Осколки. История первая

И во сне эти губы не сжимались насмешливо в складку, истончаясь почти до полного исчезновения, а голос с трещинкой лишь выдыхал короткие призывные звуки. И пальцы ее запутавшиеся в длинных кудрях, больше не искали случайных соприкосновений. И было бессмысленно и прекрасно ощущать, как в тебя вжимается давно знакомое тело, требуя отдать то, что уже годами хранится как подарок. Карие глаза глядятся в карие между поцелуями. Светлые и темные волосы перепутались по подушкам. Словно две сильные дикие кошки ведут борьбу за право выжить. Губы срываются с губ, как бабочка от цветка, с которого собрана вся пыльца. И бегут вниз короткими жаркими поцелуями на горле, между ключицами, облизывая грудь, цепляя краешком зубов дуги выступающих ребер, тоня в ложбинке живота, касаясь выступающих косточек бедер, ныряя в сосредоточение желания и страсти… И только стон доносящийся с полных губ брюнетки озвучивает первобытной музыкой этот горизонтальный танец. С легким вскриком Женя выпрыгивает из сна, навещающего ее разными вариациями чуть ли не каждую ночь весь последний месяц. И особенно ярко и остро с момента злосчастного поцелуя, после которого, если быть честной с самой собой, ничего и не изменилось в реальности. Этери Георгиевна все так же ведет ее по тренировочному процессу, выслушивает жалобы и откровения, мотивирует, успокаивает, решает проблемы. И не пускает ни на шаг ближе. Ну, может, на шаг. На один шаг размером в 102 сонет Шекспира. - По кому ты тоскуешь Дженни?- ласково говорит Брайан, видя ее задумчивое выражение после тренировки? - Немного по дому, наверное,- пожимает плечами Медведева. - Считай, что твой дом теперь здесь,- подбадривает Орсер,- мы все для тебя и с тобой. И мы тебя любим. - Дома меня тоже любят, Брайан,- невольно начинает спор Женя. И тут канадец проявляет удивительную для Евгении проницательность: - Этери, милая Дженни, любит свою дочь, деньги и победы. А вы - просто материал. И, как видишь, это неплохо. Но тебе этого было бы мало. От нее - точно. Со мной будет проще. Мужчина добродушно щурится и, помахав на прощание, углубляется в тренировочный процесс. **** Женя открывает Инстаграм, решая наконец-то выяснить, чем живёт ее маленький большой мир, из которого она выпала почти на пять дней. И начинаются чудеса на виражах. Аккаунт команды пуст, а страница тренера отсутствует начисто. Первое сообщение для мира живых по возвращении из ада болезни оказалось неожиданным по содержанию, но точным по адресу. "Этери Георгиевна, почему удален ваш Инстаграм?" В ответ тишина. И лишь через несколько часов приходит ответ: "Ничего не знаю. Я на больничном." И снова тишина в эфире. Мозг после пяти дней температуры работает так, словно между нейронами проложена вата. Сообщение Глейхенгаузу с тем же вопросом. Ответ ещё короче, чем от Тутберидзе: "Нас забанили". Третье сообщение улетает за океан к милому парню Мартину, который вежливо попытался поухаживать за Дженни и так же вежливо отошёл в сторонку, когда понял, что этой большеглазой брюнетке с полными губами и фарфорово белой кожей интересен только ее такой же фарфорово-белый лёд на катке. Формально они согласились остаться друзьями. В реальности же до этого сообщения даже с рождеством друг друга ни разу не поздравили после неудачной попытки встречаться. У Мартина было одно достоинство. Мартин мог хакнуть вселенную, если бы очень захотел. Впрочем это было его второе достоинство. Первым была мать Мартина, работающая ведущим менеджером проектов Фэйсбука. Сейчас эти два достоинства сливались в один огромный и прекрасный образ помощника-спасителя. **** 29 октября 2020 Как Тутберидзе доехала до "Хрустального", она понимала с трудом. Температура ее оставила, забрав с собой ещё и все силы. Но она приехала. На разбор этапа. На разговоры, которые нельзя было отложить. С твердым знанием, что другого места силы у нее нет. И этот ледяной дом ее принял, обнял своим воздухом и повел привычными маршрутами. Тренировочные залы, зоны отдыха между занятиями для спортсменов и, конечно, лёд. Малыши учили первые фигуры. Полина в длинном пуховике скользила между ними, как слаломист между воротами трассы. Именно в этот момент здесь начинаются новые чемпионы и чемпионки. Они вырастут из самых упорных, самых стойких, самых стремящихся к звёздам… Самых влюбленных… в спорт, красоту фигурного