***
После ордена Юньмен Цзян, в Башню Кои пригласили орден Гусу Лань во главе с Лань Сичэнем. Цзинь Гуанъяо вышел встретить своего названного брата. Цзинь Гуанъяо: - Старший брат. Приветствую тебя в Башне Кои. Лань Сичэнь: - Брат. Спасибо за прием. Цзинь Гуанъяо: - Могу ли я попросить тебя об услуге? Я хочу поговорить с тобой. Лань Сичэнь: - Если тебе нужна помощь, обращайся. Цзинь Гуанъяо проводил Лань Сичэня в свой рабочий кабинет и начал говорить: - Я думаю, ты в курсе, что Ци Сяокай прибыла вместе с орденом Цзян в Башню Кои. На самом деле, она оскорбила нашу резиденцию своим появлением. Однако она совершенно меня не слушает и не хочет покидать Башню. Могу ли я попросить тебя поговорить с ней? Я знаю, что у вас хорошие отношения и надеюсь, что она послушает тебя… Лань Сичэнь: - А-Яо, собрание орденов продлится лишь неделю. Пройдет семь дней и она сама покинет Башню Золотого Карпа. Цзинь Гуанъяо убрал с лица улыбку: - Она, как и… Вэй Ин. Ты забыл, что она связалась с Вэнями и защищает их? Я не очень хочу терпеть у себя предателя... Она заботится о тех, кто принес нашим кланам столько боли и неудобств… Она не достойна появляться в наших резиденциях. Но несмотря на это, Сяокай приходит и не чувствует ни капли стыда. Это невоспитанно… Лань Сичэнь: - … Но что мне ей сказать? Несмотря на то, что она сделала… я правда не хочу портить наши отношения… Цзинь Гуанъяо: - Я понимаю тебя, старший брат. Твой младший брат уже придумал, что тебе сказать, просто послушай…***
Ци Мин подошла к кроватке Цзинь Лина. Малыш спал и даже не предполагал, что происходит вокруг него. Сяокай осторожно взяла ребенка на руки. Цзинь Лин проснулся и, увидев знакомого человека, начал улыбаться. Ци Мин почувствовала, как защемило ее сердце: такая же улыбка была у Яньли. Однако она улыбнулась малышу в ответ и стала играть и общаться с ним. Через некоторое время малыш начал засыпать и Ци Мин понесла его в кроватку. Все это время Госпожа Цзинь сидела в углу комнаты и при виде картины счастливого Цзинь Лина и Ци Мин улыбка не сходила с ее лица. Только-только малыш уснул, как в комнату зашёл Лань Сичэнь. Ци Сяокай заметила непослушный волос, который лег на лицо Цзинь Лину. Она протянула руку, чтобы убрать его, но тогда Сичэнь начал говорить, и от его голоса ее рука дрогнула, и она положила ее на колени. Лань Сичэнь: - А-Мин, тебе следует покинуть Башню Золотого Карпа. Ци Мин: - А?... Почему? Лань Сичэнь также подошёл к детской кроватке и повторил: - Тебе просто нужно уйти. Ци Мин: - … На тебя действует какое то заклятие? Что произошло? Объясни хотя бы причину... Лань Сичэнь: - Ци Мин, ты покинула орден Ланьлин Цзинь... Ци Мин: - Я знаю. Но это не запрещает мне посещать Башню. Сяокай не стала слушать Сичэня без объяснения причины и вновь протянула руку к Цзинь Лину, однако Лань Сичэнь с силой схватил ее за запястье и сказал: - Ци Сяокай. Ты предала орден Ланьлин Цзинь ради помощи Вэням. Тебе здесь нет больше места. Тебе запрещено посещать Башню Кои. Сяокай удивлёнными глазами посмотрела на Сичэня. Она не поверила тому, что услышала. Нет, она не поверила тому, кто это произнес. Она могла слышать упрёки от кого угодно, но никак не могла ожидать того, что это скажет именно он. Ци Мин ещё раз опустила глаза на спящего А-Лина и высвободила свое запястье из руки Лань Хуаня. Ее глаза наполнились слезами. Но она не могла позволить себе расчувствоваться прямо здесь. Она развернулась и направилась к балкону. Затем встала на меч и полетела куда глаза глядят. Госпожа Цзинь: - Глава ордена Лань, что все таки произошло? Лань Сичэнь ничего не ответил и покинул покои.***
