***
Каменная стена с тихим шорохом сомкнулась за спиной Гарри, когда он вышел из кабинета Дамблдора. Облегчённо выдохнув, он провёл ладонью по лицу, всё ещё не веря тому, что у него получилось. Решение было у него под носом всё это время, а он столько времени тратил на бессмысленные попытки, купаясь в чувстве стыда и злости на самого себя. Получив заветный бутылёк с мерцающей жидкостью, Гарри сразу же помчался в кабинет директора. Им, наконец, удалось восстановить пробелы в поддельных воспоминаниях Слизнорта и пролить свет на прошлое Тома Реддла. Самым волнующим было обещание Дамблдора в следующий раз взять Гарри с собой на миссию по уничтожению крестража. Он страшно переживал, но в то же время испытывал воодушевление из-за возможности приблизить кончину Волдеморта. Хотелось поскорее рассказать обо всём друзьям, но Поттер решил сначала увидеться с Пэнси. С тех пор, как Рон и Гермиона помирились, покидать башню Гриффиндора беспрепятственно стало сложнее — друзья практически постоянно находились рядом с ним. Ему было всё тяжелее хранить свой секрет, но и рассказать никому из них он не мог. Гарри был уверен, что они не поймут. Он прислонился спиной к стене и вытащил из кармана брюк Карту Мародёров. Стукнув по ней палочкой, Гарри принялся искать знакомое имя, но ни в гостиной Слизерина, ни в башне Паркинсон не было. Гадкое чувство беспокойства накрыло его с головой. Глаза бегали по тем местам на карте, где он часто видел её в то время, как она избегала его общества. Но везде было пусто. Вдруг взгляд зацепился за знакомые буквы. Две точки на втором этаже — Блейз Забини и Пэнси Паркинсон. Сложив карту, Поттер направился туда, сбегая по ступеням, пока череда вопросов заполоняла его мозг. Это было странно. Что она делала ночью в коридоре? Почему с Забини? Нужна ли ей помощь? Что, если она в беде? Поттер ощутил, как тревога расползается по телу, словно ему на голову вылили ушат холодной воды. Кончики пальцев похолодели, и он покрепче сжал в руке волшебную палочку, ускорив шаг. Приближаясь к нужному коридору, он услышал шум. Замедлив шаг, Гарри прислушался к раздававшимся из-за угла голосам Пэнси и Блейза. Он остановился и прислонился затылком к стене. Они точно ссорились — это было понятно из-за повышенного тона их беседы. Гарри в нерешительности закусил губу. Не было никакого желания повторять прошлую ошибку, подслушивая разговоры Паркинсон с друзьями, как какой-то помешанный. Это было неправильно. Но слух зацепился за фразу, заставив остаться. — Я вам говорю — вы оба слетели с катушек. Что ты, что Малфой, — зло процедил Забини. Раздался тихий шорох ботинок по полу. — Заткнись, Блейз. Это не твоё дело! — Это, блять, моё дело, — перейдя на яростный шёпот, ответил он. — Вы оба получите Аваду, если кто-то узнает! — С каких пор тебя это волнует? — сдавленно произнесла Пэнси. Тяжело выдохнув, Блейз выпалил: — С тех самых пор, как ебучие гриффиндорцы запудрили мозги вам обоим. Гарри дышал как можно тише, но вряд ли это было необходимо, потому как слизеринцы явно не замечали никого вокруг себя. Даже стоя в нескольких метрах от них, Поттер ощущал искрящее напряжение и сосредоточенную ярость между этими двумя. — Предупреждаю тебя, — прошипела в ответ Паркинсон. — Либо ты отвалишь, либо твоя задница познает величайшие муки. Я серьёзно, Блейз. Забини тяжело вздохнул и зашагал прочь. До слуха Гарри донеслась фраза, которую он кинул Пэнси вслед: — Хотите сдохнуть оба — ваше дело. Подождав минуту, Гарри выглянул из-за угла. Опираясь одной рукой о стену, Пэнси стояла с закрытыми глазами, сжимая двумя пальцами переносицу. — Всё в порядке? — спросил он, выходя из темноты коридора. — Чего Забини от тебя хотел? Пэнси резко обернулась, и её глаза расширились от удивления. Гарри стало неуютно от собственного присутствия. Может, стоило уйти? Забыть этот разговор и сделать вид, что