***
— Я не думаю, что могу такое надеть, Романофф, — Мина стояла в своей просторной гостиной и рядом, на сером диване сидела Нат. Как же ей всё-таки удалось попасть на роль дизайнера? О, она и сама этого не понимает. В один момент, Свонг просто предложила ей заглянуть в гости, ибо она уже разлагается в тишине и вот к чему они пришли. Мине нужно было быть готовой встретиться с родственником и платье должно было выражать слишком много чувств одновременно. Свободу, радость, месть и силу. А Романофф обладает невероятным вкусом, способным соблазнить и притянуть взгляды кого угодно. Она прекрасно создаёт «маски». Теперь одна из таких нужна Мине. — О, нет, Мина, это выглядит сногсшибательно.Её одежда: https: //pin.it/7qIUIBz
Эти открытые платья. Она их ненавидела, хотя бы за то, что они были невероятно свободными. Они давали коже дышать и чувствовать свободу, вместо собранности. Вторая же причина — это слишком напоминало те времена, когда их семья в самом деле была в мире и согласии. В такие моменты, нынешняя Свонг сидела в самой темноте зала. Пока все веселились где-то в середине и напевали песни всяких миров и народов. На таких собраниях была не только их семейка, но и всякие высокопоставленные личности со всей вселенной. А так же их партнёры. Мина помнит такие случаи почти на каждом праздновании. Когда молодые и не очень молодые пары уединялись. Это поистине раздражало Свонг, но и вызывало зависть. Уже тогда она проявляла собственничество к своему личному пространству, распугивая их. Лишь бы они покинули её уголки тишины и спокойствия. Лишь бы не заставляли её хотеть того же. Теперь ей надо будет прийти туда ещё раз. И надо выглядить… «Как сказала Романофф?» Ах, да. «Сногсшибательно».***
В зале шум ударов не стихал уже по меньшей мере час. Только лишь энергичная музыка скрывала всю силу и все эмоции, которые были вложены в эти точные и неистовые удары. Но у Стива была прекрасная грамматика движений. Чисто, правильно. Словно по учебнику. А уж силы, привитые ему с помощью не только сыворотки, но и опыта, шатали грушу из стороны в сторону. Иногда он останавливался и сразу вставал на кулаки и отжимался, заставляя сердце бешено биться, но при этом развивать выносливость. Это было раннее утро, через день после того разговора. Роджерс ни говорил ни с кем на протяжении этого времени. Даже только сегодня вышел на тренировку. И он был прав, ибо оставаться дольше в стороне и одиночестве он не мог. Да и был ли в этом смысл? Всё равно, рано или поздно, он поговорит об этом с ней. Но пока что его косточки пальцев всё сильнее ударяли по коже «оппонента», а по лбу скатывалась очередная капелька пота. Такое ощущение, что с каждой этой каплей из Стива выходили тревога и печаль. Щелчок. И музыка резко остановилась. Кэпу пришлось обеями руками остановить грушу и только тогда обернуться в сторону панели с управлением музыки. — Мина, — он глубоко дышал и мышцы под тонкой футболкой сокращались вместе с его движениями. — Доброго утра, Роджерс. И вот опять она всё так же строга не только в своей одежде, но и походке. Застёгнутые до самой шеи пуговицы на белой рубашке, а так же серые юбки почти до самой щиколотки. Она сама по себе слишком сдержанна даже для его молодости. Она другая. Но она так похожа на человека, на руках которого бесчисленное количество крови. Она убийца. Она изверг и бастард своей семьи. Стив ловит себя на мысли, что понимает причину такого к ней отношение со стороны её родственников. — Ты готов поговорить? — Я тренируюсь, — он подхватывает белое маленькое полотенце со скамьи и проскакивает им свою шею. Желваки на её лице сильно стеснялись. — Но я готов отвлечься. И он шагает ближе к ней и к этой панели, что встроенна в стену. Ему любопытно наблюдать за тем, как она стучит своими ногтями о небольшой выступ. Роджерс её не торопит, даёт время чтобы… Что? Она же не извиняться пришла или оправдываться? — У