***
Молодой парень, лет двадцати, только смог попасть туда, куда хотел с самого детства. И не только из желания работать там для себя, но и для родного отца, для людей, делать то, что поможет человечеству, быть полезным для планеты. Это желание горело в груди, как глаз бога, о котором ходят множество легенд из прошлого. Благодаря труду он и ходит в белоснежном халате по коридору космической станции и решает некоторые проблемы стажировок. Длинные, небесные волосы стекали по плечам, прекрасные кровавые глаза, которые работницы называли рубином. Внешность невероятная, стройное тело, рост уж точно выше среднего населения Фонтейна. По истине невероятный город науки и секретов природы, где он и родился. Он точно не жалеет, что оказался здесь, родился и был с отцом каждый божий день. Девушка бежала с кучей документов и чуть не упала с ними на пол. Рука в перчатке прихватила её за живот, придерживая бедную и напуганную девушку. Она похлопала глазами и виновата улыбнулась. — Простите… — быстро глянула на брошюрку халата с именем, — Иль Дотторе… Спасибо, я такая растяпа… — девушка заправила за ухо синюю прядь волос, вернулась в ровное положение. — Ничего страшного, главное, что вы не ушиблись, — он нежно улыбнулся. — Да, тут вы, возможно, правы, — она немного растерянно отвернула взгляд, пытаясь спрятать покрасневшие щеки за прядками лазурных волос, — М-мне пора! — Постойте, — Дотторе засунул руку в карман и достал две резинки для волос, — Если Вы, как и я, к новичкам на стажировку, боюсь за волосы нас немного побьют, — чуть хихикнул, улыбаясь. — Ой мамочки! Я не подумала об этом… У меня нет чем перевязать волосы… — она испуганно опустила голову в пол, нервно покусывая губу. — Я могу попросить повернуться ко мне спиной? Ничего криминального, честно! — посмеялся ученый, ожидая разрешения. — А? Д-да…? — девушка повернулась спиной и через пару секунд дернулась от рук, которые нежно захватили спереди пряди шелковистых волос, — Ой! — Пучок будет вам к лицу. И начальство будет довольно, — перехватил тёмную резинку, перевязал собранные волосы. — Хорошо… — она опустила руки вниз, сжимая сильнее бумажки в бледных руках. Пару таких же движений в прическе и… Аккуратный низкий пучок красовался на голове. Девушка достала телефон и быстренько открыла приложение, разворачиваясь лицом к Дотторе. — Сфотографируйте, я хочу посмотреть как получилось! — она коротко посмотрела в рубиновые глаза напротив и быстро отвела взгляд в сторону жутко-интересной фотографии тысяча девятисот тридцать седьмого года. — Могу сказать «прекрасно», но если вам будет легче… — он перехватил смартфон, слегка касаясь чужих пальцев. Взгляд не отводил, внутри усмехался смущению девушки. Не в его вкусе это точно. Она повернулась чуть в припрыжку и ученый смог сделать четкий снимок прически. Вернул телефон, и, пока та пищала от красоты обычного пучка, он решил сделать себе обычный растрепанный высокий хвост. — Спасибо вам огромное! — Не за что, ступай, — чуть холодней обычного сказал парень, уходя прочь к кабинету начальства. — А… Д-да… — немного поникшая потупила на месте и сразу же побежала относить документы. По коридору он как всегда смог встретить надменных «ученых», особенно ловя на себе высокомерные взгляды. Именно они занизили ему баллы тестирования и на научный проект в презентации не дали согласия из-за спёртости. Так считает только он… Стуча ботинками по кафельному полу, дошел до кабинета начальства, ударил два раза по дубовой двери, как обычно просил тот человек, который сидел в том кабинетом. Послышалось тихое «входи». Дотторе дернул ручку двери. Скрип, и взору представился тот человек, к которому Иль до сих пор не мог понять, как относиться. Непонятный человек, но вполне он мог его понять. Иронично. Короткие волосы аналогичного цвета парня, оттенок глаз отдавал фиолетовым, иногда Дотторе мог замечать, что он отсвечивает в темноте. Пару волосков уже поседели, давая Дотторе понять, что тому рано или поздно придется покинуть этот мир. Он грозно стучал ручкой по темному столу, где валялись документы с будущими проектами, в том числе и отчеты ученного. — Присядь. — Да, отец… Он прошел к креслу темно зеленного цвета, начал чуть нервно стучать указательным пальцем по подлокотнику, обшитым темной и твердой кожей. Наблюдал за быстрым взглядом его отца по его отчётам, понимая, что снова найдет к чему придраться. — У тебя снова недочёт. — Что? Но там всё идеально! Я всё пятнадцать раз перечитал! — чуть повысил голос Дотторе, не выдерживая своего принципиального отца. — Тут ноль, я тебе говорил про эту цифру в отчетах? — спокойно, но с ноткой недовольства сказал мужчина, стаскивая свои очки с переносицы. — Это номер моего кабинета, чёрт возьми! — с гневом выхватил документы, стал беситься ещё больше, — Что за издевательства, отец?! — Меня не волнует причина, меня волнует её устранение, — сдунул пылинки с линз своих очков, стал протирать маленькой тряпочкой стекло. — Поменяй кабинет, мне всё равно. — Но… Отец! — Не ори