***
Снова оказавшись на смотровом столе в медпункте, Дин подумал, что у каждого трансгенного есть клон. Потому что Фалон, который завис над ним сейчас, совсем не был похож на мясника, который осматривал его полчаса назад. Не в манере поведения, ни по внешности. Этот Фалон осматривал его неуверенно, осторожно, даже нежно. У него были синяки под глазами и разбитая губа, и Дин заметил, что парень вздрагивал всякий раз, когда Алек шевелился. Сейчас Алек не вел себя, как младший брат, который полчаса назад умолял Дина остаться со своей семьей, и бороться за жизнь. Он пристально следил за каждым движением Фалона, когда медик измерял давление Дина, ощупывал синяки на его торсе. Дин резко вздохнул от боли, и почувствовал, как Алек напрягся, словно готовился к атаке. И со стороны Фалона было разумно встать с противоположной стороны кровати, подальше от Алека и Сэма, прежде чем начать осмотр Дина. Лежа на койке Дин слушал диагноз доктора, сравнивая со своими собственным подсчетом: сломанные ребра? Есть. Легкое сотрясение мозга? Есть. Множество синяков? Есть. Разбитое лицо, словно он выстоял десять раундов против Рокки из первого фильма, когда Сталлоне был в форме? Есть. Но пуля в руке? Это его удивило. Дин недоуменно посмотрел на свою руку. Он вспомнил, как они с Сэмом были в командном центре «Терминал Сити», а вокруг них летали пули, падали гранаты, а потом была боль от таззера. Опасаясь пропустить даже малейшую рану, Фалон завершил осмотр со словами: — И у него на груди два небольших ожога от… — он замолчал и посмотрел на Дина, надеясь, что человек спасет его и ответит сам. — Таззер, — сказал Дин, одновременно с Сэмом. Дин посмотрел на младшего брата, потому что в голосе Сэма звучал страх, словно эта маленькая простая рана была смертельной. Фалон бросил взгляд на Алека, задаваясь вопросом, понимает ли он очевидный и жалкий страх, который люди испытывали к таззеру. Но Алек не сводил взгляд с Винчестеров. — Я приготовлю лекарство, — тихо объявил Фалон, желая уйти от семьи из трех человек, и избежать новой травмы, которую мог получить. Когда ни Алек, ни двое людей не обратили внимания на его слова, он подошел к ветхому медицинскому шкафу и начал напевать себе под нос, чтобы не подслушивать разговор между братьями. Алек и так злился на него, и ему не нужно было добавлять еще один синяк к уже имеющимся. Зная, что он что-то упустил, и его братья снова держали его в неведении, Алек удрученно задумался, когда он перестанет быть чужим. Как он сможет заработать право быть рядом не только в будущем братьев, но и знать события прошлого? — Есть что-то еще, что вы мне не говорите? — спросил он тихо, молча умоляя подпустить его ближе, чтобы он стал частью семьи. — Сэмми больше не позволяет мне играть с таззерами, — сказал Дин, и покосился на Сэма, который дернулся рядом с ним, сжав челюсть. Алек тоже стоял напряженный, пристально смотря на Дина, взглядом говоря, что он больше не позволит отодвигать его в сторону. — С тех пор, как я чуть не убил себя электрическим током и сжег сердце. Это было в 2006 году? — он посмотрел на Сэма для подтверждения, словно говорил о футбольном матче. — Да, — хрипло согласился младший Винчестер, глядя куда угодно, но только не на раны брата. Он знал, что Дин легко прочтет его мысли, поймет насколько он напуган. Сэм просто не мог поверить, что даже сейчас, три года спустя, он снова может снова потерять старшего брата. Он чуть не вздрогнул, вспомнив слова Дина, сказанные в той далекой больнице: «Какой вариант: погребение или кремация? Я умру, и ты не сможешь это остановить». — Что-то не так с твоим сердцем? — тихо спросил Алек, не зная, сколько плохих новостей он может выдержать за один день. Спасти Дина от какой-то сделки с демоном это одно, но пытаться защитить Дина от недостатков его собственного тела, это совсем другое. От этой мысли его затошнило. — Нет, оно в отличном состоянии, как и все остальное мое тело, — похвастался Дин, не осмеливаясь взглянуть на Сэма, не желая показывать, что помнит ужас того, чего стоило его