меня нет ни оправданий, ни смягчающих факторов, ибо я в самом деле не святая. Никогда такой не буду, — он выглядывается в её лицо, впитывая каждую интонацию её голоса. Её лицо, однако, не помогает ему узнать её чувства, — Но я хочу чтобы ты кое что знал. На самом деле, если бы я питалась в вашем мире, то жертв было бы гораздо больше, чем сто двадцать семь или сто сорок семь смертей, я уж точно не вспомню. Он скрещивает руки на груди. — Что ты хочешь этим сказать? — Я сдерживаю свой голод, Роджерс, — в её глазах вспыхивает что-то… Дикое, присущее лишь диким тварям, — Я не человек и ваша еда для меня лишь развлечение, собственная прихоть. Мне нужны ваши души. Они сдерживают это тело от гниения. — «Гниения»? — он повторил её слова щёпотом. Хотелось спросить в самом ли деле это то самое гниение, о котором он думает или это нечто иное, и болезненно ли оно для неё, но он задал другой вопрос, — Почему ты всегда так по-чужому отказываешься о своём теле? Мина секунду промолчала. Потом открыла рот, но вдруг передумала. — Неужели ты думал, что это моё истинное обличие? Но Роджерс не ответил, лишь положил полотенчико за свою шею. — Да ладно! — Свонг засмеялась, — Ну не все существа в этой вселенной походят на людей! Ты же из-за братьев Одинсон так подумал? Кивок в ответ. — В вашем мире бесконечное множество разумных существ и многие их них не то чтобы не похоже на вас внешне, но и морально. Отсутствие каннибализма причина по которой люди остаются любимчиками Всевышнего. — Ты хочешь сказать, что ты такая же? — их смущения Стив перешёл в любопытство. На самом же деле, ничего о том чем занимается она вне их мира он и его друзья не знают. Мстители ничего о ней и этой вселенной сказать не могут. Однако Роджерс мог поклясться, что в последнее время она стала более простой и открытой им. И даже через ссоры, драки, кровь и примирение она им рассказывает о себе. — Я? — она осеклась, — Нет-нет, я не ем людей. Её смех озарил весь зал и это был отнюдь не злой или неприятный смех, а скорее вызванный умилением. — Я состою из мёртвых тканей мироздания, а не из убитых. Это большая разница. И я не убиваю людей — клянусь, в основном я таким не занимаюсь! — я скорее забираю то, что уже принадлежит мне. Их мёртвые, прогнившие насквозь души для меня словно самый сладкий мёд. Пока существуют грешные люди, а такие будут во все времена и во всех мирах, существую и я сама. Это лишь мой инстинкт. И почему-то перед глазами Стива мелькнула интересная картина. Вот Люцифер соблазняет людей на совершения зла, он очерняет их души, превращая в беспощадных созданий, пока те сами не начинают хотеть совершать то, что они совершают и когда в конце их времён за ними приходит Смерть они полностью сгнившие изнутри. Готовые к её пище. Теперь акт соблазнения Еву яблоком стал для Роджерса актом любви к Свонг. Словно король Ада делал это для Мины и ради Мины. — Хорошо, считай, что я тебе поверил, — он хрустит костяшками пальцев и добавляет, — Мне надо закончить тренировку. И после, хочешь остаться попить чего нибудь горяченького? Мина победно улыбается, ведь всё-таки для неё это тоже был новый опыт. Объясниться перед кем-то? Она такого не делала больше не для кого, не считая Люцифера. И это предложение, чтобы она осталась… — Конечно! У меня есть что рассказать, поэтому я позову остальных, ты не против? — с удовольствием соглашается и через мгновение исчезает. Роджерс считает, что она игнорирует существование дверей. И поэтому уже в одиночестве этому усмехается.***
