь. — Да, сэр! Пойдёмте, лейтенант Шепард, мы должны организовать людей! — Конечно, капитан, — нейтральным голосом сказала Шепард, следуя за надоедливым мужчиной. — Граф Лейтдорф, вы останетесь на битву? — услышала она вопрос фон Крессвика. — Нет, генерал, не останусь», — ответил Лейтдорф, и Шепард практически услышала его улыбку. —Я должен вернуться в Аверланд как можно скорее. Дейзи очень хотелось вернуться домой и понаблюдать за странствующими менестрелями! «Да, он точно спятил».***
Рота Грубера состояла из дюжины полков. Двое были арбалетчиками, четверо — фехтовальщиками, а остальные шесть были разделены по три полка копейщиков и алебардистов. Сам Грубер командовал одним из полков мечников. Для офицера было обыденностью сражаться бок о бок со своими ближайшими соратниками, и эта группа не была исключением. Однако Шепард присоединилась к одному из полков алебардистов, которым руководил сержант по имени Рихтер. Сержант напомнил Шепард Гарруса тем, что он постоянно проверял ремни своей брони после тренировок. Если бы у него был пистолет, Шепард сказал бы, что он «опять колебрует?». У мужчины даже были шрамы на одной стороне лица, хотя он никогда не рассказывал, как он их получил. Рота была тихой во время движения к устью перевала Акс-Бит. Их миссия была рискованной, но если они преуспеют, это превратит битву в одностороннюю бойню. Даже Шепард не возражала против легких побед, поэтому она была полна решимости сыграть свою роль. — Я слышу их приближение, — сказал Грубер достаточно громко, чтобы его услышали другие офицеры. — Все займите свои позиции! Он был не единственным, кто мог слышать приближающихся бретонцев. Шепард даже почувствовала колебания земли, когда рыцари подошли ближе. Шепард наблюдала, как имперские солдаты укрывались за небольшими деревьями и кустами. Поскольку солдаты Хельмгарта были частью сил Рейкланда, их серебряные доспехи мешали солдатам прятаться, поэтому Шепард посоветовала замазать блестящий металл пылью или даже грязью. Грубер и его подразделение посмеялись над этой идеей, но большинство других солдат приняли её предложение со всей серьёзностью. Издалека рота казалась грудой забытых доспехов и оружия. Во всяком случае, Шепард на это надеялась. Усиливающийся звук скачущих лошадей стал таким громким, что звук отозвался эхом в шлеме Шепард. Она проигнорировала это и сосредоточилась на людях вокруг неё. Несколько нервничали, и она не винила их. Если бы их заметили, они сражались бы почти десять к одному, без всяких шансов на поддержку. В этот момент первые кони выехали из перевала. Шепард изучала бретонские знамёна, но это было почти болезненно, так как её глаза атаковала лавина из жёлтых, пурпурных и зелёных цветов. Она знала, что каждый бретонский рыцарь сам по себе был как минимум мелким лордом, поэтому, в отличие от организованных полков Империи, каждый прошедший рыцарь имел свой собственный стиль одежды и герб. Также из-за этого рыцари были слабо организованы, вероятно шли построением «кто-с-кем-дружит». Один из алебардистов Рихтера затрясся рядом с Шепард. Она медленно положила руку ему на шею. — Сделай глубокий вдох, — сказала она ему прямо в ухо, чтобы только он мог её услышать. — Держи его в течение трех секунд, затем медленно выпусти. Делай это, пока не почувствуешь себя лучше. Солдат кивнул и выполнил приказ. Через несколько секунд он перестал дрожать. Затем Грубер оказался перед лицом Шепард. — Ты закончила развлекаться с этим дураком? Основная сила почти миновала! — Разве не вы должны возглавлять атаку?