исцеление. Он все еще помнил свою клятву, что никто больше никогда не умрет за него. А потом Джон взял и сделал это. Но папа пожертвовал кое-чем намного большим, чем жизнь. «Так же, как я сделал для Сэма». Он перевел взгляд с Алека на Сэма, и увидел, что младший брат не поднял взгляд от пола. Ему было интересно, что происходило в голове Сэма, но не собирался спрашивать, потому что знал, что каждая тема была минным полем боли. Алек хотел закидать Винчестеров вопросами, но, наблюдая за Дином и Сэмом, чувствуя их боль, он промолчал, понимая, что все это несущественно. Дин был жив и здоров, и останется таким. — Неужели? — спросил он, смотря на Дина, приподняв бровь. — Твое тело совсем обычное. — Эй, меня можно описать по-разному, но слово «обычный» не подходит, — проворчал Дин, глядя на Алека, но краем глаза заметил, что Сэм поднял голову и немного расслабился. — Я называю вещи своими именами, — продолжал насмехаться Алек, понимая, что иногда стеб лучшее лекарство от грусти. Потому что обнимашки не были в стиле семьи Винчестеров. — Ну, тогда тебе лучше проверить свои глаза, супер мальчик. Кто развлекал твоего заклятого врага, пока ты не приехал? Я. Обычный человек. — Развлекал? — переспросил Алек. По его телу прошла дрожь, когда он вспомнил, как вошел на склад и увидел, что Уайт целиться в раненого, окровавленного Дина. — Если бы я не прибыл вовремя… — он замолчал, задохнувшись от мысли о том, что могло произойти. — И это поднимает один вопрос, ответ на который я еще не получил, — сказал Дин, впившись взглядом в Алека. — Как ты нас нашел? Ты вроде бы сказал, что не знаешь, где находится штаб-квартира Уайта, — в его голосе прозвучало обвинение. Он решил, что Алек пытался защитить их, скрывая эту информацию. Внезапно Сэм тихо засмеялся, заработав один удивленный взгляд, а один угрожающий. — Давай, Алек, скажи ему. Я с нетерпением ждал этого момента, — злорадствовал Сэм, самодовольно ухмыляясь. В его глазах появилась радость, когда он перевел взгляд с Алека на Дина, — Что ты должен сказать мне? — потребовал Дин, пристально глядя на братьев, ненавидя быть в неведении. Было почти смешно видеть Алека, хорошо обученного солдата, который мялся перед ним как ребенок перед своим отцом, вынужденный признаться в последнем проступке. — Я не знал, где находится штаб-квартира Уайта, — смело сказал Алек, но потом опустил голову и тихо пробормотал: — я знал, где ты. — Что? — спросил Дин, не расслышав это бормотание. — Ты не знал, где находится штаб-квартира Уайта… Да, это я услышал. Так как ты нашел нас? Сэм широко ухмыльнулся смотря как Алек корчиться от нерешительности. Потом Алек повернулся к нему и тихо зарычал: — Заткнись, Сэм. — Начинайте говорить! Сейчас же! — приказал Дин, словно имел дело с парой непокорных солдат. — Алек посадил тебя на поводок, — не в силах больше молчать, радостно сказал Сэм. Он с наслаждением наблюдал, как Дин удивленно приподнял брови, а потом в глазах вспыхнуло возмущение. Старший Винчестер перевел сердитый взгляд на Алека. — Я не делал этого! — возмутился Алек, сильно толкнув Сэма в плечо. — Что ты сделал? — возмущенно спросил Дин. — Что Сэм имеет в виду, говоря, что ты посадил меня на поводок? — Это был не поводок. Это был трекер… в твоей обуви. — Подойдя ближе к кровати, Алек попытался объяснить. Но если думал, что гнев Дина утихнет, то ошибался, потому что по глазам брата понял, что Дин разозлился еще больше. — Я сделал это, чтобы защитить тебя! — рявкнул Алек, тоже рассердившись. — Я знал, что общение с трансгенными подвергнет вас обоих опасности. Опасность было не только от Уайта, но и от всего мира за пределами «Терминал Сити». Мы могли разделиться. И так и получилось, когда люди Уайта спрыгнули с потолка и забрали тебя, потому что думали, что ты — это я. Я хотел иметь способ найти вас обоих. И это сработало. Можешь злиться сколько влезет, но это сработало, и я не сожалею. Я не буду извиняться, — твердо сказал Алек, пытаясь побороть отчаяние, в надежде, что Дина простит его. Он хотел, чтобы брат увидел, что он