Инженер

      Исчезновение дракона из лагеря не могло остаться незамеченным. Моментально прибывшие на место действия авроры, драконоводы и многочисленные журналисты рассыпались по территории Хогвартса, будто тараканы, прощупывая каждый квадратный сантиметр площади, расспрашивая всех возможных свидетелей и обыскивая все более-менее пригодные лежки в горах и лесах в поисках потерявшейся хвостороги. Гарри, глядя на творящийся хаос из окна лаборатории, только улыбался.       — Наивные.       Мало кто в курсе истинных возможностей фамильяра. Зверь, окованный подобным ритуалом, обретает возможность всегда присутствовать рядом с хозяином, обретая так называемую «малую форму». Саблезубые тигры, получив благословение фамильяра, могут обращаться в миленьких котят, не отличных по виду от котят мейн-кунов; волки становятся щенками хаски; медведи и вовсе растворяются, обращаясь в крошечный каменный амулет, который можно носить на шее и при необходимости бросить на пол, дабы призвать большую форму фамильяра… Драконица же обрела облик той самой крошечной фигурки, что он вытащил из мешочка. Разве что без бирки на шее. Поначалу Гарри даже засомневался — а не была ли та самая фигурка, что он вытащил, еще одной настоящей хвосторогой? Впрочем эту мысль он вскоре отбросил, стоило ему только взглянуть на фигурку, к концу испытания утратившую вложенную в нее анимационную магию. Так что сейчас виновница всего творящегося хаоса, обратившись в малую форму, спокойно жила в лаборатории, по ночам выбираясь в горы в своей малой форме, где превращалась в форму полноценную и охотилась в свое удовольствие, лишь к утру возвращаясь обратно.       Гермиона, кстати, к появлению столь необычного питомца-фамильяра отнеслась поначалу несколько настороженно и даже попыталась попенять Гарри за то, что он выпустил существо пятого класса опасности на свободу. Мало того — по закону выведение и содержание драконов было преступлением, за которое полагалось три года Азкабана. Вот только было одно «но» — на фамильяров это правило не распространялось. Да и кто, скажите на милость, рискнет сказать человеку с подобным питомцем, что он может и чего не может? Стоило Гарри всунуть Гермионе в руки книгу с описанием ритуала фамильяра, как уже на второй день по лабораторному времени отличница примирилась с существованием Геры, а та, в свою очередь, позволила слегка растрепанной самке хозяина иногда себя поглаживать и прикармливать.       Второй причиной творящегося вокруг шума оказались двое драконоводов, подстреленных Гарри в ходе операции. В темноте ему было не слишком видно, в кого именно он стреляет. Как оказалось, первой жертвой стал румынский драконовод, разыскиваемый в Британии за контрабанду, а второй — никто иной, как сам Чарли Уизли собственной персоной. Тщательно выверенная доза транквилизатора, смешавшись с алкоголем в крови, дала убийственный — во всех смыслах — эффект. Мертвых драконоводов унесли в морг при следственном изоляторе, живые же попали под перекрестный допрос департамента правопорядка и авроров. Как выяснилось, Дамблдор не удосужился утвердить состав экспедиции, а Чарли Уизли, пользуясь случаем, протащил в Британию своих дружков-контрабандистов. В общем, аврорам работы хватало.       