Несмотря на ураган чувств в ее душе, Сяокай держалась на мече достаточно твердо. Она летела над густым лесом, ей было все равно куда она попадет. Ци Мин мечтала провалиться сквозь землю, ведь от нее буквально отказался самый близкий для нее человек. Все время пока она летела, набирал силу дождь. И на него она не обращала внимания. Вскоре она решила приземлиться возле одного из множества деревьев. Она встала на землю, но у нее не было сил держаться. Она рухнула на землю и стукнула по ней кулаками от горя. Тогда слезы одна за другой покатились из ее глаз, смешиваясь с дождевой водой на ее лице. Она духовными силами призвала Чженши и стала в щепки разрушать то самое дерево, возле которого приземлилась. Меч оставлял на дереве рубец за рубцом. Чженши был очень прочным мечом. Но Сяокай прикладывала такую силу, что от каждой точки удара разлетались искры, в ту же секунду тухшие от дождя. Слезы замыливали взгляд, но Сяокай смогла подняться и взять меч уже в руки. Теперь она продолжила бить дерево уже своими силами, но все же, их хватало, чтобы вызвать кучу искр и глубокий рубец на дереве от каждого удара. Она сделала около сотни ударов. От этого и от постоянных слез, силы покинули ее. Она вновь рухнула на землю, даже не смотря на опору в виде меча. От досады она бросила меч в сторону и начала безудержно плакать. Все те разы, что она сдерживала слезы, вылились в этот всплеск и она не могла остановиться. Все те раны, что остались в ее сердце, будто одновременно закровоточили вновь. Сяокай знала, что из-за ее поступка многие возненавидели ее, знала, что клан Вэнь принес много неудобств клану Лань, но ведь они с Лань Сичэнем так долго знакомы. Почему все так изменилось? Вдруг в ее памяти всплыло одно воспоминание…***
Двадцать лет назад... Юньмен. Пристань Лотоса. Цзян Фэнмянь и Мадам Юй сидели в беседке в центре обителя. Им открывался вид на всю Пристань, на Зал Познания Меча, на комнаты адептов. На территории Зала как обычно выделялись Цзян Чэн и Вэй Ин. Мадам Юй, когда увидела, что они вновь бьют баклуши, резко встала со стула. Ее гнева хватило, чтобы почти заставить Цзыдянь превратиться в кнут. Цзян Фэнмянь: - Моя Госпожа, прошу, будь спокойна... Ты знаешь, Вэй Ина не переучить. Да и к тому же, он очень талантлив, несмотря на свою юношескую неусидчивость. Госпожа Юй: - Как раз эта юношеская неусидчивость когда-нибудь сведет на нет все тренировки А-Чэна. А он, между прочим, будущий Глава ордена Цзян. Через некоторое время в беседку зашли Юй Жилу и Ци Хувэй, и Мадам Юй сменила гнев на милость. Госпожа Юй: - Сестра. Юй Жилу: - А-Юань. Доброе утро. Госпожа Юй: - Доброе утро. Хорошо отдохнули? Всё-таки давно вы не были в Пристани Лотоса. Юй Жилу: - Да, все хорошо. Мы здесь не были почти с рождения А-Мин. Ци Хувэй: - К слову, где она? Цзян Фэнмянь протянул руку в сторону одного из домов адептов и указал: - Там. Взрослые обернулись и увидели Ци Мин: в одеяниях ордена Ланьлин Цзинь, с киноварью на лбу. Она сидела на веранде и играла на гуцине. Возле нее горела палочка благовоний. От нее веяло зрелостью и опытностью. Она играла Мелодию Успокоения души и до беседки долетали лишь отдельные нотки. Госпожа Юй: - Если бы Вэй Ин имел бы такую же выдержку, как и А-Мин... Юй Жилу: - Это был бы уже не Вэй Ин. Сестра, опять ты за свое? Юй Жилу была одного возраста с Юй Цзыюань. Но несмотря на это, при ней Мадам Юй, если и упрекала Вэй Ина, то тут же успокаивалась. Они были полными противоположностями: Жилу, в отличие от вспыльчивой Цзыюань, была спокойной, подобно глади озера. Если же Жилу нужно было кого нибудь отругать, то за нее это прекрасно делала Цзыюань.***