способен защитить свою семью. Дин хотел и дальше возмущаться, и почувствовал себя преданным, когда Сэм посмотрел на него своими большими карими глазами и тихо сказал: — Мне тоже не жаль, Дин, — сказал младший Винчестер. Он до сих пор дрожал от того, что они с Алеком почти опоздали, чтобы спасти Дина даже с преимуществом трекера. Он слегка улыбнулся: — На самом деле, я ругаю себя за то, что не подумал об этом раньше. — Попробуй и умрешь, Сэмми, — проворчал Дин в ответ, но в его взгляде была любовь. Потом он перевел взгляд на Алека. — Один, — заявил он, поднимая указательный палец, — тебе можно было сделать это один раз, младший брат. — Чтобы доказать, насколько я забочусь о вас? — спросил Алек дразнящим тоном. — Хорошо, тогда я буду держать тебя перед глазами. И теперь я могу обнять тебя, — сказал он, широко раскинув руки и наклонился к Дину. А потом засмеялся, когда старший Винчестер толкнул его в грудь и зарычал: — Чувак, отстань от меня! Мгновенно выпрямившись, прежде чем Дин всерьез попытаться оттолкнуть его, при этом причинив себе боль, Алек улыбнулся под хмурым взглядом брата. — Извини, чувак, но у нас будут или обнимашки или GPS трекер. Выбирай сам. Либо мы с Сэмом будем и дальше строить планы за твоей спиной, чтобы показать, что мы заботимся о тебе, либо… — У нас будут девчачьи моменты каждый день… Может быть, два или три раза в день, — присоединился Сэм к Алеку. — Вы оба — парочка девчонок. У меня нет двух братьев, у меня есть две сестры, — проворчал Дин. Затем удобней устроился на кровати, когда Сэм и Алек злорадно улыбнулись ему, радуясь своей победе. Дин знал, что они заботятся о нем, говорят они это вслух ежедневно или суют трекеры в его обувь, или проводят часы за исследованиями, пытаясь выяснить, как расторгнуть сделку. — Значит это «да» девчачьим моментам? — усмехнулся Алек, получив злой взгляд от Дина. Мысленно он добавил еще одну запись в список того, чему его научили братья: сердитый взгляд иногда выражал больше любви, чем улыбка.Часть 12
19 мая 2021 г. в 20:01
Сэм повернул за угол, мысленно прокручивая речь, которую произнесет Дину, и внезапно врезался в Джошуа. И только быстрая реакция трансгенного удержала его на ногах.
— Ой, Джошуа, прости, я не смотрел… — начал извиняться Сэм, и удивился, когда Джошуа схватил его запястье.
— Ты должен пойти со мной, — сказал трансгенный, потащив охотника за собой.
— Что случилось? — со страхом спросил Сэм. — Что-то с Дином?
— Он упаковывает вещи. Он уходит, потому что причиняет боль тебе и Алеку.
— Что? — воскликнул младший Винчестер. Вырвав руку из хватки Джошуа, он побежал в комнату, которую делил с Дином.
С силой распахнув дверь комнаты, у Сэма перехватило дыхание, когда он увидел Дина. Подскочив к брату, он вырвал рубашку из его руки, которую Дин готов был сунуть в почти полную спортивную сумку.
— Что ты делаешь?! Куда ты собрался?! Разве не достаточно того, что ты угрожаешь оставить меня в мае?! — Сэм сердито схватил сумку и бросил ее через всю комнату.
— Сэм, — вздохнул Дин, в его голосе была смесь предупреждения и усталости.
Но младшего Винчестера уже не волновали чувства брата. Он был ослеплен гневом, страхом, необходимостью держать Дина рядом.
— Я собирался сказать, что не позволю тебе умереть, что спасу тебя, и независимо от того, что случится, мы столкнемся с этим вместе. А ты здесь собираешь вещи! Ты собирался оставить меня позади, не так ли? Оставить меня с Алеком из-за какой-то глупой идеи защитить меня.
Когда Дин промолчал, не пытаясь оправдаться, Сэм шагнул вперед, и вцепился в рубашку брата, дернул к себе и прошипел:
— Твои попытки спасти меня, втянули нас в этот беспорядок.
— И я бы сделал это снова! — хрипло огрызнулся Дин, даже не пытаясь вырваться из хватки брата. Когда он увидел, что гнев Сэма перерос в отвращение, ему хотелось, чтобы брат понял, почему он сделал то, что сделал, и почему сделал бы это снова. Он хотел, чтобы единственный человек, который понял бы его действия, его жертву был рядом. — Папа бы понял, почему я это сделал. Он одобрил бы.