в моем кабинете, в моей станции. Скоро должна подойди твоя ученица, — напоследок чуть сильнее протер маленькую царапинку и одел очки обратно на глаза. — Ученица…? Резко, с громким ударом открылась дверь. Девушка влетела в кабинет, как пуля, начиная громко дышать, восстанавливался от бега по всему зданию. Листья растений внутри комнаты от такого порыва стали подрагивать, а некоторые бумаги грозились вообще вылететь в окно. — П-Прости, Дядя! Я опоздала на три минуты! Где моя работа?! — она глупо улыбнулась, чуть оседая на теплый пол. Блаженно вздохнула от постепенно уходящей боли в ногах. — Какой нахуй дядя… — Прошипел Дотторе, треская кожей кресла. — Успокойся, знакомься, твоя ученица. Дочка моего сводного брата, — чуть хмыкнул мужчина, оценивая оригинальный вход в кабинет директора. — Я не буду учить девушку! От них толку ноль! — крикнул парень, вскакивая со стула. — Слышь, осёл! — блондинка покраснела от злости, быстро поднимаясь на ноги, — Если не женщина, тебя бы на свете не было! — Рот закрой. Последние слова сильно задели душу ученого. Рык напугал в первые секунды до побледнения, но та громко стукнула себя по щекам, приводя в порядок. — Ты ничего не знаешь, — прошипел Дотторе, направляясь к выходу из кабинета, по пути сильно толкнул её в плечо, — Я её учить не буду, arrivederci! — Как будто у тебя есть выбор, — директор вышел из-за стола, лишь вручил девушке, которая была в негодовании, бумажки. Блондинка пару раз оглянулась назад и как только убедилась, что странный тип ушел далеко, немного опустила голову. Много мыслей было, задала себе вопрос. Не слишком она резка была? — Ну вы конечно удивили не только его. Вижу вы… Девушка с характером? — А? Извините, эмоции не сдерживаю… — Она помяла документы в руках, — Я могу спросить, какой у него кабинет? — Не боитесь? — Ха! Меня бояться нужно! — она уверенно задрала носик к вверху, но позже снова невинно его опустила, — Так, скажите где…? — шёпотом спросила девушка. — Конечно, кабинет ноль-два. Она выскочила из комнаты и быстрым шагом пошла по коридору. Извинялась перед людьми, в которых частенько врезалась. Много замечаний сделали на счёт её распущенных волос, но ей было не до этого. Через пот и расспросы где этот кабинет, она смогла его найти на пятнадцатом этаже. Негодовала, как это второй кабинет будет на пятнадцатом этаже, почти предпоследний. Было немного страшновато стучать, ведь он и вправду мог поставить на место, наверное, любого человека своим тембром голоса. Постучала три раза, а ответа ноль. Снова постучалась, снова тишина. -Спит чтоли? Я извиниться вообще-то пришла! — чуть крикнула девушка, мотнув головой. — Извините? Её окликнула та самая девушка с пучком. Под немного расстёгнутым белым халатом виднелась облегающая кофта темно-синеватого оттенка. Девушка немного позавидовала размеру груди, да и только. — Вы ищите мистера Иль Дотторе? — Именно. Я кабинетом ошиблась? — блондинка рукавом чуть протерла свою недавно выданную брошюрку. — Кабинет его, но он только что ушел… А мне поручил некоторую работу, — синеволосая сдула мешающие прядки со лба. С интересом взглянула на блондинку, — Вы его новая ученица? — Наверное я была его новой ученицей. Боже… — она громко хлопнула себя по лицу ладонью, напугав рядом с собой человека. — Ладно… Думаю, я могу Вам предложить всё тут показать? Могу узнать Ваше имя? — она нежно улыбнулась и протянула руку. Девушка со светлыми волосами глянула на протянутую руку без всяких злых умыслов, лишь весело улыбнулась, — Нао, меня звать Нао! — хихикнула.***
— Ещё чего! Чтобы я учил женщину! Делать мне нечего, особенно такую. От неё уж точно толку мало, — Он со всей силы кинул дротик в круговую мишень для дарца, попадая прямо в середину, — Ни манер, ни речи… — ещё один дротик прилетел к первому, — Обыкновенного чувства такта! Несуразная девчонка. Дотторе сделал пару кругов по своей уютной квартире, понимая что от отца ему не отвертеться. Пытался вспомнить как та хоть выглядела, чтобы потом в лаборатории избегать её по всем фронтам, может сама отстанет. Время было позднее, потому он лёг в постель, чтобы утром встать на очередную пробежку. Пару минут валялся и смотрел на темный потолок, тупел он много раз, но чтобы настолько… Пару раз глянул на тикающие часы и прикрыл веки. Надеясь хотя бы на спокойный сон, а не на очередной кошмар от мозга из-за усталости, не дай бог сонный паралич. — Что ж… Спокойной ночи…? Иль перевернулся на бок, поеживаясь, чуть натягивая на себя одеяла из-за осенней прохлады.***
