Под одним одеялом

      Ли Юэ — богатый портовый город, тёплая гавань, окружённая величественными скалистыми горами. Если покинуть его пределы, подняться на холм и выйти на тропинку, резко уходящую вниз, то можно добраться до песочного берега, вдоль которого вполне реально дойти до отмели Яогуан и знаменитого поросшего мхом и водорослями домика-ракушки, собирая по пути вынесенные морем диковинки. Здесь часто встречаются гидро слаймы, любящие лениво скользить по тонкой водяной плёнке и цицины, прячущиеся в старых развалившихся лодках.       Мелодичный шум волн и крики птиц ласкали слух, а утреннее солнце приятно грело спину, создавая контраст с прохладным ветерком, играющим кончиками волос. С узкой зелёной полоски берега слышалось стрекотание кузнечиков и жужжание сбившихся в стаю мошек, а со стороны спокойного моря доносился звонкий энергичный голос Тартальи, собирающего ракушки:       — Смотри, какая большая!       Бросая свой медовый взор на Предвестника, Чжун Ли слабо улыбнулся. Он уже и не помнил, когда в последний раз так безмятежно прогуливался по берегу, утопая в мелком песке, наслаждаясь приятным бризом и позволяя маленьким волнам ласково облизывать ноги. Обычно он отправлялся в горы Заоблачного предела или на равнины Гуйли, ведомый своими ностальгическими мыслями, совершенно упуская из виду мирное лазурное море у себя под носом, которым он любовался только из окон ресторанчиков. Предложение об этой прогулке поступило достаточно внезапно, пока они довольствовались очередным аппетитным ужином в Глазурном павильоне, но о своём решении Архонт нисколько не жалел:       «Что тебе написали в письме?» — поинтересовался тогда Чжун Ли.       «Тоня снова просит меня прислать ей голубых ракушек, — с задором ответил Тарталья, пригубив очередную чашу рисового вина. — Не хочешь пособирать их вместе?»       Чжун Ли без колебаний согласился. Оставалось только встать пораньше и встретиться в оговоренном заранее месте. Именно встретиться… В последнее время Тарталья отказывался от совместных ночёвок, вошедших у них в привычку. Он говорил что-то о поздних заданиях, что не хочет беспокоить Архонта посреди ночи и лучше снимет комнату в том же «Белом жеребце», лишь бы не доставлять лишних проблем. Такое положение дел нисколько не удивляло Чжун Ли, прекрасно понимающего всю тяжесть работы на Фатуи, но на сердце всё равно было неспокойно. Слишком уж он привык к этой, казалось бы, мелочи, к тому, что рядом с ним всегда кто-то есть. Ложиться в холодную постель и просыпаться в одиночестве совершенно не хотелось. А ведь никто из них даже не помнил, с чего вообще это всё началось. Похоже, это была просто неудачная шутка, вышедшая из-под контроля.       Пройдя несколько метров в сторону отмели, Тарталья решил сменить курс и пойти обратно. Закатав штаны до колен, он с детским энтузиазмом собирал всевозможные ракушки и стёклышки, выбирая из них самые, по его мнению, красивые, самые лучшие, периодически отпугивая резвых туповатых крабов. Чжун Ли лишь покорно следовал за ним, перекладывая с одной руки на другую свой плащ и чужой пиджак. Высокие скалы закрывали собой гавань, от чего создавалось впечатление, будто Архонт остался на необитаемом острове один со своим шумным другом. Будто кроме них никого больше нет, если бы не кучка слаймов в стороне. Дойдя до большого валуна, Чжун Ли устало присел на него, облегчённо вдыхая прохладный воздух. Всё-таки, в тени было лучше.       — Фух, похоже день сегодня будет жаркий, — подошёл Тарталья, вытирая со лба проступивший пот. Он протянул Чжун Ли сжатые кулаки, без слов заставляя подставить раскрытые ладони, в которые тут же со звоном упали крупные мокрые осколки отшлифованных стёкол и завитые голубые ракушки. Архонт пересыпал их в одну руку, чтобы другой взять приглянувшийся осколок. Он оценивающе посмотрел сквозь красный кусочек, напоминающий ему разновидность кор ляписа, отличающегося своим тёмным оттенком, больше походящем на затвердевшую кровь, и сделал заключение, что тот весьма хорош.       «Истинная красота в мелочах»       Чжун Ли знал, что эти находки на рынке не стоят и гроша, но для тех, кому Тарталья всё это привезёт, они станут дороже золота или древней реликвии. Поэтому Архонт заботливо переложил ракушки и стёкла в карман серого пиджака, плотно закрывая его, как бы для надёжности.       Из груди вырвался тяжкий вздох, природу которого Чжун Ли не знал, но догадывался. Несмотря на приятную компанию, он чувствовал себя одиноко. Мысли о том, что его взяли с собой только ради того, чтобы он таскал за Предвестником одежду, хотя Чжун Ли предложил это сам, стали поедать его изнутри. После того странного скомканного дня, вылившегося из не менее странного утра, Тарталья отдалился. Он по-прежнему улыбался, шутил, но было бы глупо отрицать возникшую между ними невидимую пропасть. Может, не стоило тогда притворяться и отыгрывать спящего? Или это действительно был сон, а Архонт просто не заметил, как в него погрузился? Чжун Ли сильно сомневался и в том, и в другом. Какой бы вариант он не выбрал, реальность была такова, что Тарталью он где-то потерял, упуская из виду нечто важное. Не сказать, что та близость была неожиданной и неприятной или наоборот. Она просто была, притом прошла почти бесследно. Чжун Ли пока не понимал, что он чувствует, и как к этому следует относиться. У него никогда не было подобной практики, да и едва ли он мог её получить, будучи вечно озадаченным проблемами своего народа, с которым был жёстко связан контрактом. Во время пребывания на Бисерном пароме его посещали мысли о соитии, ведь в списке предоставляемых услуг были не только изысканные блюда и приятная музыка, но это были лишь размышления. Чжун Ли не думал, что это как-то к нему относится, что это для него. Однако, совместные ночи с Тартальей заставили в какой-то момент задуматься о такой возможности. Было ли ему в тот момент хорошо именно от того, что это был Предвестник? Обычно, ведь, это не должно как-то сильно влиять на организм бывшего Бога? Он проворачивал в голове эти вопросы в купе с новыми непривычными ощущениями много раз, вспоминая, как бережно его ласкали грубые руки, как сопящее дыхание до мурашек обжигало кожу, как чужой жар медленно двигался в нём и заполнял его, ловя себя на мысли, что не против повторить этот опыт ещё раз, если представится такой случай. Можно ли это назвать влечением, о котором так часто говорят смертные? Испытывает ли он его? Похоже, что испытывает. Но осознаёт ли?       Дышать стало тяжело. Тело бросало в непонятную дрожь, неприятно зудело, покрываясь мурашками от озноба, идущего откуда-то изнутри. Волнение топило Чжун Ли так сильно, что он едва мог поднять свой взгляд на Предвестника, предпочитая либо опускать глаза, либо направлять их на горизонт. Хотелось вырваться из невидимого плена на волю, знать бы только как.       — Всё хорошо? Ты какой-то бледный, — обеспокоенно посмотрел Тарталья, прикладывая холодную руку ко лбу Чжун Ли. На мгновение Архонту стало от этого легче.       — Наверно, я немного устал, — мило улыбнулся Чжун Ли, расстёгивая пару верхних пуговиц своей рубашки.       — Тогда, пойдём обратно, — предложил Тарталья, заводя одну из прядей Архонта ему за ухо. — Скоро, как раз, обед.       — Хорошо, — нервно сглотнул Чжун Ли, печально провожая отдаляющуюся от него руку.       …       Дорога в гору далась относительно легко. На удачу, на пути даже ни разу не попались разбойники или хиличурлы, хотя Предвестнику это было бы только в радость. Тарталья, с беззаботным видом, размашистой походкой шёл на опережение, вальяжно заведя руки за голову и вдыхая полной грудью чистый воздух, смешанный с ароматом полевых трав, из глубины которых доносились звуки сверчков. От земли заметно поднималась рябь, искажающая пространство из-за преломлённого света. Кучка зябликов громко чирикала в тени раскидистой яблони.       Шагающий чуть позади Чжун Ли полностью погрузился в свои мысли, крепко прижимая к себе вдвое сложенное пальто и изредка отвлекаясь на неприятное стягивающее ощущение пыли на лице, вызывающее непреодолимое желание умыться прохладной водой, лишь бы смыть с себя всю эту грязь. Ноги сами несли его в гору, а потом с горы, делая это по инерции, благодаря мышечной памяти. Ближе к воротам, Чжун Ли почувствовал головокружение и слабость, больше напоминающую тошноту. Глаза застелила тёмная пелена, сопровождаемая звоном в ушах и учащённым пульсом.       — Эх, надеюсь, эти ракушки Тоне тоже понравятся. Она в прошлый раз такое красивое ожерелье из них сделала, — обернулся Тарталья. Заметив болезненно бледное лицо Архонта, он заволновался. — Ты в порядке?       Чувствуя, как тело покрывается холодным потом и тяжелеет, Чжун Ли попытался сесть на землю прямо там, где он стоял, что Тарталья воспринял как падение, быстро ловя Архонта под руки.       — Эй, что с тобой?       Ответа от потерявшего на миг сознание Чжун Ли не последовало.              …       В проснувшемся Ли Юэ уже царила торговая суета. Шумные дети кричали и резвились, то и дело попадая под ноги серьёзным взрослым, заключающим важные сделки с купцами со всего Тейвата. Чего только стоил ажиотаж возле лавок закрытой Инадзумы и таинственного Сумеру, постоянно торгующих разного рода товаром, не всегда подходящим под определение «легальный».       Медленно шагая по широкому деревянному мосту, Тарталья с серьёзным видом нёс на руках утомившегося Архонта, стараясь внимательней смотреть под ноги, чтобы не задеть очередного шалопая или любопытную собаку, ждущую от каждого проходимца лакомство. До этого дня ему ещё не представлялся случай оценить вес Властелина камня, оказавшийся не таким уж и каменным, что по-своему радовало сердце Предвестника, хотя сам он себе в этом не признавался. Голубые глаза неутомимо жаждали скользнуть на оголённую, влажную от пота шею и ключицы, мысленно съедая их как самое аппетитное блюдо. Трепетно жмущийся к груди Чжун Ли был невероятно прекрасен даже в своей беспомощности, заставляющей его пышные густые ресницы слегка вздрагивать от медленно сходящей лихорадки.       Преодолев мост, Тарталья старался игнорировать любопытные взгляды, обращённые в его сторону. Ему было, в некоторой степени, неловко от того, что он делает, а вслушиваться в чужие разговоры по этому поводу желания и вовсе не возникало. Но один пристальный взгляд пропустить мимо себя он никак не мог.       — Ты! — злобно выкрикнул возникший из ниоткуда Сяо, мысленно уже надевающий свою маску демона. Он мог узнать эту рыжую копну волос из тысячи, высматривая её за версту, какой бы густой не была толпа перед его рассерженным взором.       — Ой, это же Чайльд! — удивилась подлетевшая Паймон.       Остановившийся рядом Итэр, с голубым мороженным на палочке, не сказал ничего, просто бросая озадаченный взгляд на Чжун Ли.       — Ох, ребята, какая встреча, — деланно засмеялся Тарталья, подтягивая Архонта к себе. — Как поживаете?       — Что ты сделал с господином Чжун Ли? — сжимая кулак, спросил Сяо.       — Да, что-то он неважно выглядит, — закружилась в воздухе Паймон. — С ним всё в порядке?       — Он просто утомился, — фальшиво улыбнулся Предвестник. — Всё под контролем.       Итэр лизнул стекающее по палочке мороженое, продолжая молча смотреть на Тарталью. Он не считал нужным что-либо добавлять к заданным ранее вопросам, лишь немного сомневаясь в полученных ответах.       — Я тебе не верю, — грозно возразил Сяо, озвучивая мысли Итэра вслух.       — Необходимо отвести господина Чжун Ли в хижину Бубу, возможно, там найдётся необходимое лекарство, — предложила Паймон.       — Это ни к чему, ему всего лишь нужно отдохнуть. Можете не волноваться, — шутливо ответил Тарталья, своевольно обходя троицу стороной. Руки начали заметно уставать, поэтому Предвестник счёл нужным поспешить к конечной точке, иначе он рисковал не донести Архонта даже до двери.       Сяо озлобленно посмотрел уходящему Тарталье в спину, неосознанно потягиваясь за своей маской, пока на плечо не упала чужая рука, возвращающая его в реальность.       — Предлагаю проследить за ним, — доедая мороженное, предложил Итэр.       — Да! — уверенно воскликнула Паймон.       Сяо молча кивнул.

***

      Бережно уложив Архонта на кровать, Тарталья по пояс укрыл его тонким пледом, подбивая под голову подушку. Он открыл окна так широко, как только было можно, чтобы свежий прохладный воздух хорошо циркулировал по комнате. Поставив на тумбочку стакан воды, Тарталья сел рядом и молчаливо посмотрел на измученное выражение лица Чжун Ли, судя по которому того всё ещё мутило. Протянув к Архонту руку, Предвестник застыл в паре сантиметров от него, так и не решаясь прикоснуться к мягким тёмным волосам. Тяжело вздохнув, Тарталья убрал руку и ушёл в соседнюю комнату.

***

      Проспав пару часов, Чжун Ли лениво разлепил глаза, медленно воспроизводя все события, произошедшие после обморока. Он постарался привстать и тут же ухватился за тяжёлую, налитую свинцом, голову, громко и раздражённо вздыхая. Состояние оказалось не многим лучше утреннего. Ощущать себя помятым мешком с картошкой, испытывая лёгкое головокружение, было крайне неприятно, особенно если ты к такому не привык. Вот только, почему ему вообще стало так плохо? Чжун Ли никогда не испытывал таких проблем, как солнечные или тепловые удары, да и позавтракал он нормально. Почему тело так внезапно решило его предать?       Избавившись от сухости в горле и мысленно поблагодарив Селестию за оказавшийся рядом стакан воды, Архонт подошёл к окну и набрал полной грудью свежий воздух, пропитанный морской солью и острыми специями. Чжун Ли умиротворённо посмотрел вдаль, на корабли в порту, на послеобеденный Ли Юэ, попутно поправляя воротник своей мятой рубашки. Ветерок приятно ласкал лицо, даря спокойствие и лёгкость. До уха донеслись знакомые голоса, очевидно принадлежавшие тем, кто сидел в соседней комнате за скользящей дверью, сделанной из деревянных реек и рисовой бумаги, расписанной красными и золотыми красками.       Желая утолить своё любопытство, Чжун Ли подошёл к двери и осторожно её отодвинул, оставляя себе небольшую щель, достаточную для того, чтобы пройти в неё. Перед взором предстала забавная идилия: у низкого круглого столика сидели Итэр с Паймон, Тарталья и Сяо, активно что-то обсуждающие. Паймон энергично спорила о чём-то с Чайльдом, вызывая своим поведением смех путешественника, забывающего донести палочки с желеобразным лакомством до рта, в то время как скромно сидящий Сяо восхищённо смотрел прямо на Чжун Ли. Кажется, он был единственным, кто вообще заметил Архонта и обратил на него внимание.       — Вы пришли в себя? — тихо, но с явной ноткой радости спросил Сяо, продолжая смотреть своими, почти что, невинными глазами. Его руки, до сих пор смирно лежащие на коленях, сжались в кулаки от волнения, тщательно скрываемого Адептом.       Появление Чжун Ли, наконец-то, заметили и остальные.       — О, ты уже проснулся? — мило улыбнулся Тарталья, вальяжно усевшийся на алых подушках. Он махнул рукой в сторону свободного места возле себя, приглашая Архонта пристроиться рядом. — Будешь чай?       — Эй, я не договорила! — возмутилась Паймон, стараясь вернуть Предвестника в их спор. Итэр молчаливо спрятался за чашкой.       — Похоже, я нарушил вашу беседу, — сдержанно засмеялся Чжун Ли, усаживаясь между Тартальей и Сяо.       — Мы не обсуждали ничего серьёзного, — возразил Адепт. — Вам уже лучше?       — Да, благодарю за беспокойство, — тепло улыбнулся Чжун Ли, бросая янтарный взгляд на путешественника и его компаньона. — Я рад снова видеть вас, Итэр, Паймон.       — Взаимно, — прихлёбывая, ответил Итэр.       — Господин Чжун Ли, вы же хорошо разбираетесь в кухне? — упирая руки в бока, спросила Паймон.       — Смотря о какой кухне идёт речь.       — Ха-ха, она просто никак не может смириться с тем, что я прав, — рассмеялся Предвестник.       — Может потому, что ты НЕ прав! — сделала акцент Паймон.       — Похоже, спор у вас идёт очень оживлённый, — наливая себе чай, ответил Чжун Ли. Он вдохнул приятный травяной аромат, с наслаждением вкушая чуть подстывший сладковатый напиток. На душе стало на редкость спокойно и легко. Атмосфера казалась потрясающей.       — Ну, так ты в начале попробуй, а уж потом говори, прав я или нет, — ехидно продолжил спор Тарталья.       — Хм! — Паймон скрестила руки на груди, недовольно отворачиваясь. — Вот, интересно, все Фатуи такие упёртые?       — Я так не думаю, — тихо ответил Чжун Ли, загадочно улыбаясь. — Этот, пожалуй, особенный.       Сяо непроизвольно закашлялся, недовольно смотря на залитого румянцем Тарталью.       — Всё в порядке? — забеспокоился Архонт, слегка касаясь плеча Адепта.       — Да, — твёрдо ответил Сяо. — Думаю, нам уже пора. Впрочем, если Итэр…       — Мы тоже пойдём. У нас ещё довольно много дел, — согласился путешественник.       — Эй, а как же мятное желе из слайма? — разочарованно спросила Паймон, кружась в воздухе.       — Ты можешь взять его с собой, я угощаю, — подмигнул Тарталья, пряча улыбку за чашкой.       — Что ж, раз вы уходите, позвольте мне, хотя бы, проводить вас, — отставил чай Чжун Ли. Встав с места, он услужливо проследовал за гостями, закрывая собой обзор для Сяо, продолжающего бросать недоверчивые взгляды на Предвестника. Рядом с бодрым, заботливым Чжун Ли Адепту определённо было спокойнее, как с родным отцом, но мысли о том, что тот останется после их ухода наедине с Фатуи, возбуждали волну раздражения и негодования. Если бы Сяо мог, он бы караулил личное пространство Архонта круглые сутки, лишь бы тому ничего не угрожало.       …       Неспешно проводив друзей, Чжун Ли вернулся в комнату, пребывая в приподнятом настроении, о чём можно было смело судить по светящимся кончикам волос, на которые Тарталья обратил внимание. Убрав значительную часть посуды, он оставил на столе только чайник, заваренный заново, и две чашки, одну из которых уже держал в руках. Его настроение резко стало спокойным и тихим, будто весь создаваемый им до этого шум был лишь игрой на публику.       — Я так рад, что у Сяо появились друзья, — начал Чжун Ли, присаживаясь рядом. — Характер у него трудный, но, похоже, они с Итэром нашли общий язык, раз до сих пор общаются.       — Похоже на то, — согласился Тарталья. — Тебе лучше?       — Угу, — промычав ответил Чжун Ли, пробуя свежий чай.       — Славно… Мне вот интересно, неужели, потеряв сердце Бога, Архонты настолько слабеют?       — Нет, — скромно улыбнулся Чжун Ли, словно боялся рассмеяться над чужим неведением. — Наверное, это из-за переутомления. Госпожа Ху говорит, что я мало сплю.       — А ты мало спишь?       — Не то чтобы… — задумался Чжун Ли, пытаясь вспомнить, когда он вообще нормально спал в последний раз. — Думаю, это не так важно.       В комнате повисло неловкое молчание, вызывающее дискомфорт больше у Предвестника, нежели у его собеседника. Эта пауза была вполне подходящей для того, чтобы обсудить волнующую обоих тему.       «Не важно, значит» - неодобрительно фыркнул Тарталья, предпочитая оставить своё мнение при себе. С одной стороны, он очень сильно хотел возразить, но с другой считал подобное состояние Архонта вполне заслуженным. Несмотря на свою заботу и приветливость, что-то внутри него злобно наблюдало за Чжун Ли, словно видело его насквозь, чуяло фальшь. Предвестнику давно хотелось расставить все точки над «i» и прояснить ситуацию с тем утром, когда он неумышленно поддался своим похотливым желаниям, своевольно забирая то, чем жаждал обладать. Его очень ранил тот факт, что Чжун Ли до сих пор даже не заикнулся на эту тему, ничуть не поинтересовавшись переменами в поведении Тартальи. Неужели Архонт правда спал и ничего не помнит? Но ведь это невозможно, любой бы от такого проснулся, — думал про себя Предвестник. Он всё ещё опасался, стоит ли вообще заводить об этом разговор, не испортит ли это их отношения, вроде как оставшиеся такими же, как и прежде. В глубине души Тарталье было боязно, что его просто снова использовали, не считая должным посвятить в детали и раскрыть перед ним все карты. Признаваться себе в этом не хотелось, но обида всё равно постепенно заполняла терзаемую сомнениями душу, вороша неприятные воспоминания. Если Архонт снова его обманул, то можно ли ему вообще верить? Стоит ли продолжать общение, если для него Чайльд не более, чем средство для достижения своих целей? Думать об этом было больно, хотя мысль о том, что Чжун Ли мог ничего не помнить, угнетала не меньше. Переваривая в голове все события и их возможное развитие, Тарталья заметно поник.       — Устал? — поинтересовался Чжун Ли. Глаза цвета тёмного мёда смотрели с безграничной нежностью, ожидая такого же отношения в ответ, что делало только больнее.       — Да так… — уклончиво ответил Тарталья, отставив свою чашку в сторону. Казалось, он наконец-то нашёл в себе смелость заговорить об их спонтанной интимной близости, но язык словно онемел, не давая сказать и слова. В конце концов, оставалось только смириться со своим страхом и смущением, оставляя всё как есть. Глядишь, хуже от этого не будет. — Пожалуй, я тоже пойду.       — Уже? — удивился Чжун Ли. — Ты же потом вернёшься?       — Нет, — уверенно ответил Тарталья, но затем добавил. — Зачем?       — Ну… — растерялся Чжун Ли. Он не ожидал услышать подобный вопрос, считая, что причин для возвращения вполне достаточно и было бы естественно вернуться. Архонт в спешке придумывал ответ, который мог бы удовлетворить Тарталью, поражаясь тому, насколько мало идей приходит ему на ум. — Я могу рассказать о…       — Да ладно, в другой раз, — небрежно бросил Тарталья, поднимаясь с места.       — Погоди, — остановил Чжун Ли, необдуманно хватая Предвестника за край рубашки. В его потухшем взгляде читались тревога и страх, свойственные людям, которые забыли дома нечто важное или случайно пропустили чей-то день рождения. От осознания того, что Тарталья сейчас уйдёт и не вернётся всё нутро выворачивало наизнанку, заставляя мозг лихорадочно подбирать подходящие фразы, лишь бы избавиться от затянувшейся паузы. — Ты очень много работаешь, может, следует сделать перерыв? Или ты избегаешь меня?       Последний вопрос повис в воздухе, больше удивляя самого Чжун Ли, чем Тарталью, осознавшего весь смысл сказанных слов.       — Избегаю? С чего ты взял?       — В последнее время ты постоянно где-то пропадаешь, меня это беспокоит.       — Ну, у меня просто много дел.       — Жаль, что я не вхожу в их число, — резко высказал Чжун Ли, начиная злиться из-за упрямства собеседника. Посмотрев в озадаченные голубые глаза, явно ждущие более внятного объяснения, Архонт тяжело вздохнул. — Знаешь… честно говоря, мне очень тяжело заснуть, когда тебя нет рядом. Я хочу, чтобы ты приходил ко мне, как и раньше. Наверно, ты думаешь, что я просто тебя использую, возможно это действительно так, но я не хочу, чтобы ты так себя чувствовал рядом со мной. Я не использую тебя, Аякс.       — Правда? — хмыкнул Тарталья. — Иногда в это слабо верится.       — Тебе придётся в это поверить, потому что ты мне нужен. До сегодняшнего дня я никак не мог понять причину своего болезненного состояния, но теперь я многое понял.       — И что же ты понял?       — Что нуждаюсь в твоём внимании. И это не какая-то уловка, чтобы заставить тебя остаться. Если ты не желаешь находиться здесь — я пойму.       — Я не то чтобы не желаю… — сел на место Тарталья. — Просто, хотелось бы кое-что прояснить.       — Что именно?       — Почему ты тогда попросил меня приходить к тебе и спать с тобой каждую ночь, будто в этом нет ничего особенного? Ты знал, что обычно так делают только л… — Тарталья запнулся, испытывая внезапно нахлынувшую волну неловкости и стыда. — Ну, в общем это не то, чем нам следует заниматься.       — Не то… Хм. — Чжун Ли задумался, поднося руку к подбородку. — Но мне понравилось.       — Что именно?       — Всё, — уверенно ответил Чжун Ли, но тут же добавил. — Полагаю, я должен внести некоторую ясность.       — Это бы не помешало, — согласился Тарталья, начиная чувствовать неладное.       — То утро… оно было особенным. Я никогда ещё подобного не испытывал и не знаю, как реагировать. Это очень странное чувство, но оно определённо мне нравится, и я хотел бы снова это ощутить. Я не уверен, что оно было взаправду, так что…       — Так ты всё помнишь? Значит ты правда не спал? — раскраснелся Тарталья, испытывая и стыд, и возмущение одновременно.       — Нет, но я не...       — Уф, — тяжко вздохнул Предвестник, перебивая речь Чжун Ли и закрывая лицо руками, резко сгибаясь пополам. Он не знал, как прокомментировать услышанное, предпочитая это, хотя бы, переварить, прежде чем ответить. Опущенные плечи задрожали, следом за чем послышался нервный смех. — Хах, я понял. Ты просто снова меня использовал.       — Я уже сказал, что не использую тебя. Мне не следовало притворяться и отмалчиваться, но я не знал, как заговорить с тобой об этом. Ты постоянно убегал и у меня не было возможности обсудить всё в подходящей обстановке. Я не хочу терять тебя из-за этого недопонимания, Аякс. Поэтому прошу, не уходи.       — Не уходить… — опустил голову Предвестник.       — Если ты всё же решишь уйти, то я не буду удерживать. Ты волен решать сам, но…       — Какой же ты невыносимый, — подаваясь вперёд, перебил Тарталья и грубо заткнул Чжун Ли внезапным, смазанным поцелуем.       Растерянный Архонт не нашёл ничего лучше, чем покорно ему ответить.