Когда Энакин проснулся, Стила уже успела приготовить завтрак и одеться для выхода. Он даже не заметил этого сквозь сон, так крепко спал под влиянием алкоголя и усталости от долгого перелёта. Но всё равно был удивлён в итоге совсем даже не этим, а тем, что жега, вопреки принятому в последнее время, не собиралась устраивать ему сцен или требовать внимания. Нет, Стила была совершенно спокойной, стояла возле стола, одетая в узкие чёрные брюки и свободную красную кофту, волосы откинуты назад, а лицо её было бледное и абсолютно невозмутимое, губы плотно сжаты, глаза смотрят перед собой.
- Доброе утро, - кивнул ей Энакин, решив не нарушать вежливый нейтралитет.
- Доброе утро, - так же ответила Стила и неожиданно продолжила - Энакин, давай сядем, мне нужно с тобой серьёзно поговорить.
Скайуокер разве только не округлил глаза от всего происходящего, но покорно опустился за стол, напротив жены, а та, в свою очередь, немедленно заговорила, сохраняя спокойный и убедительный тон:
- Энакин, я должна тебе сказать, что у меня ничего не вышло, я так сильно хотела завоевать твою любовь, что перепробовала все варианты. Заботу, внимание, жалость, шантаж, но всё оказалось бесполезно, ты никак мне не поддавался, даже весть о ребенке никак не изменила ситуацию, а сегодня ночью я окончательно поняла, что не могу больше так жить. Я должна сделать выбор и я его сделала - нам нужно разойтись, ведь ты любишь совсем другую и в мыслях всегда был и будешь с ней. А мечты должны становиться реальностью, иначе, они не имеют смысла. Иди к ней, к своей любимой Асоке, и будьте счастливы, я признаю свой проигрыш. И больше не буду стоять у вас на пути, обещаю.
Сказать, что Скайуокер был поражён, это значит смущённо промолчать. Он подумал, что Стила шутит, не могла она вот так вот запросто отказаться от того, на что положила всю жизнь - завоевание его любви, и потому первое, что он спросил, было:
- А как же ребёнок? Или ты сбросила его со счетов?
Стила даже не поморщилась и сказала совершенно равнодушно и немного с иронией:
- Расслабься, герой, нет никакого ребёнка!
Но Энакин расслабляться даже не думал, его до предела возмутило это сообщение, в котором звучал неприкрытый цинизм. Быстрее ветра вскочил он на ноги и подлетев к Стиле, крепко сдал её плечи и встряхнул изо всех сил:
- Что ты с ним сделала? Отвечай! Ты от него избавилась? Да как ты посмела?
Стила на это лишь мрачно высвободилась из его хватки и потирая покрасневшие плечи, сказала, глядя прямо в глаза мужа:
- Успокойся и нечего меня хватать. Ни от кого я не избавлялась, нельзя убить того, кого изначально не существовало. А нашего ребёнка не было, я всё придумала, чтобы ты от меня не ушёл, но даже это не помогло, я проиграла.
- А как же справки? Я сам видел, там чётко указан срок, - недоумевая протянул Энакин.
- Не будь таким наивным, - откровенно усмехнулась Гереро - Ты сложно не знаешь, сколько людей на Корусанте хотят заработать, не желая при этом честно трудиться. Некоторая сумма кредитов и проблема решена! Тебе в кратчайшие сроки из готовят любой документ в любом количестве.
- А как бы ты дальше выкручивалась, когда живот должен был появится? Откуда бы ребёнка взяла? Из приюта украла? - эмоции Энакина стали приобретать негативный характер, за то Стила продолжала играть само спокойствие:
- Да разыграла бы выкидыш и всех делов! Чего же ты не рад! Иди, Эни, ты свободен!
Последняя фраза напомнила ему последний день жизни в рабстве на Татуине, именно её сказал ему его бывший владелец Уотто. Энакину стало смешно и он не выдержал:
- А ты не передумаешь?
- С чего бы это? - сказала Стила со смехом - Хотя... Иди уже скорее, пока я сама тебя отпускаю. И, кстати, это прибавит тебе скорости-Лакс улетает сегодня вечером, Асока и Луна с ним. Если вылетишь прямо сейчас, можешь успеть их перехватить!
