Огонь и камень

      Рагнвиндр никак не выдавал своего пробуждения на следующий день. Он просто открыл глаза и смотрел перед собой, но при этом ничего не видел. Архонт не пытался с ним говорить и взглядом дал понять Альбедо, что тому тоже не стоит что-либо спрашивать, да и вообще лучше было молчать. День в тишине был вполне обычным для алхимика, это позволяло работать более сосредоточенно и продуктивно, но в этот раз он постоянно отвлекался, бросая беглые взгляды на ширму - сейчас ему хотелось, чтоб её не было. Он ругал себя за мысли, в которых говорил сам себе, что слишком долго ждал Чжун Ли, чтобы снова не видеть, даже если они находятся в двух шагах друг от друга. Сейчас, имея представление о том, насколько может быть ужасным желание чувствовать, Альбедо словно наоборот потянулся к собственным ощущениям, которые до этого старался если не скрыть, то хотя бы не навязывать. Алхимик твердо решил, что не стоит больше откладывать собственно признание, каким бы неуместным оно не казалось теперь. Работа наконец захватила все его внимание после этого решения. - Схожу за водой, - Альбедо вышел из шатра под благодарный взгляд архонта, который всё еще не хотел отходить от Рагнвиндра.       Почти сразу после первых слов что прозвучали за день, Дилюк перевел пустой взгляд на Моракса. Несколько раз он хотел начать что-то говорить, но останавливался едва беззвучно размыкал губы. - Если ты чего-то хочешь, не держи в себе, - архонт осторожно провел тыльной стороной пальцев по бледной щеке Рагнвиндра. - Моя просьба слишком эгоистична, - голос Дилюка почти не был слышен, из-за чего Мораксу пришлось наклониться почти к самым его губам, чтобы разобрать слова, - и я не очень уверен в том, как это повлияет на тебя. - Что ж, пока ты её не озвучишь, мы этого не узнаем. - Ладно, - Дилюк немного помялся прежде чем продолжить, - сейчас мне меньше всего хочется думать, вообще о чем-либо. Единственный момент, когда мысли практически улетучились из моей головы, был лишь в тот момент, когда ты пробовал мою кровь. - Ты хочешь, чтобы я снова это сделал? - Да, - Дилюк кивнул, - но я не знаю опасно ли это, и захочешь ли… - Я тебе говорил тогда, что твоя кровь вполне обычная на вкус. Но я ведь дракон, а не кровопийца, - Моракс увидел, как смутный призрак надежды стал ускользать из глаз Рагнвиндра. Меньше всего ему хотелось, чтобы глубина отчаяния этого человека стала еще больше, а потому он принял решение, которое казалось единственно верным, - Я сделаю это для тебя.       Архонт ненадолго прислушался, чтобы быть уверенным в том что алхимик еще не возвращается. Убедившись, что шагов не слышно, он позволил своим клыкам удлиниться. Похоже, что сделать что-то одно со своим телом Мораксу не удавалось, потому что процесс занял довольно много времени и в результате что рога, что хвост с когтями (еще одни испорченные перчатки) тоже появились. Архонт медленно склонился к шее Дилюка, еще раз внимательно посмотрев тому в глаза, в которых теперь явно читалась надежда на избавление, хоть и временное, вперемешку со стыдом и смущением. Моракс хотел бы сказать ему, что здесь нечего стыдиться, незачем корить себя за желание покоя, но не стал. Вместо этого, он одним резким движением вонзил клыки в обнаженную шею и начал пить глоток за глотком, после того как почувствовал короткий вздрог, пробежавший по телу человека. Архонт не останавливался до тех пор, пока Дилюк не опустил веки и не расслабился, наконец провалившись в желаемое забытье. Моракс слизал языком остатки запекшейся крови у раны, как и в первый раз, и закашлялся. Вкус горячей густой жидкости беспощадно душил его, терзая глотку изнутри.       Когда Альбедо вернулся, он застал Чжун Ли стоящим посреди шатра с ладонью у рта. Взгляд янтарных глаз блуждал по предметам внутри их жилища, не задерживаясь ни на чем подолгу. - Что-то произошло?       