Стабильность вторична

      Спустя пару недель была назначена съёмка последней серии, к которой нужно было подготовиться максимально хорошо. Эта серия даёт надежду зрителям на новый сезон, а так же содержит в себе массу тяжёлых моментов в плане игры.       Как бы это не было банально, но главным злодеем оказывается Итан — персонаж Антона. Это объясняет, почему он так легко находил разгадки ко всем задачам. Что-то по типу того, что думали детективы о Шерлоке, но это оказалось не так. Только вот по сюжету, Итан был вынужден стать злодеем, чтобы спасти кого-то из семьи. Да, немного непродуманно, но и необязательно, что будет второй сезон. Может, первый не наберёт нужной аудитории, и для кого тогда снимать?       Ладно, меньше о сериале, больше о подготовке. Антону приходится сильно попотеть, чтобы выучить не только слова, но и суть персонажа. Чтобы прочитать его. Это нужно для полного погружения в роль. У Арсения же ничего такого сложного, лишь грусть и пустота в конце, которая ну очень схожа с его состоянием в первой серии. Вообще, конец полностью должен будет сводиться к началу, когда не было абсолютно ничего. Дело так и не раскрыто, Андрей (персонаж Арса) одинок, преступник на свободе.       Перед всем этим замесом, персонажи должны будут тихонько проснуться утром, в их общей квартире, конечно же устроить всякие ванильные сцены, которые давались актёрам ну очень легко. Так что эту сцену и некоторые другие, Паша решил поставить на конец съёмочного дня, а начнётся все с самого сложного.       После съёмок, а, если быть точнее, на следующий день, парни договорились сходить куда-нибудь выпить. Позвали всех, кто может, и тех, кто хочет. Даже Стаса как-то уговорить получилось, несмотря на его беременную жену, которую он вечно упоминает в конце съемочных дней. Все смеются с этого и думают, что если именно завтра она начнет рожать, это будет самое забавное совпадение в мире.       Короче, как вы уже догадались, съемки начались с восьми утра, чтобы все точно успеть за день. Да, можно было растянуть, но Паша хотел как можно быстрее закончить этот проект, чтобы начать выпускать серии (после монтажа, конечно). Сцены и правда были до ужаса тяжёлые, и Шеминов проклял уже каждого на этой площадке: и актёров, которые плохо играют, и операторов, которые плохо снимают — даже на Пашу посягнулся. Жаль, что главный здесь все-таки Добровольский, так что ему Стас почти ничего и не сказал.       Все выкладывались по максимуму, и за чуть больше двенадцати часов они сняли самое сложное, чуть не приняв решение совершить совместный суицид. Актёры разошлись по гримеркам, куда их дорогой Павел Алексеевич велел заказать пиццу. Это довольно-таки подняло всем настроение. А ещё они позволили себе выдохнуть, так как остались лишь лёгкие в исполнении сцены, и вообще, половину актёров уже отпустили домой. Остались лишь человек пять, в том числе и Арсений с Антоном.       Им предстояло сняться в кровати почти голыми и делать вид, что они счастливая пара. Как хорошо, что именно вчера они уже такое практиковали, включая всю свою нежность в обнимашки по утрам. Все бы выпали с того, почему именно у них так хорошо выходит играть пару, вот честно. Повторить то, что является правдой на съёмках — легче лёгкого.       В это время, кстати, Оксана и Ира договорились встретиться. Но проблема в том, что Суркова не успевает с работы, поэтому Ира согласилась встретиться с ней прямо в павильоне, так как у неё и доступ есть, и парень там работает.       