Утро у всех разное да…? Что-ж, у него оно было прекрасным. Споткнуться с самого утра об ножку кровати мизинцем — залог отвратительного дня. Эта метка в его записях стоит с десятилетнего возраста, эта примета всегда его преследовала. Вот и снова он хочет заварить себе крепкого кофе в пять утра, а самого кофе в баночке не оказалось. Дотторе цокнул, выкидывая стеклянную банку в мусорку, захлопнув дверцу, да посильнее. Думал повезет с завтраком, яичница так не считала. Мало того что брызги от горячего масла попали на его руки, так ещё и скорлупа от яйца попала в постепенно белеющий белок. Ей богу, он уже ненавидит своё утро. С горем пополам он смог поесть, умыться холодной водой у Дотторе получилось, ведь отключили горячую. Записал своё удачное утро в ежедневник и прошёл к гардеробу. Услышал бьющиеся маленькие капли от дождя, ругнулся и, от злости, пнул спортивный кроссовок, который так удачно полетел в рядом стоящую вазу. — Хм… Пиздец… — парень подошел к обуви среди осколков вазы и, не заморачиваясь, просто отряхнул его от острых осколков. Прошел в свою комнату, ища в шкафчике свой любимый спортивный костюм. Из всего спортивного у него был только нежно-небесный комплект. Не любил он черное, но из-за прекрасного региона Фонтейна, тут почти каждый божий день шли не сильные дождики. Еле ощущались, влажность всегда была повышена, поэтому все покупали не красивую, а удобную одежду. Например что-то черное, но уж точно не светлое, как сделал Дотторе. — Мда… Ты б меня убил отец. Ну, уже плевать, — красноглазый натянул теплую толстовку, швы которой были прошиты только белыми нитками и со свисающим сзади капюшоном. Спортивные штаны широкие, он не любил когда его тело что-то сжимает, предпочитает широкую одежду. Но из-за укора отца, чтобы в этом, по его мнению, «Стиле Бомжа» Дотторе на его глазах не появлялся. Чуть поправил шнурки капюшона на груди и отправился в сторону коридора за бедными кроссовками. С горем пополам собрался, захватил телефон с ключами и захлопнул дверь одинокой квартиры. По лестнице встретил лишь кошку, которая ласково потёрлась об ногу Дотторе, пока тот ждал свой лифт. По правде, он не сильно любит животных. С ними много мороки а результата ноль, но он уверен, что они намного добрее людей. Зашел в открытый лифт, где чуть веяло запахом сигарет. Потертые кнопки давали контраст с его квартирой. Нажал на кнопку первого этажа, наблюдая, как кошка присела у двери, наблюдала за ним своими голубыми глазами. Выйдя на улицу, голубоволосый немного поёжился. Решил пробежаться по набережной его города. По пути всегда любил рассуждать о своей жизни, о внешнем мире. Частенько из-за этого забегал туда, откуда он не знал выхода. Время тоже пролетало быстро. Огромная речка, в которой почти никто никогда не купается из-за максимальной температуры летом двадцать четыре градуса, создавала узоры поверх воды за направлением слабого ветра. Понял, что он не собрал свои длинные волосы, цокнул и стал искать в карманах чем бы их перевязать. Радовался, что накупил резинки для волос и запихнул по одной в каждую вещь его гардероба. Решил завязать низкий хвост и не заморачиваться. Радовался он тишине не так долго. — Мистер Дотторе! Как славно! Нет-нет… Нет-нет-нет-нет-нет… Он в ужасе обернулся, уже хотел давать по ногам. К нему бежала та девушка, которая буквально вчера ему нахамила, ещё и оскорбила. Он кое-что понял. Что она тоже не слишком умна в выборе одежды, как и он. Тоже спортивный костюм, но только бежевого цвета. Толстовка в виде топика, который не прикрывал плоский живот с интересными пятнашками. Но, что было самое интересное, во внешности, которая максимально отличалась от населения Фонтейна. Солнечные, длинные и заплетенные в высокий хвост волосы. Зрачки цвета изумруда. Дотторе чуть хмыкнул, моля богам чтобы она сказала обычно приветствие и отстала. — Мистер Дотторе, а Вы тоже на пробежке, да? Совсем идиотка? Я покурить вышел по-твоему? Он ничего не ответил и побежал дальше, Нао ойкнула и решила догонять следом, не собирается сейчас его отпускать. Она обязанная построить хорошие взаимоотношения с учителем. Получать поблажки, все дела, как в институте. Надо быть хитрожопой. — Мистер Дотторе, а расскажите практику! — девушка бежала рядом, всё так же надоедая. — Практика? Бежать в противоположную сторону от меня. Вот задира! — Кхм, — Нао чуть опустила голову и глянула из подо лба, — Извините… — Что? — Дотторе чувствовал себя впервые тупым, чем обычно. — Извините, что тогда в кабинете наговорила… — Мне всё равно. — А? Но парень завернул за угол, пытаясь исчезнуть между стенами домов. Блондинка вспылила, как вне себя от злости, ненавидела она выглядеть глупо. Хмыкнула и установила для себя, что докопается на работе. Обязательно.***
Нао проследила за графиком своего стажера и подбежала в точное время обеденного перерыва, удивляясь, что до закрытия пять минут, а он только туда зашел. В тихоню, незаметно присела позади ученного, стала наблюдать. Нет, она не сталкер, ей просто нужно знать слабые места. И не ожидала она, что он будет диабетиком. От уколов её уже начинало воротить наизнанку, а тут перед каждым приёмом пищи… Даже жаль стало, но решила просто отложить эту маленькую информацию в ящичке. Случай в кабинете с проблемой техники и вправду вывело её на желание грохнуть своего стажера. — Я могу помочь! Мистер Дотторе! — Нао вбежала в кабинет и стала заявлять, что техника поломана не из-за обычного болтика. — Девушкам не место среди машин. Прошу выйти из