— Шепард только приподняла бровь. Грубер усмехнулся и отвернулся. После того, как огромная масса рыцарей пронеслась мимо, небольшая группа людей, на этот раз пешком, прошла за ними. Большинство из них были вооружены грубыми алебардами, но много кто тянул требушеты. — Цель обнаруженна, — подумала Шепард, снимая лицевую пластину. — Приготовьтесь вступить в бой, — сказал Грубер сценическим шепотом. «Что?» — подумала Шепард, внезапно запаниковав, а затем сказала — Нет, слишком рано! Нам нужно позволить рыцарям приблизиться к Хельмгарту, чтобы наши пушки могли поразить их! — Они прямо перед нами! — возразил Грубер, хотя и понизил голос. У нас не будет лучшего шанса убить их! — Ещё одна минута — это всё, о чём я прошу, — в отчаянии сказала Шепард, прежде чем добавить. — Сир. Грубер, похоже, обдумал это, и на мгновение у Шепард появилась надежда. Увы, высокомерный человек лишь ухмыльнулся. — Тебе никогда не следовало уходить с кухни, трусливая девка, — издевался он. — У тебя нет запала. Однако ни Шепард, ни Грубер не заметили, что большая часть компании нахмурилась при словах последнего. Единственные, у кого были такие же насмешки, были фехтовальщики за спиной Грубера, но остальные знали Шепард. Она относилась к ним с уважением, и они видели в её глазах больше храбрости, чем у большинства мужчин. Её оскорбленный вид заставил нескольких людей позволить предательским мыслям пролететь в их головах. — За мной, мужи Империи! — воскликнул Грубер, обнажая меч, делая ударение на "мужи". — В бой! За Императора! «Черт побери,» — подумала Шепард, когда Грубер и его отряд атаковали. — Ладно, ладно. Арбалетчики, дайте нам прикрытие, один залп по командам, затем переместитесь, чтобы вы смогли стрелять по любому рыцарю, который повернётся назад. Всем остальным, мы убиваем охрану, а затем как можно быстрее переходим в оборонительное построение! — когда различные сержанты кивнули, она подняла свой молот. — Вперёд! С громким криком Шепард и остальная часть компании бросились за Грубером. Бретонские солдаты издали крик, попав в засаду, но это был крик отчаянного страха. Грубер лично убил троих из них, а рядом находившиеся с ним фехтовальщики уничтожили ещё дюжину к тому времени, когда остальная часть Имперской армии присоединилась. Шепард заблокировала неуклюжий удар своим щитом, затем ударила молотом по голове ближайшего бретонца. Её оружие легко раздробило его череп и размозжило мозг до такой степени, что Шепард едва ли пришлось тянуть, чтобы вытащить свой молот из этой каши. В то время как бретонские рыцари были опытным, солдаты-крестьяне, которых они набирали, практически не имели реальной подготовки, и это было ясно видно, когда рота убивала запаниковавших людей. Те, кто пытался сбежать, обнаружили, что их путь был заблокирован теми самыми требушетами, которые им было поручено защищать. К тому времени, когда Шепард убила свою четвёртую цель, экипажи требушетов были либо пристрелены точными арбалетными болтами, либо прикончены полком копьеносцев, прорвавшимся мимо стражи. В то время как бой начал стихать, полк алебардистов начал рубить веревки и крепления требушетов, делая их бесполезными. Но Шепард уже перестала обращать внимание на эту мясорубку — это даже не была настоящая битва. Они отделались только легкими ранениями. Имперцы посмотрели на армию разъяренных бретонских рыцарей дальше них. Массированные тяжелые орудия Хельмгарта ревели, и десятки рыцарей пали от первого же залпа, и казалось, что атака захлебнётся там же. Однако тыловые части рыцарей заметили атаку Грубера и развернулись для контратаки. — Они идут! — крикнула Шепард. — В строй, быстро! Грубер нахмурился, глядя на отдававшую приказы Шепард, но затем он заметил множество рыцарей, бросающихся на них, и