Голос алхимика помог архонту справится с собой, и он отрицательно покачал головой. Стирающим движением, Чжун провел ладонью по своим губам прежде, чем опустить руку. - Нет, все в порядке. Я просто задумался, - это была не совсем ложь, но необходимость даже легкого обмана недосказанностью совсем не нравилась архонту. Альбедо подошел к нему вплотную и заглянул в янтарные глаза снизу вверх. Сердце алхимика радостно затрепетало, когда он понял, что Чжун не отводит взгляд. Альбедо потянул руки вверх, зарываясь пальцами в каштаново-янтарные короткие волосы. Архонт опустил веки и поддался, отбросив свои собственные сомнения, впился поцелуем в губы, убегая от чужой боли и отчаяния в собственное пьянящее желание, смешивая соленый привкус со сладостью манящей плоти. Едва соприкоснувшись, Чжун не давал алхимику отстраниться, делая поцелуй то мягче, то глубже, мешая дышать и сам почти забыв как дышать, продолжая до тех пор, пока не почувствовал как Альбедо настойчивее тянет его на себя. Архонт мягко отстранился, не давая затянуть себя глубже в водоворот чувств. Алхимик закусил свою необычно ярко-алую губу на несколько мгновений, затем выдохнув томным голосом в самое ухо Чжун Ли: - Я хочу тебя. - Я тоже хочу тебя, - архонт тяжело вздохнул едва произнеся эти слова, - но..Не здесь, не сейчас, не так. - Все-таки что-то произошло, - в голубых глазах Альбедо заскользило беспокойство и понимание, разбавляя страстное желание, - тогда поцелуй меня ещё. - Сколько захочешь. ***       Дилюк выдержал больше недели прежде, чем снова обратиться к Мораксу. Побег за край сознания оказался слишком приятным, слишком уместным. Просьба была еще более робкой, чем в первый раз. Архонт лишь аккуратно погладил Рагнвиндра по голове, когда тот сбивчиво говорил о своем желании. - Я ведь тебе сразу сказал - не держи в себе. Мне казалось, что ты попросишь меня об этом гораздо раньше. - А еще ты сказал, что ты дракон, а не… - И что сделаю это для тебя. Сколько бы раз ты не попросил.       Кашель снова душил Моракса, но прорваться ему он позволил лишь после того, как убедился, что сознание Дилюка уже вдали от реальности. Позволить узнать человеку о том, что чувствует архонт, он не мог: облегчение обернулось бы новым кольцом змеи отчаяния. Сильнее, чем Моракс не хотел глотать горячую кровь капля за каплей, он не хотел чтобы Дилюк испытал новую боль и сильнее закрылся в собственных мыслях, среди которых вряд ли была хоть одна не похожая на идеально заточенное лезвие. *** - Чем вы там занимаетесь? - Альбедо явно злился, хотя и старался не показывать это. - Я бы назвал это… Видом психологической поддержки, - Чжун Ли избегал смотреть на алхимика, чувствуя перед ним вину. - Звучит крайне сомнительно. Рагнвиндр потом спит целыми днями так, что я не могу дозваться, а ты... Не находишь себе места и успокаиваешься лишь ночью, когда мы засыпаем вдвоем. - Ты ревнуешь? Не стоит, - архонту показалось, что его слова были больше похожи на спасательный круг, чем на искреннее недоумение. Говорить об этом не хотелось. - Я злюсь, потому что понятия не имею что происходит. Я беспокоюсь о тебе. Чжун, мне кажется, что тебе лучше прекратить делать то, что бы ты там не делал. Архонт внутренне вздрогнул, когда услышал от Альбедо пожелание прекратить. Как будто ему самому это нравилось. Как будто он действительно мог прекратить. - Нет. - Но почему? - алхимик взял его за руку, потому что до сих пор так и не мог поймать взгляд. - Мне сложно объяснить это тебе. - Попробуй как-нибудь, мне не хочется постоянно теряться в догадках. - Представь, что твоя жизнь довольно давно стала спокойной и предсказуемой. В ней мало что происходило нового или неожиданного. И вот, в один из этих привычных дней, ты встречаешь чистую сломленную душу, почти ребенка, - Чжун Ли высвободил руку и отвернулся от Альбедо, глядя на пламя свечи, - ты быстро привыкаешь к нему, к его молчанию, к его потерянному взгляду. Появляется желание разбавить его полное одиночество хотя бы одним словом. Он становится будто собственным сыном, которого у тебя никогда не было и не могло быть. А потом, - голос архонта надломился и зазвучал тише, - потом ты узнаешь, что он смертельно болен. Настолько, что всех собственных сил, или же сил тех кого ты знаешь, даже вместе взятых, не хватит даже для того чтобы облегчить его участь, не говоря уже о спасении. И ты, именно ты, кому этот ребенок стал безгранично дорог, должен сказать ему о его болезни. Смотреть, не отпуская, как он сжигает сам себя, ведь только так, ощущая как каждое твое слово словно вбивает клинок в его сердце, можно сделать хоть что-нибудь. Даже если это капля в огромном море неизбежности.       