кабинета. — Ч… Что ты сказал?! — вот именно эта тема, выводила её из себя, как монстра, — Только лишь, потому, что у меня нет причиндала между ног, я должна отказывать себе в интересах?! — Ты пересказала мои слова, женщинам в науке нет места, — Дотторе цокнул от очередной вылезшей ошибки на мониторе. — По морде хочешь?! — Нао уже была крайне оскорблённая. — Господи… Чего ты бесишься? Месячные? Девушка сильнее сжала кулаки, — Т… Чтоб ты сдох! Придурок! — она с силой перекинула реагенты на пол по пути к выходу из кабинета. Дотторе слабо поморщился от его бесценного труда на полу, — Женщины… Не дай бог. Только спустя пару недель догонялок, Дотторе сдался и позволил ей сидеть за одни столом в столовой. Правда, просил молчать в тряпочку, ненавидел он шум во время приёма пищи. Нао периодически задавала вопросы, но были они исключительно по работе. Дни, недели, даже месяцы проходили незаметно. Потребовалось ей, ну слишком много времени, чтобы Дотторе хотя бы её по имени называл. А спустя год совместного проекта, имеет фору приходить к нему чай попить, да пообщаться. Без ворчаний не обошлось, как только она задавала личный вопрос, тот сразу переводил тему или просто игнорировал его. Нао не настаивала, у каждого свои тараканы в голове и это не её, по факту, дело. Но… Интересно же? В который раз она стоит на крыше здания, упираясь локтями об перила, закуривая очередную сигарету. Да, занимается пробежкой, но курение с тринадцати лет побороть не так уж и просто, а учитывая сложную временами работу, вообще нереально. Дверь сзади открылась с железным звуком и блондинка слабо улыбнулась закатному городу. — Мистер Дотторе… Решили посетить славное местечко? — Курение вредит здоровью, — красноглазый чуть натянул воротник халата и встал рядом с девушкой, — Советую прекратить это самоуничтожение. — Хм… Волнуетесь? — Нао. Не забывай, что тут вообще курить нельзя, и так прикрываю тебя перед отцом. — Хи-хи, хорошо, — она всё-таки сжалилась и выбросила окурок за перила, — Я жду… — Извинений не дождешься, мои реагенты до сих пор похоронены. — Дотторе, это и вправду было обидно! — изумрудоглазка надула щеки, свесив руки с перил. — Нет, — он немного поник в себя, рассуждая почему же Нао не понимает о вреде от курения, — Просто… — ученый поступил примеру девушки и облокотился локтями на железку, — Неужели тебе и вправду не страшно за свою жизнь? — Ха?.. Ну… Не сказала бы, поживу и поживу, а как, какая разница? — Так считала и моя матушка… — Дотторе чуть опустил глаза вниз, понимая, что только ей он может хоть капельку открыться. — Иль… Можно узнать что случилось? Неужели он мне откроется?! — Прости. Нет. Это личное, но знай, вот это, чем ты занимаешься, вредит легким, — он мотнул голову, разворачиваясь к выходу, — Советую тут не задерживаться. Если попадешься моему отцу, прикрывать не буду. — Поняла… Дверь захлопнулась, а Нао лишь хлопнула себя сильно по щекам. — Идиотка! Какое откроется?! Он своему отцу не доверяет… А тут я высралась… — она чуть ударила по перилам и решила ещё немного отдохнуть. — Кстати, из-за курения грудь не растет, возьми на заметку, — Дотторе на секунду выскочил из-за двери снова скрылся во тьме лестницы. Слыша как об дверь ударилась бутылка воды. — Идиота кусок! — блондинка топнула ногой, ошибаясь, что он хороший, — Говоришь, курить бросить…?***
— Дотторе!!! Спустя два года, она была довольна, что смогла с ним сблизиться ещё больше и уже бегают по утрам вместе. А по выходным сидели в кафе и обсуждали работу и будущие проекты. Она могла даже подшучивать над ним, но тот лишь фыркал и, чуть слабо улыбался. Когда ученый сам шутил, то он делал это серьезно, что различить блеф от шутки Нао ещё не удавалось. Лишь спустя один реальный испуг блондинки, Иль говорил, что пошутил и уходил. Но и тут она уже не верила. — А что за крестик у твоего отца? Верующий что ли? — Никак нет, просто мои родители решили вместо свадебных колец купить друг другу крестики на шею. — Э?.. Странный ход… — Не обращай внимания, они всегда были странными. — Хм… как скажешь, — она откусила апельсиновое печенье, запивая крепким кофе в кабинете синеволосого. Кроме неё, он ещё и проводил опыты с той самой синеволосой. Это были хоть и редкие, но такие тяжелые дни для Нао. Как только она видела, как он с ней общается и та мило смеётся, сердце предательски сжималось. А почему? Девушка не могла понять. Изначально в её планах было добиться доверия и иметь плюшки, но ей стало мало. Нао сидела за столом с колбами и прожигала глазами синеволосую и Дотторе. Она прекрасно понимает, запретить ему с кем-то общаться — это высшая степень эгоизма. Плюс сломается взаимоотношения, а оно ей надо? Она два года их выстраивала и рушить это всё из-за непонятно гнили внутри не хочет. Желание, чтобы он мило общался только с ней. Гулял только с ней и не только по работе, а и просто чтобы пообщаться. И волновалась она за него очень часто, работа с кислотой — не слишком безопасное дело.Она была уверена в этом всегда и потом тоже убедилась.
