Прошло три года...

      После «Битвы Небес и Земли», которая привела к тому, что сила титанов перестала существовать, а герои Сигансины вместе с воинами Марли стали героями всего мира, прошло три года. Прошло три года, однако уцелевшая половина мира всё ещё не оправилась настолько, чтобы противостоять армии Парадиза в случае атаки…       Армин сидел на причале, подставив лицо свежему прохладному ветру, и смотрел на море. Море, о котором он когда-то прочёл в книжке и с тех пор так мечтал увидеть. И вот теперь он мог смотреть на него хоть каждый день, но… от этого оно не стало меньше привлекать его. Это радовало бывшего разведчика и заставляло улыбнуться в особенно грустные минуты. Арлерт вновь опустил голову чтобы взглянуть на часы… После каждого такого взгляда настроение его слегка падало. В данный момент он имел корабль, готовый к отплытию, троих бывших титанов, опаздывающих на целых сорок минут, и всепоглощающее чувство предвкушения и волнения…       Мысли Армина прервал звук шагов и чиркающей спички, а следом и голос:       — Эй, да не волнуйся ты так, — как бы между делом бросил Жан, прикуривая сигарету.       — Что?.. Да с чего бы мне волн…       — Да брось. Вы с Энни не могли толком пообщаться эти три года, а они опаздывают уже на… эээ… На сколько? У меня нет часов…       — Сорок шесть минут, — констатировал блондин с нескрываемым осуждением на лице.       — Ого… Совсем охуели… В общем, я хотел сказать, уверен, Энни чувствует сейчас что-то похожее, если не…       Диалог прервался очередным звуком шагов и спички, но на этот раз с отчётливым «блять», так что парни одновременно обернулись.       — Эй, Конни, может уже перестанешь выёбываться этой трубкой и будешь курить сигареты, как нормальный человек? — выпалил Жан.       — Заткнись, Жанусик, — парировал Конни, всё ещё пытаясь поджечь трубку, однако уже через мгновение она выскользнула у него из зубов и полетела прямо в воду, — Твою мать!       Конни стоял, широко открыв глаза и заведя руки за голову, и не моргая смотрел в то место, куда упала трубка. В это время его друзья наслаждались сложившейся ситуацией: Жан смеялся так, что зубы видно, а Армин лишь широко, но сдержанно улыбался.       — Ладно, кончай ржать и давай сюда свои сигареты! — раздражённо сказал парень без трубки, беря предложенную Жаном сигарету.       — Когда вы уже послушаете меня и перестанете заниматься этой фигнёй? — с счастливой грустью в голосе произнёс Арлерт, — Вы же сказали, что только попробуете. Где ты вообще их берёшь? — спросил он обращаясь уже только к Жану.       — Мы герои, друг, ты что забыл? — иронично подметил тот, туша сигарету и поправляя отросшие волосы.       — А ты только рад этим пользоваться… — отметил Армин с улыбкой, поднимаясь с деревянного ящика, на котором сидел.       Он смотрел на товарищей снизу вверх, так как был ниже любого из них минимум на десять сантиметров, однако по должности всё же стоял выше, будучи назначенным руководящим дипломатической группой. Конни хлопнул низкорослого товарища по плечу и ободряющим тоном произнёс:       — Они скоро подъедут, вот увидишь…       Разговор прервался в третий и последний раз, и все трое, обернувшись, будто в подтверждение слов Спрингера, увидели выезжающий из-за здания портового склада автомобиль с открытым верхом. Конни самодовольно улыбнулся, всем своим видом изображая фразу «я же говорил», и все вместе бывшие разведчики направились в сторону подъезжающего авто, чтобы встретить опоздавших так сильно товарищей. За рулём сидел приятной наружности пожилой мужчина в фуражке и синем пиджаке с высоким воротником. На пассажирском сиденье справа от водителя сидела Энни. Без своего привычного небрежного пучка на голове, без своей любимой толстовки и без напускного безразличия ко всему вокруг, но это была она. На сиденье сзади водителя расположился широкоплечий Райнер Браун, не такой, каким он вышел из их последней битвы. Этот Райнер был гладко выбрит, аккуратно причёсан и совсем слегка полноват… лишь слегка, но ничто не спасёт его от подколов Жана и Конни. На груди будущей жертвы двух друзей удобно расположилась миниатюрная Пик и спала самым крепким сном, пуская слюни в карман своего пиджака.       