никогда его не слышал? С другой стороны, Забини явно каким-то образом узнал о них, и его намерения были не ясны. Он угрожал ей? Запугивал? И при чём тут Малфой? Мысли пульсировали, вызывая головную боль. Гарри поморщился и поднял взгляд на Пэнси. — Как много ты услышал? — прищурив глаза, спросила она. — Прости, — Гарри закусил губу и одарил её виноватым взглядом. — Я искал тебя. Думал, что тебе нужна помощь. Её лицо смягчилось. Оттолкнувшись рукой от стены, она направилась к нему. Паркинсон выглядела совершенно измотанной, словно её только что напоили Веритасерумом и допросили. Гарри сделал пару шагов вперёд и заключил её в объятия. Обхватив плечи одной рукой, ладонью он прошёлся по её волосам и опустил подбородок на её макушку. Тело девушки била мелкая дрожь. Пальцами Пэнси вцепилась в его мантию и закрыла глаза, пытаясь восстановить дыхание. Гарри продолжал гладить её волосы, плечи, руки. Её запах окутал его, словно мягкое тёплое одеяло в холодную ночь. Это было гораздо интимнее любых поцелуев, любых прикосновений — только она в его руках, сбросившая маску, совершенно открытая и такая уязвимая. Она постепенно успокаивалась, а хватка на его мантии давно ослабла. Её ладони покоились на его груди — ледяные, как всегда. Отстранившись, она подняла голову и взглянула ему в глаза. — Странное дело, — произнесла Пэнси. — Ты — тот, от кого я должна бежать, как от огня. А на деле веду себя, как полная идиотка. Улыбнувшись, Гарри прижал её обратно к своей груди и прошептал: — Если тебя это утешит, то я тоже идиот. Но меня всё устраивает. Он услышал, как она усмехнулась ему в шею. Она больше не дрожала, и это всё, что имело значение на данный момент. Гарри прикрыл глаза и тихо вздохнул. — Что с нами будет? Я про… — прошептала Пэнси и закусила губу, оборвав фразу на полуслове. Но Гарри знал, что она имеет в виду. Он задавал себе этот вопрос каждый день, лёжа в спальне мальчиков и сверля глазами полог кровати. — Не знаю, — ответил он. — Я правда не знаю.***
Вина. Жгучее, всеобъемлющее чувство вины захлёстывало Гарри с каждым шагом с большей силой, пока он на ватных ногах брёл в гостиную Гриффиндора. Всё его тело била дрожь от осознания сделанного. Закрывая глаза, он видел лужу крови, стремительно расползающуюся под бессознательным телом Малфоя. Испещрённая порезами грудь источала столько крови, что рубашка практически полностью стала багровой, отпечатываясь в мозгу Гарри. Ему казалось, что он будет помнить эту картину вечно. Пробормотав пароль, Гарри, словно в трансе, вошёл в гостиную и рухнул в кресло. В помещении была только обложившаяся учебниками Гермиона и пара первокурсников, которые заканчивали домашнее задание поздно вечером. Упёршись локтями в колени, Гарри уронил голову на руки и тяжело вздохнул. Он проклинал тот день, когда решил запомнить таинственное заклинание Сектумсемпра, нацарапанное аккуратным почерком на полях учебника. Гермиона бросила на него встревоженный взгляд и опустилась на колени перед ним. Дотронувшись до его предплечья, она спросила: — Что случилось? Это было похоже на прорыв плотины или цунами, сносившее всё на своём пути. Потому что Гарри ощущал себя так же, когда слова против его воли потоком посыпались из него. Он рассказал ей всё. Запинаясь. Дрожа. Бесконечное количество раз повторяя «Мне так жаль» и «Я не должен был». Гарри даже не заметил, как они остались в гостиной одни. Поттер поднял взгляд на подругу и замер. Она всё так же сидела на полу, но смотрела на него невидящим взглядом, а в её глазах стояли слёзы. — Ты… — прошептала она, — сделал что? — Это получилось случайно! — воскликнул Гарри, ощущая, как новый прилив вины затапливает его рассудок. — Он вскинул палочку, я запаниковал и вспомнил первое заклинание, пришедшее в голову. Гермиона помотала головой и сморгнула слёзы. Её грудь вздымалась от тяжёлого дыхания, а дрожащая рука