Она находит Старка в своей лаборатории. На удивление он посапывает на ближайшем диванчике в какой-то античной позе, видимо случайно. Романофф сидит в гостиной и изучает какие-то бумаги с громогласным печатями ЩИТа. — Фьюри решил вернуть меня в форму и тем самым дал пару заданий, думаю, поэтому я буду отсутствовать какое-то время, — отвечает она на вопросы Свонг. Следующим делом, пока ещё остаётся немного свободного времени она строчит небольшое письмо прямо в воздухе взмахами пальцев. Это письмо она отправит Клинту Бартону, оповестив о продвижении их дел и всякой другой информации. Похожее, но с иными моментами, письмо Мина отправит Стрэнджу. И вот осталось последнее дело. Пока Романофф ставит кипятиться воду или наливает Старку его виски Мина поднимается к жилым комнатам. В комнате принца стоит лёгкая прохлада, а интерьер заметно богаче, чем в комнатах остальных Мстителей. Комната почти такая же и по размерам и по убранству, как та, что однажды была у Локи в Асгарде. Несоразмерно большие окна, высокие потолки из чистого золота и всяких деталей из космических кристаллов, которые редко появляются на просторах вселенной. Дорого и красиво. Тут не поспоришь. Однако… Это всё ложь. Иллюзия созданная временным хозяином комнаты. Лишь красивая магия. Лишь ложь. И её глаза с интересом рассматривают потолок с красивым рисунком, точно как в тронном зале, только с другой историей. — Как бы я хотел, чтобы однажды ты побывала в моей комнате в Асгарде, а не в этой фальшивке, — он лежит на кресле с зелёными ягодами винограда. Тот на удивление реален. — Я никогда не гуляла по замку вашей семьи. Ты прав он красив, — «Напоминает мне тот, что стоит в Аду». Это она в слух не произносит, — Спускайся вниз. Надо рассказать всем о планах. Только дверь за ней закрывается, как магия рассеивается, превращаясь лишь в воспоминание. Столь же блеклое, как и многие другие о его доме. Сейчас Локи уже не стесняется назвать Асгард своим домом, ибо Йотунхейм ему уже слишком далёк. И зачем он только показал ей эту иллюзию? Хотел рассказать больше. Стать ближе. Избалованный мальчишка теряет терпение.***
Подхватывая пальчиками горячую кружку Мина жадно вдыхает запах ароматного кофе и боготворит Бога за создание столь невероятного напитка. И её глаза чуть закатываются от такого блаженства, что не уходит от глаз Лафейсона. Казалось бы, такое невинное действие, однако вызывает позывы почувствовать, как Свонг вдыхает его запах и так же сладко реагирует. Чёрт. Ему становится жарко. — Ну давай! Прямо заинтриговала, — без доли прошлой усталости говорит Тони и отпивает немного горького напитка, — Должна же быть причина, по которой ты опять разрушила стену в моей гостиной! Спасибо, что хоть восстановила её! — не без раздражения упрекает он. Наташа лукаво улыбается, зная уже о приглашении и чувствуя некую важность, ибо ей доверили эту информацию гораздо раньше остальных. Так же она косо поглядывала на Локи, который всё ещё ведёт себя с ними молчаливо, но хотя бы без показнного отвращения и презрения. Даже сейчас он кивком спросил Старка можно ли взять, то виски, которое было любимое у Тони. И получил разрешение. Лёгкие изменения в его поведении очень радовали Мстителей, однако Романофф была уверена, что причина была в Мине. Локи, словно пытался заслужить её уважения. Значит ли то, что она берёт его, как своего «+1», что у него это получается? На это Нат не знала ответа. — Камень Разума был разрушен. Она начинает с козырей. И Стив переглядывается с Нат. Их взгляды означают многое, однако главный вопрос, несказанный в слух — «Разве Камни уже не уничтожены?». И всех вновь прошибает осознанием, что Мина вела ещё одну игру за их спинами. Ещё одну ложь она им вторила, а они поверили. Хуже то, что в этот раз это не была недомолвка. Это была ложь с её стороны. — Ты говорила, что уничтожила все Камни Бесконечности, — низким голосом начинает Роджерс и устало потирает уголки своих глаз. Ему неприятно. До жути неприятно знать, что она вновь их обманула. И сколько же ещё таких обманов было одновременно? Ведь она просто кормила их ложью, долгие несколько лет, пока они сотрудничали. — Ты же не просто сохранила Камень Разума для Вижена, не так ли? — Нат прерывает недолгую тишину. — Ведьма Максимофф пропала именно поэтому. Я отдала ей Камень и по планам она с Виженом должна была бы быть сейчас счастлива, — Мина сжимает кулаки незаметно для самой себя, — Я не думала, что Медея появится столь рано. Я надеялась, что в вашем мире у меня есть ещё пару лет, перед тем как она появится по мою душу… Рука Локи положилась Свонг на плечё. Ему хотелось уберечь её от всех этих проблем и остаться с ней наедине ради того, что бы другим не доставалась возможность видеть такое выражение её лица.