*Флешбэк*
Тишина уже стала привычным явлением в доме Грейнджеров. Вот уже четвертый год их единственная дочь проводила десять месяцев в году в замке Хогвартс. Мало того, прошлое лето они тоже почти не виделись, ведь их девочка предпочла поехать с друзьями на Чемпионат по квиддичу. Сказать по совести, Дэн и Джин Грейнджер уже и сами были не рады тому, что согласились тогда выслушать профессора Макгонагалл и подписали контракт на обучение. Обычное, мало чем примечательное — кроме, пожалуй, очень низких туч за окном — утро прервала трель дверного звонка. Мистер и миссис Грейнджер переглянулись. Сегодня они точно никого не ждали в гости. По крайней мере, они этого не помнили. — Я открою, — мистер Грейнджер подошел к двери. — Интересно, кого черти принесли… Щелчок замка — и мистер Грейнджер уставился на подростка, одетого в необычайно дорогой костюм. Будучи врачом, Дэн повидал великое множество людей из самых разных слоев общества, а потому мало-мальски научился разбираться в людях, равно как и в их уровне достатка. И потому он примерно представлял, что один только костюм мальчишки стоил не одну сотню фунтов. Но этому он не удивился — мало ли мажоров в Лондоне. Куда больше Дэна Грейнджера удивил факт наличия самого подростка, потому как именно этот человек сейчас должен был находиться в Шотландии. — Гарри?! — Здравствуйте, мистер Грейнджер, — тепло улыбнулся Гарри. — Миссис Грейнджер, мое почтение. Преклоняюсь пред вашей красотой и добротой. — Здравствуй, милый. — Мама Гермионы покраснела прямо как дочь, когда Гарри ее смущал чем-то. — Боже, как ты вырос… как возмужал… Неудивительно, что Миона нашла тебя привлекательным… — Что ты здесь делаешь? — удивился Дэн. — Ты же должен быть… — В школе? — Гарри состроил удивленное выражение лица, дождался утвердительного кивка. — Да, пожалуй, должен. Но никто не запретит мне отлучиться оттуда на несколько часов. Уверяю, моего отсутствия никто и не заметит. — Заходи, — Дэн пропустил его в дом, закрыл дверь. — Проходи на кухню, мы как раз собирались пить чай. Ты будешь? — А кофе нет? — на всякий случай «забросил удочки» Гарри. — Для парня нашей дочери — найдем. На какое-то время в доме Грейнджеров вновь повисла тишина, нарушаемая лишь звуком разливаемой по кружкам воды да хрустом печенюшек без сахара — все же, сладкое в доме стоматологов было если не под запретом, то под строжайшим ограничением. Но Гарри пришел не печеньки грызть. — Собственно, я к вам по одному небольшому делу. — Что-то с Гермионой?! — встревоженно поинтересовалась Джин. — Нет-нет, она в полном порядке, — успокоил ее Гарри. — По крайней мере, будет, если за пару часов моего отсутствия не влезет в какой-нибудь спор вроде «нужно ли освобождать домовиков и почему нет?» — Кстати, а почему? — А вы бы отпустили на свободу духа, зная, что он «в благодарность» может отвинтить вам голову, поскольку лишился магической подпитки? Вот и я бы не отпустил. Пробовал уже однажды, на всю жизнь хватило. Даже не на одну… Дэн и Джин Грейнджер переглянулись, так ничего и не поняв. — С вашей дочерью все в порядке, — Гарри сделал крошечный глоток кофе. — Мало кто дерзнет лезть к девушке человека, покорившего волю дракона. — На…настоящего дракона?! — Ну да, — Гарри послал ментальный позыв, ожившая в кармашке драконица выпорхнула ему на ладонь. — Вот такого. Только в большой форме. Двадцать футов в холке, сто четырнадцать от носа до кончика хвоста. Бронированная чешуя, почти полный иммунитет к магии и умение извергать пламя температурой в четыре тысячи кельвинов на дистанцию до сорока пяти футов. — И-и… ты справился с ней? — Дэн даже чутка взбледнул, вообразив такой здоровый летающий огнемет. Все же, бывший военный, побывавший в составе британского экспедиционного корпуса в горячих точках, примерно представлял себе боевую мощь такой громадины. — В одиночку, — подтвердил Гарри. — И не справился, а заключил союз. Я этого не афиширую, но что есть то есть. Доказательство моей нереальной магической и ментальной силы видела вся верхушка магической Британии. Ну а тот факт, что мы с Мионой встречаемся не является секретом. Не всем нравится, но все вынуждены считаться с этим. — Гарри сделал еще глоток кофе. — Собственно, по причине этого факта я и здесь. Как бы вычурно и забавно это не звучало со стороны пятнадцатилетнего меня, но я пришел просить у вас благословения на помолвку с вашей дочерью. Дзынь! Дэн Грейнджер сжал уже пустую чашку из-под чая с такой силищей, что та раскололась на отдельные обломки. Движением ладони Гарри вернул поврежденной посуде исходную форму, второе движение восстановило отцу Гермионы поврежденную руку. Тот с восхищением поглядел на идеально заживленную ладонь, с неподдельным уважением глянул на подростка. Никогда прежде они не видели вот такой, осознанной магии, ведь их дочери было запрещено пользоваться магией вне школы. — Это… это же… — Магия? — ухмыльнулся