Гарри же все происходящее волновало мало. Теперь у него была целая куча свободного времени, так что он взялся за один долгосрочный проект, откладываемый прежде. Летающий костюм. Не броня Железного Человека, а нечто более скромное, но от того не менее эффективное. Гермиона, порывавшаяся чем-то ему помочь, была усажена за проект поменьше. Пока сам Гарри занимался чертежами и заготовкой деталей, Гермионе досталась роль мастерицы руноведения. Девушка делала на тоненьких слюдяных пластинах специальные зарисовки. После окончания ее работы оставалось лишь напитать рунные камни магией — и выпустить на хогвартский «черный рынок» простенькие согревающие амулеты. Такой простой, но такой необходимый товар был встречен на «ура», особенно ученицами Шармбаттона — уже приближалась холодная шотландская зима, а девушки из теплых вещей взяли только простенькие полушубки, больше красивые, чем теплые. Впрочем, парни из Дурмстранга тоже не скупились на полезные диковинки. Ну оно и понятно, на корабле, где они ютятся, в каютах жуткая холодина и даже печки-буржуйки не особенно помогают, а чары, нанесенные на кровати и стены слетают буквально за ночь — настолько ледяные ветры задувают сквозь маленькие щелочки между досками обшивки.       Близнецы Уизли, увидев такого внезапного конкурента на школьном рынке, попытались поначалу Гарри прижать — мол, делиться надо секретами производства, но в связи с гибелью брата, многочисленными проверками авроров и банально получив по зубам, притихли и явно стали готовить какую-то подлянку. Гарри, понимая это, только форсировал работу над наиболее важными частями будущего доспеха, а именно — над реактором и экзоскелетом.       Изготовить каркас, в теории, было не слишком сложно. Сталь для такого проекта была слишком уж тяжелой, так что ее было решено заменить традиционным для авиации алюминием. Заказать его ничего не стоило, всяких мелких штуковин пока еще хватало, инструментов тоже. Пока заказ ехал на почту в Хогсмиде, Гарри закончил чертежи и принялся за конструирование не менее важного вспомогательного механизма. Большой электролизер. Для длительных полетов ему требовалось просто гигантское количество газа Брауна.       Он, разумеется, гений и магический инженер, но даже ему не по силам обратить электрическую энергию в реактивную тягу с хоть сколько-нибудь приемлемым коэффициентом. Ионные двигатели в условиях Земли слишком уж затратны, а других способов преобразования Гарри не знал. Куда проще было использовать классическую тягу сгорающего газа. Была еще идея воспользоваться теми же чарами антигравитации, что использовались в метлах, но тогда пришлось бы продумывать систему магических накопителей. Одно дело метла весом около пары килограмм, которой достаточно магии окружения и личной силы волшебника и совсем другое — полноценный бронекостюм с системами вооружения и возможностями полета.       Наконец, на третий для всего мира и на двенадцатый день для лаборатории случилось сразу много всего интересного. Во-первых, прибыл заказанный алюминий, чему Гарри несказанно обрадовался. Во-вторых, драконица окончательно освоилась в новых реалиях, свыклась с мыслью, что больше ее никто заклятиями пытать и держать в тесной клетке не собирается, а потому стала идти на контакт несколько смелее: мысленные образы стали разнообразнее и четче, теперь Гарри больше понимал, что именно она ему говорит. В-третьих, большой электролизер на полсотни огромных пластин, собранных в одну схему, запустился успешно и теперь, будучи включенным, выдавал ощутимые объемы газа Брауна с приемлемой скоростью, хотя и занимал довольно ощутимое пространство, сравнимое с размерами большого аквариума на такой же большой тумбе. Оставалось только наполнять баллоны. Ну и в-четвертых, вышло интервью с Ритой Скитер, которое он дал незадолго до похищения драконицы.