— Нет, он не одобрил бы, Дин! Он сказал тебе убить меня, если ты не сможешь спасти меня. Не убить себя, не осуждать себя на ад. Он никогда не хотел этого для тебя. Никогда! — запротестовал Сэм, не сомневаясь в том, что чувствовал их отец к старшему сыну. Джон продал свою душу, чтобы спасти Дина, умер и отправился в ад ради него.
— Он хотел, чтобы ты был спасен.
— Не любой ценой, Дин. Не такой ценой! — заорал Сэм, с силой встряхнув Дина, позабыв о его травмах.
— Ты видел, как он смотрел на нас на кладбище. Он был рад нашей победе, что мы победили. Что мы с тобой оба были там.
— Он не знал цену!
— Не знал? — тихо спросил Дин, приподняв бровь.
— Что? — задохнулся Сэм. — Конечно, нет…
Пожав плечами, как будто это не имело значения, Дин ухмыльнулся.
— Новость о моем спуске в ад, была бы лакомым кусочком. Ты правда думаешь, что они бы не шептали это в его ухо?
Сэм опешил от мысли, что Джон знал. Их папа смотрел на Дина с такой гордостью, и знал, что сделал Дин, куда он направлялся? Нет! Он не знал.
— Нет, он не знал, Дин. Он… он…
— Убить эту штуку любой ценой. Это главнее тебя, меня, главнее всего… — повторил Дин слова, которые произнес Джон, перед тем как в них врезался грузовик.
— Нет, — отрицал Сэм, не обращая внимания на слезы, которые щипали глаза. — Он не имел ввиду это, Дин. Он умер за тебя, заключил сделку, чтобы спасти тебя.
— Иногда приходится приносить жертвы сегодня, чтобы выиграть войну завтра. Это его слова, верно? Он сказал это, когда мы спросили его, почему должны охотиться, когда ты спросил его, почему мы не можем остаться в одном месте, чтобы закончить школу, — безжалостно указал Дин. Он хотел, чтобы Сэм увидел, что их отец гордился бы тем, что он нашел способ спасти младшего брата.
— Ты был его сыном, Дин, прежде чем стал его солдатом, — огрызнулся Сэм. Он всегда обвинял отца в том, что Джон подвергает их опасности, подвергает опасности Дина. Но жертва Джона компенсировало все. Это заставило его понять, что отец любил своих сыновей больше всего на свете, любил Дина больше, чем свою собственную жизнь, свою душу, даже больше, чем жажду мести.
— Ты тоже был его сыном, и он сказал мне убить тебя, Сэм! Думаешь он умер за меня? — Дин снова пожал плечами, но его глаза горели горечью. — Он просто спас одного из команды. И, если бы он стоял прямо здесь, он согласился бы со мной, с тем, что я сделал. Папа сказал бы мне, что это было правильно, что я должен был спасти тебя, независимо от цены. Это была моя работа — спасти тебя. Если бы я не облажался, мне не пришлось бы делать то, что я делал. Но я облажался, и должен был все исправить.
Крепче вцепившись в рубашку Дина, Сэм встряхнул брата и закричал:
— Но ты ошибаешься! Не ты облажался, а я! И я должен был заплатить за это цену. Я, а не ты! Не ты! Почему ты не видишь, что я не стою этого?! Я не стою твоей жизни и уж точно не стою твоей души, Дин. Я знаю это, Алек знает это, почему ты не можешь открыть глаза и увидеть это?!
— Для меня ты стоишь этого, Сэмми. Всегда стоил, и всегда будешь, — сказал Дин, нежно глядя на младшего брата.
Вместо того, чтобы почувствовать благодарность за преданность брата, Сэм чувствовал только отчаяние из-за того, что любовь Дина к нему заставила его купить билет в ад.
— И твоя собственная жизнь ничего не значит для тебя? Ты не понимаешь, что я тоже умру когда ты уйдешь? Ты хочешь, чтобы я чувствовал боль, которую ты испытал когда я умер? Но хуже того, что ты не просто умрешь, Дин. Ты попадешь в ад!
— Я принял это решение, Сэм. Это не твоя вина, — твердо заявил Дин, вырываясь из хватки брата и отступая назад. Его решимость уйти до того, как Сэму придется смотреть на то, как он будет расплачиваться за свое решение, только выросла от протеста в глазах младшего брата. — Не тебе решать эту проблему, Сэм. Не тебе, ни Алеку.