Дотторе стоял у стойки и просил максимально аккуратно переносить реагенты, а стойку с кислотой вообще обходить стороной. Не мог он уйти оттуда, он руководит процессом и если вдруг что, он уходит отсюда последним. Нао сказал разбирать документы в его кабинете, ведь он не хотел, чтобы тут с ней что-то случилось. Проблемы с начальством ему не сильно нужны, ну, он так думал. — Мистер Дотторе! — М? Синеволосая в маске аккуратно передала в руки колбы и направилась в другую секцию. — Будь осторожна. Не зацепи ёмкость. Она кивнула, вот только то что случилось потом, было как в тумане. Женский крик и как вся ёмкость с кислотой полетела прямиком вниз на девушку. Дотторе оттолкнул её, что та упала к столам и чуть не сбила собой стеклянные колбы. Пронзительный крик раздался в лаборатории, санитары и все сбежались, и кричали чтобы звали врача, кислота медленно, но невероятно больно и мучительно начала разъедать пол лица. Кожа шипела под реагентом, куски кожи просто сползали с лица, дальше разъедая мясо щеки. Этот случай стал последней каплей Нао. То, как люди влетели в кабинет где она матюкалась на бумажки, полностью её озадачили. Когда сказали что произошло, её сердце с треском сжалось от страха. Она кинула все бумажки и побежала на выход. Не успела она сесть в скорую помощь, нервно звонила в службу такси. Просила и умоляла как можно быстрее отвезти её к нему. Вот только в реанимационную её не пустили, что тут удивляться. Час, два, три сидела на скамейке в ожидание новостей. Он будет видеть? А сможет ли употреблять нормально пищу? Выживет ли вообще…? Её попросили отправится домой и отдохнуть, уверяя что ей перезвонят. Так и случилось, спустя недели две ей позвонил врач. Как только она увидела синеволосую девушку, её злость стремилась до небес. Конечно ей сотрудники всё рассказали и голубоглазую винить нельзя, но что поделаешь с нервами? — Что там случилось? — серьёзным голосом спросила блондинка. — Я-я… Простите! — она уже готова была расплакаться, была перепуганной и явно очень сильно винила себя в этом. Нао сбавила обороты, — К черту. Что ты здесь делаешь? — Извиниться пришла… — Ему то, что ты принесла, нельзя, — четко сказала изумрудоглазка, переводя взгляд на тортик, который лежал на скамейке. — К-как нельзя? Ой мамочки… — девушка виновато посмотрела в пол, нервно перебирая край фиолетового свитера. — Просто выбрось его или сама съешь, если не хочешь добить его. Нао фыркнула и зашла в палату. Бинты на всё лицо, видеть как сказал врач, пока не может. Раны век ещё заживают, поэтому она негромко его окликнула и сказала свое имя. Понимала, что говорить Дотторе сейчас очень трудно и как только он уже открыл челюсть, блондинка попросила молчать, не хочет чтобы тому было больно. Около года (или больше. Нао не считала) реабилитации потребовалось для того, чтобы он мог видеть и нормально жить. Но из-за травмы пришлось заказывать маску на пол лица, там где была изуродованная кожа. Носил он её всегда и только когда спал, снимал её. Пугать людей он не сильно хотел и лишнее внимание ему уж точно не нужно. Вот только маску пришлось носить ещё и во сне спустя год. Именно через год Нао призналась ему в своих чувствах. Именно тогда все моменты между ними были радостными и приятными, хотелось их продлить до смерти. Дотторе не понимал что означает «Я люблю тебя», но после подзатыльника от блондинки и слез, понял, уж точно что-то важное. И с того момента, как Нао переехала к нему жить, перестал вообще снимать маску. Какие бы уговоры не были, он не хотел её пугать. Слишком стал дорожить, не хотел потерять или навредить именно ей. К другим он был настолько скептичен, что думали ненавидит всех. Блондинка не видит какого то проявления симпатии среди людей, а уж тем более на работе. Только редко он рискует её быстро поцеловать в кабинете, Нао это всегда умиляло, как перепуганный и смущенный зверек. Дома было иначе, она всегда липла к нему с обнимками и даже по утрам не отлипала. Доходило до такого, что она настолько в сонном бреду в него вцепилась, что пришлось готовить себе и ей завтрак с «ленивцем» на спине. Нао и не могла подумать, что он будет и вправду в неплохой форме. Думала, худенький и высокий, а тут, в принципе, есть все виды мышц. Часто издевалась над ним, или просто играла с едой когда готовили вместе. Она думала, что отец Дотторе будет рад, но… — Я против! — Но, отец! — Ты променяешь науку на семью?! Хочешь сделать мою ошибку?! Ты в своем уме? — мужчина был не просто в гневе, а в максимальной ярости. — Отец, мне не десять лет. Я сам решу- — Нет, ты ничего не решишь! Мимо головы красноглазого пролетела кружка, которая с звонким стуком разбилась об стенку. — Идиот. В детстве ты меня радовал больше! Своим любопытством! А сейчас что? Поменял свою работу на- — Нао беременна. Я её не брошу. Мужчина как будто поник, сел на стул и стал кому то нервно писать в телефоне. — Что ты делаешь? — Ищу врача. — Она уже нашла врача. — О! Прекрасно, деньги я вам выдам. — Какие деньги? — На аборт. Дотторе сжал кулаки, зря надеялся что он бы так просто принял это. Он не понимал его, в голову вдалбливал, что кроме науки его ничего не должно интересовать. Каждую вечеринку его сверстников пропускал и сидел над учебником квантовой физики. Отдых это — «почитай книгу или посмотри программы про ту же самую науку,». Остальное задачи, опыты, эксперименты. И это всё началось с того момента, когда в детстве его настолько пробило любопытство, что он просто поймал воробья и убил его. В интересе что же там внутри, какого размера органы и всего прочего. Мать нашла его