***
Ей хочется сбросить с себя собственную кожу лишь бы больше не ощущать эти мерзкие руки страха на своей спине. Свонг казалось, что она их больше не боится, что лишь ненавидит самый ярой ненавистью, но это оказалось не так. Она всё ещё ощущает себя голой и жалкой рядом с ними. Сколько бы лет не прошло, сколько бы миров не сгинуло в бесконечности. Руки страха никогда не скинуться с её плечей. Хрип рядом с собой был вполне неожиданным, она и забыла, что приложила Лафейсона об стену в порыве раздражения. Было видно, что его плечо сильно задето, то ли вывих, то ли просто ушиб. — Я же сказала, не подходить. — Вся эта ситуация выглядела слишком опасно. Я думал, что совсем скоро либо ты кинешься на него, либо он на тебя, — Локи усмехнулся и тут же зашипел от боли, — И подумать не мог, что ты настолько сильна. — Ты меня недооценивал? — хмурость её взгляда отозвалась в самом его сердце. Именно такой она ему и понравилась, поэтому он нелепо улыбнулся и сразу получил пинок, который заставил согнуться, — Я могу ударить ещё сильнее, чтобы ты убедился. Ему хотелось рассмеяться от выражения её лица. Она выглядела грозно, без условно, но это было лишь играючи. По крайней мере, подумал он, у него получилось поднять ей настроение. — Думаю ты бы могла загладить свою вину… — Ни в коем случае. Я ни в чём не виновата, — пыталась она прервать его. — … и залечить меня. Как думаешь? — Я… — она хотела придумать хоть одну отмазку, но он смотрел на неё самым наигранно болезненным и расстроенным взглядом из всех раннее виденых ею, — Какой же ты плохой актёр, Лафейсон. Она отошла к какому то шкафчику и нажатием открыла дверцу. Такому Локи уже не удивлялся, у Старка он встречал вещи и поудивительнее, но тут самым главным интересом были не бинты в коробочке, а Мина, что стояла с ними вся такая спокойная и расслабленная. А главное они были вновь наедине. — Садись на диван, сейчас вылечу. Он повиновался через мгновение, когда смог отвести взгляд, хотя на самом деле он пытался его максимально успокоить, ибо думал, что это слишком видно, как именно он на неё смотрит. Это могло бы смущать, если бы не было так приятно. Ему нравилось, что она знает о его чувствах, что совершенно спокойна об этом и единственное, что расстраивало — она не даёт и намёка о том, что сама об этом думает. Он скинул с себя эту накидку и повесил на спинку серого дивана. Пахло кофем и алкоголем, словно это всё, чем она питается. Но этот запах был её собственным и мужчина этим наслаждался. Пока мог. — Лечебная магия слишком не стабильна в моих руках, поэтому я зафиксирую твоё плечо максимально, чтобы его состояние вновь не ухудшилось. Сейчас замолчи и не мешай мне, — инструктировала она подходя к нему ближе. Мина села у его левого плеча, которое и было повреждено. И как бы интимно это всё не воспринимал Локи, но она не смотрела на его бледную кожу с желанием или смущением. Она положила свои руки на это плечо и хотело было начать читать заклинание, как тут же ощутила боль в районе грудной клетки. — Вот чёрт! Умный ублюдок! — она рассмеялась, держась за грудь. — Что случилось? — Похоже Фуат подмешал что-то в напитки. Заблокировал мою магию. Так и знала, что он не поменялся, — она горько вспоминала его извинения и понимала, что всё это было сказано, зная, что через час она будет полностью подобна смертной, — Он испугался меня. — Это возможно? Заблокировать путь к своим силам? — он с любопытством обернулся на Мину. — Да. Это заклинание наносят на еду или напитки, чтобы оно попало в организм, а там оно превращается в защитное поле, которое не позволяет пройти магии наружу, — она отмахнулась, — Неприятно, но уже завтра я буду в норме. Видимо, он решил перестраховаться. А вот ты, похоже останешься с зафиксированным, но болезненным ушибом. — Поразительно. В Асгарде до такого ещё не