— Ну, конечно, — протянул Алек, входя в комнату, как хищный кот на охоте. — Почему мы хотим остановить это,Сэм?! Это же просто здорово, что ты умрешь. — Повернувшись к младшему Винчестеру, он с сарказмом сказал: — Только подумай, нам больше не придется спорить о том, кто должен сидеть на заднем сиденье Импалы. Нас не будут ругать за то, что мы забыли купить пирог. Нам не придется волноваться за то, что Дина изобьет ревнивый парень очередной цыпочки, которую он подцепит.
А потом Алек повернулся к Дину и продолжил обвиняющим тоном:
— И рядом не будет никого, кто спасет нас, когда охота пойдет под откос. Никто не залатает нас, никто не рассмешит, и не починит Импалу, когда остановиться посреди какой-то пустынной проселочной дороги. У Сэма не будет никого, кто знает все, через что он прошел, кто знает его изнутри и снаружи, кто может читать его эмоции, даже не глядя на него. У меня было дерьмовое детство, я больше знаком с болью, чем с радостью, и хотел просто иметь семью, иметь брата, который сделает все возможное, чтобы защитить меня. Я думал, что у меня, наконец, появился кто-то, кто понял, не только то, кем я был, но и кем я могу стать. Кто-то, кому я могу рассказать самые мрачные вещи, которые я сделал, и кто не будет меня осуждать за это.
Алек подошел ближе, не сводя взгляда со старшего Винчестера.
— Но, как ты и сказал, Дин, мне не повезло в этом смысле. Думаю, нам с Сэмом обоим не повезло, потому что ты собираешься забрать все это с собой. Держу пари, что твое упрямство поможет в аду, — выплюнул он, потом повернулся на каблуках и направился к двери, молясь, чтобы его слова дошли до Дина.
— Я же говорил, что не могу изменить то, что сделал! — крикнул Дин ему в спину.
— Но ты можешь изменить то, что происходит сейчас! — рявкнул Алек, повернувшись к охотнику. — Ты можешь бороться, если не за себя, то за Сэма, за меня. Ты сказал, что облажался, что подвел Сэма. А что ты делаешь сейчас? Ты не думаешь, что сейчас подводишь Сэма и меня? Мы с Сэмом больше всего боимся не смерти, а потерять тебя.
— Мы говорим о жизни Сэма! — закричал в ответ Дин.
— И о твоей жизни, Дин! Обе наши жизни здесь поставлены на карту! Мы связаны этой сделкой, видишь ты это или нет. Это не просто подбрасывание монетки на то, что умрешь ты или я. Если один из нас уйдет, они с тем же успехом убьют нас обоих, — мрачно предсказал Сэм, впиваясь взглядом в Дина. — Мы братья не только тогда, когда наступает праздник, или когда мне нужно несколько советов о том, как починить машину, или когда мне нужен собутыльник. Мы братья во всем, с утра до ночи, в горе, на охоте, в латании друг друга, в борьбе, в смехе, в слезах, в жизни… И да, в смерти тоже. Смерть мамы и постоянное отсутствие папы толкнули нас на этот путь. Когда ты решил остаться дома со мной, а не играть в бейсбол с друзьями только потому, что я попросил тебя. Когда ты украл те рождественские подарки для меня. Когда ты рассказал мне правду о маме, о папе. Когда ты защищал меня от школьных хулиганов и всего на что мы охотились. Когда ты слушал меня… Папа этого никогда не делал. И ты втянул Алека в эту семью, вырвав его из тюрьмы и купив ему идиотский "Триптофан", и доказав ему, что он достоин любви, достоин иметь семью. Ты сделал все это, и не можешь отменить прошлое. Ты не можешь притворяться, что эти вещи не имеют значения. Потому что это важно. Ты важен, Дин.
У старшего Винчестера перехватило дыхание, слезы текли по щекам от слов Сэма. Но он не собирался сдаваться, опасаясь, что это приведет Сэма и Алека в темные глубины вместе с ним.
— Сэм, я не могу…
— Можешь, — вмешался Алек, присоединяясь к Сэму. — Так как насчет того, чтобы остаться с нами вместо того, чтобы прощаться? Оставайся и будь нашим старшим братом, без которого мы не можем жить.
— Вы знаете, что я хочу остаться. Но я не знаю, как это сделать.
Сэм подошел ближе, его голос вселял надежду.
— Значит, мы выясним это вместе. Как ты и сказал папе, мы сильнее как семья.
