Слизывая вкус железа.

Чужие голоса разлетаются по коридору по ту сторону двери, словно осколки разбитого об пол стекла. Они повсюду и просто так собрать их крайне тяжело, не опустив затерявшийся фрагмент. Сквозь сонную пелену Альберих старался понять, кто находится подле него. Остатки лихорадки и ослабленное состояние напоминают о себе, вызывая трудности. “Джинн? Кажется, она.. и Розария там?. А третий..” Кэйя пораскинул извилинами, перебрал в голове имена. “Неужели, Дилюк?” Он оказался прав. А не признал голос Рагнвиндра потому, что тот говорил крайне тихо, будто не хотел, чтобы Кэйя услышал их разговор. Капитан постарался подняться с кровати. С горем пополам у него это удалось. Восседая на краю, он постепенно стал приходить в себя и теперь слышал более отчетливо. –...Он не справится один, а пожизненно в лазарете он быть не может, – констатировала факт Джинн. – Предлагаешь найти для него сиделку?– Розария саркастично ответила, взгляды Дилюка и Джинн устремились на нее,– Нянька из меня, как из Барбары бандит, а вот ты…– подняв взгляд на мужчину, дополнила. Дилюк думал об этом, но мысли о собственном недуге не позволяют согласиться сразу же. – Нечего больше думать,– он проговорил это тихо, чтобы напрягаться и не вызвать новую волну кашля,– Я займусь этим. – Но ты ведь…– Джинн вздумала возразить, но ее остановил Дилюк, подняв руку в протестующем жесте. – Довольно. Вопрос закрыт,– сдержав кашель, он спросил,– Я одолжу одну из ваших лошадей. Гуннхильдр выдохнула, подозвав жестом одну из монашек, что проходила рядом и попросила собрать бывшего капитана и все, что необходимо для его реабилитации. Уже сегодня он будет дома. Два часа после полудня. Кэйя терпеливо ожидал отбытия, сидя на улице города. Свежих воздух бодрит и пахнет свободой, и на душе у Кэйи становится легче. Горожане, проходившие мимо, любезно здороваются и интересуются его самочувствием, а Кэйя радуется. Радуется мимолетному вниманию. Кто-то сел на лавочку слева от мужчины, и он повернул голову, как бы глядя на своего новоиспеченного собеседника. – Доброго дня, капитан,– поприветствовал знакомый женский голос. – Приветствую.. – Слышала, вы потеряли зрение…простите за мою бестактность, я…– она занервничала, отчего стала тараторить,– Просто…кому, как не мне знать, каково это… – О, Глория, это ты! Мне стоило догадаться раньше,– голос Кэйи сменил окраску,– Увы, так и есть. – Кошмар..когда мне сказали об этом, то я не поверила сначала. Как так? Сам капитан, один из лучших рыцарей! – Ты преувеличиваешь.. – Это вы себя недооцениваете. Глория ненавязчиво коснулась его руки. В этом жесте не было и грамма романтики, но он полон поддержки и сочувствия. – Если вам захочется поговорить, я разделю с вами ваше горе. Этот короткий разговор вызвал бурю эмоций внутри, отчего Кэйя готов расплакаться прямо здесь, благо повязка закрывает глаза. Послышались приближающиеся шаги, Кэйя интуитивно повернулся навстречу. – Доброго дня, капитан. Глория,– сдержанно поприветствовал Рангвиндр, – Не хочу отвлекать вас от беседы, но вам уже пора. Кэйя согласно кивнул, вставая со скамьи. Его подхватили сильные руки Дилюка, помогая ориентироваться. – До встречи, Глория. – Доброго пути, пусть ветер направит вас! Оставив позади девушку, они двинулись по направлению к воротам города. Пару раз Кэйя спотыкался о ступени и чуть было не упал в фонтан, но Дилюк держал его достаточно крепко, чтобы тот не покалечил себя. Рядом с ним спокойно. Очень. – Ваша лошадь, сэр Кэйя. – Шутишь надо мной? Не забыл, что я теперь слепой и не способен управлять лошадью? – А кто сказал, что его поведешь ты? – Не понимаю, к чему ты клонишь… – Просто полезай,– приказным тоном сказал Рагнвиндр, помогая Альбериху залесть, а после взобрался сам,– Держись. Кэйя несколько стыдливо и скромно ухватился на край сюртука, вызвав тем самым неудовлетворительный вздох у Дилюка. Он потянул руки Кэйи вперед так, чтобы те сомкнулись вокруг талии, после