побледнел. — Ты, что, ополаумела, женщина?! — он потребовал. — Мы не можем столкнуться с таким войском! Мы должны отступить! У Шепард не было ни желания, ни времени спорить. Если бы они попытались бежать, их бы просто раздавили бы. Их лучшим шансом было пережить эту атаку, а затем упорядоченно отступить, прежде чем появятся новые рыцари. — Если хочешь уйти, хорошо, — сказала Шепард, затем повернулась к остальной компании. — Кто-нибудь хочет к нему присоединиться? Многие мужчины нервничали, но сержанты догадались, о чём думает Шепард, и остались твёрдыми. — При всем уважении, капитан Грубер, — легкомысленно сказал Рихтер, — Либо оставайтесь и сражайтесь, либо уходите с дороги: мы не можем видеть врага, пока вы стоите там. Грубер открыл рот в безмолвной ярости, прежде чем повернуться и побежать со своими мечниками. Они были перехвачены небольшой группой приближающихся рыцарей и уничтожены. Шепард заметила, что у того, кто пронзил Грубера копьем, была белая накидка и что-то вроде модели золотого дракона на шлеме. Она решила, что он важен. Не задумываясь о теперь уже мертвом капитане, Шепард призвала свои войска — а после смерти Грубера, они действительно были теперь её войсками — в защитное построение. Копейщики были впереди с выровненным оружием, а алебардисты и оставшиеся мечники были прямо за ними, готовые воспользоваться любыми брешами, созданными копьеносцами. Чтобы быть выше, арбалетчики стояли на развалившихся требушетах. — Арбалеты, стреляйте, когда будете готовы! — крикнула Шепард. Мгновение спустя над головой засвистели болты. Тяжелые доспехи и щиты рыцарей защитили их от такой мелочи, но всё же двое упали со сёдел. Бретонцы были храбрыми. Более того, они были одними из величайших рыцарей в мире и обладали исключительным оружием и доспехами. Тем не менее, они столкнулись с противником, который был обучен сражаться с кавалерией, имел оборонительную линию и возглавлялся кем-то, кто не проявлял страха, несмотря на металлическую волну, несущуюся на неё. На личном уровне Шепард не любила лошадей. Прошла неделя, прежде чем синяки после первой поездки исчезли, а она так и не научилась кататься во время тренировок. Для неё лошади были вспыльчивыми, вонючими существами, которые жили исключительно для того, чтобы мучить её. Поскольку она не могла противостоять кавалерии с помощью кавалерии, она научилась лучше всего сражаться с ними, используя то, что у неё было в наличии. Как только первый рыцарь собирался ударить её, Шепард перекатилась, а затем взмахнула молотом изо всех сил. Лошадь закричала, когда у неё сломалась нога, и она упала на всадника. Даже если этот человек был еще жив, проблем он не доставил бы. Остальной отряд показал смешанный результат. Некоторые из рыцарей или их лошади были пронзены копьями, но чаще всего они просто замедляли свою атаку настолько, чтобы обходить их. Алебардисты и мечники сопротивлялись, но рыцари всё ещё сохраняли силу. Многие из имперцев погибли, но и бретонцев тоже полегло немало. Вскоре стало очевидно, что без первоначального рывка враги потерпят поражение от численности, командной работы и упорной решимости. Половина рыцарей уже была мертва, но почти тридцать людей Шепард лежали на земле, раненые или мертвые. — Ты! — крикнул белый рыцарь, убивший Грубера. — Смотри на меня, имперец! Шепард поняла, что он разговаривает с ней. Что ж, если это отвлечёт его от координации действий своих людей, она его выслушает. Не похоже, чтобы она могла сделать что-то большее. Её люди знали, что им нужно делать и без лейтенанта. В ответ на его вызов Шепард подошла поближе и лениво взмахнула молотком. Рыцарь пришпорил лошадь и прицелился