Еноты

Парк развлечений был битком набит людьми, но что тут нового? Уильям вздохнул и крепче сжал руки детей, не желая поддаваться страху потерять их. Для него стало сюрпризом, когда Шестая пришла к нему с оторванным флаером в руке и потребовала рассказать, что на нем написано, и когда Уильям сказал им, что это парк аттракционов, Моно предложил туда и пойти: они ведь раньше там не бывали. И хотя Уильям постарался объяснить им подробно, что там толпы, громкая музыка и шум, а также страшноватые аттракционы, они все равно захотели пойти. Он догадался, что благодаря времени и заботе они приспосабливались быстрее, чем он думал. Они смотрели на него с детским любопытством… ну как он мог сказать «нет»? Итак, вот они и здесь. У детей были широко раскрытые глаза, и они постоянно оглядывались, как будто пытались впитать красочную атмосферу. Уильям их понимал. В первый раз, когда его мама смогла наскрести достаточно денег на два билета, он тоже бегал по всему парку. Но сегодня он приготовил для них небольшой сюрприз. Уильям использовал свое преимущество в росте, чтобы окинуть взглядом толпу, и… о, вот она. Во плоти. Он поднял руку и помахал ей, чтобы она их заметила. А затем, к его нескончаемой забаве, он уловил ровно ту секунду, когда его дети узнали человека, идущего к ним. Лицо Шестой сразу помрачнело и она одарила Стефани взглядом, от которого засох бы любой цветок. Это было забавно. Моно, как и ожидалось, подошел к нему и сжал его руку. Уильям чувствовал себя немного виноватым за то, что не сообщил им о своем решении заранее, но они могли бы отказаться, если бы узнали, что Стеф тоже придет, а ему было очень нужно, чтобы они немного расслабились и завели отношения с другими взрослыми, которым он мог доверять. Работа в полиции была работенкой опасной, и Уильям будет стараться остаться в живых до самой пенсии, хотя бы из мелочности, но все могло случиться. Все… и всякое, и если что-то приключится, и он будет… вне доступа, детям понадобится кто-то, к кому они смогут обратиться. Что ж, по крайней мере, Стеф он мог доверять, даже если ему стало очень не по себе от её взгляда, когда она узнала имена детей. — А она что здесь делает? — прошипела Шестая, сузив глаза, когда Стеф подошла. — Она пришла тоже насладиться парком, — весело ответила Стеф. — И тебе привет. Шестая вытянула шею, чтобы посмотреть на Уильяма глазами, полными предательства, а Моно тихонько выдохнул через нос и издал звук, напоминающий сдувающийся воздушный шар. О Боже. Он надеялся, что это импровизированное добавление к их группе не уменьшило их радость парку. — Рад, что ты смогла прийти, — сказал он, бесцельно шагая вперед. — Мы тебя точно не отвлекаем? — Чтоб я упустила возможность надрать тебе задницу в играх? Шутишь, что ли? — она ухмыльнулась. — После сегодняшнего дня я нарою столько материалов для шантажа. Небольшая часть Уильяма, конкурентоспособная и ребяческая, невольно усмехнулась в ответ. Может, ему здесь тоже будет весело. — Тогда смотри не отставай, — поддразнил он. . . . Шестой очень не нравилось присутствие этой женщины. Вот зачем она пришла? Им и со своей группой из трех человек хорошо было. Ее шаги звенели у нее в голове, как будто некомпетентный ребенок попытался присоединиться к ней и Моно в их мире. Если бы она была ребенком, она могла бы напугать ее, и тем самым прогнать, возможно, немножко побить ее, если бы та заупрямилась, чтобы до неё окончательно дошло, но здесь она не могла этого сделать. Во-первых, женщина была взрослой и намного крупнее ее, даже если и на дюйм ниже Уильяма. Во-вторых, ее дурацкая рука все еще была в гипсе, и то, что она была желтой с тупыми каракулями, которые нарисовали Уильям и Моно, было круто, но это делало ее руку бесполезной. Она даже пригрозить