катания, белый лёд и надпись "Россия" на спортивной форме. Этери не верила в талант, не верила в особенный чемпионский характер, не понимала фраз про разумность и ответственность не по годам. Ты либо разумен и имеешь что-то, что можно назвать характером, и тогда из тебя что-то да выйдет, либо - нет. И тогда никакой аморфный талант ничего не даст. Вторая категория людей находилась для Тутберидзе в слепой зоне. С первой она старалась находить общий язык и училась искать оправдания глупостям, которые творят даже хорошие люди с правильными установками в жизни. Не забывать, но учитывать право на заблуждение. Сегодня придется разобраться, с кем же они имеют дело. И можно ли считать произошедшее только заблуждением. На входе из ледовой раздевалки женщину подхватил под локоть Глейхенгауз. - Не рановато ли ты приступила к работе, Эр? Вопрос можно было отнести к разряду формальных. Его начальница была бледнее смерти и совершенно не походила на человека, который может трудиться, тем более принимать какие-то серьезные решения. - Мне здесь лучше,- чуть улыбнулась Этери, оперевшись на его поддерживающую руку. - Вы с Медведевой даже оправдываетесь одинаково!- покачал недовольно головой Глейхенгауз. - Ааа! Так Женька тоже пришла на тренировки,- радостно удивилась старший тренер,- Думала, ее скосит очередной психологический кризис. - Ну, как - на тренировки,- уточнил Даниил,-выглядите вы примерно одинаково, думаю, и чувствуете себя обе сильно нехорошо. Так что то, что Женечка делает сегодня, можно назвать тренировкой только потому, что как-то же это надо назвать. Этери выслушала тираду хореографа команды, а потом сказала: - Зови Сережу ко мне, будем обсуждать сочинский этап и вокруг него. Я даже трансляций еще не смотрела, настолько мне было нехорошо. Если это и грипп, то я его никому не желаю,- закончила женщина и медленно пошла в собственный кабинет. **** До того, как они разошлись готовиться к вечернему льду, успели обсудить и прокаты, и результат, и инцидент с капсикамом, и главное, наметить стратегию разговора про испорченную одежду с Марком, так как вопрос возмещения ущерба нельзя будет спустить на тормозах. - Надеюсь, родители примут ситуацию адекватно,- вздохнула в конце концов Тутберидзе. На том и расстались. **** Возле катка царила необычная суета. Пока основной состав разминался, у тренерского стола стояли и сидели: Сергей, Даниил, Женька на ее месте в теплой куртке и Алина в тренировочном костюме по другую сторону бортика. Трое внимательно смотрели в бумаги. Дудаков контролировал ситуацию на льду, но тоже то и дело отвлекался. В тот момент, когда Этери подошла к своему месту, Алина уже собиралась погрузиться в процесс тренировки и, отъезжая, сказала только одно: - С инстаграмом понятно. Сделаем временную страницу и будем ждать, если иначе нельзя. Ну а все остальное,- она беспомощно перевела взгляд с Сергея Викторовича, на Даниила,- я не знаю. Это, наверное, в полицию надо. - Жалко в полицию,- вздохнул Даня,- Она ведь тоже наша девочка. - Что случилось?- кладя руку на плечо, попытавшейся встать Жени, задала вопрос Тутберидзе. И чуть сильнее надавила, когда спортсменка хотела снова подняться с ее места. Даня не преувеличивал: выглядела Женька бледно в прямом смысле. - Сиди!- дополнила свой жест словами Этери,- Я надеюсь, ты не планируешь сегодня еще и на лед выходить? Женька только отрицательно мотнула головой. - Ну, вот и сиди тогда!- ответила на ее жест тренер. Глядя через плечо девушки в бумаги, которые без нее просматривали те, кто продолжил сидеть на тренерском месте и ушедшая в центр льда Алина, Тутберидзе бежала по строчкам чьей-то переписки в одной из соцсетей. - Откуда это?- спросила она, поднимая и откладывая в сторону верхний лист, чтобы прочесть дальше. Даня сдвинулся к самому краю скамьи, Женя плотнее прижалась к Дудакову, освобождая место для Этери. Так вчетвером, плечом к плечу они и сидели, пока главная движущая сила команды Тутберидзе листала файлы переписок, финансовые вкладки с комментариями. Сергей Викторович покрикивал со своего места на фигуристов на льду. Даня следил по большей части молча. Женька, кажется, получала удовольствие от нового ракурса, с которого смотрела на тренировку. Дочитав, Этери отложила последний листок, сцепила руки под подбородком и произнесла: - Ну что же, все прояснилось, только кому от этого легче?!