Опоздавшие подъехали прямо к лестнице, ведущей на причал, где уже стояли заждавшиеся товарищи. Энни тут же выпрыгнула из машины, не открывая двери, потянулась и глубоко вдохнула. Жан прошёл мимо неё приветливо улыбаясь, получил своё заслуженное «Привет, Жан…» и направился будить Пик. Подойдя к ней, он достал из кармана платок, наклонился, облокотившись на дверцу, и негромко сказал:       — Эй, соня, перестань пачкать казённое имущество, — протягивая ей платок.       Пик медленно открыла глаза, улыбнулась, протянула сонным голосом:       — Жаааан… — после чего утёрлась платком и обняла его, как старого друга, а он, воспользовавшись этим, вытянул её из машины и поставил на землю.       В это время Конни направился к другой стороне автомобиля со словами:       — Здорово, Райнер! Вижу жизнь с мамой пошла тебе на пользу!       — Конни… — выдохнул Райнер, не обращая внимания на его шутку, и пожал другу руку, после чего крепко обнял.       Армин начал было двигаться по направлению к объекту своего волнения:       — Энни… — только и успел произнести он со счастливой улыбкой на лице.       И он был готов поклясться, что получил в ответ такую же улыбку, но в этот момент его обхватили две массивные клешни и подняли в воздух, сопровождая это возгласом:       — Хэхэй, Армин! — как оказалось, клешнями были руки Райнера, а возглас издал непосредственно Браун.       — Ай! Райнер! Вы опоздали на целый час! — от неожиданности Арлерт вместо приветствия выкрикнул первое, что было на уме.       — Эй, Райнер, поставь руководящего группой на место. Прости, умник, это из-за меня, я не успела собрать вещи.       — А… Пик… привет, просил же не звать меня так. Как будто я намного умнее тебя… — ответил Армин, уже находясь на ногах и придя в себя.       — Хах, и что, будешь звать меня умницей, а? — парировала соня, иронично улыбаясь.       Белокурый парень лишь отвёл взгляд, а затем произнёс:       — Ладно… поднимайтесь на борт, капитан уже заждался… Мы возьмём ваш багаж.       Арлерт уже вытаскивал из машины последнюю сумку, когда его «подчинённые» с остальной поклажей направлялись на корабль. Он был крайне раздосадован тем, что его воссоединение с той, о ком он думал постоянно последние семь лет, так бесцеремонно прервало тёплое приветствие бывшего Бронированного. По пути к кораблю мысли одна за другой проносились в его голове, до тех пор пока на его лице не стало возможно прочитать абсолютную решимость, смешанную с волнением, нахлынувшим с новой силой. Он чётко решил для себя, что должен сделать, и собирался сделать это прямо сейчас.       — Эй, чего там Армин копается… — заметил Конни, подходя к кораблю.       — Уверена, не может поднять сумку Пик, она весит как Райнер, — пошутила Энни, однако не особо изменившись в лице.       — Охуеть, Энни, это что была шутка? — с наигранным удивлением тут же подметил Жан, и на лице блондинки появилась едва заметная ухмылка, — Кстати, Райнер, ты теперь хотя бы километров пять пробежать сможешь? — как бы добивая шутку, спросил Жан.       Браун отлично знал, что никуда не денется от их подколов, и даже смирился с этим, однако только что какой-то двухметровый конь задел его за живое, копнув в самое его детство, поэтому просто так это оставить он не мог:       — Эй, Жан… даже набери я ещё десять килограмм, всё равно обгоню тебя с закрытыми глазами…       — Да что ты г… — конь не успел закончить, так как Райнера поддержала малышка Пик, решив, что пора перевести разговор в другое русло:       — Ну что, Жанчик, много девчонок подцепил во время ваших странствий? — поинтересовалась та игривым тоном.       — Ага. Много. Но не так много как этот балбес, — резко обозначил Жан, кивнув в сторону Спрингера.       — Интересно… — вдруг подала голос, снова затихшая Леонхарт, — я думала, ты у нас ловелас.       — Я ловелас, — подтвердил Жан, — а он просто неразборчивый идиот…       — Да ты заебёшь, лошадиная морда, смирись, что я просто привлекательнее тебя… Ай, чёрт, на кой хер нас заставили надеть эту дичь? — резко сменил тему Конни, явно имея ввиду серые костюмы с прилагающимися к ним белыми рубашками и чёрными галстуками — комплекты которые им выдали в качестве формы, — Это же абсолютно неудобно, непрактично и некрасиво, — закончил жаловаться главный юморист компании.       — Ну, не знаю, мне очень даже нравится, — самодовольно заявил Жан, поправляя галстук.       Глядя на него, можно было с уверенностью сказать, кто из этих двоих привлекательнее, потому что Жан выглядел, если не идеально, то крайне хорошо: костюм на нём явно сидел и смотрелся лучше, чем на всех остальных, прилично отросшие каштановые волосы тщательно расчёсаны и убраны назад, а борода росла уже очень густо, не то что раньше. Хотя вряд ли его внешний вид соответствовал его внутреннему состоянию. Он не видел Микасу три года, а как только она покинула поле битвы сразу после её окончания, он твёрдо решил, что должен её отпустить, поэтому все эти три года он старательно её отпускал, с помощью беспорядочных связей, не слушая слова своего друга-гения, тщательно втолковывающего ему о том, что это ему не поможет. Жан искренне считал, что это ему помогает… до сегодняшнего дня.       В этот момент ребята уже стояли на палубе и ждали догоняющего их «командира». Армин поднялся к ним и, невольно бросив взгляд на Энни, произнёс:       — Наши каюты там, — указывая свободной рукой на дверь с уходящей вниз лестницей, — первые шесть дверей с конца. Можете выбирать любые.       Вся компания дружно направилась вниз. Райнер и Конни сразу двинулись в самый конец и выбрали самые первые каюты: Спрингер занял левую, а Браун правую. Малышке Пик было абсолютно всё равно, так что она выбрала первую попавшуюся каюту и зашла в дверь слева. Кирштайн колебался между двумя посередине.       Армин, наблюдая за тем, как товарищи разбирают каюты, подумал: «Сейчас… Я должен сделать это сейчас…», и в эту же секунду окликнул Энни, которая как раз направлялась к правой средней двери, так как Жан после тщательного анализа всё-таки выбрал левую, но открывал её как будто нарочно медленно.       Леонхарт, услышав своё имя, тут же обернулась на источник звука и со своим обычным ничего не выражающим лицом произнесла:       — Да, Армин?       — Я… эээ… ты… — краем глаза блондин заметил, что Жан никак не может открыть дверь, и у него возникло сильное желание ему помочь, — ты не могла бы зайти ко мне на пару минут? Надо кое-что обсудить.       И вот их взгляды вновь встретились. Два разноплановых непревзойдённых стратега, словно ведут незримую игру, где каждый обречён на поражение, при каждой встрече. Такое впечатление могло сложиться у каждого, кто решил бы к ним присмотреться. Но сегодня бывший разведчик собирался выиграть. Им обоим показалось, что прошло по меньшей мере две минуты, прежде чем Энни, едва уловимо для кого бы то ни было, но достаточно уловимо для Армина, смягчила взгляд и ответила:       — Да… конечно, только положу сумку, — и скрылась за дверью своей каюты.       У Жана наконец-таки получилось открыть свою дверь, но прежде чем зайти он весьма нагло подмигнул своему товарищу, на что тот одарил его осуждающим взглядом, в котором явно читалось «Угомонись, извращенец», и зашёл в первую дверь справа.