*Флешбэк*

      — О, мистер Поттер! — чуть смущаясь заулыбалась Рита, стоило ему присесть за столик. — Весьма польщена, что такой выдающий молодой человек как вы нашли время…       — Рита, давайте без всех этих излишних словоблудий? Я никакой не герой, а пятьдесят баллов из пятидесяти возможных за первое задание не делают меня богом. — попросил Гарри, жестом подозвав одну из помощниц мадам Розмерты. — Кофе по-ирландски и тирамису.       — Однако твое выступление вполне тянет, чтобы считать тебя вторым пришествием Мерлина. Черный кофе и клубничное мороженое, — тут же подхватила журналистка.       Официантка кивнула и умчалась к стойке. Гарри, все еще одетый в костюм, что был на нем на испытании, откинулся на спинку стула. Со стороны картина больше напоминала встречу наемника-головореза, вернувшегося с войны, и насмерть перепуганной заказчицы, чем встречу опытной журналистки и школьника-четверокурсника. Гарри движением ладони поднял вокруг их столика чары тишины и начал разговор.       — Так вот, Рита… Перед тем, как мы начнем — пара слов не для записи. — Он тяжело вздохнул. — Я прекрасно знаю, что меня вам заказали. Больше вам скажу — знаю, что это сделали два разных человека, каждый из которых заплатил вам солидную сумму, а потому не издать, цитата, «скандальное интервью, чтобы мальчишка знал свое место» вы не можете.       — Мистер Поттер, но ведь…       — Это еще не все, — не дал ей закончить Гарри. — Но поскольку терпеть бредни и уничижительные фантазии в свою сторону я не намерен, я согласен вам рассказать кое-что. Не по вашему плану-наброску, но от того не менее интригующее. Можете мне поверить, эти слова вознесут вас на пьедестал почета, а редактор «Пророка» за такую информацию наймет для вас батальон охраны.       — Если бы мне платили по кнату каждый раз, когда я это слышу — я бы выкупила у гоблинов «Гринготтс», — усмехнулась мисс Скитер.       — Даже если это будет информация о детстве Мальчика-Который-Выжил? — хмыкнул Гарри. Рита поперхнулась воздухом. — А также о том, как в течение трех лет одно семейство с рыжими головами под патронатом Дамблдора мародерило сейфы Поттеров? Или вам больше по вкусу информация о жутко секретном замысле старика, что сидит в кресле главы Визенгамота?       Возникшую в разговоре паузу прервала официантка, принесшая им кофе и десерты. Гарри проводил девушку взглядом, тяжело вздохнул.       — Строчите, Рита. И не торопитесь пить ваш кофе. Разговор будет долгим. Очень долгим. — Гарри сделал первый глоток напитка. — Только учтите — Дамблдор не должен знать, что эту информацию вы получили от меня лично. Иначе и вас, и меня, и всех причастных прикажут зачистить. И если меня просто подставят под убивающее от какого-нибудь «фанатика темного лорда» и потом похоронят с почестями, то ваше тело никто и никогда не найдет. Вы все еще хотите получить эту информацию?       — Разумеется хочу, — похоже, предвкушение настолько крупного скандала заглушило в Рите инстинкт самосохранения.       — Тогда давайте быстро подпишем соглашение о неразглашении — и можем начинать беседу.       Он планомерно рассказывал Рите все, периодически вставляя такие подробности, которые он сам, по мнению директора, не мог бы знать. Нужно было тщательно замаскировать интервью под беседу с крайне осведомленным человеком, который, впрочем, не является Гарри Поттером. Самому инженеру этот скандал тоже нужен был. Будет скандал — Дамблдор отвлечется на разгребание последствий и можно будет спокойно и планомерно претворять в жизнь уже собственные планы и идеи. Гарри рассказал про то, что жил у магглов, рассказал про то, что в их доме тут и там были установлены какие-то чары, которые ему удалось обезвредить при помощи некоторых артефактов — пусть директор паникует, пытаясь понять, как его драгоценного Избранного обнаружили. Рассказал про слежку, про нелегальное разведение книззлов сквибкой по имени миссис Фигг. Про Орден Феникса — никоим образом не зарегистрированную организацию, которая после падения Волан-де-Морта устраивала таких размеров кошмары, что Рита пару раз даже передернула плечами от холодка на спине. Чего стоит только коррупционная схема, при помощи которой Дамблдор оставил на свободе не только основную массу собственных боевиков, но и выпустил немереное количество Пожирателей, вместо которых засадили лишних для идеи Света людей… Про творящийся в школе кошмар, обновляющийся из года в год… В общем, Рите было про что написать. Гарри надеялся, что на фоне этого скандала его собственные мелкие поползновения в сторону от намеченного директором плана никто особо и не заметит… Было уже за полночь, когда он закончил говорить. Бледная и слегка дрожащая от подробностей Рита убрала подальше собственные записи, оглянулась туда-сюда.       — Мистер Поттер… Гарри… — она закусила губы, как будто не решалась спросить. — Вы же понимаете, что если меня начнут спрашивать…       — Понимаю, — не дал ей договорить Гарри. — Впрочем, не стоит так нервничать. Питер Петтигрю тринадцать лет жил в облике крысы. Что стоит вам пожить пару месяцев в форме жука? А потом вы сбежите во Францию. Я переговорю с мсье Делакуром, когда он прибудет в Хогвартс на Святочный бал вместе с супругой. У меня есть чем подкупить его.       — А что насчет заказа на вас, мистер Поттер? — поинтересовалась журналистка. — Что мне ответить этим «уважаемым людям»?       — Да толком ничего, — Гарри залпом допил уже третью чашку кофе, полез в сумку, вынул из нее несколько листов пергамента, сплошь исписанных неким подобием интервью. — Я еще со времен процедуры оценки волшебных палочек понял, что вы от меня так просто не отстанете, а потому загодя выписал ответы на некоторые вопросы, что могут понравиться вашим читателям и… кхм… «заказчикам». А теперь извините, — он сверился с часами, — мне пора.