Девушки на протяжении этих двух недель общались максимально близко. Чуть ли не ежедневно переписывались, гуляли и болтали по телефону. Они даже успели выполнить то, что хотели — посмотрели вместе сериал. Ира чувствует, как внутри неё все расцветает, а старые переживания уходят на задний план. Она с легкостью отпускает Антона на ночь, зная, что сможет сегодня позвать к себе голубоглазую. Это заставляет её жить. Ну, знаете, не каждый день вы встречаете такого человека, который становится вам хорошим другом за маленький период времени.       Кстати, Кузнецова за это время успела встретиться аж два раза с Сережей. На самом деле, он показался довольно милым человеком, поэтому, когда тот позвал её в кафе, Ира подумала: «А почему бы и нет?». Ей безумно нравилось находить новых знакомых в это время, так как раньше знакомилась она лишь на вписках или когда наркоту покупала. Да, и такое было, но не об этом. Матвиенко и вправду оказался классным парнем, с которым можно поговорить на любую тему. Они смеялись почти всю встречу, узнавая друг друга получше. Жаль лишь только, что Ира старалась как можно больше упоминать своего парня, чтобы Серёжа не надумал лишнего.       А он надумал. Нет, правда, он понимал, что это девушка его хорошего друга и коллеги, но не мог смотреть на неё в дружеском ключе. Ира привлекала его, как никто другой, поэтому было принято решение поступить по-скотски. Он позвал её встретиться ещё раз, но уже просто погулять по парку. Мужчина не трогал ее, не говорил лишнего, старался не спугнуть. Прекрасно же знал, что одно его лишнее движение, и Ира перестанет общаться с ним вообще. Поэтому, он стал ждать. У них уже назначена встреча через несколько дней, и там посмотрим. Он хочет, безумно хочет признаться кареглазой в чувствах, хотя понимает, что получит отказ. Но так хотя бы честно, потому что и правда влюбился. Не может больше.       Ира подъезжает к зданию на такси, одетая в лёгкую ветровку поверх чёрного топа, бежевые брюки и кеды. Она идёт навеселе, улыбаясь собственным мыслям. Её вечер должен был пройти так: приятная встреча с Антоном, может даже и с Сережей, и Оксана, которая будет ждать её, чтобы пройтись по вечерней Москве. Все бы ничего, если бы охранник при входе не упомянул, что сейчас идут съёмки, и лучше подождать у входа. Ира ответила, что никому мешать не будет, а лишь пройдёт наверх, где её ждет Оксана, но на самом деле не решилась отказаться от встречи с парнем.       Она сворачивает в коридор, пытаясь по звукам понять, где проходят съёмки. Идти приходится не долго. Она открывает дверь, оказываясь позади всех, кто находится в помещении. Ира медленно проходит вперёд, рассматривая все на своём пути, потому что безумно любит вот эту вот эстетику съёмок. Ну, в пинтересте это выглядит явно лучше, а на деле тут куча хлама, орущий сценарист и запах пота. Но ничего не привлекает внимание Кузнецовой, как сами актёры.       Когда она подходит достаточно близко, то видит на сцене Шастуна. Он был в одних лишь боксерах, смеялся, а рядом с ним стоял такой же голый Попов. Сердце Иры ушло в пятки, но она не решилась выдавать своего присутствия. Из-за света прожекторов, которые были направлены на актёров, кареглазая будто была в тени. Из неё она и решила понаблюдать. Никто, грубо говоря, из помощников на неё внимания не обратил, так как если та прошла, значит имеет право здесь находиться. И Иру это радовало.       Вдруг кто-то крикнул «мотор!», и парни легли на кровать, сначала смеясь, как ненормальные, а потом уже сосредоточились на работе. Лежали они максимально естественно, словно просыпаются они так каждый день. Антон сделал вид, что только проснулся, открыл глаза, а перед ним Арс. Он медленно начинает целовать его лицо, пока Шаст обвивает его тело руками, улыбаясь и зажмуривая глаза. А когда парень их открыл, из лёгких Иры выбился весь воздух. Антон смотрел на Арсения с искрами в глазах, с верой, с надеждой.       «Он смотрел так на меня», — она делает шаг назад, но взгляд не отрывает.       Актёры целуются. Тягуче, горячо, приятно до мурашек, которые должны передаться зрителям. И Ира их чувствует, только они какие-то нехорошие, словно от холода. Что-то здесь явно не так — девушка сердцем чувствует.       Вдруг её кто-то разворачивает, хватая за плечо. Ира пытается сфокусировать на человеке взгляд, но получается с трудом. Её куда-то тянут, что-то нервно приговаривая. Когда Кузнецова приходит в себя, перед ней оказывается Оксана, строя злобную рожу.       — Ты чего, Ира! Тебе сюда нельзя! — шёпотом кричит она, хватая вновь её за плечи.       Ира довольно быстро соображает, отвечая:       — Я на Антона смотрела, ничего такого в этом нет. У меня пропуск есть.       — Зачем тебе Шастун сдался-то? — в её голосе слышится непонимание, и Кузнецова осознает, что, блять, забыла рассказать ей о том, что Антон — её парень.       — А, блин, — она немного мнется, а после выпаливает, — Забыла сказать, я девушка Антона Шастуна. Мы уже почти год вместе, круто, да?       И тут у Оксаны словно рушится мир.       Она ведь видела Иру раньше, только не могла вспомнить где. А теперь вспомнила — на том самом сайте, где пресса опубликовала новость о том, что у Шастуна появилась девушка. Звёздочки в её глазах тухнут, а сердце замедляется. Ира этого не видит, перед ней лишь опустившая почему-то голову подруга. Она не понимает, что сейчас чувствует Суркова, не понимает. И никогда не поймёт.       Как только Окс увидела её в павильоне, в груди что-то загорелось. А когда они встретились в кафе, то вообще крышу сорвало. Она давно знала, что является бисексуалкой, но девушки ей нравились в разы меньше, чем парни. А такого, как с Ирой, у неё не было никогда. И когда Кузнецова начала звать её сама, звонить, писать, Оксане показалось, что все взаимно, но сейчас все это кажется смешным.       — Оксана, ты чего?       — Ничего, я просто не ожидала, — наконец поднимая глаза, ответила она. — Антон просто такой… другой, что ли? Не скажешь, что вы пара.       Ира фыркнула.       — Ну да, мне это уже говорили, — было и правда обидно, так как она считал совсем иначе.       Кузнецова на секунду перевела взгляд за девушку, снова видя Антона с Арсением, и захотела резко спросить, всегда ли они так хорошо играют. Ответ Оксаны был немного неоднозначным.       — Ну, наверное. Я за ними не слежу, но когда вижу их вместе, думаю, что они до сих пор роли играют. Честно, парни молодцы, так вжились в роль.       Суркова продолжала что-то говорить про актёров, но Ира не слышала. Что-то в её голове не складывалось. Нет, она ни в коем случае не считает, что Антон — плохой актёр, но настолько… У него были романтические роли, играл он их хорошо, но не так, как сейчас. Ира же видела всё с его участием. Сейчас будто и вправду он в роль вжился.       — Ир, ну мы идём, или как?       — А? Да-да.       Кузнецова решила не дожидаться конца съёмок, чтобы поздороваться с Антоном. Она просто развернулась и пошла, по пути встречая Серёжу, хоть и сейчас не особо этого хотела. Он крепко её обнял, что-то сказал и уточнил о скорой встрече. Также он о чем-то переговорил с Окс. Это их не сильно задержало, поскольку Сереже нужно было идти на съёмочную площадку.       Девушки молча вышли из здания, а во время прогулки почти все время молчали. Вечер явно не задался.