вцепилась в колено Гарри. — Как он? — ровным голосом спросила она. — Он выживет? — Снейп примчался почти сразу же и вылечил его. Она судорожно выдохнула и поднялась на ноги. Словно не зная, чем себя занять, Гермиона скрестила руки на груди и стала ходить кругами по комнате. Гарри следил за ней напряжённым взглядом, подмечая каждую деталь. Плечи напряжены, взгляд расфокусирован, ногти вцепились в ткань джемпера. — Да что с тобой такое? — спросил Гарри. Гермиона резко остановилась и подняла на него взгляд. Она была напугана и растеряна. А в её глазах Гарри чётко увидел тревогу. Это словно выбило выключатель в его голове. Будто он всё это время сидел во мраке, а теперь его ослепила вспышка света, выжигающая глаза и заставляющая прищуриться. Возможно, где-то глубоко на задворках своего сознания он догадывался, но только сейчас все точки соединились в полноценную картину. Её появление на Карте Мародёров, странное поведение в последние месяцы, подавленное состояние… «Загляни в кабинет трансфигурации, может, и подружку там свою найдёшь. Только, боюсь, увиденное тебе не понравится», — эхом звучал в голове голос Пэнси. Старый кабинет и брошенное вскользь: «Она тебя погубит, Драко». Полный надежды взгляд Гермионы и её тихое: «Ты так считаешь?». Напряжённый голос Забини, цедивший сквозь зубы: «Я вам говорю — вы оба слетели с катушек. Что ты, что Малфой». Словно обухом по голове, осознание выбило почву из-под ног. Гарри вскочил с кресла. — Гермиона… Её закушенная губа затряслась от сдерживаемой истерики. Слёзы градом катились по щекам, но она, словно не замечая этого, смотрела на Гарри. Она ловила каждую его эмоцию, с надеждой заглядывая в глаза. Гарри направился к ней и приобнял за плечи. В этот момент она позволила себе сорваться. Как будто кто-то чиркнул спичкой и кинул её в порох. Гермиона вцепилась пальцами в его рубашку, сжав мягкую ткань в кулаки. Все её тело содрогалось в рыданиях. До его уха доносились сдавленные всхлипы подруги, а грудью Гарри чувствовал горячие слезы, расползающиеся мокрым пятном по одежде. Она пыталась что-то сказать, но задыхалась от слёз и нехватки воздуха. Поттер прижал её к своей груди ближе и погладил по волосам, позволяя выплеснуть эмоции. Ей это было нужно. Когда всхлипы почти затихли, а дрожь отступила, Гарри выпустил её из своих объятий и убрал с мокрого лица Гермионы прилипшие пряди волос. Он взял её за руку и усадил в кресло, присаживаясь у неё в ногах. Гарри не отпустил её руку, всего на миг задумавшись о том, какую ношу она носила с собой, и как давно это продолжалось. Он должен был узнать всё. — Это… правда? Ты и… — Да, — ответила Гермиона, тыльной стороной руки вытирая остатки слёз. Гарри наколдовал ей платок. Он напряжённо следил за тем, как она приводит себя в порядок и думал. О ней и о Малфое, о себе и о Пэнси. И о том, сколько ещё нераскрытых секретов хранится в её шкафу. — Почему ты мне ничего не сказала? — спросил он. Гермиона молчала, теребя платок в руках. Она избегала взгляда Гарри, и этот факт заставил его почувствовать обиду. Имел ли он на это право? — Как ты себе это представляешь? — наконец ответила Гермиона. — «Привет, Гарри. Я встречаюсь с Малфоем»? Поттер закусил губу и задумался: если бы Гермиона когда-нибудь сказала ему такую фразу, он бы в жизни не поверил. — Он… Пожиратель смерти? — аккуратно спросил Поттер. Гермиона вскинула на него взгляд. — Нет! — выпалила она. — То есть... я не знаю наверняка. Гарри тяжело вздохнул. — Он причастен к тем происшествиям? — Нет… — Гермиона помотала головой. — Я думаю, нет. Гарри заметил, как она скосила взгляд в сторону. — Что ты знаешь, Гермиона? — требовательно спросил он. Девушка опустила взгляд на руку Гарри, сжимающую её ладонь. — Я ничего не знаю, Гарри. Мы… не говорим об этом. Поттер кивнул. Он знал, что она имела в виду. Это было до боли знакомо ему самому. Гарри