чего они тронулись с места. Альберих хоть и обескуражен подобными жестами со стороны “брата”, но со временем стеснения отошли на второй план и он позволил себе прижаться к широкой спине, умиротворенно склонив голову. За дни, проведенные в отъезде, а после в лазарете, Кэйя успел позабыть о том, как прекрасны эти тактильные ощущения. И достались они не просто от какого-то человека, который Кэйе симпатичен, а от самого Дилюка! Того самого холодного недотроги. Как же долго он этого ждал. Кажется, целую вечность. Пускай взору Альбериха ничего недоступно, сейчас он поистине может насладиться погодой: это яркое солнце, которого ему не хватало; этого ветра, что лишь мимолетно мог коснуться его тела, проникнув через форточку. Но больше всего Кэйе не хватало его. Этого вечно угрюмого, но в душе такого заботливого, мягкого. Его хрипловатый голос одурманивает похлеще любого вина. Кэйя едва слышно усмехнулся, осознавая то, насколько ему сейчас хорошо. – Помнишь, как детстве ты боялся садиться на лошадь самому? Ты так плакал и боялся упасть, что мне приходилось ездить с тобой,– прервал тишину Дилюк. – Прямо как сейчас? Конечно, помню,– ответ Кэйи оказался весьма краток. – Если хочешь, будем чаще выбираться на подобные прогулки.. – С тобой я хочу куда угодно,– хватка его рук усилилась,– Пока ты рядом, никакая тьма меня не пугает. Слова Альбериха вызвали на лице Рагнвиндра легкий румянец и улыбку. И пусть Кэйя не видит ее, он все чувствует и тоже улыбается. Дилюк выпустил из руки узду и коснулся чужих запястий. Подступающий кашель, намереваясь прервать эту идиллию, напомнил о том, что болезнь укоренилась и продолжает развиваться и что рано или поздно Кэйя лишится его огня, освещающего путь в непроглядной тьме. В груди нещадно заболело, тоскливо заныло. “А ведь ты даже не знаешь…” Горькая правда совсем скоро станет известна и пути назад уже не будет. Можно подумать, он сейчас есть… Некоторое время спустя сквозь шелест листвы стали доноситься голоса работников винокурни и возмущения Эльзера. Кэйя взбодрился и несколько нервно стал отстраняться от Дилюка, дабы избежать ненужных вопросов. – Все в порядке,– Рагнвиндр заметил беспокойство Кэйи. – С возвращением, господин!– воскликнули в унисон служанки. Дилюк в ответ кивнул, как бы говоря о том, чтобы те возвращались к работе, после чего слез с лошади и помог Кэйе спуститься на землю. От долгой езды затекли ноги, отчего второй едва ли не упал, не чувствуя почвы под собой. – Ты, наверное, устал. Я проведу тебя в комнату. Так как в особняке первый этаж отведен для гостевых комнат, подниматься на второй этаж оказалось тем еще препятствием. – Осторожно..– с трепетом Дилюк придерживает Кэйю. – Все в порядке, я сам. – Уверен? – Уверен. Мужчина знает дом вдоль и поперек, поэтому даже не глядя ориентируется и уверенно держась за перила стал подниматься дальше по лестнице. – А дальше..?– преодолев лестницу спросил Альберих. – Сюда,– вновь взял его под руку Дилюк. Это была его комната. Все те годы, что Кэйя провел в поместье, он жил здесь. Усадив Кэйю на кровать, Дилюк хотел было уйти, но его руку все так же настойчиво держат. – Уже уходишь?– в голосе Альбериха слышится досада. – Нужно отдать распоряжения и разобраться с почтой. На деле же все было выполнено еще утром, но настал час принимать лекарства, ведь силы Дилюка уже на исходе, он слишком долго сдерживает кашель, что нещадно терзает горло и легкие. Он освободил руку из хватки и удалился из комнаты, закрыв за собой дверь. Опираясь о стол руками, он дал волю кашлю, а вслед за ним и вышла из кровь из носа. Заткнув ноздрю, Дилюк обессиленно выдохнул, опускаясь на стул и откинув голову назад. От плачевности ситуации он впервые за долгое время захотел плакать. Слизав с губ кровь, он принялся поскорее избавляться от ее признаков. Взглянул в зеркало, убедился, что одежда не испачкалась. Несколько крупных капель красуются на поверхности стола и по краям уже