Это был жест поддержки и понимания, однако Мина восприняла его по-другому. — Мне не нужна твоя жалость, — огрызается и скидывает его холодную ладонь. Он униженно фыркает и складывает свои руки на груди, хмуря взгляд. — Медея напала со спины. Как обычно. Как и мы все, — её слова сочатся презрением. И Тони серьёзно задумывается о добрых намерениях Свонг. — Но ведь это не всё? — Нат постукивает ноготками по поверхности стола, у которого все расселись. — Все Камни у меня. Тони громко вздыхает и с хлопком ударяет по столу. Он встаёт и кресло под ним со скрипом отодвигается. Нат берётся за голову, держа пальцы висков. Роджерс же больше не имеет сил смотреть в её сторону. И только Локи сверлит Мину взглядом. Он не чувствует ни отвращения ни презрения. Лишь любопытство. — Зачем? — спрашивает Лафейсон. И пока Старк безмолвно смотрит в окно Мина начинает: — Эти Камни это мои убитые родственнички, как вы уже знаете. И я понимаю, что у вас всех были вопросы о том, как именно все они пропали и куда… — она цепляет руки между собой, перекрещивая пальцы, — Такие как я не умирают, это невозможно. Поэтому когда нас сильно иссушить мы входит в это состояние «кристаллизации». И идут миллионы лет, а ты этого не ощущаешь, поэтому то, что Медея разрушила Камень Разума — невероятно плохо. Проснувшись он остался с теми же эмоциями, какие были до «кристаллизации». Единственный плюс — он истощён. И я сильнее. Я фактически сейчас старше его. Но это особо не меняет смысла, — она хрипло заканчивает. — Где остальные? — Локи всё больше встревает в этот разговор. Мина медленно выдыхает и поднимая ладонь на уровне своих глаз проводит ею по воздуху и пять ярких камней появляются. Они притягивают взор Романофф и Старка, ведь Роджерс просто уже не может на них смотреть. Да и не хочет. Сила, Душа, Реальность, Пространство и Время. В каждом из этих Камней бурлит сила, способная убить Свонг. Они пульсируют и словно с ненавистью смотрят Мине в глаза. Больше всего она заостряет свой взгляд на Камне Души и продолжает: — Если Камень разрушить, то высвобождается сила, которая влияет на всё в этой вселенной. Все из этих аспектов сейчас приглушены, хотя вы этого и не ощущаете. Я это чувствую, ибо помню времена, когда всё вокруг не было столь же блеклым. — Это всё? — Роджерс поднимает свой ясный голубой взгляд и пытается смотреть только на Свонг, а не на Камни. — Нет, — Мина оборачивается на Лафейсона и ловит его на том, как он заводит руки за спину, выпрямляя спину, — Разум прислал нам приглашение на «семейную» встречу. Тони стремительно шагает обратно. — Убери их, сейчас же! Даже видеть все эти Камни не хочется! — резкий приказ Старка заставляет Мину нахмуриться, но убрать их. Они пропадают в пустоте её ладони. — Каков твой план? — Роджерс наконец успокаивает внутренние беспокойства и скрещивает руки на груди. Его бедра опираются о столешницу, с чувством усталости от лжи он больше неспособен стоять ровно. — Просто поболтать, — Свонг ухмыляется. Она наконец-то всё рассказала. Почему-то с её плеч сваливается огромный груз, который она ранее совсем не ощущала.***
