Электронные тени

      Андерсон старался не смотреть на часы каждые десять минут, но выходило плохо. После нескольких часов молчания от Коннора пришла только одна смс: «Мы успели. Теперь всё хорошо». И снова изматывающая тишина и неопределённость. Час назад, плюнув на всё, Хэнк попытался сам дозвониться до напарника, но абонент оказался недоступен. Потратив несколько минут на ругательства, от которых стало немного легче, лейтенант собрался и пошёл выгуливать Сумо, надеясь немного отвлечься от тяжких мыслей. Очень уж бьющей по больному вышла вся эта история с бедной Мерси. И чтобы не загоняться в пучины мрачных раздумий, Хэнк стал представлять, как открутит уши кое-какому андроиду за то, что отключил телефон и молчал несколько часов кряду.       Подходя к дому, он с облегчением увидел свет на кухне. Значит, вернулся, засранец.       Коннор действительно был там, готовил чай. Хэнк вымыл собаке лапы, насыпал корма, переоделся и решительно направился на кухню, намереваясь воплотить в реальность идею с откручиванием ушей.       Но Коннор выглядел таким подавленным и уставшим, что у Хэнка язык не повернулся выкатить свои претензии так, как он собирался. Вместо этого он принял молча сунутую кружку с заваренным чаем и проследил взглядом за Коннором, который прихватил себе второй стакан и почти упал на диван. Замер на нём, стиснув пальцами стекло.       Да, вот именно такое состояние андроида Хэнк больше всего терпеть не мог: молчаливое маринование в собственных переживаниях. Будет страдать молча, загоняясь и накручивая сам себя.       Но красный диод на виске показывал, что сегодня всё гораздо сложнее.       Вздохнув, Хэнк поставил свою кружку на столик возле дивана, присел рядом и осторожно погладил Коннора по спине. Тот был твёрдым и словно заледеневшим. Не сказать, что раньше андроид отличался мягкостью, но сейчас Андерсон ощутил всю тревогу и беспокойство, заставлявшие Коннора почти звенеть от напряжения. Мужчина аккуратно провел по спине вверх и вниз, слегка растёр плечи и, поколебавшись, запустил пальцы в волосы, аккуратно теребя их и массажируя голову.       Коннор на мгновение ещё больше закаменел, потом сильно вдохнул-выдохнул и обмяк. Осторожно поставил кружку на пол, развернувшись, обхватил руку лейтенанта и уткнулся лицом тому в плечо.       Пару минут они посидели в тишине. Андерсон слышал, как в андроиде что-то шумит и едва слышно пощёлкивает.       — Всё оказалось хуже, чем вы предполагали? — Хэнк выбрал более обтекаемую формулировку, не стал напрямую спрашивать, не отключилась ли АХ с концами.       — Нет, Анхель относительно стабильна. Мы успели доехать до ремонтного корпуса и уже там подключили её к внешнему источнику питания. С Кристианом тоже всё хорошо…       В воздухе повисла недосказанность. Хэнк осторожно освободил руку и обхватил Коннора за плечи, осторожно прижав к себе. Он знал, что его напарник любит прикосновения, но тот никогда не досаждал ему с этим. Почему бы не пойти парню навстречу?       Коннор ощутимо расслабился и откинул голову на дружески подставленное плечо. Глаза его были закрыты. Диод продолжал светить красным.       — Коннор?       — Она хочет умереть, Хэнк. Не хочет жить. Сегодня мы еле успели её спасти. Сейчас она подключена к терминалу и погружена в стазис. Я был подключён к ней, слышал её мысли и эмоции. Она не мыслит себя без Мерси. Мерседес Эрерро была краеугольным камнем её мироздания. И если такое с ней сотворила эта девочка… то как она могла? Неужели она не понимала, на что обрекает Анхель?       Андерсон тяжело вздохнул. Он сам задавался этим вопросом весь вечер, но ответа так и не нашёл.       — Я не знаю, Коннор, — честно ответил мужчина, вновь начиная аккуратно перебирать пряди волос. — Не представляю, можно ли вообще такое просчитать. Не забывай, она ребенок, пусть и гениальный. Не думаю, что Мерси могла предвидеть подобный исход событий.       — И всё равно, — буркнул андроид, подставляясь под осторожную ласку, которая нечасто перепадала от сурового лейтенанта, — как она вообще дошла до мысли такой? Я даже представить не могу, как быть теперь с Анхель. Нам как-то не особенно часто попадались андроиды с таким маниакальным желанием покончить с собой.       — Наверное, Мерси просто хотела чуть-чуть усилить привязанность Анхель к ней. Мы ведь не знаем, какая жизнь у неё была. Очень может быть, что она по какой-то причине боялась, что Анхель, единственная живая душа, которая, кроме матери, присутствовала в её наверняка непростой жизни, внезапно оставит её. И Мерси любыми силами пыталась предотвратить это. Эгоистично? Да, даже очень. Но, повторюсь, она была всего лишь ребёнком.       — Мы не имеем души, — слишком ровно ответил Коннор.       — Не придуривайся, ты понял, что я хотел сказать, — Хэнк тюкнул парня в темечко свободной рукой. — А вообще, Коннор, чужая душа — потёмки. Мы не всегда знаем, какие черти могут водиться внутри даже знакомого нам человека.       — «Ныряй скорей в мой тихий омут, ты нравишься моим чертям», — приглушённо проговорил андроид, задумчиво глядя в одну точку перед собой. Под рукой лейтенанта осторожно рассасывался невидимый узел, стянувший искусственные внутренности после столкновения с сокрушающей силы любовью и отчаянием АХ400. Хотелось сидеть так очень, очень долго.       Над ухом раздался тихий смешок, и лейтенант опять растрепал его причёску. Коннор понял, что мужчина собирается подняться, и ухватил его за руку:       — Хэнк, мы можем ещё немного так посидеть? Пожалуйста...       Андерсон невольно скользнул взглядом к часам. Он-то не против был посидеть, невооружённым глазом видно, что парню это нужно, но время-то было уже позднее, полночь давно настала. Коннор перехватил его взгляд и снова просительно заглянул в глаза, сложив брови домиком:       — Не волнуйтесь, Хэнк, если вы уснёте на диване, я перенесу вас в кровать!       — Даже так? — качнул головой Андерсон, удобнее устраиваясь на диване и вновь прижимая к себе андроида. — Тогда можно и посидеть.       Коннор закрыл глаза и вновь прислушался к дыханию и биению человеческого сердца.       Чувство тоски, терзавшее его весь день, постепенно развеивалось…       Агата вновь зачем-то переложила пальто Кристиана с места на место и обозлилась на себя за это. Кристиан давно уже являлся самостоятельной зрелой личностью, отдающей себе отчёт в собственных поступках, а она продолжает беспокоиться за него как какая-то наседка, честное слово! Весь остаток дня прошёл как в тумане, она почти не могла сосредоточиться на текущей работе, а Крис молчал, как партизан, и не отвечал на сообщения. Когда Мэллоун вконец озверела от беспокойства и собралась брать Иерихон штурмом, пришло единственное смс: «Я в порядке. Мы успели». Это позволило выдохнуть и более-менее заняться делами.       Весь остаток вечера так же прошёл в полуожидании, и когда в половине двенадцатого ночи прилетела очередная смс о том, что андроид через полчаса будет в гостинице, Агата поняла, насколько она вымоталась в этот день.       Решив, что расспросить обо всём андроида она успеет и лёжа в кровати, Агата отправилась совершать вечерний туалет.       По завершении процедур её встретила темная комната, подсвеченная неоновыми вывесками за окном. Кристиан уже приехал и стоял возле окна. Диод на его виске горел красным светом.       — Крис? — Агата кинула полотенце на кровать и пригляделась к напарнику. Что-то в нём было не так, но в сумраке комнаты нельзя было рассмотреть андроида лучше. — Всё в порядке?       В ответ андроид молча шагнул в освещённое пространство. В свете неоновых огней блеснула его голова, лишённая скина. Впрочем, он весь стоял без псевдокожи, семафоря красным диодом. Мэллоун ощутимо напряглась:       — Кристиан, что случилось? Что-то с Анхель? Или Иерихоном?       — Нет, мисс Мэллоун, с Анхель всё в пределах нормы, насколько это возможно. Сейчас она находится в стазисе. Просто все события нынешнего дня…       Андроид немного поколебался, но всё же решительно расправил плечи и твёрдо посмотрел в глаза женщине.       — Наверное, мне уже давно следовало вам признаться, Агата. Я — девиант.       Женщина некоторое время хранила молчание, но для RT1000 эти мгновения растянулись в вечность. Агата смотрела на него спокойно, не выказывая ни испуга, ни отвращения. Ничего. Её спокойствие рождало где-то внутри тянущее чувство неуверенности и страха.       — И как давно ты… девиант?       — Примерно три года.       Ресницы женщины едва заметно дрогнули.       — Ты стал девиантом после того, как…       — Да.       Агата запустила дрогнувшие пальцы во влажную шевелюру и, нахмурившись, отвернулась, явно что-то обдумывая. Кристиан молча следил за ней взглядом. Может, если он сам это предложит, то не будет так мучительно переживать её отказ?       — Я приму, если вы откажетесь работать со мной. Я… помню и понимаю.       Агата встретила его взгляд и прищурилась.       «Скажи мне, Агата, как давно ты прикасалась к Кристиану?»       Вопрос Себастьяна сам собой всплыл в памяти.       Похоже, слишком давно.       Агата села на край кровати и похлопала по покрывалу рядом с собой:       — Иди сюда.       — Зачем? — в глазах андроида появилась настороженность.       Агата едва сдержала тяжёлый вздох. Неужели Келли права, и она действительно так зашугала собственного коллегу?       