Когда Чжун Ли замолчал, Альбедо еще долго не решался нарушить тишину. Сейчас он сильно пожалел о своей настойчивости, хотя и прекрасно понимал что не смог бы сдержать себя и не простить ответа. - Прости… - Не за что мне прощать тебя, - архонт наконец посмотрел на Альбедо, - ты должен был знать об этом, мне не хватало решимости. - Дело ведь не в ней, - на этот раз алхимик взял его за обе руки, - а в том, что он ранит тебя гораздо сильнее, чем ты сам себе представляешь. - Может быть и так, но я не оставлю его до самого конца. - Вот теперь я ревную, - улыбка на лице Альбедо выглядело нелепой и натянутой - К ребенку, который умирает самой страшной смертью от собственной любви? - И то верно, я сказал несусветную чушь.       Чжун нежно погладил пальцами бровь алхимика прежде, чем накрыть его губы своими. Он опять сбегал от боли в сладкое желание, и ему это совсем не нравилось. Не нравилось, что настоящее и искреннее он сам покрывает серыми красками, словно предает каждым прикосновением чувства Альбедо. Но остановиться архонт не мог, ведь даже омраченная, его собственная любовь к алхимику была такой же настоящей и сильной. ***       Их дни превратились в бесконечный повторяющийся круговорот, который затянул настолько, что если бы за порогом шатра не сменялись времена года, никто бы и не заметил, что время не остановилось. Стопки бумаги на столе Альбедо становились все выше и выше, иногда они рассыпались ворохом по полу и Чжун Ли аккуратно собирал все обратно, пока алхимик корпел над другими страницами. Время, когда Дилюк хотел оставаться в сознании, постепенно сокращалось все больше и больше, а феникс стал постепенно пожирать уже и его тело: мышцы стремительно истончались, кожа стала совсем белой, словно бумага, а блеск красных волос потускнел. Когда пришла очередная весна, архонт едва ли не впервые отказал сразу же исполнять просьбу Рагнвиндра. - Ты хоть представляешь, сколько уже времени провел так? - спросил его архонт. - Нет, я совсем не желаю этого знать. Прости, что отбираю ваше время. - Что за ерунда? Если бы не ты, ничего бы и не было никогда, - Чжун хмурился, ему совсем не нравилось ни то, что Рагнвиндр действительно затерялся в забытьи, ни то что рассуждал подобным образом. - Пожалуйста, не тяни, - тонкие бледные пальцы оттянули край воротника, обнажая усыпанную мелкими шрамами-точками шею. - Сперва, - говорил Моракс почти виноватым голосом, - я хочу тебе кое что показать.       Он взял Дилюка на руки, несмотря на вялые попытки того сопротивляться, и вынес на улицу. Яркое солнце больно ударило по глазам Рагнвиндра, который уже давно ничего не видел, кроме полутьмы в жалких отблесках свечей, заставив крепко зажмуриться. - Открывай, ты уже должен немного привыкнуть, - архонт поставил его на землю, но не отпустил полностью и поддерживал одной рукой. - Мм, - Дилюк всё ещё ощущал резь в глазах от ярких лучей и сильно щурился, - что здесь? - Смотри, - Моракс осторожно смел носком обуви тонкий слой пепла, под которым оказался сплошной зеленый ковер из ростков травы, - и так повсюду, представляешь? - Неужели? - Дилюк присел на корточки с помощью архонта и принялся рассматривать коротенькие травинки, - Как давно? - Думаю, это первый год, когда жизнь начала возвращаться в эти места. Прошлой весной я видел несколько птиц, но им негде было задержаться. Хотя, кажется, несколько воронов поселились недалеко от нас, среди недогоревших деревьев - на них частично осталась крона. - Я что, проспал уже как минимум два года? - Дилюк не знал чему удивлялся больше, тому что рассказывал Моракс, или тому что ему это было небезразлично. - То есть, теперь тебе интересно? - Архонт увидел, как человек смутился, - извини, мне не стоило говорить подобным образом. - Нет, ты все правильно сказал. Я рад, что ты привел меня наружу, - легкая улыбка тенью пробежала по его лицу, - давай ещё побудем здесь?       Когда Моракс вытаскивал его из постели, он и надеяться не мог на подобную просьбу. Архонту казалось, что Дилюк скорее возмутится или попросится обратно почти сразу же. Вместо этого, сейчас человек внимательно рассматривал первую жизнь на выжженной им же земле, аккуратно положив руки в слой пепла, чуть дальше от первых ростков. - Ты хочешь коснуться? - Моракс увидел короткий кивок и накрыл его ладони своими. С легкой вибрацией, маленькие песчинки стали окутывать светлые пальцы слой за слоем, пока не стали будто второй тонкой кожей на руках Дилюка, - попробуй. Это не совсем тоже самое, но...       