копьем прямо в сердце Шепард. Она снова перекатилась, но этот человек был более подготовлен. Его копье нанесло скользящий удар по шлему Шепард, образовав вмятину на нём. Шепард нанесла ответный удар по его ноге достаточно сильно, чтобы образовался синяк. Наклонив шлем, Шепард сорвала его и отбросила в сторону. Этот ход также произвёл эффект, полностью удивив её оппонента. — Женщина?! — он крикнул. — Да-да, прикинь. Рыцарь нахмурился — по крайней мере, так думала Шепард. Она не могла сказать, что он делал под шлемом — и снова приготовил своё копьё. — Я лорд Баугард, лидер этого похода. Я хочу видеть графа Лейтдорфа мёртвым за оскорбления, которое он нанес моей жене. Я не хочу окрасить своё оружие кровью женщины. Уйди в сторону. Шепард хотелось закатить глаза. — Я лейтенант Шепард из Империи. Извините, я знаю, что он немного чокнутый, но всё же не могу позволить тебе убить графа. А что до чистоты вашего оружия … откуда вы знаете, что я не хочу убить тебя первым? Вместо того, чтобы ответить, Баугард снова бросился в атаку. Шепард отразила удар своим щитом, но при этом он был сброшен с её руки. Тем не менее, это дало ей возможность поймать заднюю ногу лошади своим молотом. Нога хоть и не сломалась, но лошадь всё же упала. Баугард вовремя выскочил из седла и перекатился перед падением. Он встал, отбросил копье и обнажил украшенный меч. Шепард посмотрела на своего противника. Возможно, у него было более опасное оружие, но Шепард привыкла к пешим боям больше, чем он, и его доспехи не были такими гибкими, как её, хотя у неё был явный недостаток в виде отсутствии шлема. Ни у кого из них не было щитов, поэтому им обоим пришлось бы полагаться на уклонение и блокирование своим оружием. На этот раз Шепард двинулась первой, горизонтально взмахнув молотом. Баугард отпрыгнул, уклоняясь от удара, но у него не было времени нанести полноценный ответный удар, кроме скользящего, который съехал с плечевой пластины Шепард. Следующим шагом Шепард был удар ногой, который угодил Баургарду в колено. Это потрясло его, и затем Шепард ударила его плечом в грудь, прежде чем ударить его кулаком по лицу. Шлем уменьшил урон, и Богард ответил собственным ударом, который попал Шепард в щеку. Шепард перекатилась с ним, затем выплюнула немного крови. — Это был в последний раз, придурок, — спокойно сказала Шепард, взяв молот крепче, а затем подошла ближе, слишком близко, чтобы Баугард мог использовать свой меч, и вонзила её колено между его ног. Хотя он был в броне, удар всё ещё был болезненным, и он согнулся пополам. Затем Шепард схватил его за шлем голову и ударила об ногу несколько раз. Она сорвала с него шлем, обнажив лицо, которое напомнило бульдога. — Чертова… девка…— прохрипел Бугард. Шепард только пожала плечами, подняв молот. — Я бы сказала, что тебе нужно поработать над своими оскорблениями, но… — она опустила оружие, раздавив череп Баугарда, как виноградину, — Ты уже мёртв. Когда их лидер умер, оставшиеся рыцари отступили, поскольку имперцы позволили им. К тому времени, когда дуэль закончилась, почти половина роты была убита или ранена. Шепард вернула свой помятый шлем, но оставила сломанный щит: она всегда могла получить новый. Через мгновение она подобрала меч Баугарда. Она решила, что кому-то понадобится доказательство его смерти, а поскольку его голова теперь была размазана ровным слоем об молот. Внимание привлёк звук рогов и лошадей. Орудия Хельмгарта перестали стрелять, и сотни тел людей и лошадей усеяли поле. Оставалось около двухсот бретонцев, бежавших к перевалу Акс-Бит. Шепард быстро приказала своим людям собрать раненых и уйти с пути отступающих рыцарей. Им придется вернуться позже, чтобы забрать затоптанные останки мертвецов. «Оказавшись в открытом поле против кавалерии, мы все равно победили и даже убили их предводителя,» — размышляла Шепард, — «Думаю, неплохой способ начать карьеру».***