додумались… — Локи задумчиво посмотрел вперёд, когда Мина продолжила начатое. Плечо было зафиксировано бинтом, закрыпив тот через грудь. Она быстро поняла, что принцу слишком сильно нравятся её прикосновения и стала делать это почти не дотрагиваясь к его коже. Как же ему этого не хватало. Отсутствие её рук стало убивать изнутри. — Готово, — она стремительно поднялась. Пока она убирала вещи на место, Локи пытался вернуть самообладание, мысленно успокоить своё желание рвущиеся через ткань на поясе. Мина резко ему кинул про то, что ему надо одеться и он слишком голый для её снобического жилища. Поэтому через несколько мгновений он был в своих привычных чёрно-зелёных одеждах. Рубашка на груди была специально приоткрыта, дабы хоть на мгновение, но Мина посмотрела бы на его грудь. Но Свонг думала не об этом. Пока она занималась перевязкой то могла отвлечься от разудумий о встречи с Фуатом, но сейчас её мысли опять наполнились переживаниями. Она взяла одну из самых дорогих и вкусных бутылок коньяка и положила на стол. Рядом положила один стакан. И призадумавшись подняла голову на Локи. Он уже смотрел на неё. — Будешь? — она приподняла бутылку с красивой расписной надписью на чужом языке, не из этого мира, — Мне надо немного проветриться. — Не откажусь. Он сел на против, считая, что его день рождения наступил раньше положенного. Уже несколько часов он находился рядом со своей самой большой страстью и был несказанно рад такому предложению. Они не говорили. Во время этого ритуала от снятия стресса Свонг не говорила не слово, да и Локи не собирался прерывать тишину. С каждым стаканом Мина выглядела всё серьёзнее и серьёзнее. Она явно думала о чем-то другом или о ком-то другом. Это несколько задевало эго принца, но в тот же момент он боялся, что стоит ему нарушить это мгновение своими словами, как Свонг раствориться в его воспоминаниях и мимолётная идилия их уединения закончится. — Как много ты слышал из нашего разговора? — хрипло спросила она, поднимая голову от своих рук. Было видно, что алкоголь расслабил её организм и она была напряжена лишь своими хмурыми мыслями. — Не так много. Я бы не судил тебя по тому, что он сказал, Мина, — её имя из его уст звучало слишком легко из-за чего она немного нахмурилась, — Ты же знаешь, что я совсем другого мнения о тебе, чем твой брат. Свонг долго смотрела на него, потом тяжело вздохнула и встала из-за стола. Локи был готов сразу же подняться за ней, лишь бы она не смотрела на него жалко или ещё как либо. Ему хотелось видеть другой её взгляд, которого он недостоин. Единственное, как он мог поддерживать с ней равный разговор был с высоты его роста. Тогда она смотрела на него снизу и это несколько возбуждало его, несомненно. И взгляд её тогда казался мягче. Хоть и визуально. Сейчас он сидел, держался за стол руками, готовый к любым её действиям. Но она только взяла стакан и аккуратно положила тот в раковину. Она больше ничего не предпринимала. Смотрела на стену мимо кранчика и опиралась руками о столешницу. Было несколько заметно, что она это делает ради опоры. Похоже она переборщила. Её тело не было столь выносливым. — М-да, знаю я какого ты обо мне мнения, — она горько усмехнулась и это послужило последней каплей перед тем, как Локи поднялся, приближаясь. — Так разве это плохо? Или это тебя удручает? — он немного нахмурился, остановившись в метре. Ближе она бы к себе не подпустила сейчас. — Хм, не знаю, — она развернулась к нему лицом и оперлась бёдрами о край чистейшей поверхности. Столь чистой, что казалось, словно там никогда ничего не готовят, — Я просто ничего об этом не думаю. У меня нет столь сильных эмоций для такого. Я их все похоронила вместе с… — Люцифером? Локи соврёт если скажет, что не ревновал, не ревнует и не будет ревновать её к этому падшему. У них были слишком тёплые