В день «икс» на улице идёт проливной дождь. Он бъётся о стёкла в её квартире, заставляя хозяйку проснуться раньше, чем обычно. И так даже лучше, ибо у неё будет больше времени побыть со своими мыслями наедине. Лёжа в ванне, слыша успокаивающее нагревание чайника и шумный телевизор. Всё это время она проводит в бушующих мыслях. Мина соврала бы, сказав, что абсолютно спокойна. Её руки тряслись от волнения, а тело бросало в холод. Покончила с волнением она коньяком. Надев заготовленное платье она выпила ещё немного и уже тогда окончательно успокоила нервы. Волосы были убраны на верх золотой шпилькой. В таком неудобном и свободном наряде она явилась в башню Мстителей.***
С раннего утра в окно бил тяжёлый дождь. Локи проснулся гораздо раньше обычного и уже не мог заснуть. Он помнил, что именно сегодня они проведут время вместе. Да, именно так он называл эту встречу. Свиданием. И принцу было абсолютно всё равно, что Свонг воспринимает это по-иному. Они явно будут вместе танцевать и много говорить — об этом он точно позаботиться. Он хочет её коснуться вновь. Да так, чтобы она не могла сбежать. Над его столом меркал огонёк, явно ощущаемый Локи. Это была магия Мины, без сомнения. Поэтому он подошёл и протянул к свету руку. Он вспыхнул сильнее и на руки упала ткань, на ощупь мягкая, как облака и тёмная, как тени в ночи. — Ты даже об этом позаботилась, Мина, — он развернул ткань и прижал к щеке, наслаждаясь иллюзией её заботы.***
— «Viter»! Вспышка света, заставляет даже Мину зажмуриться от боли. Она клянётс себе, что ни одна её боль не достойна Камня Разума, поэтому резко раздражается, скидывая руки Лафейсона со своих плечей. — Это просто… Невероятно! — он стоит на месте и оглядывает пространство в округе. Тропа из больших и маленьких камней ведёт куда-то в глубь растений. Не далеко, видимо, ведь в маленьких просветах средь листвы виднеется золотой свет огней. В темноте это выглядит словно золото на зелени. Словно золото заплетённое в волосы Свонг, которая длинными шагами двигается вперёд. Она вовсе не ждёт принца. Его шаг больше, поэтому через жалкие три шага он оказывается в близи Мины и обхватывает её талию своими руками. — Лафейсон, — она тихо рычит на него шёпотом, — Я тебе эти руки сейчас в кандалы закрою. Он смеётся ей на ухо, считая, что он готов пережить ещё уйму заточений, лишь подольше подержать её в своих руках. Кожа в этом платье у неё непозволительно сильно открыта. Как и его, собственно. Окутывая его бёдра ткань крепилась на золотое кольцо сбоку. Торс был прикрыт плащём через одно плечо, с золотыми нитями на конце. Локи выглядел прекрасно. Особенно его растрёпанные волосы, которые так были уложены лично Миной. Уже на этой стадии Лафейсон был сильно возбуждён, а когда Свонг приказала прижаться к ней для произнесения «слова ключ», он был готов ликовать в голос. Вцепился в Мину, как хищник к добычи. И держал свои руки на самых открытых участках её кожи. В особенности на этой гладкой, как мрамор, спине. — Тебе всё равно этого сегодня не избежать, Мина, — он провёл губами по её виску и тут же отпрянул. В камень на дороге, прямо между ими двумя, приземлилось белоснежное копьё, резделив камень ровно надвое. В миллиметре от стопы Лафейсона. Нервный смешок вырвался из его горла.***
В бесконечно красивой ночи, где в небе виднелись не только звёзды, но и яркие галактики, на маленьком островке земли возвышалось здание. Оно было выполнено в средневековов стиле и Локи был готов поспорить, что оно стоит примерно столько же, сколько ему лет. Арки обвивались лозой и обрастали мхом. В дверном проёме и вовсе не было двери. Лишь петли, говорящие о том, что раньше она там стояла. Из этого прохода высотой в почти три метра и окон вез стекла лился тот самый золотой свет, который ранее пробивался сквозь листву. Когда они поднялись по нескольким ступеням проход оказался прямо перед ними, а внутри всё можно было прекрасно разглядеть. Людей было неимоверно много, они плясали с музыкой, льющейся словно из ниоткуда. Лишь пара красивых женщин играли на арфах, но это отнюдь не был главный источник звуков. Мина рядом резко подняла голову, расправила плечи и взяла Локи за руку. Её пальцы сомкнулись на его запястье. Мина не позволяла взглянуть в свои