Шепард привела свою роту обратно в Хельмгарт. Их миссия была непростой, и гарнизон обращался с выжившими и ранеными, как с победителями. Тот факт, что Шепард убила вражеского лидера, только повысил её авторитет среди тех, кто её уважал, и многих из тех, кто не подвергал сомнению свое прежнее мнение. Празднование только началось, когда большая армия Рейксгвардии во главе с Куртом Хельборгом прибыла, чтобы укрепить оборону крепости на случай, если Бретонния начнёт новое нападение. По крайней мере, так изначально считала Шепард. Позже Хельборг отвел её, фон Крессвика и нескольких избранных офицеров в сторону для частной встречи. — Я разговаривал с посланником из Бретонии, — объявил он. — Король осудил действия Бугарда и принёс извинения за любые человеческие жертвы. Среди имперцев разразились довольные улыбки, но Шепард была сбита с толку. — Вот и всё? Один из его парней нападает на Империю, и всё, что мы получаем — это извинения? Хельборг моргнул, а затем вспомнил, что Шепард не совсем местная. — Извинения от суверенного правителя имеют большой вес в суде. Пройдет много лет, прежде чем Бретония сможет восстановить прежнее политическое влияние. Шепард понимающе кивнула. В этом мире слово, особенно слово короля, имело большой вес. — Если бы граф Лейтдорф не ушёл, я бы выразил ему благодарность Императора, — продолжил Хельборг, хотя и не звучал слишком этим обеспокоенным. — После устранения Баугарда отношения между Империей и Бретонией стабилизируются. Этот человек годами пытался начать войну с нами. — При всем уважении, Рейксмаршал, — сказал фон Крессвик, теперь хмурясь, — Это лейтенант Шепард убила Баугарда. При чем здесь граф? — Это правда, действия лейтенанта Шепарда заслуживают похвалы, — кивнул Хельборг, — Но именно действия графа втянули бретонца в битву, которую тот не мог выиграть. — Император знал, что граф Лейтдорф спровоцирует Баугарда? — спросил другой офицер. — Этот человек неспроста известен как Безумный Граф, — фыркнул Хельборг. — Он может и целителя довести до убийства. Мысли Шепард метались. Император послал Лейтдорфа с политической миссией в Бретонию, надеясь, что тот разозлит Баугарда настолько, что заставит его начать атаку? Все для того, чтобы убрать надоедливую фигуру на доске? Если это было так, то Шепард и всеми остальными в Хельмгарте просто воспользовались. Возможно, это не было намеренно сделано для того, чтобы причинить вред имперским солдатам, но Шепард ненавидела, когда подобные жертвы приносились без предупреждения войск. Если бы они знали, что затягивают конкретного врага в ловушку, то, возможно, погибло бы меньше людей Шепард. Рука на её плече заставила её взглянуть вверх. Хельборг посмотрел на нее. — Этот стул что-то вам сделал, лейтенант? Шепард оглянулась и увидела, что подлокотники её стула начали раскалываться под её хваткой. Она посмотрела на Хельборга своим собственным взглядом. — Я не люблю, когда меня используют. Хельборг кивнул ей строго, но до странности сочуственно. — Мы все являемся частью большего целого, лейтенант, даже если нам не нравится наше место в нём. — В любом случае, генерал фон Крессвик, я боюсь, что должен заранее извиниться. — Сир? — человек склонил голову. — Я знаю, что сегодня она очень помогла, но лейтенант Шепард переназначается. Император собирает армию со всех провинций, чтобы противостоять угрозам, с которыми Рейксгвардия не может совладать. Если это не проблема, этот