отношения, до того момента, как король начал откровенно говорить о своих желаниях и любви к ней. — Нет, я думала не об этом, — она не разозлилась от этого странного тона в голосе мужчины. Она лишь сильнее приуныла, — Я не это имела ввиду, но неважно. Разве что-то уже может быть столь важным, если этого больше нет? Резко её лицо стало слишком грустным и это знание о том, что именно её расстроило стало щекотать нервы принца. — Могу ли я подойти ближе? Это было рискованно, безусловно, но ему было необходимо вытащить из неё все те мысли, которые так тяжело упали на неё. Хотелось поделиться с ней этой теплотой от чувства, что сидело внутри. Ему просто хотелось быть рядом, пусть она и не увидит в нём ничего больше, чем в сыне Лафея. — Мне всё равно, — холодно отозвалась она и это было похоже на её согласие. Он тут же подошёл ближе. Хватило одного лишь его шага, чтобы они оказались на расстоянии нескольких сантиметров. Он обхватил её плечи руками и прижал к своей груди. Теперь у самого его сердца было её тёплое дыхание. Пусть даже её руки были опущены вдоль её тела, но даже этого хватало, чтобы сердце его колотилось, как птица в золотой клетке. — Это же приятно? Твоё сердце так быстро бьётся, ты наслаждаешься такими простыми вещами, — она глубоко выдохнула, — Были времена, когда я страстно хотела почувствовать нечто похожее. Лишь бы заполнить эту пустоту чем-то помимо ненависти и ярости. Это было пьяным откровением. Она подняла на него неожиданно ясный взгляд. Он был таким обычным, не надменным, не презрительным. Она даже никак не реагировала на то, что его пальцы мягко лежат под её лопатками. — Я устала жить и бежать от всего, что происходит вокруг. Думаешь мне приносит удовольствие разрушать чужие жизни? — она усмехается, — Я хотела, чтобы моя семья меня уважала и любила, а в итоге я их всех возненавидела. Как же это иронично. — Я хотел того же, — он глубоко дышит, что не уходит от её взгляда, она понимает, что он чувствует, — А получил лишь горькую правду о своём происхождении. Теперь я хочу тебя. Я просто хочу нуждаться в тебе и получать хоть долю твоего внимания. Остановим ли мы этот круг любви и ненависти? Я не знаю. Резко она прерывает его. — Я хочу что-то чувствовать. Будь послушным мальчиком, хорошо? Ответ её не интересует. Она берёт его за затылок и и притягивает к себе, дабы слиться губами. И о боже. Она столь вкусная. Желанная. Её пальчики в его волосах слишком приятно лежат. Его губы моментально отвечают на ласки беря на себя инициативу. Он прижимает её к себе, словно пытаясь слиться воедино. Это может быть их первой и последней минутой вместе и он не хочет упускать это мгновения. Тянется к ней, не разрывая поцелуй. Ведёт за талию к столу и тут же поднимает на него. У неё воистину бархатная кожа. А он словно зависимый не может оторвать от неё свои руки. Кусает её за ключицу и вызывает у неё глубокие вдохи и выдохи. Он не сразу понимает, что она его зовёт, а её слова утопают в его губах, когда он пытается заставить её молчать. О, Один, он не может остановиться. Своим напором он кладёт её на стол и тут же получает руки на своих плечах и теперь уже до его слуха доходят её слова. — Лафейсон, остановись тебе говорят! — она яростно на него смотрит. С этими покрасневшими губами, растрёпанными волосами он рычит от возбуждения, не воспринимая её слова всерьёз. Ему это надо и остановиться он уже не может. Локи хватает мгновения, чтобы закинуть её на плечо и быстро продвинуться к желанной двери, ведущей в её личную комнату. Всё там отдаёт прохладой и минимализмом, но кровать у неё воистину королевских размеров. Взгляд цепляет белое пианино, но сейчас Локи думает лишь о беззащитной любимой у него в руках. Он осторожно кидает её на кровать, где она сразу же поднимается, извивается от его рук, протрезвев за мгновение нахождения