Пока Ци Мин медитировала, к ней на веранду зашла Цзян Яньли. В руках у нее был поднос с чайником и двумя чашками из белого нефрита. Цзян Яньли: - Сестра. Я не отвлекаю? Ци Мин: - А-Ли. Нет, конечно, присаживайся. Ци Мин ладонью остановила колебание струн и отодвинула гуцинь на край стола. Яньли же присела рядом с Ци Мин и поставила поднос на освободившийся стол. Цзян Яньли: - Вы надолго приехали на этот раз? Ци Мин: - Мама сказала, что на месяц. А потом мы вернемся в Башню Кои, и я вернусь к занятиям. Если честно, то в Гусу мне больше понравилось заниматься, ведь в Ланьлине все так праздно. Цзян Яньли улыбнулась: - Но ведь тебе не только занятия в Гусу понравились? Девушки рассмеялись. Ци Мин: - Тот, о ком ты говоришь... Ты сама знаешь, что он мне и до этого нравился. Цзян Яньли: - А что именно тебе в нем нравится? Мне так редко доводится с тобой общаться, так хочется многое с тобой обсудить... Ци Мин: - Тогда дай мне подумать... Он на первом месте по красоте среди всех прославленных заклинателей, добрый, спокойный, нежный, а также мой близкий друг, готовый всегда прийти на помощь. Цзян Яньли: - И ни одного плохого качества? Ци Мин: - Если бы мы говорили о его брате, то он не сильно общительный, вот его минус. А Сичэнь; он, несмотря на то что обучался в одном ордене с Ванцзи, сохранил коммуникабельность. Как бы наивно это не звучало, но я не вижу в нем плохих качеств. Цзян Яньли: - Понятно... Ци Мин: - А что у вас с Цзысюанем? Все так же? Цзян Яньли: - Ага, он все ещё слишком высокомерен... Ци Мин: - ... Я вижу, что тебя это ранит. Но знай, внутри он очень добрый. Это все воспитание ордена. Цзян Яньли: - Я верю тебе. Но ты ведь не такая высокомерная... Ци Мин: - А-Ли, у меня сильный характер и, так как я не будущая Глава, то на меня особо и не влияли таким воспитанием... Цзян Яньли: - Я поняла... Девушки замолчали и стали пить чай, глядя на лотосы, плывущие по волнам.***
Ци Мин: - Ни одного плохого качества… Сяокай проговорила про себя эту фразу ещё пару раз и, несильно успокоив дыхание после слез, заключила: - Есть у него один минус… это его детская наивность… Черт, как же я раньше этого не заметила… Вдруг она почувствовала, как капли перестали бить по ее лицу. Она подняла голову: над ней с зонтом стояла Яньли. Ци Мин подумала: - Неужели я настолько отчаилась или сошла с ума, что уже вижу видения? «Яньли» заговорила: - А-Мин… Ты ведь вспомнила, как я страдала от насмешек Цзысюаня. Но я дождалась, когда он примет меня и была счастлива. Хоть ненадолго… Ты сама говорила, что у тебя сильный характер. Будь сильнее, ради меня и А-Лина… Ци Мин ответила: - А-Ли, я действительно говорила, что сильная. Но я столько раз сдерживалась. И сейчас я споткнулась и полетела на дно. Чтобы с него подняться нужно время. Но нет ничего не возможного. Я поднимусь и стану сильнее, ради тебя и А-Лина. Клянусь… Капли вновь стали бить по лицу. «Яньли» ушла… Ци Мин продолжила выплакивать свою боль. Сейчас она ошиблась, споткнулась… Но она поклялась, что будет сильнее. Она должна подняться… В следующую секунду она услышала, что кто-то зовёт ее по имени.