процесс будет можно было бы ускорить, если бы вы могли добровольно отправить любые подразделения, которые были бы полезны для дела. Шепард была удивлена так же, как и все остальные. Почему её переназначили так скоро? Конечно, Шепард не хотела иметь ничего общего с гарнизонной службой, но всё же это было неожиданно. Генерал фон Крессвик погладил усы, прежде чем ответить. — Что ж, я бы не хотел потерять кого-либо из своих людей, включая Шепард… — Планируется, что в течение недели Хельмгарт будет усилен государственными войсками, — мягко сказал Хельборг. — Пока они не прибудут, Рейксгвардия останется здесь, чтобы сдерживать всех бретонцев, которые захотят отомстить за своего лорда. — Ну, если это так, — вздохнул фон Крессвик, затем повернулся к Шепард. — Лейтенант, вы возражаете против этого переназначения, и не могли бы вы предложить полк, который можно взять с собой? — Я не возражаю против этого, сэр. Что касается кого-то, кто может пойти со мной… Я хотела бы сначала спросить его, но Алебардисты сержанта Рихтера показали себя в бою очень хорошо. Если можно, я бы взяла их с собой. Обычная веселая улыбка вернулась на лицо фон Крессвика. — У меня нет возражений, и я сомневаюсь, что сержант Рихтер тоже возражает! Не хочу терять вас, лейтенант, но если это воля Императора, то кто я такой, чтобы отказывать? — Еще кое-что, — сказал Хельборг. «Император постановил, что Шепард должна быть заместителем командующего этой армией. Она не может делать это как простой лейтенант. В связи с её новым постом и её действиями в битве, я повышаю ее до звания капитана. — Спасибо, сэр. Я не подведу вас, — Шепард изо всех сил пыталась скрыть улыбку с лица, когда она встала и отсалютовала. — Вы заслужили это, капитан, —Хельборг кивнул, — Скажите сержанту Рихтеру и его людям отдохнуть. Вы все уезжаете послезавтра. — Да, сэр, — сказала Шепард и повернулась, чтобы уйти. — У меня будет время починить шлем. О, и мне тоже понадобится новый щит.***
—Переназначение, да? — Рихтер постучал себя по подбородку. — Ну, мои люди и я здесь уже давно. Я начинаю думать, что единственные упражнения для ног, которые мы выполняем, — это стойка смирно. Поход бы был кстати. — Так всё в порядке? — спросила Шепард. Рихтер ухмыльнулся. — Верно, лейтен-, извините, теперь капитан, верно? Шепард фыркнула очень не по-женски. — Если рядом нет кого-то важного, просто зовите меня Шепард. Все всегда так делают. — Кто эти "все"? Это те друзья, о которых ты говорила на прошлой неделе? — Рихтер пронзительно посмотрел на неё. Шепард вспомнила, что она говорила, что путешествовала с друзьями и боролась со всякими ужасными вещами, прежде чем присоединиться — или быть призванной в армию, в зависимости от того, кто спрашивал — к Империи. — Да, но не только они, — сказала Шепард, намеренно оставаясь неопределенной. — Большинство людей всегда называли меня "Шепард", даже если они только что встретили меня. Я до сих пор не знаю почему. — Ну, это проще, чем "Алексия", — сказал Рихтер, пожав плечами. — Точно, я забыла, что люди — ленивые задницы, — ухмыльнулась Шепард и легонько пнула мужчину по голени. Рихтер изобразил мучительную боль, и они оба рассмеялись. — Теперь, если вы меня извините, — сказала Шепард, вставая с места, где они сидели, — Мне нужно выслушать от кузница лекцию о том, как не ломать свой шлем. Смех Рихтера последовал за ней, когда она ушла.***