в его руках. Она спрыгивает с кровати и встаёт на ноги. Это его раздражает, он тяжело дышит и принимает безобидную для неё позу. Его руки подняты вверх. Она скользит ладонью под подушку и достаёт остриё в длину сантиметров лишь пятнадцать, но с потрясающе острыми краями. — Хватит пользоваться ситуацией, Лафейсон! Делай, как я скажу и мы продолжим, — она поразительно спокойно держит себя в руках, даже учитывая то, что дать отпор может только физически. Её тело слабое без магии, но это не означает, что она не умеет так же искусно управлять оружием, как пером для письма. — Я не могу больше, — признаётся он и его слова немного пугают Мину. Она видит в этом ту самую ситуацию с Люцифером и повторять ту историю ей не хочется, — Ты постоянно где-то рядом и далеко одновременно. Приходила раз в неделю, напоминая о себе. Как ты думаешь, мне было легко видеть тебя и не сметь прикоснуться? Его собственные ноги не слушаются, и даже если здравый смысл кричит оставаться на месте, то нутром он хочет лишь оказаться ближе. Ещё ближе. Этого ему недостаточно. Он вроде стоит на месте, но рядом со Свонг сотрясается воздух и даже резкое осознание его чёртовой иллюзии нахождения на одном месте не спасает от взмаха клинком. Он ловит её руку, цепляясь за запястье и наваливаясь сверху. Сейчас Свонг оказывается в крайне невыгодном положении под ним. Колено упирается между её ног, задевая самые чувствительные места. Она вскрикивает и раскрывает глаза на всю ситуацию. Модно обставленная комната по меркам того столетия. Деревянные импосты и стекло начищеное до блеска открывает невероятный вид на столицу. Париж того времени неспокойное и удобное место для Мины. В комнате тёмные половицы, дорогой письменный стол и множество грамот. На широкой кровати с алым навесом сидит девушка с чёрными волосами по лопатки и закуривает тонкую сигарету. Девушка сидит на бездыханном теле мужчины. Оба голые, если не считать расстёгнутую белоснежную рубашку на девушке. Из-за ткани виднеется припухлая грудь и бледно розовые ореолы сосков. Она сидит в позе наездницы и одной рукой держит сигарету, пока вторую использует как опору, опираясь о подтянутый торс. Она тушит бычок о грудь лежащего под ней. Ответной реакции не последовало и поэтому она огорчённо хмурится, поднимаясь и опускаясь последний раз на его эрекции. — Господин министр, неужели вас хватило только на пару часов? — она смеётся и встаёт с его бёдер. По ногам течёт вязкая жидкость. А тело некого министра так у будет лежать до утра, пока его не найдут с перерезанной глоткой. Мина выпускает из рук остриё. Оно скатывается по белоснежной простыне и падает на пол. Звон заставляет Локи приподняться и оглянуться на источник звука. — Я рад, что ты перестала бороться. Я хотел, чтобы ты наслаждалась мною так же, как я упиваюсь тобой сейчас, — проводит губами по её шее, неполучая какой либо ответ. Но разве это сейчас главное? Свонг сама разрешила к себе прикоснуться, она хотела этого. Она хотела расслабиться и почувствовать себя хорошо. Локи готов ей дать это ощущение наслаждения. И спускаясь к её бёдрам он несомненно был счастлив и насторожен. Мина не двигалась, даже не смотрела на него. Было нечто, о чём она думала, и Локи не спрашивал о чём, пока это её не расстраивало. Руки скользили под ткань этого платья. Можно ли его вообще назвать платьем? Лишь накинутая ткань, закрывающая самые интимный места, с открытой спиной и глубоким вырезом на груди. На бледной коже Свонг, думалось ему, засосы от его губ выглядели бы лучше, чем золотая цепочка, однако благодаря регенерации кожа оставалась нетронутой. И йотуну вдруг стало до боли интересно — после каждого раза благодаря этому же свойству не оставалась ли она девственницой? — Заставь меня что-то почувствовать, — она провела по его волосам рукой, прижимая к своему женскому