Amantes sunt amentes

Юнги вдруг становится невыносимо тяжело дышать. Он открывает глаза и садится на кровати, глянув через плечо на спящего альфу. Мин хватается за горло и пытается восстановить дыхание, но не получается. Он тихо выходит из покоев и проходит в соседние. В тех комнатах расположился его личный лекарь, единственный, кто знает о болезни Юнги. Он коротко стучит и входит, а бета сразу подскакивает с места и бегло оглядывает состояние господина. После помощи королю мужчина отходит, чтобы что-то записать в свою тетрадь. —Простите, но в один день вы просто задохнётесь, и я не смогу помочь,—боязливо говорит бета. —Я помню. Много у меня времени осталось?—спрашивает Юнги и смотрит на лекаря, что молчит и опускает взгляд,—Понятно. Юнги покидает комнаты и идёт к себе. Хосок все ещё спит, наполовину раскрытый, поэтому Мин аккуратно накидывает одеяло назад, чтобы альфа не заболел, и ложится рядом. Чон сразу же поднимается и нависает над королем. —Где ты был?—спрашивает Хосок, проводя носом по шее омеги. —Пить захотелось,—спокойно врёт парень и перекидывает младшего на спину, сразу же седлая,—Успел соскучиться?—игриво спрашивает Мин и специально проезжается попкой по достоинству альфы, будто балуется. —Не представляешь как,—отвечает  Хосок и притягивает короля к себе, накрывая его губы своими. ~~~ Чимин заходит в коридор, в конце которого императорские покои, а рядом сокджиновы. Издалека видно расхаживающего туда-сюда Намджуна. Он мне пальцы и вздрагивает, когда раздается пронзительный крик супруга. Пак быстро подходит туда и слышит крик Сокджина из его же покоев, а не из императорских. Когда его успели перевести? Омега сразу же хочет зайти в знакомые и всем сердцем любимые комнаты,  но его не пускают. Он поворачивается к императору и смиряет его злым взглядом. —Прикажите, чтобы меня пустили!—требует осмелевший Чимин и тоже вздрагивает, слыша слишком болезненный крик Сокджина. —Там лекари, остальным не стоит входить,—с притворным спокойствием отвечает альфа. —Он боится оставаться один на родах! Если вы не можете быть с ним, то пустите меня!—кричит Чимин со слезами на глазах. Намджун сдается и позволяет страже пропустить его. Чимин вбегает в покои, забыв про свою рану. Вокруг бегают несколько помощников главного лекаря, держа в руках тряпки и таз с чистой водой. Сам Сокджин лежит на кровати в нижнем одеянии, с широко раздвинутыми ногами и накинутой на них простыней. Лицо господина искажено болью, со лба катится пот, а к подбородку он уже смешан со слезами. Джин сжимает руки в кулаки, приподнимается и срывается на крик, пытаясь следовать указаниям лекаря. Схватка прерывается, и господин падает спиной на кровать, тяжко дыша. Он замечает Чимина и тянет к тому руку, слёзно моля подойти. Младший сразу же подходит и берет влажную тряпку у одного из слуг, садится рядом и протирает Сокджину лицо. —Я думал, ты не придёшь. Мне так страшно,—сквозь плач произносит Джин и снова хмурится, когда лекарь требует тужиться. —Я не мог тебя оставить. Ты сильный, справишься,—уверяет Чимин и крепко держит старшего за руку, будто пытаясь показать, что он рядом. Пак видел много родов, часто помогал папе, но сейчас он чертовски напуган. Сокджиновы идут тяжело, слишком сложно, Чимин уже сам плачет, мечтая забрать всю боль себе, чтобы его любимый не мучался. Когда роды завершаются, становится слишком тихо. Даже ребенок не кричит. Сокджин испуганно смотрит и пытается приподняться, боясь, что с его малышом что-то случилось. Лекарь закутывает ребенка в пеленки и передаёт прошедшему Чимину. —Что с моим ребенком? Он не дышит?—спрашивает Сокджин, но боится услышать ответ. —Нет, он в полном порядке. Мальчик. Альфа,—говорит Чимин и подходит к господину, показывая ребенка,—На севере верят, что если ребенок рождается здоровым, но не кричит, то его ждёт великое будущее,—с улыбкой говорит Пак и передает ребенка старшему. Сокджин дрожащими руками берет своего сына и прижимается губами к его лбу. —Мой сын,—выдыхает Сокджин и вздрагивает, когда отворяются двери. Намджун, испуганный тишиной, вломился в покои. Джун подходит к кровати и смотрит на малыша, совсем крохотного,—С ним все хорошо. Чимин, передай ребенка отцу,—устало говорит Сокджин и отдает маленький свёрток в руки младшего омеги. Император аккуратно берет сына на руки и долго рассматривает. Он такой крошечный, что Намджун боится сделать лишнее движение, чтобы не сломать ничего ребенку. Мальчик хватает отца за палец и не отпускает, что заставляет старшего альфу улыбнуться. —Его будут звать Тэхен,—произносит император и отдает малыша в руки мужа. К ним сразу подходит один из помощников лекаря и пытается забрать ребенка,—Зачем его забираете?—зло спрашивает Намджун, видя как расстраивается его омега. —У вашего супруга рана, нам нужно закончить...—тихо говорит лекарь и уже готовится уворачивается от гнева правителя. Все в помещении затихают. Сокджин не понимает, что с ним, ведь никакой боли он не чувствует. Старший омега хватается за руку Чимина, а смотрит то на супруга, то на врача. Он замечает, что его ноги все в том же положении и правильно было бы лечь подобающе. Сокджин пытается это сделать, но у него не получается. —Ребенок крупный, случился небольшой разрыв. Я зашью, и все будет в порядке, не стоит волноваться,—тараторит лекарь, склонив голову. Намджун кивает и смотрит на супруга, что бегает взглядом туда-сюда и все сильнее сжимает руку Пака. Джун останавливается, заметив, что его супруг собирается что-то сказать. —Намджун, не уходи,—умоляет он, начиная снова плакать,—П-почему я не чувствую ног?—испуганно спрашивает омега, а лекарь сразу в лице меняется. Помощники выгоняют всех из покоев, когда врач подбегает к омеге. Чимин только успокоился, но сейчас снова начинает плакать, боясь за старшего. Намджун, не выдерживая напряжения, бьёт кулаком в стену, отчего появляются мелкие ранки. Они ждут час, два пока не выходит лекарь. —Мы все зашили. С ним будет все хорошо, ноги он чувствует, просто пока не сможет стоять и двигать ими, это по наследству перешло. Скорейшего выздоровления,—тараторит лекарь и удаляется. Чимин и Намджун сразу же заходят в покои. Сокджин прикладывает палец к губам, прося быть тише. Он поглаживает малыша по голове и целует в лоб, отказываясь отдавать слугам. Просит одного из помощников найти хорошую кормилицу, а потом выгоняет всех, кроме любимых. Чимин и Джун садятся с разных сторон. —Он очень красивый, правда?—глупо улыбаясь спрашивает Сокджин и смотрит то на мужа, то на омегу,—Не глядите на меня так, я в порядке,—убеждает Джин. —Может отнести Тэхена в колыбель? Тебе нужно бы отдохнуть,—говорит император, также наклоняясь к сыну, чтобы поцеловать. —Нет, я мучался ради его появления почти полдня. Никому не отдам,—говорит омега и собственически прижимает спящего малыша. —Его не заберут. Я прослежу за ним, а вы отдохните, вам нужно набираться сил,—улыбается Чимин и, получив одобрение, берет малыша на руки.