Далеко на морозном севере Империи одинокая женщина ждала на берегу, прямо за плеском волн. Она была рада тому, что больше не чувствует воздействия холода, потому что суровая погода легко убила бы смертного. Однако единственное, что она действительно чувствовала — это растущее чувство досады. В полученном ею сообщении говорилось, что они прибудут сегодня, но уже наступала ночь. Если ей солгали, кто-то заплатит. «Сразу после Шепард, конечно,» — яростно подумала Генриетта фон Карштайн. Наконец, в тумане появилась фигура, которая превратилась в большой корабль, легко способный вместить сотни воинов. За ним следовали два подобных судна, но ни одно из них не выглядело способным к мореплаванью . Дерево было покрыто болезненной, зеленовато-желтой слизью, а паруса больше походили на гнилую кожу, чем на ткань. По мере того как корабли подплыли ближе, Генриетта поняла, что паруса были действительно сделаны из кожи и сшитые вместе высушенными жилами. Генриетта слегка вздрогнула, но напомнила себе, что это цена общения с этими людьми. С мучительным стоном, казавшимся более человечным, чем треск дерева, три лодки сели на мель. Фигуры начали прыгать или падать через края и, шатаясь, попадали на сушу. Каждое из этих существ когда-то было простым смертным, но теперь многие из них едва ли походили на людей. Гнилая, разлагающаяся кожа свисала с их костей, а под ржавой броней торчали куски жира. Ржавое оружие было зажато дряблыми руками, хотя некоторые из них использовались для удержания внутренности. Если бы эти существа были нежитью, Генриетта могла бы принять их отвратительный вид. Однако, несмотря на то, что ей подсказывали глаза, они были ещё живыми. Они были последователями Хаоса, в частности Нургла, Повелителя Чумы и Разложения. Самый крупный из этих воинов подошел к Генриетте. Он возвышался над ней, ведь его тело раздулось нечестивой силой, а вокруг него жужжало облако жирных мух. Слизисто-зеленая ржавая броня не сдерживала его раздутое тело. Её края срослись с жиром и кожей, как будто панцирь жука. На нём был шлем, скрывавший все черты лица. На самом деле не было ни единого отверстия, которае позволяло бы ему видеть, но он шёл так, словно мог. Вооружён воин хаоса был массивный топором, легко удерживая его, несмотря на то, что он был достаточно большим, чтобы даже вампир изо всех сил не мог поднять его. Как и его владелец, топор был уродливым, изьеденым и ржавым, но также излучал ужасную силу. Ясно, что этот когда-то смертный пользовался большой благосклонностью дедушки Нургла. — Лорд Малариус, для меня большая честь, что вы пришли сюда, —Генриетта сделала вид, что поклонилась. — Опусти формальности, маленькая кровопийца, — пробормотал Малариус, Повелитель Желчи, взмахнув пухлой рукой. — Скажи мне, почему я не могу убить тебя прямо сейчас и скормить твой труп личинка. Генриетта подавила желание уничтожить его. «Как посмела эта пешка Темных Богов так обращаться с мной?!». Однако она сдержалась. Ради мести она проглотит свою гордость. — Как я сказала в своём письме, я готова направить вас туда, где вы сможете распространить… дар вашего хозяина. Взамен я хотел бы получить вашу помощь в убийстве одного человека. — Один человек? Кто мог доставить могучему вампиру столько неприятностей? — он замолчал, и если бы Генриетта могла видеть его лицо, она бы заметила, как нахмурился. — Я не дурак, девка-нежить. Я не пойду за Императором южан. Не без армии, намного большей той, что есть у меня за спиной. — Нет, великий, это не Император. Её зовут Алексия Шепард, и я уже некоторое время отслеживаю её передвижения. Мои шпионы сообщают мне, что она скоро направляется на север, чтобы присоединиться к небольшой армии. Тебе предстоит великая битва, мне —месть. — Женщина, служащая в армии? Южные собаки, должно быть, действительно в отчаянии! — Малариус засмеялся, пока его слюни и желчь вытекали из его горла. Затем Малариус увидел