выпустил её ладонь из своих рук и поднялся на ноги. Понимание произошедшего словно только что накрыло его с головой. — Чёрт, Гермиона… Это… — Гарри провёл ладонью по лицу, пытаясь собраться с мыслями. — Мне нужно всё это переварить. — Он вновь плюхнулся в стоящее рядом кресло и спрятал лицо в ладонях. — Какой же я идиот! Всё это время думал, что ты из-за Рона так странно себя ведёшь. — Не говори ему, — резко выпалила Гермиона, пронзая Гарри молящим взглядом. — Прошу. Он понимал. Лучше, чем кто-либо другой. Но это не умаляло тяжкого груза, ставшего ещё более невыносимым с появлением нового секрета, который он должен был хранить.***
Сегодняшний вечер был особенно ветреным, но, стоя у парапета Астрономической башни, Гарри начинал понимать, почему Пэнси любит холод и ветер. Он помогает очистить мысли и сфокусироваться. Гарри вглядывался в темноту ночи и размышлял о прошедших двух днях с того вечера, но его размышления прервали шаги на лестнице. — Какого чёрта, Поттер? Он обернулся и увидел Паркинсон. Её брови были сведены к переносице, а руки сжаты в кулаки. — Я не хотел. — Если бы я могла, придушила бы тебя прямо сейчас, — процедила она, направляясь к нему. — О чём ты только думал? Гарри тяжело сглотнул. Пэнси остановилась на непривычном расстоянии от него, держа дистанцию. Неужели они снова вернулись к этим играм? Гарри подошёл чуть ближе. — Он… С ним всё в порядке? — Жить будет, — коротко бросила Пэнси и сложила руки на груди. Повисло долгое молчание, в котором сгущались разные эмоции: ярость, чувство вины, отчаяние и обида. — Ты знала про Гермиону и Малфоя? — спросил Гарри. Он прекрасно знал ответ, но обязан был спросить. Пэнси вздрогнула. Злость на её лице словно испарилась, сменившись растерянностью. — Это не моя тайна. Я не имела права никому рассказывать, — ответила она. Гарри покачал головой и опустил взгляд в пол. Он понимал, но всё же чувствовал себя странно. Так, будто его всё это время водили за нос и шептались за спиной о том, какой он слепой придурок. — У тебя есть ещё от меня секреты, — осторожно начал Гарри, бросая быстрый взгляд на её предплечье, — о которых я должен знать? Пэнси цепко уловила направление его взгляда. Её рот приоткрылся, будто она хотела что-то сказать, но ей не хватало воздуха. Она сделала шаг назад. Глаза Паркинсон метались по лицу Гарри, так, будто она видела его впервые. Ему казалось, что пол пошёл ходуном, образуя пропасть. — Отлично, Поттер! — воскликнула Пэнси, сжимая руки в кулаки. — Просто, блять, прекрасно! Её грудь часто вздымалась от едва сдерживаемого гнева. Трясущимися руками она расстегнула пуговицу на манжете рубашки и стала закатывать рукав. — Не надо, — произнёс Гарри, делая шаг к ней. — Заткнись, — прошипела она, отступая назад. Оголив предплечье, она продемонстрировала ему чистую кожу, но Гарри даже не взглянул. Он смотрел в её глаза, в которых отчётливо видел одну эмоцию: боль. Он был так рад, что, наконец, научился понимать её, считывать реакции, словно следовал по пути из хлебных крошек за ней. Но сейчас, именно в этот момент, он жалел о том, что понимал её как никто другой. Её скулы были напряжены, а острые черты лица подчёркивал проникающий с улицы лунный свет. Гарри сделал ещё шаг вперёд, но Пэнси отшатнулась и опустила руку. Она кинула на него разочарованный взгляд и развернулась, направившись к выходу из башни. — Пэнси! — Отвали, — бросила она через плечо. Гарри поспешил за ней. — Паркинсон, — он поймал её запястье и развернул к себе. — Прости. В её глазах блестели слёзы, но она молча смотрела на него опустошённым взглядом. Он и без него знал, что виноват перед ней, ощущал себя полнейшим идиотом. Но он должен был хотя бы попытаться. Гарри почувствовал горячее дыхание Пэнси на своей шее, когда обнял её за плечи и осторожно прижал к себе. Она даже не сдвинулась с места. Так и осталась стоять, словно