на заднем дворе с испачканными руками в крови. Малец странно улыбался, как будто что-то узнал, поднял тельце птички и показал родителям. Женщина была в ужасе и ударила по рукам сына, чтобы этот труп был не в руках. Кричала что с ним происходит, зачем, почему он не может быть нормальным и странно улыбается. Мужчина… Отец… В его глазах как будто что-то мелькнуло. как будто понял, что Дотторе пойдет по трупам, если его что-то интересует. — Прости, но если ты не хочешь меня больше видеть, можешь не звонить и не приходить к нам. — Ты ещё пожалеешь об этом выборе. Ты будешь страдать. Но он не стал его слушать, хлопнул дверьми и подал заявление об увольнении. Не хотел он больше работать в этом опасно месте и попросил поступить так блондинке. Она конечно же согласилась, не хочет надышаться всякой фигни от реагентов и навредить маленькому. Как и сказал отец, он не звонил и оборвал связи, может это и к лучшему. Дотторе не знал, что с отцом, если даже на выписку не пришел. Ему тогда было не до того, сидеть три часа над мелким и наблюдал за каждым движением, боясь даже отойти на секунду. Нао смеялась и после кесарева сына поднять не могла, делал это исключительно красноглазый. Винила себя, что вовремя не бросила курить, теперь им приходиться тратить невероятные расходы на смесь. Чтобы не быть в центре городской суеты и шума соседей сверху, переехали в загородный дом и Дотторе совершенно не жалел о содеянном. Подпустил, доверился и ослушался впервые в своей жизни отца, именно по-фатальному. Проблем тоже было много, ночные кошмары детских опытов над животными ему снились каждую ночь. Нао всегда подрывалась и успокаивала его дрожь, даже сын так часто не просыпался как он сам. Удивлялся генетике, он думал что глаза точно будут отца Дотторе или Нао, но алые смотрели прямо в душу, что иногда пугало. Радовало, что волосы достались от девушки и на удивление быстро росли. Были густыми, оттенка песка у берега моря. Изначально молчаливость и спокойствие радовало пару, но потом это стало причиной посетить врача. Ничего особенного, просто он у вас и вправду родился спокойным и молчаливым. Конечно, когда голодный — кричит как резаный, но в остальном счастливое дитё с кучей игрушек. Никогда не отпускал мелкого сидеть на заднем дворе одного. Как назло забора не было, а дальше непроглядный лес. Владельцы говорили, что они не ставили забор чтобы ходить за родниковой водой из колодца. И как только блондинка узнала об этом строго настрого сказала, что родниковая вода полезная и пить её нужно. — Я сказал нет, — отрезал Дотторе, держа на руках маленького в костюме синего медвежонка. — Ты слишком волнуешься, что может случиться?! — Нао откусила клубнику, умиляясь картиной. — Вдруг упадешь, Нао! Не ходи туда просто послушай, — он уже говорил громко, давая понять, что он не просто шутит. Мелкий на руках начал нервничать и чуть всхлипывать из-за громких звуков, поэтому девушка сразу забрала ребенка и унесла его в комнату играть с мягкими игрушками, по пути гладя по макушке, успокаивая. Разговор не был закончен и продолжился на кухне. — Объясни почему. — Хоть раз меня послушай! — он схватил её за плечи, пытаясь донести свою мысль, — Просто пообещай, что не пойдешь туда, у тебя проблемы со зрением даже в линзах! Почему люди такие упрямые и не могут сказать просто «да»! — немного повысил голос красноглазый, понимая что та немного дрогнула, — Прости… — Ты просто не привык к переменам. Я… Как скажешь, не пойду туда. И на счет послушания… Дотторе, во-первых, он ребенок и, конечно, он тебя слушать не будет. Если скажешь не тянуть скатерть, он может продолжить тянуть. Он не понимает. Так же как и все живые существа… — С наукой легче… — Потому, что ты мог её контролировать, Иль… Но твой ребенок не наука и не молекула, ни одна клетка или какой-то вирус. Он живой и имеет свои желания… Так же как и я, родной… — она успокаивающе погладила по напряженным чужим рукам, пытаясь вразумить. — Я… Попытаюсь привыкнуть… Нао улыбнулась, ведь хочет помочь с переживаниями.***
Пасмурная погода позволила ей отдохнуть и под звуки маленького дождика уложить спать сына. Дотторе уехал по делам и просил быть осторожней. Там где Нао выросла, все пили родниковую воду и от той, которая продавалась в бутылях, хотелось блевать. Именно ей с обычной непривычки. Поэтому с её характером — ослушаться просьбы Дотторе было невероятно просто. Одела хорошую обувь чтобы не скользила, перед этим поцеловала в лоб спящее чудо. Идти было, в принципе, не далеко. Двадцать метров и она уже у колодца. Подбежала аккуратно к нему, решила взглянуть на дно. Из-за зрения увидеть что либо было нереально. Потянула за веревку у ведра и сбросила его вниз, чтобы узнать, сможет ли она вообще набрать воды.Она была уверена, что ничего не произойдет.
***
— Я дома! Вечер, крик сына заставил его вздрогнуть и быстро снять с себя все мокрые вещи. Ливень был отвратительным. Если с утра было просто пасмурно с мелкими осадками, то теперь непроходимый туман с чуть ли не градом. Быстро поднял на руки ребенка и стал успокаивать, звать девушку. Тишина и только тихие всхлипы дитя на руках от одиночества. Чувство тревоги начало сжирать его изнутри, отдаваясь комком в горле. Он не давал спокойно даже вздохнуть, распирал. Страх, что с ней что-то произошло ужасное полностью окутал разум. Для него она была первым и единственным человеком, которого он боялся потерять, любил, ценил и доверял. Успокоил сына и уложил его обратно, ведь на раздумья он не хотел тратить время. Решил начать с самого страшного.Что она ослушалась его приказа.