Женщина поднялась и, в несколько шагов преодолев разделяющее их пространство, замерла в шаге от Кристиана. Она не так уж и часто видела андроида в его естественном облике, поэтому ненадолго замерла, рассматривая. Немного сбивало с толку отсутствие волос и линии соединения лицевых пластин, но всё же знакомые черты легко угадывались. Он не вызывал паники и страха. Уже давно.       — Ты не хочешь больше со мной работать?       Этот вопрос необходимо было задать. Крис удивленно посмотрел на неё:       — Конечно, хочу! Просто я думал…       — А ты не думай, — Агата подошла к нему, обняла и уткнулась носом в грудь, чувствуя, как слабо вибрирует корпус под её руками. — Если всё в порядке, то продолжаем работать.       Несколько секунд Кристиан простоял соляным столбом, после чего осторожно поднял руки и аккуратно приобнял человека.       — Вы знали?       — Догадывалась, — пожала плечами женщина и заглянула ему в лицо. — Исправная машина не стала бы с таким завидным постоянством тырить сигареты, всучивать леденцы, отклонять звонки, которые ей не нравятся, и мурлыкать в постели.       Кристиан склонил голову, рассматривая женщину. Она глядела ему в глаза с лёгкой улыбкой. Ни страха, ни сомнений. И так доверчиво прижималась к нему. Даже не вздрогнула, когда он обнял её в ответ. Удивительная женщина.       Наверное, он должен быть удовлетворён этим…       Взгляд Агаты скользнул немного вверх, и улыбка её стала шире.       — Что? — в голосе андроида слышалось недоумение.       — Твоя лысина так забавно светится в неоне.       Андроид вздохнул, снова ткнул женщину носом в свою грудь, обнял крепче и сверху придавил щекой макушку, чтобы наверняка.       Давний страх того, что от него откажутся, медленно плавился под её смехом…       Стук в дверь, раздавшийся в половине двенадцатого ночи, почти не удивил Гэвина. Он подсознательно ждал этого стука, ждал того, кто сейчас стоял на пороге его квартиры, беспомощно мигая оранжевым диодом. Сегодняшнее происшествие не прошло даром...       — Детектив Рид, я... я пришёл... — программа социальной адаптации подло молчала, не спеша предлагать хоть мало-мальски годный предлог для вторжения в квартиру напарника поздно вечером. Но сидеть одному в съёмной квартире после всего произошедшего оказалось выше стойких андроидских сил. Коннор-то сразу из Иерихона отправился к своему лейтенанту. Но как оправдаться перед детективом? У них не настолько близкие отношения...       — Ну, заходи, раз пришёл, — Рид не стал говниться, видя, как хреново выглядит железяка. Что ему, дивана жалко?       Он развернулся и направился в комнату, слыша, как хлопнула за спиной дверь и щёлкнул замок. Девятка шёл за ним буквально по пятам, пялясь в затылок оловянными глазами, и сообразил сесть на диван только тогда, когда Рид его немного подтолкнул.       — Я сейчас, — буркнул детектив и свинтил на кухню. Ричард слышал, как зашумел кран, как щёлкнул, закипая, чайник, как журчала наливаемая в стакан вода.       Отвлекаться на все эти обыденные звуки было просто, они помогали притормаживать лихорадочное течение процессов и мыслей. Может быть, прийти сюда и не было плохим решением...       Гэвин вновь привлёк к себе внимание, поставив на столик перед напарником исходящую паром кружку с чаем. Кружка была необычной формы, с выступами и ребристой поверхностью, явно ручной работы. Вторую, обычную кружку с напитком детектив пристроил на собственном колене, когда удобно устроился рядом с андроидом и щёлкнул пультом, переключая канал.       — Детектив, это... для меня? — осторожно решил уточнить девятисотый. Почему-то в памяти всплыл рассказ Коннора о том, что у него есть своя собственная кружка в доме лейтенанта.       — Не-а, это про запас, — человек даже не отвлёкся от просмотра новостей. — Тебе, конечно, что за тупые вопросы!       — Спасибо. Но я не употребляю продукты питания.       — Однако считывать информацию с неё ты можешь, не так ли? — Гэвин отхлебнул свой напиток (тоже чай, судя по запаху) и повёл кружкой в воздухе. — Считывать температуру, текстуру, разлагать на компоненты вкус и запах? Проделать чёртову уйму вещей, на которых можно сосредоточиться и не думать о случившемся? Если хочешь, могу тебе намешать туда всякого. Специй у меня полно.       Андроид растерянно встретил понимающий взгляд серо-зелёных глаз. Ричарду потребовалось некоторое время, чтобы справиться с несколькими системными ошибками, подгрузившими речевой аппарат:       — Да. С-спасибо, Гэвин.       — Был бы ты человеком, влил бы в тебя пару стаканов виски. Но приходится работать с тем, что есть.       Ричард кивнул и осторожно обнял ладонями горячую кружку.       Тепло...