в глазах Генриетты что-то, что встревожило даже такого человека, как он. — Что сделала одна смертная женщина, чтобы заслужить твой гнев? Генриетта оскалилась, и инстинктивно воины позади Малариуса напряглись. — Она забрала единственную вещь, о которой я действительно заботилась в этом мире. Она должна сдохнуть очень болезненно. Малариус узнал эмоции на лице вампира. Это была ненависть и гнев, которые были бы уместен кровожадным ублюдкам Кхорна. — Ты присоединишся к нам в битве? — спросил Малариус озлобленного вампира. — Нет, — сказала Генриетта. — Меня волнует только то, что эта сука умрёт, поэтому я сделаю всё, что в моих силах, чтобы её маленькая армия столкнулась с вашей. Пока вы несёте ей смерть достаточно ужасную, насколько это возможно, я буду довольна. Один из защитников Малариуса выступил вперёд. Он бы скрестил руки, но его левая рука давно превратилась в массу гнилых щупалец. — Даже если мы согласимся убить эту женщину, почему вы думаете, что южане не пошлют вместо этого другую армию, чтобы уничтожить нас? — Не говори за меня, глупец, — мягко сказал Малариус, но защитник отшатнулся, словно его ударили. —Тем не менее, я также хотел бы получить ответ на этот вопрос, девка. Генриетта улыбнулась, затем протянула стопку бумаг с картами, специально зачарованными, чтобы противостоять гниению. — Я не бездельничала в течение нескольких месяцев с тех пор, как отправила вам своё приглашение. Я собирала собственных слуг, отвлекая многие другие имперские силы на группы нежити. Войска Шепард собирается на севере, чтобы прикрыть брешь в своей защите. — Вы подготовили эту битву, — скорее заявил Малариус, чем спросил. — Конечно. Долгое время они смотрели друг на друга, и в какой-то момент даже показалось, что они собираются атаковать. Хватка Малариуса на его топоре чуть усилилась, и рука Генриетты переместилась к одному из двух лезвий, которые она держала по бокам — замену, которую она выковала из остатков своего старого меча. Наконец Малариус запрокинул голову и снова засмеялся. Он повернулся к своей армии, собравшуюся на берегу. — Идёмте, братья мои! — он прохрипел. — Мы распространим благословение нашего господина на безвольных южанах и отдадим ему ещё больше в славной битве! Мы идём, во имя дедушки Нургла! Генриетта усмехнулась, когда измученные люди двинулись вглубь страны. «Можете идти по какой угодно глупой причине,» — прошептала она. «Я буду удовлетворена, только когда увижу, как Шепард умирает в агонии».***
От автора: Итак, поехали. Шепард получает свой первый бой и доказывает, что может надрать задницы, независимо от того, в каком мире она находится. Я знаю, что эта битва была короткой, но после изучения этой битвы, которая произошла в каноне, и по причине Лейтдорфа — возможно, одной из моих любимые персонажи, о котором я когда-либо читал, — это была действительно односторонняя битва, даже без Шепарда. Я не знаю, умер ли на самом деле Баугард в каноне или нет, но это не имеет значения. Важно то, что Шепард победила, Империя занимает сильную позицию на западе, и теперь путешествие нашей главной героини действительно начинается. А ещё Генриетта. Для злодея, единственная мотивация которого — месть, её действительно весело писать. А теперь вы видите, чем она занималась последние шесть месяцев. Армия Нургла уже здесь, и с помощью Генриетты у них есть шанс, пробить оборону Империи. Следующая глава: Шепард встречает своих новых друзей, но вскоре она снова оказывается в роли лидера. Её путешествие в поисках пути домой необходимо приостановить, если она хочет остановить нарастающую волну чумы, которая угрожает захлестнуть весь север. Настал Маффин Времён!