Бежал в сторону того самого колодца и наткнулся на богом пустое место. Ветер, лужи не были преградой. Срывался на крик, разрывал связки, выкрикивая имя девушки, кричал и оглядывался вокруг. Обошел всю местность, но и не следа об её присутствии. А зачем он сделал следующие действие? Бывает у вас такое, что вот спонтанное решение, которое невозможно объяснить зачем? Он подошел к краю колодца и глянул в самую тьму, где при правильном освещении… Виднелось тело. Переломанное пополам, в грязи, в крови. Глаза задрожали, а паника начала нарастать и нарастать. Осознание смерти близкого человека приходило постепенно вводя его в истерику. Осел на мокрую землю и стал кричать и молить, что всё это кошмар. Что вот он проснется и его обнимет Нао, прижмет и успокоит. Комок продолжал давить на горло, создавая боль. Связки болели, Дотторе продолжал кричать, что есть силы. Рвать травы, разбивать пальцы в кровь о тот самый колодец. — Я же просил не ходить сюда! Но его обнимал лишь холодный ливень, гроза и промокшая одежда.И серебряный крестик под одним из развевающихся кустов…
***
Боль? Да, и страх в придачу. Начинающий страх, что его не послушают и сделают назло, ослушаются и будет хуже. От греха подальше переехал в то место, где ему и сыну будет спокойней. Сумеру, место тепла и спокойствия. Тут не было непрерывной пасмурной погоды, как в Фонтейне. Блондин держал за ручку в перчатке и придерживал второй ручкой ручку розового рюкзачка. Ну, понравилось дите именно розовый с пони. И что тут такого, если у него писька между ног есть? Дотторе было фантастически всё равно, он хотел уберечь его, защитить и дать будущее. — Ну что, мелкий, твоя мама меня очаровала именно под такой единственный закат в Фонтейне. Цени её и уважай, уяснил? Малыш слабо улыбнулся и кивнул, взглянул прямо на золотой закат. Ему он определенно понравился. Новая школа, восьмое день рождения и новые друзья. Работа не была слишком сложной и домик там, где не может быть опасности давал полную защиту маленькому чуду. Он не был любопытным как Иль, он был лицом спокоен и умиротворенным, но дичь творил каждую секунду. То залезет на стол и начнет битву кастрюлями с отцом. То просто так и с того не всего разобьет горшок с цветами. Последнюю дичь которую он вытворил, это взял свой пластиковый старый горшок и вылил содержимое на диван в гостиной. Он силу никогда не применял, но сам дал тряпку в руки и средство для очистки дивана, сказал что пока не уберет всё, то останется без обеда. С девства слишком любил есть, а тут такие угрозы! Видели бы вы дым из дивана, как усердно пытался заполучить покушать. Дотторе лишь сидел за столом и пил теплый чай. Конечно, он бы его без еды не оставил. Только один переломный день. — Не ходи туда, понял? — Пап… А почему? — тихим голосом спросил парень, натягивая свитер с теми же пони. — По кочану, туда даже не смей ходить, понял? Вот это уже не просьба, а приказ. Дотторе присел на корточки и чуть сильнее сжал плечи мальчика, — Умоляю, не смей туда подходить, я обещаю, как только накоплю деньги, мы переедем отсюда в более безопасное место. — Но, папа, мы переезжаем уже пятый раз… То колодец… То море… То озеро… А тут просто красивый вид на- — Сын. Блондин чуть вздрогнул, но спокойный взгляд остался на его чуть бледном лице. — Если я даю приказ, что нужно делать? — Слушаться. — Верно, а если просто прошу? — Лучше не делать этого… Но можно ослушаться… — Умница, а сейчас что было? — Приказ. — Беги, тебя друзья наверное ждут. Блондин кивнул и убежал на крик своих школьных друзей. Дотторе где-то чувствовал, что ведет себя как то неправильно. Но он не хочет больше терять, не хочет кричать на мир у могилы своей возлюбленной, объяснять ребенку где его мама. Единственный, кто остался с ним — это был его сын. Он благодарен Нао, за то что смогла протерпеть два месяца боли от шрама на животе, поддержала и помогла разобраться в себе. Для него она стала ключом в лучшую жизнь. Только вот он умудрился этот ключик потерять, потерять её, упустить из виду, не уследить. Винит себя, как никто другой. Прошлые соседи узнав об случившемуся, пытались чуть подбодрить, но ему было точно не до гостей. Чтобы прийти хоть немного в себя понадобилось около шести месяцев, чтобы просто встать и сделать хоть какие-то важные дела. Он уж точно не смог бы уследить за ребенком и отправил его на те месяца в дом, где о нем позаботились. Как и сказано в договоре, три месяца они последили и поухаживали, Дотторе его забрал и взял себя в руки. Ведь хоть это неугомонное создание создавало проблемы, оно было смыслом жить нормальной жизнью.***
— А давайте в прятки? — крикнул голубоволосый мальчик с перевязанным правым глазом. — Давайте, там где красивый вид! — крикнул мальчик с светловолосыми волосами и глазами цвета неба. — Да! Я хочу с тобой ещё поиграть до твоего отъезда! Да? — обратился синеволосый к молчаливому своему другу на камушке. — Папа приказал туда не ходить. — Приказал…? Он че, у тебя король такой? Не волнуйся! — мальчик подбежал к красноглазому и чуть ударил в плечо, по дружески, — Мы поиграем и вернёмся, никто даже не узнает! Тем более я хочу запомнить наш последний день вместе! Он же в… Куда ты уезжаешь? — неуверенно спросил парень обращаясь у русоволосому. — М?.. — он отвлекся об бабочки, — В Мондштат… Мама говорила, там спокойно. — Вот именно! В Модн… Мотш… Короче, в город где спокойно! Давай! Пошли! — он потянул за руку и повел за собой. — Но… Кхм… Ладно… — Раз, два, три! — Ты ищешь! Красноглазый обрадовался, что он будет прятаться и