***

      Съёмки закончились примерно к двенадцати ночи, даже раньше, чем все ожидали. Разбежались они все с договором, что завтра встретятся в ресторане. Людей должно прийти много, поэтому именно в ресторане. Тем более, можно же потом разделиться и поехать праздновать дальше, с тем, с кем хочешь.       Попов и Антон решили сегодня отдохнуть, поэтому просто попрощались обычным рукопожатием, и каждый поехал к себе домой.       Иры дома не было, и Антон решил быстро сделать себе бутерброды, а после отправиться в кровать, чтобы позалипать в телефоне. Спать хотелось, но на голодный желудок у Шаста это безумно плохо получается. Когда он уже ложился в кровать, входная дверь открылась, а затем в квартиру зашла девушка. Она была немного подавлена, но виду особо не подавала. Просто сходила в душ и легла в кровать, когда Антон уже решил отложить телефон и заснуть.       Не прошло и минуты, как Ира заговорила. Шёпотом так, тихо, непонятно зачем.       — Тош, а я тебя сегодня видела.       Шастун открыл глаза и резко развернулся к девушке лицом, приподнимаясь на локтях. Его безумно интересовало, где именно она могла его видеть и не с Арсением ли.       — Ну, с Поповым.       Сердце ушло в пятки, а Антон даже не мог поднять взгляд с одеяла, чтобы посмотреть на Иру. «Она знает», — думается ему, но он продолжает молчать. Неужели на этом все и закончится?       — Ты играл безупречно, — следом произносит она, — Такую любовь наверное максимально трудно показать на сцене и с тем, кто тебе, считай, никто.       — Боже…       Зеленоглазый и сам не понял, как произнёс это вслух, выдыхая. Он вспомнил, как та говорила ему об Оксане, которая с ними работает, и то, что они общаются. Вероятно, Кузнецова пришла в павильон, увидела Шаста во время съёмок и ушла гулять с Окс.       — Что? Я что-то не так говорю? — встрепенулась она, ближе придвигаясь к парню.       — Нет-нет, Ир, все так. Я сам в шоке с того, как играю. Паша очень хвалит за это, — парень наконец смотрит на девушку и вновь замирает. Её лицо слишком близко.       Если так вспомнить, последний раз они были так близко больше месяц назад. Именно тогда Антон стал подозревать, что что-то испытывает к коллеге. Даже сейчас, когда Ира (либо Антон) возвращалась откуда-то, они максимум чмокали друг друга в губы. А сейчас, когда шатенка все ближе, а в её глазах играет что-то явно недетское, Шасту хочется раствориться. На её месте он видит лишь Попова, и от этого максимально не по себе.       Ира, воспользовавшись заминкой партнёра, оседлала его бёдра и тут же прижалась к чужим губам. Она пыталась целовать его максимально развязно, страстно, запутывая пальцы в волосах, но Антон даже не пошевелился. Он тупо зажмурился и ничего не делал. Ира с недовольным вздохом отстранилась, а Шаст открыл глаза. Так они и сидели: Ира на нем, а Антон — в ахуе.       — Шаст, что с тобой? — жалобно скулит она, и не думая слезать. — Боже, мы не трахались уже несколько недель, у тебя все в порядке?       Шастун не знает, что и сказать. Прямо сейчас хочется вспылить, сказать, что любит он совсем другого человека, но слова Арсения всплывают в мыслях. Нельзя же так просто взять и рассказать об этом, нужно повременить. Но сколько уже терпеть это можно? Антон просто хочет переехать к Арсу и просыпаться с ним каждый день, а не отпрашиваться у Иры через день, придумывая очередную отговорку.       — Прости, — лишь выдаёт он, понимая, что признаться сейчас не может. «Слабак».       — Что? Анто-о-н, — девушка падает в бок, на свою половину кровати, и просто утыкается лицом в подушку. — Ты так изменился, — слышится приглушенно, но все же понятно.       — С чего ты взяла? — пытается помочь сам себе Антон, но уже заранее проигрывает в споре.       Прекрасно же понимает, что да, изменился.       — Да с того! — Ира отбрасывает подушку куда-то на пол, поворачивается на спину и просто пялится в потолок, вскидывая руки вверх.       — Ир, я очень устал, давай спать?       Антон уже и правда не сможет сдержаться, если не остановится. День и правда был трудным — последний день съёмок, как никак. А ещё Ира со своими абсолютно нормальными для девушки, чей парень странно себя ведёт, вопросами! Её же, блять, даже не осудить! Она правда ведёт себя адекватно: не лезет с постоянными расспросами, без проблем отпускает на ночь, успокаивает временами. Но у всего есть предел, и это нормально.       — Спи, если хочешь так от разговора убежать.       Ира права настолько, что глаза слезятся. Права-права-права. Антону бы сейчас встать и убежать, была б его воля. Надо было просто уговорить Арсения, чтобы они вместе переночевали, и этого бы не было. Но так от проблем не уйти, да?       — Спокойной ночи, милая, — лишь отвечат Антон и слышит сбоку снова тяжёлый вздох.       — Спокойной, Антон.       Не Тоша, не Шаст, не любимый — Антон. Режет без ножа, которым Шастун уже изрезал её всю. А она и не догадывается.       Сон не идёт. В голове у Антона Ира, а у Иры в голове бардак. Ей резко захотелось все бросить и уйти к Оксане, думая, что она поймёт. Но остаётся на месте, лишь считая до десяти снова и снова, пока на раз двадцатый её не охватывает сонливость.