*Конец флешбэка*

      Шок и общественный резонанс, вызванные статьей с громким названием «Раскрытие Тайн Мальчика-Который-Чемпион» и скромненьким — не более, чем на четыре страницы — интервью с победителем первого этапа Турнира, многократно перекрыли влияние Дамблдора, а потому бородатому старику с непомерно длинным именем пришлось подрываться с места в Большом Зале и сверхсрочно лететь разбираться с редактором «Пророка» и с министерскими в поисках того, кто посмел состряпать столь уничижительную и разоблачительную статью. Школа осталась под руководством Макгонагалл, а значит у Гарри, которому она несколько симпатизировала, совсем развязались руки.       Рита Скитер превзошла саму себя. Гарри смеялся до слез, глядя на литературные изыскания журналистки. Так тонко и равномерно поливать грязью всех от сквибки миссис Фигг до самого Солнцеликого мало кто может. Гарри сделал себе заметку, что Рита — великолепный специалист в информационной войне и если удастся покрепче привязать ее к себе чем-нибудь — он в один миг станет серым кардиналом Британии. Все же, приближался двадцать первый век. Век технологий, инноваций и, что самое главное — информации. Кто будет владеть наибольшим количеством и качеством информации, а также будет иметь возможность тасовать факты — тот и будет владеть миром. И, поскольку Дамблдор поспешил убраться из школы на разборки, Гарри считал, что эту битву за информацию он выиграл.       Естественно, в ту же ночь пал комендантский час, по школе тут и там уединялись разного рода парочки, так что никто не обратил внимания на Чемпиона, шедшего с девушкой куда-то в направлении старого крыла. У них пока еще хватало работы. Гарри планировал закончить работу над каркасом нового летающего костюма еще за неделю до Святочного Бала, после чего предаться предбальной лихорадке, которая наверняка охватит и Гермиону тоже. Но все это будет несколько позже.       В лаборатории их ждала тишина, уединение… и уменьшенная форма хвостороги, увлеченно жующая какую-то странно знакомую, но совершенно точно сдохшую крысу. Гарри, увидев это, даже споткнулся на месте.       — Ты как его нашла? — сглотнул он, подходя поближе, отбирая у крошечной драконицы крысу и отдавая взамен стыренную с ужина сосиску.       Драконица благодарно заурчала, быстро съела угощение, после чего послала Гарри в голову образ недавней охоты. Она училась владеть необычайно маленькими крыльями своей малой формы, а потому решила развлечься охотой на птиц и мелких грызунов. Все шло спокойно, пока на опушке Запретного Леса ей не повстречалась на удивление умная и увертливая крыса, от которой очень странно пахло. И не столько магией, сколько давно не вымытым гнездом и кладбищенской пылью. Собственно поэтому, не сумев понять, что не так, драконица шустро загнала наглого грызуна в ловушку и перегрызла шейные позвонки, после чего отволокла добычу хозяину, дабы тот разобрался.       Гарри внимательно всмотрелся, злорадно усмехнулся. У изрядно подранной крысы не хватало одного пальца. Оставалось лишь применить заклятие принудительного обращения. Гера, увидев, что она принесла хозяину, недовольно уркнула, дохнула в редкую шевелюру появившегося на месте крысы волшебника огнем — и полетела к раковине, дабы напиться и прополоскать пасть от этой мерзости. Гарри же удовлетворенно хмыкнул.       — Вот мы и встретились снова, мистер Петтигрю. — Он с огромным удовольствием пнул сдохшего Хвоста ботинком под ребра. — Похоже, сюрпризы не заканчиваются… Гера! — драконица оторвалась от крана, Гарри послал ей образ полянки для уроков полетов. — Как стемнеет окончательно — отнесешь его туда?       — Рррарггх!       — Я тоже тебя люблю. И в следующий раз принесу тебе оленину со специями.       — Ррар!       — Гарри! Что ты собрался с ним делать? — сглотнула Гермиона, до того молча наблюдавшая за происходящим.       — Я лично? Ничего. — Гарри подошел к большой куче чертежей, сваленных на столе, взял первый попавшийся свиток со схемой наручных каркасов. — Гера отнесет его тушу на самое посещаемое место в школе, так что завтра его так или иначе найдут. А поскольку Дамблдора в школе нет, зато есть журналисты и авроры — замять дело не выйдет. По крайней мере, не вот так сразу.       Вообще, смерть Петтигрю шла в капитальный разрез с известной ему историей, а потому следовало как следует подумать. А лучше всего Гарри думалось в те моменты, когда он был очень сильно увлечен работой. Потому, плюнув на все вокруг, инженер запер лабораторию изнутри, щелчком пальцев зажег освещение в рабочей зоне на полную катушку, посмотрел на Гермиону.       — Если хочешь — можешь посидеть тут со мной, если нет — иди уже отдыхай. Душ и кровать в твоем распоряжении, как управлять освещением — ты уже в курсе.       — А ты?       — А мне пока есть о чем подумать, но через пару часиков я к тебе присоединюсь.       Гермиона кивнула — и направилась в жилую комнату. Гарри нисколько не обижался — уже был поздний вечер, день вышел очень насыщенным и богатым на эмоции и впечатления, а потому было неудивительно, что отличница захотела спать. Жилое помещение, при желании находящегося там человека, могло быть намертво изолировано от шума в рабочей зоне, да и освещение там было отдельное, так что Гарри не переживал, что девушку разбудит шум его «рабочих размышлений». Дверь за отличницей закрылась, инженер взялся за лист алюминия, посмотрел на чертеж.       — Ну, поехали…       Пока руки сами разрезали металл, скрепляли отдельные элементы конструкции или подгоняли размеры под телосложение будущего носителя этого «скелета», мозг Гарри размышлял, как поступать дальше. Смерть Петтигрю была переломным моментом. Конечно, до этого Гарри тоже нарушал известную ему линию событий, но это было одно из событий, которые Гарри считал одной из многочисленных критических точек, после которых его знание будущего переставало значить хоть что-то. Примерами других точек могли служить другие испытания на турнире или, например, появление настоящего Грюма вместо самозванца.       С другой стороны, это значило, что настало время запускать план «Б», суть которого состояла в максимальной наглости. Гарри решил последовать простой истине: «не можешь бороться — возглавь». А раз уж происходит настолько сильный бардак — надо им пользоваться по полной программе. С одной стороны, это означало, что кое-кому придется раскрыть истинную сущность, иначе не поверят и не поймут. С другой стороны, если затея выстрелит, то уже до конца года он избавится и от директора, и от Волан-де-Морта, после чего будет свободен, будто птица в небесах.       Впрочем… Разве это так плохо? Почему вообще это стало планом «Б», а не планом «А»? Пожалуй, в прошлой жизни — не без влияния своей жены — он слишком расслабился и смягчился, а потому несознательно вынес излишне жестокое решение на второй план. Гарри посмотрел на дверь спального помещения, где как раз улеглась спать вышеозначенная особа, так его смягчившая.       — Так… — он закончил нарезку полосок алюминия для каркаса летучего костюма, начал размечать точки для крепления. Для продумывания всех деталей нового плана ему нужно было еще часа три. Как раз успеет доделать некоторые заготовки. — К черту это все. Завтра будет завтра.