ей не могла. В-третьих, она была уверена, что Уильям отругает ее, если она укусит его подругу, или, что еще хуже, он посмотрит на нее с нежным разочарованием, которое она так ненавидела. Итак, придется ей уступить… на этот раз. Во всяком случае, эта женщина не доставляла неудобств. Просто… им и без неё было хорошо, разве она не видела, что она тут лишняя? Уильям, кажется, ей доверял, и Шестая тоже была к этому близка, но она все равно её раздражала. Она что-то сказала. Уильям рассмеялся. «Как же она меня бесит». — Эй. Шестую вывел из размышлений робкий голос Моно. Она наклонилась, чтобы получше рассмотреть его лицо. — Что будем делать? — спросил он, сияя глазами. — Чем займемся в первую очередь? Шестая фыркнула. — Тебя что, это не напрягает? — Хм? — Эта женщина, — она ​​взглянула вверх. Взрослые были поглощены беседой, что-то вроде конкурса. — Разве она тебя не напрягает? Моно замолчал, взглянул на женщину, затем на Шестую. Маленькая девочка не разобрала выражение его лица. К сожалению, у Моно мог быть очень хороший похерфейс. Однако через несколько секунд каменное выражение лица исчезло, и ему как будто стало неуютно, когда он отвел взгляд. — Ну… наверно? Раз уж она не делает ничего странного, — сказал он. — Уильяму она нравится, значит, она не такая уж и плохая, верно? Шестая сердито нахмурила брови. Что ж… говорил он верно. Но все же… … Хм. Если Моно женщина не беспокоит, значит, проблема в голове Шестой. Это была неприятная мысль. «Всё, хватит думать об этом». — Раз уж она будет так часто появляться, то придется привыкать, — пожал плечами Моно на удивление по-взрослому, хотя сам выглядел менее чем в восторге от этого. Шестая вздохнула. — Ну, ладно. — Не нужно было спрашивать Моно, ей стало только хуже. — Я не знаю. Ты чем заняться-то хочешь? Сменить тему оказалось правильным решением. Лицо Моно снова прояснилось, и он с любопытством огляделся, прежде чем выбрал небольшой ларек, окрашенный в красные и синие цвета, и с плюшевыми игрушками на деревянных полках. И о, Шестая сразу поняла, чего хочет Моно. — Серьезно? — фыркнула она. Рот Моно скривился в небольшой ухмылке. — Думаешь, я забыл? — Надеялась на это, — Шестая приподняла бровь. — Ладно, хотя бы эти не такие отвратительные, как в больнице. Моно тихо хмыкнул, прежде чем потянуть Уильяма за руку. Мужчина наклонился. — Что, дружище? — Можно пойти туда? — Моно указал на ларек. Уильям улыбнулся. — Конечно. Ты что-нибудь хочешь? — Медведя. — Ясно. Хочешь, я тебе его выиграю? Или ты хочешь сам сыграть? Шестая недоуменно переглянулась с Моно. — Сыграть? Тут женщина вмешалась, наклонившись к ним. — У этих стендов нужно выполнить задание, чтобы получить желаемый приз! Шестая хмыкнула, демонстративно глядя не на нее, а на странные штуки, выставленные на стенде. По мере того, как они подходили ближе, она поняла, что это игрушки, но большая часть их предназначения все еще оставалась загадкой. Зачем кому-то расхлябанная пластиковая спираль…? Когда они подошли, мужчина с нелепыми усами лучезарно улыбнулся им, отвернувшись от людей, которые уже участвовали в мероприятиях, и к своим новым клиентам. — Добро пожаловать, друзья! — его громкий, неприятный тон задел уши Шестой. Она уже его ненавидела. — Здравствуйте, этому парнише нужен медведь, — сразу сказала женщина. Мужчина улыбнулся — он явно хотел выглядеть загадочным, но Шестой показалось, что он выглядел глупо. — Справится ли он? Интересно! — он развел руки в грандиозном жесте. — Чтобы приз получить, нужно зоркий глаз иметь! Шестой хотелось, чтобы этот мужик перестал говорить загадками и сказал, что нужно делать. Зоркий глаз? Для чего? Моно скривился, но позволил отвести себя к одному из пустых мест. На столе лежали три дротика, которые не выглядели