сможет немного поспать. — Одноглазик… Ты ищешь… — Не называй меня так! Ну, упала ваза и что ту такого?! Прячьтесь лучше. Он отвернулся и стал считать до ста. Голубоглазый побежал в сторону леса, а блондин в сторону того обрыва, к которому запрещено было подходить. Пару раз глянул вниз, где было высоко и огромный густой лес внизу удивлял с каждой секундой. Парень нашел огромное дерево и улыбнулся, ведь именно на нем его не найдут. Залез без проблем и был доволен, азарт охватил дурную голову и без страха начал ползти выше к не сильно прочной ветке в густой листве дерева. Из-за этой зелени он и позабыл, что эта шаткая ветка находится прямо над обрывом. У детей нет инстинкта самосохранения, единственный инстинкт присутствующий любому существу, кроме рыбок камикадзе. Чуть хихикнул, он не услышал треска дерева и стал придерживаться за другие ветки. Пару минут и треск повторился, блондин глянул на начало ветки, на которой стоял, понимал, что трещина начала ползти и сращиваться. Ветка затрещала и глаза потеряли тот самый азартный интерес выиграть. Не успел он одуматься, как она с громким хрустом сломалась и улетела вниз с невероятной высоты с обрыва. Ветки, на который повис мальчик были слишком слабые, в ту же секунду они сломались и не успел он крикнуть «Спасите», как полетел с ужасным криком страха вниз с обрыва.После такого вряд ли выживают…
***
Дотторе решил, что он ушел ночевать к другу. Такое было часто, что без какого либо уведомления он уходил на ночевку. Он не волновался тогда за него. — Извините, Я забрать сына. — Что? Но никто не ночевал… Мой сказал, что ушел и не стал играть в прятки, домой… — Что… Вот это чувство, как ведро холодной воды вылили на плечи, а ты стоишь в огромной тяжелой шубе и она вся намокла. С того самого дня он окончательно потерял себя. Как чуть не поубивал полицейских найти ребенка. Они искали у обрыва и снизу, но там лишь валялась сломанная ветка и больше ничего. Потеря последнего родного человека привела его в полную апатию из жизни. Он просто упал на траву, из глаз текли слезы струями. Сердце сломалось, а надежда на хорошую жизнь исчезла. Сил на крик уже не было. И в такой прекрасным момент вернулся его отец. — Я тебя предупреждал… Дотторе даже не дрогнул на звук рядом с собой и продолжил смотреть в никуда на траве. — Я говорил… Ты будешь страдать. Ты всё потеряешь, — мужчина встал перед своим же сыном и смотрел с высока, как на побитую собаку, — С наукой такого бы не произошло… Ты бы мог всё контролировать, а в итоге? Ты всё потерял… Жаль правда? — он приподнял бледное из-за бессонного режима лицо за подбородок, заставил смотреть в свои глаза, — Мне даже жаль тебя… Столько криков и никто не пришел… Но именно это твоя судьба. Такие дети как ты, с любопытством, имеют только будущее в науке, представь, если бы ты не остановился…? Ты бы смог, возможно, даже сделать себе сына, который никогда не ослушается… Или такую же жену. Это всё можно создать и они будут тебя слушать. В итоге… В итоге ты один… — он резким движением убрал руку от лица и махнул ею в воздухе. — Папа… — О, решил назвать меня «папой»? — Где твой крестик…?…
***
Года пролетели незаметно. Для него это было простое существование, окончательно решил принять приглашение в компанию Фатуи, в качестве ученого. А почему нет? Ему уже все равно. Годы, своя лаборатория и потом, во время бумажной и безразличной работы, его осенило. — А что если и вправду… Он первый и последний раз послушал отца, окончательно сойдя с ума. Создать человека не трудно, главное иметь мозг и логику. Именно с того самого осенние в голове красноглазого, создать замену, замену его умершего сына, затушить ту боль которая осталась. Генетика не сложная, главное уметь подсчитать. Надо иметь мужчину с алыми глазами как у него и блондинку. Найти не трудно, Дотторе пойдет по трупам и обманом, чтобы получить желаемое. Уже нет перед кем стыдиться, все погибли. — Но почему… Где я ошибся… Ученый смотрел на двух близнецов в колыбельной, у которых были невероятно красивые медовые глаза. — Все в мать пошли! Где же я ступил… Но и раздумывать он не мог долго. Рискнул поднять блондина на руки и снова, как раньше, давно в позабытых днях погладить по макушке, увидеть сонные глаза. Он бы уже дал имя своего сына, но решил, что по документам должна дать имя именно родная мать. Как же его это бесило… Все же услышал имя именно мальчика и только его. Стал смаковать это имя на вкус и понимал, что оно не плохое. — Итер… На Люмин он даже никакого внимания не обратил и плевать он хотел на то, что у неё фантастические способности к расчету и математике. Подошел к окну лаборатории с ребёнком на руках вспоминая тот самый трепет души. — Итер… Я не позволю тебе пострадать… — он стал поглаживать ребенка по голове, слабо укачивая, — Не позволю умереть… — шепотом, как в трауре говорил мужчина, — Да… Ты просто меня не ослушаешься… Я сделаю всё, чтобы ты меня слушал и не пострадал… Я не позволю дурным мыслям заполонить твой мозг и сделать глупость… — из мертвого взгляда, постепенно начал нарастать полное кровавое безумие, — Ты будешь меня слушать.Я пойду по трупам, против морали и совести, но не позволю тебе умереть и ослушаться…
***
Резкий стук в дверь вывел из раздумий ученного, заставляя цокнуть и убрать фотографию глубоко в ящик стола. — Входи. Что надо? — Объект проснулся… — Хорошо, я вижу, запомнил. Молодец, скрутил бы тебе шею, если бы даже имя позволил себе сказать, — рыкнул Дотторе уходя прочь из одинокого кабинета с единственной фотографией его прошлого.***