глаза, поэтому принц не знал, что она могла сейчас испытывать. — С этого момента, веселись! — сквозь эти слова он слышал её напряжённость, — С остальным разберусь я. И решительно шагнув вперёд Мина почти не почувствовал, как рука Локи мягко выскользнула и ухватилась за её пальцы. Если бы у неё было время и желание с этим бороться, она бы это сделала, но сейчас… Она потянулась к толпе и пропустив по стаканчику медового напитка, схожего на самую сладкую душу пустилась в пляс. Люди вокруг делали это от души, но Мина была удивлена, что ни одного человека не знает. Обычно они приглашали богов. Греческих в основном, ибо те были теми ещё оторвами. А сейчас, не зная почти ни кого Свонг наслаждалась моментом забытого прошлого. Здесь не было её сестёр, что приковывали к себе взгляды и презренно заставляли её танцевать с разными богами-изгоями. Не было братьев, которые накладывали сильнейшие одурманивающие сознание заклинания. Этого всего не было. Круг танца сужался, люди пропадали в объятиях партнёров. И когда Свонг уже начала это понимать, взглядом зазывая стоящего с напитком Локи, горячие руки обхватили её талию, притягивая к себе. — Люци?***
Своег была птицей свободного палета. Её нельзя было удержать, рядом, усадив на колени и передавая ей виноградинки из губ в губы. Нельзя было с ней наслаждаться телами друг друга, как это делали некоторые партнёры прямо в зале за каменными столбами. Но ею можно было любоваться. Как она танцевала было воистину прекрасно. Движения были столь ей привычными, что Локи невольно представил её здесь без него и до его рождения, танцующей с кем-то другим столетия напролёт. Это заставило его сжать золотой бокал до побеления костяшек. Надо было отвлечься. Поэтому он оторвался от созерцания Свонг и оглядел помещение ещё раз. Теперь его взору открывалось ещё больше. Лоза, спускающаяся в помещении, была золотой. Как и бокалы, как и элементы на одежде многих присутствующих. А у самой дальней стены стоял одинокий трон. Второй такой же покоился среди остальных семи и был гораздо краше. Остальные были полуразрушенный. Видимо дальний был Мины, а тот что краше — Медеи. «Как же низко вы были готовы опуститься, лишь бы унизить её,» — усмехнулся Локи про себя. Его взгляд встретился с мужчиной, стоящим прямо около трона Медеи. Он стоял в свободной позе, облокотившись локтем о древний элемент декора. Локи не оглядывал фигуру мужчины, он сразу заглянул ему в глаза, как ему и велела Свонг. — Ты никогда не сможешь распознать Сущность Бесконечности, если не заглянешь тому в глаза. Они отражают нашу душу. У Камня Разума они жёлтые, словно самое чистое золото. Они тебе напомнят о скипетре Читаури, поверь мне, — говорила девушка крутясь с волосами Локи, который сидел с закрытыми глазами, наслаждаясь этими прикосновениями. — Но ведь твои глаза похожи на зелень. Она едко усмехнулась. — Так это не мои глаза. «Это он!» Мужчина ухмыльнувшись посмотрел в толпу и проследив за его взглядом принц наткнулся на Свонг. Глаза Сущности блеснули более ярким светом в сторону девушки. После чего тот двинулся к ней. «Что б его Один покарал!» — выругался Локи и положив бокал двинулся в толпу. Люди словно специально, то загораждали путь, то толкали его в бок. В свою очередь мужчина с противоположного конца двигался сквозь толпу с высокой скоростью. Прямо как по закону подлости. И вот руки Сущности уже потянулись к Мине. И уже с прикосновением его пальцев до её талии в руках Локи сверкнуло два кинжала. Совсем несемейное прикосновение, когда руки подобным образом обхватывают девушку и прижимают её к себе. — Люци? — говорит Мина обернувшись на пришедшего со спины. И Локи замечает смущающую его деталь. Её глаза полны золота. Она догадалась сразу. И не только по причине того, что была уверена в смерти Люцифера и не была наивной девочкой, но и потому что глаза стоящего перед ней… Золотые. — Ты поздно показался, Фуат.