Рагвиндр с опаской поднес кончики пальцев к травинке, приближаясь едва ли не по миллиметру к бледной зелени. Когда он понял, что его жар не причиняет вреда растению через песочную кожу, то рискнул аккуратно коснуться коротеньких стебельков. Моракс удивился вновь, увидев на лице Дилюка неподдельный восторг. - Я будто действительно сам касаюсь их, - он трогал травинки еще и еще, словно все еще не верил в происходящее, - поразительно.       Архонт улыбнулся ему, думая о том, что поразительный сейчас именно Дилюк. Настолько, что Моракс готов был отдать что угодно, лишь бы эти мгновения продлились как можно дольше. Архонт уселся на землю и потрепал Рагвиндра по волосам. Непослушные красные пряди затопорщились от прикосновения в разные стороны. Лучи яркого солнца проходили сквозь пряди, словно возвращая им былое сияние.       Они вернулись только когда солнце почти село за горизонт. Перепачканный архонт тщетно пытался стряхнуть с себя пепел, лишь еще больше растирая его по одежде, пока наконец не сдался и смущенно потер свою скулу. Темные полосы с лица Дилюк помогал стереть ему сам, потому что боялся что Моракс скоро станет больше похож на печника, чем на самого себя. Альбедо рассмеялся, застав эту странную картину, но лишь ненадолго - он тоже решил что без его помощи Чжун в этот раз не обойдется. День закончился почти прекрасно, лишь когда бледные руки настойчиво обвили шею архонта, он понял, выпуская клыки, что мимолетное наваждение жизни ускользнуло от них. Оставить провалившегося в беспамятство Дилюка долго не получалось, теплые эмоции, которые совсем недавно сменялись на теперь безмятежном лице, заставляли Моракса крепко сжимать человека в объятьях. *** - Времени осталось не так уж много, - Чжун смотрел, как Альбедо меряет шагами шатер от стены до стены. - Понимаю, но я застрял, - он раздраженно развел руками, - не представляю куда двигаться дальше. - Я тебе сразу говорил, что вряд ли нам что-то удастся изменить. - Ну, здесь ты точно неправ, - алхимик с укоризной посмотрел на него, - нам как минимум удалось сдерживать феникса столько времени, не позволив ни разу вырваться силе на свободу. - Твои умения действительно поразительны, - согласился Чжун Ли - Без твоих знаний и идей, я бы не смог зайти так далеко, - Альбедо покачал головой, - о большей части того, что ты мне поведал, я не то что бы не знал - никогда бы и не подумал! - И тем не менее, - голос архонта стал тише, - это все не помогло. Я чувствую, что мы почти у последнего шага к порогу, и больше не удастся замедлять этот процесс. - Я все еще без идей, без единой. - Тогда, нам нужен запасной вариант. Для этого мне придется уйти. - Надолго? - Не знаю, постараюсь как можно быстрее, - Чжун посмотрел в сторону ширмы, - не хотелось бы оставлять его даже на день, не то что надолго. - Значит, не задерживайся, - Альбедо прильнул к архонту вместе с нежным поцелуем, прерывая беспокойные мысли, - мы справимся здесь.       Моракс не умчал сразу же после того, как они поговорили с алхимиком. Он решил, что стоит дождаться очередного пробуждения Дилюка, ведь если он уйдет надолго и сейчас, то кошмарных для человека дней может быть гораздо больше. Время упорно гнало архонта вперед, и сопротивляться ему было достаточно тяжело, но годы если чему и научили его, так это терпению. - Здравствуй, - архонт убрал красную прядь со лба Дилюка, едва тот открыл глаза. - Здравствуй. Так необычно, просыпаться с твоим голосом. Ждал? - Ждал, - Моракс поправил еще несколько локонов, - я собираюсь уйти на какое-то время. - Хорошо, что еще не ушел, - бледные руки обвились вокруг шеи архонта, - сейчас ночь? - Еще нет, закат часа через два-три. - Давай дождемся звезд и сходим к нему? - Дилюк с надеждой посмотрел на Моракса, - правда, потом тебе придется тащить меня оттуда. - Сходим, - архонту вовсе не хотелось идти к могиле, он уже давно не говорил об этом с Рагнвиндром, а постоянные провалы в забытье, длившиеся уже годами, тонким слоем размазали первопричину происходящего по круговороту дней. К сожалению, он не мог позволить себе отказать Дилюку в пользу собственного желания, а потому почти обреченно согласился.       