***

      — С окончанием съёмок!       Крики разносятся по всему помещению, а официанты стараются не сильно морщить от этого лицо, разнося напитки. Пришло и правда много человек. Скажем спасибо Паше, который решил все это оплатить. Все уже хорошо покушали, поболтали и начали конкретно пить, произнося бессмысленные и одинаковые тосты. Компашка из Серёжи, Антона, Арсения и Димы стояла с стороне, стараясь пить немного, так как они ещё договорились затусить у кого-нибудь на хате.       Разговор шёл хорошо. Парни за время съёмок сдружились довольно хорошо, что однозначно гарантировало дружбу. Дима, хоть и семьянин, никогда не против где-нибудь отвиснуть. Про Сережу вообще молчу. А с Арсением у Антона совсем не составит труда продолжить общаться, так как они встречаются. Логично. И безумно влюблённый Шастун думает, что это надолго. А если и нет, то точно того стоит, ведь столько эмоций Антон уже давно не испытывал.       К ним во время разговора ни раз подходил Добровольский, постоянно упоминая, как же сильно он их всех любит. Так же подходил Стас и, о Боже, обнял каждого из них, поблагодарив за хорошую работу. Все были немного в шоке, но после поблагодарили в ответ, расплываясь в улыбке.       Оксана Суркова подошла неожиданно. Честно, никто с ней сильно-то не общался. Лишь Серёжа мог стоять с ней во время перерыва и о чем-то трындеть, но это так, пустяки. Непонятно, почему ей не стоялось у стола в компании Лейсан и её мужа, который, как все говорят, ей как брат. В принципе, она не мешала, но было немного не по себе. Что странно, Окс почему-то не сводила глаз именно с Антона.       — Антон, — сказала вдруг она, когда на секунду темы для разговора кончились, — как Ира поживает?       Все резко посмотрели на Шастуна, не понимая, что она вообще имеет в виду. Видимо, лишь сам парень знал, что она и его девушка общаются — все же остальные были не в курсе.       — Нормально, а что?       — Она не отвечает мне с того момента, как спать легла, — говорит она взволнованно. — Ты не знаешь, почему?       Антон знает. После вчерашнего разговора они не общались, а Ира ходила какая-то подавленная. Скорее всего, именно из-за своего состояния она и не хотела ни с кем общаться. Хочется сказать Сурковой правду, но он не может, поэтому говорит то, что более менее походит на правду:       — Она работает, наверное, занята.       Больше Оксана вопросов не задаёт, а вскоре и вовсе уходит. Никто ничего не говорит, но Арсений не удерживается от вопросительного взгляда на Антона. Тот отвечает тем же, не желая развивать эту тему.       Дальше ребята отправились на хату к Сереже, так как он единственный согласился предоставить свое жилище на растерзание. Вряд ли, конечно, четыре человека что-то сделают, но все же. По приезде они сразу стали доставать алкоголь и закуски. Квартира Серёжи была двухкомнатная, а кухня с гостиной были соединены. В принципе, неплохо так он живёт.       Выпили все сразу помногу, потому что добродушный Матвиеныч разрешил остаться у него на ночь: он и Димка у него в комнате, Антон с Арсом — в гостиной. Так и порешали, не прекращая выпивать.       В один момент Антон понял, что в хлам. Странно, никогда он этого не осознавал, а сейчас понял лишь при одном желании засосать Арса при всех. Это казалось максимально глупым, но так хотелось! Пришлось притвориться, что ему плохо, и позвать с собой Арсения в ванную. Как только за ними закрылась дверь, Антон тут же подхватил Арсения под бедра и поднял, усаживая того на стиральную машинку. Шастун начал целовать его мокро, грязно, пошло до невозможности. Попова пипец как хотелось, да и хуй с ним, что первый их раз будет в ванной Серёжи.       