стала подсыхать. Мужчина принял терпкую микстуру, но так как она обладает весьма крепким и устойчивым запахом, то появляться сейчас перед Кэйей нельзя, иначе тот станет задавать вопросы. В попытке скоротать время, Дилюк принялся слоняться по комнате, но вскоре уже перебирал книги на стеллаже. Взгляд зацепился на красочный корешок книги, что в детстве любил читать Кэйя. Точнее, он любил слушать, как ему читают вслух. Полистав ее и пробежавшись по тексту, Дилюк прихватил ее с собой. Тем временем Кейя довольствовался уютной обстановкой, навевающей воспоминания. Поудобнее устроившись на кровати, он стал прокручивать все в памяти. Несмотря на горечь от недавних событий, включая потерю зрения, сейчас он радуется тому, что жив. Вспоминая слова и касания Дилюка, он стал невольно улыбаться, но вскоре и вовсе зарылся лицом в подушку, смеясь и дергая ногами, словно влюбленный подросток. Единственным отличием является лишь возраст. Эта мысль заставила Кэйю остепениться и задуматься. “Если подумать, ты всегда для был больше, чем названным братом, и сейчас я продолжаю убеждаться в этом раз за разом. На протяжении стольких лет молчания между нами, я боялся даже думать о том, что на самом деле я чувствую. Однако теперь я понимаю: если мне не будет места под звездами, то ты будешь моей собственной звездой, что укажет путь во тьме бесконечной ночи”. Рассуждения были прерваны стуком в дверь. – Не помешаю?– спросил Дилюк прежде, чем войти. – Нет. проходи. Положив книгу на стол, Дилюк подставил стул к кровати и устроился на нем. – Как себя чувствуешь? – Теперь уже хорошо. – Всяко лучше, чем в лазарете. Кэйя скорчил непонимающее выражение лица и повернул голову в сторону, где сидит Дилюк. – Что-то не так? – Нет, я просто.. – Не это имел в виду, я так и понял..– сконфуженно проговорил Дилюк. – Неважно,– Кэйя постарался перевести тему, дабы избежать неловкости. – Нет, важно! То есть..– Дилюк замолк, стараясь подобрать слова. – Ты принес что-то. – Верно. – И что же это? – Узнаешь позже. А пока..чем хочешь заняться? – Честно? Мне и так нравится. Ну, а что? Я о таком отдыхе мечтал с того дня, как меня приняли в ряды ордена. Слова бывшего капитана вызвали смешок у Дилюка. – Смешно тебе? Кэйя вскочил, но от этого резкого движения повязка на его голове ослабилась и стала разматываться. Он принялся завязывать ее, но волосы помешали его действиям. – Позволь мне. Дилюк придвинулся ближе и стал завязывать, перехватив бинт из чужих рук. Когда с этим незамысловатым делом было покончено, Кэйя обернулся. – Спасибо, – улыбаясь поблагодарил тот за помощь. Его улыбка такая чистая и искренняя, Дилюку даже жалко стало, что он не видит глаз за чертовой повязкой. Отстраняться Рагнвиндр не спешил: эта дистанция хоть и непривычно близкая, но не вызывает желания увеличить ее. Взгляд скользнул по аккуратным чертам лица и в один момент остановился на губах. Кэйя в свою очередь будто чувствует и отслеживает, куда смотрит Дилюк, и тоже не двигается с места, замерев в ожидании того, что будет старший делать дальше. Стараясь не подавать вида и сдерживать учащенное дыхание, Кэйя буквально стал про себя считать. В такой-то ситуации легко потерять счет времени. Волнение разбушевалось внизу живота и Кэйя готов вот-вот сорваться, чего не скажешь о Дилюке. Он спокоен и непоколебим. И тут он, опустив веки и почти бесшумно выдохнув, приблизился к лицу Кэйи, касаясь края губ своими. Так робко и неловко. Только вот Кэйе этого мало. Он коснулся подбородка Дилюка, вновь сближая их лица, теперь уже с более уверенным и чувственным поцелуем. Плавно отдаляясь, Дилюк вновь посмотрел на лицо Кэйи. – Не смотри на меня так,– без капли смущения произнес Альберих. – Я вовсе не смотрю на тебя,– соврал Дилюк, отвечая. – Я чувствую на себе твой взгляд, не вздумай обманывать меня!– смеясь, Кэйя ударил того подушкой. – Ладно-ладно, только прекрати! – Надо же, я смутил самого мастера Дилюка! – Кто бы говорил!