началу. Ткань уже не прикрывала ничего и это в совокупности с её словами и прикосновениями заставило принца забвенно вздохнуть. Она была абсолютно лишена волос на теле. Те просто не могли прорости из-за отсутствия жизни в самых глубоких покровах кожи. А нижние губы были гораздо бледнее, чем те, что ранее видел Локи у своих пассий. Но всё это только дополняло бессмертную. — Как скажешь, моя госпожа, — он прильнул к ней сразу после её одобрительной улыбки из-за обращения, которое он использовал. Она выгнулась, когда он провёл языком по клитору. — Продолжай, — простонала она своим повелительным тоном. Его руки лежал под её ягодицами, иногда поднимались и спускались к пояснице или ногам. Несомненно Локи был искусным любовником. Он знал где провести языком или взять кожу зубами, принося мазохистское удовольствие от боли. Когда Свонг была на самом пике он остановился. Поднялся с колен и заменил язык на два пальца. Она громко застонала и грозно посмотрела на него. — Разве я разрешала остановиться? — она ещё раз выгнула поясницу и почувствовала, как сильно его пальцы доставляют удовольствие, — Ложись на кровать… — стон. То ли её, то ли его, — Дальше я сама. Прислоняясь к высокому бархатному изголовью он прожигает взглядом её голую спину. Линию позвоночника, покатые плечи и гордую осанку. Сняв полностью это мешающеся платье она разворачивается и показывает всю себя. Локи прикрывает подбородок ладонью и смотрит на неё томным, глубоким взглядом своих зелёных глаз. Ему хочется потянуться за ней, положить на кровать и уже что-то сделать с мучительным стояком. Но Свонг толкает его в грудь обратно на подушки. Залезает на кровать и, о, Один, её взгляд. Она смотрит на него и его тело животными глазами. Кажется, что в темноте комнаты они светятся. Хотя для Локи её глаза в любом случае будут самыми яркими звёздами на ночном небе. Проползая к нему она уверена усаживается на его бёдра и шлёпает его по рукам. — Не нарушай свои слова, — она тычет пальцем ему в грудь, — Ты согласился быть послушным, поэтому держи своё слово, понял? — кивок с его стороны, — Молодец. Дотронешься, когда будет велено. Протягивает руку в сторону, но ничего не происходит. И Мине приходится с досадой вспоминать, что сейчас её магия не сработает. Она тянется к тумбочке и открывает невероятный вид на своё выгнутое тело. Ему правда тяжело дышать, глядя на это зрелище. Линия спины, худые ноги на оттопыренные ягодицы. Она словно и не понимает какой эффект производит на принца. А ведь ему до боли в паху хочется дотронуться до неё вновь и взять верх над ситуацией. Опять. Так что же ему мешает вновь наброситься на неё, впитывая её запах всё глубже и глубже в своё сердце? Он боится, что стоит наступить утру, как она раствориться и больше не появится в его жизнь. И хоть это невероятно больно дышать её запахом он ни за что не променит его на блеклые воспоминания их близости. Да, он несомненно хочет её, но не только её тело. Даже просто, чтобы она находилась рядом было бы достаточно. Просыпаясь и засыпая он хочет видеть её рядом. За завтраком, обедом и ужином он хочет наблюдать за её гордыми и лишёнными смущения движениями. Он выходит из своих раздумий, когда она неимоверно быстро освобождает его эрекцию от одежды и с гелем на своих пальцах проводит рукой сверху вниз. Он стонет под её движениями и поднимаясь утыкается носом в изгиб её шеи. Она пахнет кофем и коньяком. — Ты видимо хочешь свести меня с ума, — его руки дрожат от желания прикоснуться к её нетронутой временем коже, но он получает лишь толчок обратно на мягкие подушки. — Соберись, — она медленно насаживается на его член и улыбается своей насмешливо-довольной улыбкой. Она двигается сама, не позволяя ему сделать и один самостоятельный толчок. Контролирует, сжимает мышцами и ускоряет темп, когда ей самой этого