Ночь была тихой и безоблачной. Прохладный ветер, который вернулся в эти места следом за первой зеленью, мягко скользил по коже приятной свежестью. Моракс с опаской позволил Дилюку идти самому - он стал слишком худым и провел слишком много времени почти без движения, хотя феникс и не позволял ему погибнуть, но в форме поддерживать не мог и действовал вовсе наоборот. Архонт был постоянно наготове, но его помощь так и не понадобилась. Он облегченно вздохнул, когда они наконец добрались до надгробного камня. - Если честно, - заговорил Рагнвиндр, - я не совсем понимаю зачем пришел сюда сейчас. Конечно я скучаю по Кэйе, до безумия тоскую. Если бы я пришел сюда сам, то наверняка сейчас говорил бы о том, сколь сильно люблю его и хочу увидеть, но теперь я даже не в состоянии добраться к нему без помощи. Наверное, мне хотелось показать ему, как чудовище, уничтожившее наш некогда прекрасный город, превратилось в жалкое подобие человека.       Моракс ничего не говорил, он понимал, что Дилюк сейчас обращается вовсе не к нему, хоть это и выглядело так. Меньше всего сейчас нужны были слова того, кто был вовсе посторонним между ними. Архонт пропустил мимо ушей еще несколько фраз Рагнвиндра, рассматривая как причудливо переплетались их тени в свете луны. От бессмысленного созерцания его отвлекло осторожное прикосновение к щеке горячих пальцев. Глаза Дилюка были влажными и Моракс тут же пожалел, что предпочел не слышать слова, которые звучали у самого его уха. Руки Рагнвиндра привычно обвили архонта, а голова запрокинулась чуть набок, подставляя бледную шею. Моракс неспешно расстегнул несколько пуговиц на его рубашке, прежде чем начать менять свой облик. - Не медли, пожалуйста, - голос Дилюка дрожал, и вовсе не от нетерпения.       Когда клыки вонзились в тело, он даже не вздрогнул как обычно. Архонта внезапно обуяла дикая ярость. В свете ночи янтарь его глаз засиял холодным злым блеском, который выдал бы его чувства любому, кто хотя бы мельком увидел этот взгляд. Когда Моракс справился с приступом кашля и поднял отключившегося Дилюка на руки, он ушёл далеко не сразу. Архонт тщетно пытался побороть клокочущее чувство внутри, глубоко вдыхая прохладный ночной воздух. На его губах красовался свежий ожог - даже в плену ярости он не забыл, что уходит надолго, а потому глотал горячую кровь снова и снова, пока феникс не начал бить его огненными молниями, сдавшись только когда боль стала почти нестерпимой. Собственный голос, волнами прокатившийся по пустынному полю остывшего озера, удивил его куда сильнее, чем слова, которые он произносил. - Знал ли ты, капитан кавалерии, хоть немного о том, что чувствует к тебе этот человек? Знал ли ты, хоть на самую малость, прежде чем принимать свое роковое решение? Я не знаю каким ты был, я не знаю даже каким был он до твоей гибели, но я знаю его сейчас. И если ты не планируешь немедленно выбраться из своей могилы и забрать его из моих рук, то я больше никогда не позволю ему приблизиться к тебе, даже шаг ступить в твою сторону.       Ярость отступала из души Моракса с каждым шагом, который он делал прочь от каменного надгробия. Ночной ветер усилился, поднимая туманом пепел, который взлетал ввысь и закрывал звезды серым ковром. Архонт никогда не думал, что спустя столько лет снова заговорит с мертвыми. Он лучше всех остальных знал, что достучаться до ушедших невозможно, даже если однажды встретишь их вновь. Граница посмертия услужливо стирает все связи, все нити и достает все кусочки пазла из душ, которые пришли с нового круга жизни, не оставляя ни единой крупицы. Этот человеческий порыв был словно откровение для Моракса, словно новый шаг в доселе неизведанную им часть собственного пути. Он смотрел на умиротворенное лицо Дилюка и понимал, что меньше всего хочет уходить именно сейчас. Архонт чувствовал, что даже несколько часов его отсутствия могут повредить новую тонкую нить, которая неожиданно сплелась этой ночью.       И все же, он ушел после того как уложил Рагнвиндра и попрощался с Альбедо, потому что тянуть было нельзя. Со вкусом соли во рту, сладостью на губах и звенящей пустотой внутри.