достаточно острыми, чтобы пробить чей-то череп, но сойдет. На внутренней стене будки, в нескольких футах от того места, где они стояли, висело несколько мишеней, мягко раскачиваясь из стороны в сторону от ветра. О-о-о, Шестая поняла. По тому, как Моно посмотрел на дротики с таким решительным выражением лица, он тоже понял. Однако прежде, чем Моно успел взять дротики, улыбающийся мужчина отодвинул их в сторону. — Эти штучки слишком опасные для тебя, мальчик! Ты можешь пораниться! — И после этого он вытащил три пластиковых мяча. Моно выглядел оскорбленным, и Шестая его понимала. Кем он их возомнил, младенцами? Моно держал гигантский топор, а Шестая мясницкий нож когда-то. Они не были тупыми, они знали, что не навредят себе. — А цель твоя будет…! Шестая проигнорировала объяснение мужчины, и вместо этого подошла к Моно и выжидательно посмотрела на него. Она знала, что ему нужно было делать. Бросать шары в мишени, предположительно в их красный центр, и они получат приз. Легко. До смешного легко. Ну… цели немного телепались от ветра и висели слишком высоко для их комфорта, но она была уверена в способностях Моно. Улыбающийся мужчина, вероятно, думал, что двум детям будет сложно справиться из-за движения и высоты мишеней, но она была уверена, что проблемой это не будет. В их мире многие вещи были слишком высокими. Это был их повседневный хлеб. Конечно же, Моно отвел руку за голову и уставился на мишени, ожидая своего шанса. Шестая постаралась не издавать ни звука, чтобы не отвлекать его. Дыхание Моно стало тихим, таким тихим, что она не могла слышать. Его грудь была почти неподвижна, и Шестая знала, что в его венах течет тот же самый адреналин, что она чувствовала, убегая от монстров. Его рука не дрожала из неудобного положения, пока он ждал, пока цель перестанет раскачиваться, его немигающие шоколадные глаза не отрывались от жертвы. Шестая увидела шанс в то же момент, когда рука Моно двинулась. Мяч издал тихий свистящий звук при рассечении воздуха, быстро, как пуля, пролетел через пространство между ними, и в конечном итоге поразил центр цели с удовлетворительным глухим стуком. Мужчина больше не улыбался, будучи ошеломленным немедленной победой Моно, а Шестая не могла избавиться от самодовольного взгляда на ее лице при виде этого зрелища, да и не хотела. Пусть это станет ему уроком. Их нельзя недооценивать. — Молодец, дружище! — воскликнул Уильям, а женщина присвистнула и хлопнула в ладоши. Шестая положила здоровую руку себе на бедро и повернулась к нему. — Я тоже хочу одну, — заявила она, убедившись, что произнесла это достаточно громко, чтобы улыбающийся мужчина услышал. Моно, не обратив внимания на ее коварный план, добродушно кивнул. Стук. Стук. Стук. Следующие три победы Моно произошли за секунды, и ее друг без подсказки отдал еще две плюшевых игрушки взрослым. Оно того стоило — просто чтобы увидеть, как лицо этого надоедливого мужика искажалось в недоверии, когда он вручал им призы. Шестая решительно отвернулась от мужчины и гордо вздернула нос, держа плюшевую акулу за плавник. Она выглядела достаточно мягкой. Хватит её как минимум на неделю, пока Шестая не разорвет её до неузнаваемости. Но акула выглядела крепкой, так что ей, скорее всего, потребуется время, чтобы прогрызть её. Моно прижимал к груди своего плюшевого мишку. Он выбрал большого, симпатичного, с зеленым бантом на шее. Мальчик выглядел до глупости счастливым. Уильям выбрал плюшевую собаку, а женщина, что удивительно, выбрала змею, которую обернула вокруг шеи, словно очень уродливый шарф. Шестая победно кивнула Моно. Тот явно ничего не понял, но улыбнулся, сжимая этого дурацкого медведя. Ха. Глупый медведь, глупый Моно. Глупый улыбающийся человек. Шестая широко ухмыльнулась и поскакала вперед.