каменная, безжизненная статуя. Гарри отстранился от неё и обхватил её лицо ладонями, заглядывая в глаза. Большими пальцами он нежно стёр дорожки слёз с её щёк и прислонился лбом к её лбу. Пэнси судорожно вздохнула и сдалась, положив руки ему на грудь. — Ты же понимаешь, что это дорога в никуда? — спросила она. Гарри зажмурился и произнёс: — Это неправда. Пэнси отчаянно замотала головой. — Послушай… — начала она. — Нет, — оборвал её Гарри. — Ничего не говори. Он обхватил её затылок и притянул к себе. Его язык требовательно скользнул в её рот, и Пэнси углубила поцелуй. Она прижалась ближе к нему, хватаясь за его плечи. Так, будто это был последний поцелуй, который она собиралась ему подарить. Так, словно хотела отдать ему всю себя здесь и сейчас. Его руки блуждали по её шее, спине, талии, стараясь запомнить каждый изгиб, каждую часть. Он сжимал её тело в своих руках, словно был утопающим, а она спасательным кругом. Только в глубине души он знал, что они оба идут ко дну. Гарри ощутил солёный привкус на её губах. Разорвав поцелуй, он отстранился от неё и прошептал: — Мы можем… — Мы, — оборвала его Пэнси, — ничего не можем. Она облизнула губы. Слёзы всё ещё текли по её щекам, а Гарри ощущал бессилие и страх. — Если бы ты только подумала, — произнёс он. Его руки всё так же покоились на её талии. Пэнси сделала шаг назад и разорвала их контакт. — А я не думала? — ответила она. — Как ты себе это представляешь? Моя семья… — Ты ведь не такая! Я знаю тебя. — Ты не знаешь, — сказала она, горько усмехнувшись. — Тебе кажется, что знаешь, но это не так. Гарри нервно запустил пальцы в волосы и оглянулся по сторонам, словно прося поддержки у стен замка. Но ответом ему послужила тугая тишина, заглушаемая лишь стуком собственного сердца. — Пэнси, — прошептал он. — Прошу, прими правильное решение. Паркинсон смахнула слезы с щёк и воскликнула: — Для тебя всё так просто! Правильное решение было принято за тебя много лет назад, и никто не спрашивал твоего мнения! — Она сделала шаг вперед и ткнула пальцем в его грудь. — Так же, как никто не спрашивал моего. На твоей стороне все твои долбанные друзья. Вы привыкли сражаться со злом с младенчества, а я… — Пэнси подавила рвущийся наружу всхлип, — привыкла к тому, что моё место здесь. Гарри казалось, что пропасть под ногами разверзлась окончательно, и он падает вниз. Ещё чуть-чуть и разобьётся вдребезги, как фарфоровая чашка. — Привычки можно изменить, — глухо ответил он. — И что? — произнесла Паркинсон, вскидывая руки в стороны. — Я должна побежать и вступить в Орден Феникса? Ну что ж, можешь прислать мне ёбаное приглашение и увидишь, в чьей заднице оно окажется! Гарри развернулся спиной к ней и запрокинул голову наверх, зажмурив глаза. Кровь бурлила по венам, словно лава, заставляя его гореть. Он уже не понимал, где реальность, а где чувства. — Я не такая, Поттер, — послышался за спиной голос Пэнси. — И никогда не стану такой, какой ты захочешь меня видеть. Она поставила точку там, где в его мыслях был пробел. Надежда. Желание? Гарри не был глупым мечтателем, он понимал, как всё устроено и в каком положении находятся они оба. Но всё же, где-то в глубине души поселилось абсолютно иррациональное, нелогичное, несвойственное для Гарри желание — получить от этой жизни хотя бы её. Хотя бы её. Он давно должен был привыкнуть к тому, что жизнь так не работает. И вот, наконец, его принципы и приоритеты столкнулись с жестокими обстоятельствами, в которых чувства не имеют никакого значения. Гарри стиснул зубы и сделал шаг, оставляя за спиной то, чему никогда не будет суждено сбыться. Пэнси провожала взглядом его удаляющуюся спину, пытаясь сморгнуть застилавшие глаза слёзы. Если бы стены Хогвартса могли говорить, то они бы рассказали, что Астрономическая башня не в первый раз тонула в таких же звуках отчаянного плача по утраченной любви.