***

      Естественно, труп Петтигрю нашли уже на следующий день. Вот только выстрелило это событие не так сильно, как Гарри рассчитывал. Похоже, лимит удивления широкой публики был начисто исчерпан и общество уже не так сильно реагировало на различные ситуации. Хотя, разумеется, главе аврората, лично увидевшему труп человека, официально умершего почти пятнадцать лет назад, пришлось инициировать повторное расследование и возобновить дело Сириуса Блэка. Дамблдор был слишком занят другими делами, чтобы пытаться прикрыть свою костлявую задницу еще и на этом направлении, так что у Гарри теплилась надежда, что он вытащит крестного из болота, именуемого «Орден Феникса».       Как бы там ни было, вскоре у Гарри возникла совсем другая проблема. Ну, как проблема… Скорее незначительная сложность. Перед ним стояла непростая задача — как ему устроить Гермионе хорошо запоминающийся вечер. Ситуация разрешилась на уроке трансфигурации.       — Приближается Святочный бал, традиционная часть Турнира Трех Волшебников, — конечно, все (ну ладно, почти все, за исключением некоторых магглорожденных и семейства Уизли) и без профессора Макгонагалл знали про грядущий бал, иначе зачем бы понадобилось вписывать в перечень необходимых вещей набор парадной одежды? Гарри слушал ее слова вполуха, знал примерное содержимое долгого монолога. — На балу мы должны завязать с нашими гостями дружеские и культурные связи. Бал для старшекурсников, начиная с четвертого курса, хотя, конечно, вы имеете право пригласить бального партнера и с младших курсов.       Гарри подмигнул своей девушке, чуть улыбнулся. На лице девушки отразилось понимание, для чего он в августе увел ее в элитное ателье. Другие девушки немного похихикали о чем-то своем, однако Макгонагалл только шикнула на особо шумных:       — Форма одежды — парадная. Бал начнется в восемь часов вечера в первый день Рождества в Большом зале. Да, и вот еще… На Святочные балы, конечно, приходят с распущенными волосами, — проговорила она с явным неодобрением, — но это не значит, что мы ослабим правила поведения, которые предписаны студентам Хогвартса. Я буду очень недовольна, если кто-нибудь из вас их нарушит. И самое главное, — профессор трансфигурации даже очки сняла, намекая на серьезность ситуации, — спешу вам напомнить, что недавний указ Министерства «о сохранении и увеличении численности магического населения» вас, юные леди и джентльмены, не касается.       Гарри с трудом удалось удержаться, чтобы не хохотнуть. Однако… В его время такого объявления не было. Ну, как… Оно было, но вот про знаменитый указ, наделавшего в кулуарах власти много нехорошего шороху, а также ставшего причиной настоящего бума кровосмешения в Британии (а как иначе, если многие фанатики не желали родниться с нечистокровными волшебниками?), в его время Макгонагалл не упоминала.       Гарри улыбнулся. Пока что все шло согласно новому плану.       — Миона, — поинтересовался он. — Ваше Сиятельство не соизволит составить недостойному мне пару на этом балу?       — Все может быть, мистер инженер, — улыбнулась она. — Ну а если серьезно — с огромным удовольствием. Тем более, что и платье у меня… кхм… специфическое. Уж точно не парадная мантия. Напомнить, по чьему совету?       — Не надо. На память не жалуюсь.       — И только попробуй заигрывать с той вейлой. — Гермиона уже банально издевалась, подкалывая парня. — Знаю я тебя…       — Хмм… Вообще-то не планировал. Но раз ты разрешаешь — я только попробую.       — Гарри! Джеймс! Поттер!       — Что?       — Какой же ты бываешь вредный…       — Какой есть. — Гарри улыбнулся, чуть растрепал и без того не идеальную прическу Гермионы. — И весь — исключительно твой. Кстати, - он почесал нос, - раз уж у нас, в честь грядущего события, отменятся занятия и всякое такое - может наведаемся в гости к твоим родителям? Уверен, они по тебе очень сильно скучают. Да и кто мне не так давно угрожал знакомством со строгими стоматологами?