хочется. Грудь вздымает от каждого движения и она сладко постанывает, когда ощущает соприкосновения с самыми глубокими точками её тела. Она и не смотрит на него, но кожей ощущает его постоянный голодный взгляд. И это воистину приносит ей удовольствие. Знать, что она желанна её любимое чувство. Когда на её колени о обе стороны его бёдер кладутся широкие ладони она лишь опускает на него свой взгляд. — Давай, покажи, как сильно ты меня хочешь, Лафейсон. Рывок на верх и вот теперь позицию сверху занимает уже мужчина. Обвивает руками её талию, когда сама она лежит на спине с растрёпанными волосами и смотрит на него своими яркими глазами. Он двигается гораздо жёстче, чем она до этого и пытается в целости сохранить это зрелище перед собой в самых сокровенные воспоминаниях. Звуки шлепков и стонов заполняют эту комнату всё сильнее и сильнее. Пока хриплые стоны не становятся выразительнее и громче. Опускаясь он проводит языком по её губам и доходит до самой шеи. Цепляясь губами за её кожу он пытается сдержать своё желание кончить в тот самый момент. Она держит его за затылок, так и говоря не отрываться от её кожи до самого конца. Изгибается на встречу, когда он протаскивает руку между их телами и нащупывает её клитор. Стимулирует и добивает её до конца. Она кончает первой и за ней следует он после нескольких особенно глубоких толчков. Дыхание сбито и пульс неимоверно бежит вперёд. Мина улыбается в потолок, зная, что Локи это не видит. «Помогло, значит я всё ещё не столь бесчувственна.» Отрываясь от её сгиба шеи он поднимается и смотрит с всё таким же голодным взглядом. Между её ног всё так же влажно и заполненной, поэтому она удивлённо вскидывает брови, когда ощущает нарастающую твёрдость внутри себя. — Ещё раз? — почти умоляюще спрашивает его хриплый голос. Он делает один толчок и она хмурится от нового прилива возбуждения. — Да. Медленно исчезающий укус бледнеет на плече и вскоре совсем пропадает, пока переплетая конечности они продолжают заполнять пустоту в себе. Она ищет наслаждения. Он ищет её любви.***
Свонг открывает глаза через несколько часов физических увлечений друг другом. Уже рассвет. В панорамном окне справа от кровати показывается розовое небо и пару красивых мимо пролетающих пташек. Ранние лучи солнца играются в раздвинутых гардинах. Утро следующего дня слишком спокойное для всего происходящего и из-за этого Мина отворачивает голову от созерцания такой бесполезной картины мира. На груди у неё тяжесть чужой головы. Локи крепко обнимает её за бёдра и безцеременно использует её грудь, как подушку, а тихое сердцебиение, как колыбель. Девушка поднимает руку из-под одеяла и с радостью наблюдает бледные нити заплетеющиеся вокруг пальцев. Действие того неприятного заклятия наконец-то закончилось и Свонг опять могла почувствовать себя собой. Кладя свою ладонь на макушку чужих чёрных волос она чувствует, как принц начинает потихоньку просыпаться. Стоит ей прошептать заклинание усыпления и он тут же расслабляется в сладком сне. Теперь она может легко освободиться от его рук и встать на вялые ноги. Зацепив ногой острый клинок она тянется его поднять и долго верит в руке. Подносит к Локи и лезвием отодвигает волосы с его лица. — Если бы мне не понравилось, то ты бы закончил, как остальные, — она указывает на его аристакратичую шеи и наконец кладёт остриё обратно под подушку.***
В отражении зеркала она всё та же. Словно и не была этой бурной ночи, полной откровений и чувств. Не с её стороны, но всё же. Плесчит водой на лицо и тихо поговаривает столь важные слова, сказанные Фуатом. — «На севере в глубине замка, под тысячью замков лежит твоё сокровище. Наша сестра питается её непробуждённой силой», — цитирует и долго молчит всматриваясь в своё отражение, — На севере в глубине замка… Но зачем сестре питаться ведьмой Максимофф?