— Особенно с моей крутой ДНК, — похвастался Алек, смело улыбаясь, когда Винчестеры уставились на него.
— Единственное, что в тебе есть крутого, это твое эго. О чем ты думал, сцепившись с Уайтом в одиночку? — рявкнул Дин.
Алек пожал плечами.
— Парень полез к моей семье. Поэтому пришлось его отогнать.
— Ты говоришь так, словно ты цепная собака, — предупредил Дин с глупой улыбкой. — Джошуа счел бы это оскорблением.
— Ты в курсе, что ты придурок? — спросил Алек старшего Винчестера.
— В курсе ли он? Он потратил годы, совершенствуя это качество, — усмехнулся Сэм.
— Нельзя усовершенствовать совершенство, — сказал Дин, широко улыбаясь, впервые подумав, что, возможно, Сэм был прав, и его можно спасти. Возможно, там, где он потерпел неудачу, его семья может преуспеть. Они могли бы буквально победить дьявола в его собственной игре.
— Ну, тогда решено, мы спасаем твою задницу, — сказал Алек, хлопнув в ладоши. — Но у меня есть еще один вопрос. — Он пристально посмотрел на Дина. — Почему ты не в медпункте?
— Ну… — заколебался Дин. Он не хотел, чтобы Алек знал, что он собирается уехать. Дин посмотрел на Сэма и увидел, что брат не собирался его сдавать, и согласится с любой историей, которую он придумает. В конце концов, у Сэма теперь был младший брат, которого он хотел защитить, и у него был старший брат, которого он хотел удержать на постаменте еще некоторое время.
— Доктор был груб с ним, — сказал Джошуа, стоя в дверях и пытаясь отдышаться после спринта за Алеком. Ему потребовалось просто сказать другу, что Дин нуждается в нем, и тогда Х5 мгновенно убежал в ту же сторону, что и Сэм. Джошуа добрался до комнаты Винчестеров как раз в тот момент, когда Алек задал последний вопрос. Он не знал, стоит ли вмешиваться, но нерешительность Дина толкнула его вперед.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Алек с угрозой. Он перевел взгляд с Джошуа на Дина, требуя подробностей.
— Он не был груб со мной, — начал отрицать старший Винчестер.
— Он был груб, и причинил ему боль, — пояснил Джошуа. И когда Сэм и Алек полностью сосредоточились на Дине, Джошуа неуверенно спросил: — Должен ли я привести доктора в медпункт и заставить его продолжить осмотр?
— Сэм, отвези Дина обратно в медицинский центр, — приказал Алек через плечо, направившись в двери. — Мы с доктором встретим вас там.
— Не убивай его, пока он не залатает Дина! — закричал Сэм ему вслед. Затем повернулся к старшему брату. — Я так понимаю, что ты знаешь дорогу обратно в медпункт?
— Сэм… — начал Дин в знак протеста.
— Ты пойдешь туда сам, или я попрошу Джошуа отнести тебя. Это твой выбор, — угрожал Сэм, но в его тоне было веселье.
— Ты слишком наслаждаешься этим, — огрызнулся Дин, медленно направляясь к двери, Сэм шел за ним по пятам. В дверях он похлопал Джошуа по груди. — Спасибо, Джошуа. Я в долгу перед тобой. — Затем он проскользнул мимо трансгенного.
— Да, я тоже, — тихо сказал Сэм, с благодарностью посмотрев на Джошуа. Затем он ускорил шаг, чтобы догнать Дина. — Я помогу, так что заткнись, — проворчал он, прежде чем обнять брата за талию.
— Теперь ты решил помочь? А я думал, что мы танцуем, — пожаловался Дин, потому что Сэм ожидал стеба, и возможно, даже нуждался в этом. Но он не отстранился от помощи, признал, что ему нужна помощь. — И парень не был груб со мной. Из него вышла хреновая сиделка, но… Он не был груб. Вы говорите так, словно я ребенок, а он заставил меня плакать. А он этого не делал! — настаивал Дин, бросая взгляд на Сэма, и увидел, что брат ухмыляется.
— Это ты так говоришь.
— И теперь, кто из нас придурок? — проворчал Дин.
— Я учился у лучших, — выстрелил в ответ Сэм, крепче прижав Дина к себе, чтобы убедиться, что «лучший» не ускользнет из его рук. Он даже не возмущался, почувствовав толчок локтем в ребра, и просто рассмеялся над выходками Дина.