Иного Энакину и не требовалось, пожалуй, сейчас, впервые за всю их недолгую семейную жизнь он был рад словам жены.
- Спасибо тебе, Стила, ты совершила правильный поступок! - произнёс он с чувством, идя к дверям.
- Поторопись, давай! - махнула она рукой и отвернулась, чтобы он не видел блеснувших в её глазах слёз.
***
Асока не изменила своему решению улететь с Лаксом, даже несмотря на то, что сказала ей Стила. Да, ребёнка и правда нет, как и главного препятствия на пути к её любви, но вот и именно, что главного, а не единственного. Ещё одним были чувства самой Стилы, которые Тано прочла в её глазах, когда та на миг обернулась. Любовь, настоящая и неподдельная, и боль от этой любви. В этих глазах Асока вдруг узнала себя, в то время, когда просила Стилу оставить Лакса. Узнала и поняла, что не хочет и не может поступить так же, стать причиной боли другого человека, даже если этот человек - Стила. Иначе она просто стала бы ничуть не лучше. Но как же иногда бывает больно быть правильной. Лакс видел её чувства, но до поры, до времени молчал, лишь когда они ненадолго остановились на окраине Верхнего уровня, чтобы встретить рассвет, Лакс отвёл Асоку в сторону, чтобы не видела дочь, и внезапно сказал:
- Вот теперь можешь спокойно плакать, я могу не смотреть.
- Но я, вроде бы, не хотела этого, - попробовала сопротивляться Асока.
- А ты не держи себя, плачь от всей души, выплесни всё, что там есть, - велел ей Бонтери - Иначе только глубже загонишь печаль внутрь себя.
Тогрута решила послушаться его совета и отпустив все тормоза, позволила вырваться наружу горячему потоку солёной влаги, который выразил всё то, что Асока не хотела говорить и показывать, но то, что тем не менее было очевидно. По крайней мере, для Лакса, который, едва вернувшись в спидер, достал коммуникатор и набрал короткое сообщение неизвестному адресату. Впрочем, как выяснилось уже в космопорте, так поступил не он один. Луна, под благовидным предлогом, отлучилась к киоску и тоже вынула связное. И когда вернулась, первым делом сообщила матери:
- Мам, а ты в курсе, что никуда не летишь?
- Это ещё почему? - недоуменно глянула на неё Асока.
- Потому, что тебя ждёт один человек, - лукаво подмигнула Луна - Это я позвала его, и папа тоже, хотя, я не звала, просто написала: "Дядя Эни, поторопись, можешь не успеть".
- Прости, Луна, но я не пойду, я уже решила всё до этого, - печально ответила Тано, отворачиваясь к окну космопорта.
- Эх, мама, мама! - горестно вздохнула Луна - Счастья своего не видишь!
Да нет, видела, и окончательно разглядела уже на подходе к кораблю до Альдераана, в последний момент свернув не на трап, а в противоположную сторону.
***
Серебристый Альдераанский корабль взлетел в высоту и набрав её, медленно скрылся в темнеющем небе, превращаясь в незаметную точку. И спустя некоторое время темнота полностью поглотила его, надёжно скрыв всё небо, оставив заметным лишь одну влюбленную парочку, стоявшую под козырьком космопорта, не в силах разорвать объятия, чтобы опять отпустить друг друга, чего они поклялись никогда больше не делать.
- Ни о чем не переживай, - сказала Луна матери на прощание - Я присмотрю за папой и вернусь всего лишь через три месяца.
Асока пообещала не волноваться и устремилась туда, где её ждали, туда, где любовь обретает второе дыхание. Не потому, что первое закончилось, но потому, что одно стало продолжением другого. Храни Сила этот союз и никому не позволь его разрушить, даже им самим. Энакин и Асока не думали об этом, равно как и ни о чем другом, кроме как о том, что наконец всё встало на места и бумеранг вернулся, мягко упав в их ладони, навеки соединенные чувством, что объединяет всё живое, создав тем самым нерушимую стену, имя которой Любовь.
