Amantes sunt amentes

—Что?—переспрашивает Хосок. Юнги опрокидывает того на постель и нависает сверху, крепко придерживая руки. Он уже плюет на дикую боль, лишь тихо ойкает, но все равно стоит на своем. Мин опускается и нежно накрывает чужие губы. Аккуратно на получается, Юнги в силу своего характера целуется грубо, успевая сделать пару укусов. Хосок ни на минуту не отстает и целуется не хуже. Юнги неожиданно достает кинжал и приставляет его к горлу Чона, а Хосок вспоминает, как сам его этому научил. —Как давно ты знаешь?—шепотом спрашивает Юнги, слегка задевая лезвием чувствительную кожу. Он опускается, прикусывает мочку уха и снова возвращается в прежнее положение,—И как много ты знаешь? —Я знаю все. И знаю со дня начала моей службы. Мой отец был приближенным вашего отца,—говорит Хосок и меняет их с Юнги местами. Много лет назад в северном государстве родились двойняшки. Два мальчика: альфа и омега. Альфа родился уродом, да и был намного слабее омеги. Таких на Севере принято убивать младенцами. Рождённого омегой провозгласили альфой и назвали Юнги. Сам Мин считал себя альфой, усердно учился и тренировался, чтобы в будущем стать достойным правителем. Но, когда парню исполнилось четырнадцать, вместо гона пришла течка. Родители едва объяснили ребенку, для чего они так поступили. Омегу королем не провозгласят, даже если он того достоин. В юношестве к Юнги приставили слуг и личную охрану, во главе которых встал Чон Хосок. Обоятельный и до безумия красивый альфа с мятным запахом. Юн не заметил, как влюбился в него. Но, он в первую очередь должен быть хорошим королем, ведь обещал отцу и папе, которых жестоко убили. И Юнги сделает все, чтобы найти их убйиц. —Понятно. Мой слуга недавно умер, так что теперь обращусь к тебе. У меня скоро может быть течка, хотя из-за ранения она отсрочится, но все же достань настойку,—требует Юнги, но сам же поддается желанием и целует Хосока, чуть оттягивая зубами его нижнюю губу. —Зачем же вам настойка, когда есть я, мой король?—шепчет Хосок, тоже поддаваясь желанию и проводя носом по шее его омеги. Юнги издает тихий стон, и Чон готов поклясться: это лучшее, что он слышал,—Я вам предан, я вас люблю. Ваша тайна уйдет со мной в могилу,—возбуждающе шепчет Чон прямо на ухо, отчего по телу короля бегут мурашки. —Чёрт!—вскрикивает Юнги и сразу же прикладывает руку ко рту, когда альфа слегка надавливает на очертания талии. —Теперь я знаю ещё одно ваше слабое место,—тихо смеётся Хосок и целует в шею, слегка прикусывая и вырывая тихий стон из уст омеги,—Мой король... —Юнги,—тихо говорит Мин,—Зови меня по имени... И на ты. —Как прикажешь, Юн-и,—также тихо отвечает альфа. Юнги чертовски красивый, а, когда его омежьи инстинкты рвутся наружу, он становится очень уязвимым и податливым. Хосоку нравится наблюдать за тем, как тот ломает свои границы, чтобы быть ближе к любимому человеку. Тот, кто привык быть сильным, ответственным и бесстрашным, сейчас боится сделать что-то не так. Мин задерживает дыхание, когда протягивает руки, чтобы обнять альфу за шею. Хосок улыбается и позволяет себя обнять, нагибаясь для поцелуя. —Н-нельзя,—противореча себе же на выдохе шепчет Юн,—Не надо этого делать,—уже умоляет омега и шипит из-за боли в ране. —Не буду. Только, когда начнется течка,—таким же шепотом отвечает альфа и переваливается на бок, укладываясь рядом с королем. И Юнги глубоко вздыхает. Как омега он девственник, ему приходилось играть роль альфы даже в сексе с фаворитами. Все гадали, что Мин бесплоден, ведь ни один из его омег так и не забеременел за четыре года правления. Хосок целует того в лоб и обнимает, обволакивая своим успокаивающим ароматом. Изумительная мята уменьшала жгучую боль в ране, отчего омега вскоре заснул, доверяясь сильным рукам. ~~~ —Аккуратнее,—говорит Чимин, держа старшего омегу за руку и помогая тому сесть,—Отличная погода, скоро распустятся цветы. Малыш родится в прекрасное время,—произносит он, наливая прохладной воды в бокал и протягивая господину. —Правда? Мне постоянно кажется, что с ним что-то случится,—Джин кладет руку на большой живот и слегка поглаживает. Малышу уже семь месяцев, и это все больше усложняет жизнь старшего омеги. —Он благословлен,—говорит Чимин и присаживается рядом. Он кладет ладонь рядом с сокджиновой,—Это будет красивый и очень сильный мальчик. Альфа. —Откуда ты знаешь?—слегка улыбнувшись, спрашивает Сокджин, укладывая руку поверх чиминовой. —Мой папа был акушером. Он меня учил, чтобы я потом тоже стал лекарем. Но я оказался здесь. Я очень скучаю по нему,—вытирая выступившие слезы, говорит омега. Сокджин несколько проводит большим пальцем по нижней губе младшего и облизывает свою, чуть прикусив. Он подаётся вперёд и накрывает его уста своими. Чимин мгновенно отвечает, переложив ладонь на щёку  Омеги соединяются в трепетном поцелуе, но их решает прервать внезапное шевеление в животе Сокджина и последующий пинок. —Капризный,—смеется Чимин и, смотря, как малыш пинается, снова кладет ладонь на место и аккуратно поглаживает. Ребенок затихает. —Намджун сегодня-завтра вернётся. Они с королем Севера в хороших отношениях. Думаю, после родов мы навестим твоего папу,—с улыбкой говорит Сокджин, и на него тут же налетает младший, крепко обнимая. —Давайте пойдем во дворец. Уже вечереет, и, кажется, начинает холодать. Вам не стоит простужаться,—Чимин берет старшего под руку и помогает подняться,—Осторожно, тут лужа,—говорит Пак и меняется местами с господином. Только он собирается сделать шаг, как его спину пронзает боль. Дикая боль, от которой он почему то не воет. Он лишь открывает рот в немом крике и хватается за Сокджина. Джин вскрикивает, начинает звать на помощь, а Чимин уже не понимает. Он закрывает глаза и ослабляет хватку, а затем падает на землю. Из его спины торчит стрела, вокруг светлой ткани все больше и больше растет кровавое пятно, а Сокджин, держась за живот кричит и зовёт кого-то, но никто не слышит. —Чимин!—болью пронизанный крик раздается в ушах Пака, а после он видит только непроглядную тьму.