Гарри, довольно улыбаясь тому, что его чародейство теперь, после объявления его Чемпионом, более невозможно отследить чарами Надзора. — Да. Магия. Самая настоящая. Судя по вашей реакции, вы не ожидали подобного оборота событий? — Ну, знаешь ли… — хмыкнула уже Джин, — не каждый день к тебе приходит парень дочери с подобным предложением… Обычно бывает совсем наоборот — дочери силком тянут парней на встречу с родителями. Правда, Дэн? — А? Что?! — оторвался от разглядывания своей ладони мистер Грейнджер. — Ах! Да! Конечно! Ты права, дорогая… — Мне рассматривать это как ваше согласие? — чуть с нажимом поинтересовался Гарри. — Я правда очень люблю вашу дочь и хотел бы быть с ней до конца времен, а Гермиона испытывает ко мне аналогичные чувства. Более того, даже простая помолвка — «покрытие плащом», как у нас говорят — принесет ей куда больше, чем Миона может представить. — Например? — спросил мистер Грейнджер, чтобы хоть что-то спросить и выиграть время на размышления. — Спутник жизни, которого она любит, а не на которого приворожат зельями — а это, смею заметить, огромная редкость для новокровных волшебниц в Британии, — принялся перечислять Гарри. Поймав на себе взгляд Джин, Гарри пояснил: — Не смотрите на меня так. Я абсолютно серьезно говорю. Гермиона — невероятно сильная волшебница, как для новокровной. А в будущем станет еще сильнее. Еще год, максимум два — и на нее началась бы настоящая охота. Зелья, заклинания, ритуалы… Большая часть волшебников не будет чураться ничего, чтобы только обрести в своих семьях такую девушку. Ни проклятий, ни магических обязательств, ни толкового понимания происходящего. Я, конечно, исправляю ситуацию, насколько могу… Но на полное понимание у нее уйдет не один год. Кроме того — влияние в мире волшебников, статус, полная свобода, интересные проекты и направления развития, а не простое «правило К-У-Р-Д». — Это еще что такое? — Старое тупое правило чистокровных традиционалистов. Кухня — Ублажение — Ритуалы — Дети. В семействах, где есть дух-домовик, аббревиатура меняется на «Р-У-Д-С». Ритуалы — Ублажение — Дети — Статусность. Четыре столпа. Четыре единственных дела, для которых, по мнению отдельных личностей, предназначена женщина. — Мерзость… — Не то слово, — согласился Гарри. — Так вот… Кроме того, я весьма состоятелен и Гермиона, будучи со мной, не будет ни в чем нуждаться. Тем более, что у меня уже сейчас есть весьма неплохая профессия. — И какая же? — Скажем так… Я — магический инженер или «артефактор», что является более традиционным названием. — И чем ты занимаешься? — Вот этим, например… Гарри выложил перед шокированным мистером Грейнджером обыкновенный такой, совершенно невзрачный с виду… световой клинок. Выражение лица родителей Гермионы нужно было видеть.*Конец флешбэка*
Совместный ужин в компании Грейнджеров прошел просто великолепно. Пока мать с дочерью обсуждали свои женские дела, Гарри с мистером Грейнджером отлучились на кухню, где присели побеседовать. Гарри движением руки создал вокруг них небольшой купол тишины. — Ну так что скажете, Дэн? — Знаешь, Гарри… — Дэн прикурил сигаретку. — Открою тебе тайну — я впервые вижу, чтобы моя дочь так расцветала. Мы, конечно, ничего для Гермионы не жалели, но друзей и хороших знакомых у нее не было, а потому она… ну ты понимаешь. — Понимаю, — согласился Гарри. — В общем… Я не знаю, какой магией ты это сделал — но, вынужден признать, оживил нашу с Джин дочь ты просто потрясающе… — Это никакой не фокус. — Гарри оперся спиной на стену, руны на внутренней стороне свитера тут же легонько вспыхнули оранжевым свечением, концентрируя тепло и компенсируя собой прохладную температуру бетона. — Любовь, терпение, внимание… И, чего греха таить, некоторая бесшабашность. Я дал ей свободу, показал, что «хорошо жить» и «жить по правилам» — вещи несовместимые. Немного чудачества, немного глупости и напускной несерьезности — вот и весь секрет, что помог ей раскрыться и найти место в совершенно новом для нее мире. Помог удержаться на плаву там, где десятки других пошли ко дну. — Вот именно, — Дэн Грейнджер докурил сигаретку, сделал глоток уже изрядно остывшего чаю. — И именно поэтому я не побоюсь доверить свою дочь в твои руки. — Благодарю вас, сэр. — Гарри даже немного поклонился. — И за благословение, и за теплое слово. — Только помни, мистер Поттер… Гермиона — долгожданная, единственная, а потому — любимая дочь. А также помни, что я служил в горячей точке и мне приходилось убивать. — Грейнджер-старший в одно мгновение превратился из благодушного дядьки в сурового ветерана войны. — И если ты — не дай Бог — как-то обидишь Гермиону - знай... Моя рука не дрогнет. — Я все понимаю, Дэн, — Гарри вздохнул. — Понимаю, потому как мне тоже приходилось убивать… И он вышел из кухни, оставив совершенно шокированного подобным откровением Дэна с немым удивлением разглядывать пустоту перед собой.