Странно, но Арсений отвечал с неособым желанием. Словно его что-то отталкивало. «Боже, да просто трахни его!» — кричал сознание, а он не мог. Смотрел на такого пьяного и взъерошенного Антона, который не видел теперь преград из-за алкоголя, и не мог. Словно та совесть, которую он топтал на протяжении месяца, резко накрыла его с головой. Он такой доступный, такой лёгкий для исполнения желаемого, но Арсений по-прежнему отвечает нехотя, в итоге сводя поцелуй на нет.       — Арс, я хочу тебя, — загнано дышит ему на ухо Антон, крепче прижимая к себе. — Прямо сейчас и здесь. Прошу.       И вот он, уже снимает с себя футболку, готовый снять и джинсы, но Попову мерзко. Он пытается себя убедить, что мерзко перед самим сексом, но нет. Мерзко, потому что Шаст пьян и на светлую голову, скорее всего, ещё бы не скоро решился. Мерзко, что если он сейчас это сделает, то предаст Антона. Да и плевать, что в итоге все равно это сделает, плевать, но не сейчас!       — Нет, Тох.       Твёрдо, ясно, грозно. Антон широко, насколько может в таком состоянии, открывает глаза, как будто ему ебанную тайну открыли. А брюнет, сидя на стиральной машинке, смотрит с высока (впервые считай!) на парня, но ни капли не сомневается в своём решении.       И как только Антон хотел уже что-то ответить, дверь резко открывается, и перед ними стоит Дима со стаканом воды и таблеткой в руках. У него на губах явно должны были читаться слова по типу «Ну как вы тут?», но они застревают в горле при виде такой картины. Вообще, ничего странного, просто Арсений обхватывает талию Антона ногами, сидя на стиральной машинке, а тот максимально близко к нему прижимается голым торсом, касаясь бёдер пальцами.       Шастун, в отличии от Арса, ни на секунду не пугается, а лишь щекой упирается в грудь мужчины, так, чтобы оказаться лицом к Диме, и произносит:       — Это мой любимый Арсений, он такой хороший, — и елозит щекой по груди, комкая ткань футболки.       Позов смотрит ещё несколько секунд удивлённо, потом явно расслабляется, ставит рядом с голубоглазым стакан с лекарством, и, перед тем как уйти, говорит:       — Поговорим утром, ребятки.       Шастун кричит ему в след жаркие пожелания доброй дочи, пока Арсений смотрит на приоткрытую дверь, немного подрагивая.       Им жопа.

***

      Просыпается Арсений довольно-таки с хорошим самочувствием. Он сильно старался вчера не пить, так как имеет некую зависимость, проходили уже, поэтому чувствует лишь сухость в горле, без каких-либо болей. Что нельзя сказать об Антоне, который проснулся от того, что Попов начал двигаться в кровати, сразу морщась и скуля из-за раскалывающейся головы.       — Блин, вот же срань… — протягивает он, переворачиваясь со спины на живот, что оказывается не лучшей идеей. — Блять!       Шастун вскакивает с постели, и уже через пару секунд из толчка слышатся звуки блюющего человека. Мерзко немного, но Арсений, пересиливая себя, идёт вслед за Антоном, потому что переживает. Берет с собой по пути какую-то литровую бутылку минералки, сам делает пару глотков, а после ставит рядом со светловолосым. Тот уже перестал насиловать свой желудок и, сидя на полу у унитаза, смотрел перед собой.       — Шаст, на, попей, — брюнет толкает воду в его сторону, и парень, не думая, сразу же высушивает пол бутылки.       — Пасибо, — еле слышно хрипит он, даже не стараясь улыбнуться.       — Давай умоемся, горе.       Он помогает Антону встать, а после, включив воду нормальной температуры, садится на бортик ванны, наблюдая за парнем. Шаст быстро справляется, даже чистит зубы пальцем, чтоб не так несло перегаром, и волосы влажными руками назад зачесывает. Арс залипает. Да, он мятый весь, с мешками под глазами, потом воняет, но все равно красивый. Родной, что ли.       Когда Антон отходит от раковины, Попов и сам принимается умываться. Далее, не говоря ни слова, они выходят и направляются на кухню. Там их уже ждал Серёжа, который сидел в телефоне, и Дима, пытающийся собрать с пола весь мусор. Парни переглянулись, поздоровались, а после Дима, как и вчера, поставил перед Антоном таблетку с водой.       Как ни странно, Позов даже не стал зарекаться о вчерашнем инциденте. Арсению очень хотелось верить, что оператор выпил достаточно и забыл, но все эти тяжёлые взгляды в их сторону говорили об обратном.       Серёжа, оказывается, заказывал им всем еду и, сделав заказ, убирает телефон, сразу начиная жаловаться на самочувствие.       — Я такой старый! У меня все болит! — возмущался он, на что Дима лишь усмехается.       — Тебе всего тридцать один, успокойся.       — Тридцать один уже! Какой ужас!       Все хором посмеялись, продолжая и дальше обсуждать вчерашнюю тусовку.       Через минут пятнадцать приехал курьер, но по какой-то причине не смог попасть в подъезд, поэтому, крехтя, Серёже все же пришлось спуститься вниз. Как только дверь квартиры захлопнулась, Дима подозрительно тяжело вздохнул. Оба парня повернулась у нему.       — И что это было? — прекрасно видно, что ему не хотелось начинать этот разговор, но пришлось.       — Ты о чем? — искренне не понимал Антон, который, похоже, забыл вчерашний вечер, когда они спалились перед коллегой.       Дима снова вздохнул, переводя взгляд на Арсения. «Сука, знает же, что я помню», — про себя думает Арс, негодуя от внимательности оператора. Ему приходится пересилить себя, чтобы собраться и сказать то, что нужно.       — Мы встречаемся.       Прямо и без лишних соплёй. Антон, который абсолютно ничего не понимал, после этих слов подавился водой, начиная кашлять.       — Понятно, — как-то грозно что ли. — Сколько уже?       — Месяц.       — Пиздец.       Неприятная энергетика летает в воздухе, не смея испаряться. Антон тяжело дышит, уже надумывая себе мучительную смерть, потому что он не помнит, что сделал, и что, блять, происходит. От этого и с ума сойти не сложно, знаете? Арсений смотрит то в пол, то снова на Диму, морщинки на лице которого уже начинают раздражать.       — Ну что? Что ты от нас хочешь? — немного неожиданно для себя рычит Попов, не выдерживая этого напряга.       — Ничего, все в порядке, — отвечает Поз, но по его лицу прямо видно, что нихуя, блять, не в порядке. — Просто…       Он смотрит на Антона, а в его глазах читается чистое разочарование.       — А как же Ира? Она знает?       И это бьёт прям в душу. Воздух словно кончается в комнате, а головная боль возвращается. Ничего не выходит сказать, лишь с сожалением смотреть в ответ.       — Ясно, — ещё более разочарованно.       Когда слышится звук открывающейся двери, а за ней и крики возмущённого Серёжи, Дима шагает к актёрам чуть ближе, говоря:       — Я вас не осуждаю, правда. Просто, Тох, измены — это не круто, вот и все.       А потом он улыбается слегка вымученно, но все равно по-дружески. Дима, как самый преданный муж, имеет полное право осуждать парней, так как измена — наивысшая степень предательства. И Арс, и Антон это знают.       Их напряженную атмосферу разряжает смех Серёжи, который несёт заказанные роллы и лапшу, намереваясь хорошенько позавтракать. Все ему безумно благодарны, и, несмотря на его просьбу принять это как подарок, всё равно скидывают за свои порции деньги.       Это был хороший вечер, напряженное утро и прекрасное начало дня с друзьями.