Изгой среди элиатропов

Юго застонал. Холод пробрал его до самых костей и теперь все тело ломило. Руки покрылись мурашками, и это всё с учётом, что он в сумке-убежище. Хотя нет, руки леденели не от обычного холода, а от странной эйфории, от которой невозможно заснуть. Элиатропу казалось, что он подвел всех, кого только можно: семью, братство, свой народ, родного брата, Фаэриса… Ноги предательски задрожали, Юго не хотел никого подставлять. Но в то же самое время, с сердца словно спали тяжкие цепи. Нужно было остановить предателя любой ценой… Тогда почему каждый раз так паршиво на душе, когда перед глазами всплывает картина возмездия. Резко захотелось плакать от боли поражения в проигранной битве. А что сейчас? Килби мог бы раз сто улететь с этой жалкой, по его мнению, планетки. Но почему он медлит?.. Почему?! От этих тяжких ожиданий юный король был готов рвать себя на куски. Парень поморщился, чтобы не выпустить слёзы из глаз. Неподалеку вкусно запахло жареным. Голодный с утра желудок давал о себе знать, во рту выделялось слишком много слюны, только и успевай сглатывать. — Так и будешь лежать и слюни пускать? — раздалось спереди. Элиатроп поднял взгляд. Перед ним стоял никто иной, как Кальтира, именно из-за него король оказался там, где оказался. Светловолосый быстро несколько раз поморгал, чтобы согнать с глаз слезы. — Тебе какая разница. — Отрезал Юго. — Сожалеешь о том, что уже было бы совершено? — Хмыкнул Кальтира. — Какой же ты дурачек. Как раз не к стати подушечки пальцев закололи, словно внутри ожили тысячи крохотных молний. — Что там у тебя? — Спросил Кальтира, слегка обеспокоенно глядя на скорчившегося короля. — Дай посмотрю, — брюнет потянулся к нему. — Не трогай! — Рявкнул тот и рывком повернулся к Кальтире спиной. Было так больно и тоскливо, что Юго не в силах был смотреть на этого второго предателя. Он злился и ненавидел весь мир. — Ко мне ты можешь повернуться спиной, — Тира вздохнул, — но никогда не становись спиной к нему. Юго, конечно, сразу понял, о ком идет речь. И вдруг в сознание закралась странная мысль о том, что Кальтира мог прикончить его ещё тогда. В голове началась целая война. — Иди поешь. — снова вытащив из гнетущих мыслей, Кальтира поставил на стол две тарелки, от одной шёл пар. В ней был какой-то суп, а в другой небольшой кусочек торта. Виновник торжества умирал от голода и вид еды лишь сильнее раззадоривал желудок, все внутри ныло. Но Юго тихо хмыкнул и даже не сдвинулся с места. Гордость его была раздута до размеров земного шара. — Ты серьёзно? — брюнет изогнул бровь. — Откажешься от еды в твоём-то положении? — Я не голоден, — процедил Юго, и тут желудок предательски издал звук, противоречащий только-только ляпнутому высказыванию. — Твой организм так не думает, — Тира издал смешок. Юго насупился, а Кальтира вновь вздохнул. — Можешь сколько угодно строить из себя недоверчивого злыдня, но организм-то свой пожалей. Так что хватит валять дурака и просто поешь. Элиатроп в чёрной шапке развернул нахального короля к себе и вперил в Юго свой самый осуждающий взгляд. Блондин замялся, его глаза бегали из стороны в сторону, боясь встретиться с глазами Тиры. В конце концов ушки на голове короля не выдержав этой пытки, опустились, ему стало действительно стыдно. Юго отбросил одеяло, сел за стол и взял в руку ложку. — Умница, — ухмыльнулся Кальтира. — Не смей обращаться со мной как с ребёнком, иначе получишь этой ложкой по лбу. — вложив в эту фразу все свое раздражение, он для устрашения помахал ей несколько раз. Кальтира, неожиданно для себя рассмеялся, после чего уселся напротив маленького короля. Юго понемногу ел суп, горячий бульон расслаблял напрягшиеся мышцы живота, слегка обжигая язык и горло. С хлебом конечно было бы приятнее, но… живя в таверне… стараясь отогнать тоску, элиатроп начал рассматривать посуду и единственный столовый прибор. — Не очень эстетично для Вашего Величества? — А-а? — недоуменно переведя взгляд протянул кареглазый. — Говорю, завтрак не особо достойный короля, не так ли? — Почему же, всё очень вкусно. — Ты просто стараешься быть вежливым, не удивлюсь, если тебя растили какие-нибудь аристократы. — Ну ты замахнулся, — в походном сером костюме, блондин выглядел чуть серьёзнее и взрослее, по сравнению с тем оборванцем, которого Кальтире довелось увидеть впервые. — Я вырос в таверне, помогал папе на кухне… Ком подступил к горлу Кальтиры, глаза странно заблестели. От чего-то не смог вздохнуть, будто за шею схватили и начали душить. Он проникся едкой завистью. У этого простачка есть родной человек, которого можно назвать «папой», всё детство знать не знал, кто он есть на самом деле. Внезапное осознание полного одиночества накрыла с головой. Там, в Эмрубе он не мог позволить себе быть слабым, потому что у него не было никого, кто помог бы ему. Но теперь это всё лишь воспоминания, которые постепенно забудутся, запылятся далеко в разуме. Теперь у него есть опора, единственное утешение, защита, которую этот дурак хотел у него отнять, заперев в безвременье. Кальтира до онемения пальцев сжал кулаки. — Значит, умеешь готовить, хозяйственный мальчик. — после долгой паузы язвительно ответил Тира. Не тратя больше не минуты зеленоглазый элиатроп покинул сумку. И пожалел об этом. Кальтира буквально спиной ощутил опасность. Он быстро развернулся, выбросив в сторону руку с ножом, и почувствовал ледяной холодок у горла. Оба замерли. — Не так быстро! — пропела девушка с синими волосами. — Не шевелись, чикну — не успеешь пискнуть. — И она крикнула: — Эхо! Я поймала его! Эхо! Время шло, но ничего не происходило. Вдруг в далеких кронах деревьев послышался шорох, массивный снежный ком на лету рассыпался на тысячи мелких крошек, красиво приземляясь на волосы и плечи девушки. Та же в свою очередь нахмурилась и тряхнула головой: — Ненавижу её! — Убери руку! — прошипел Кальтира, чуть повернув голову. — Я ничего плохого не задумывал. Это ты что ли морозила нас всё это время? Тщательно осмотрев выпуклый шрам ледяными глазами, девушка огорченно выдохнула морозный воздух, «нож» соскользнул с шеи парня. Оружие оказалось довольно странным — отстранено напоминающее застывшую во времени молнию. — Кажется обозналась, элиатропы все на одно лицо, — с негодованием заключила она. — Особенно со спины. — Извините, но это не так. — подперев края сумки не согласился Кальтира, — А кто вы собственно, и… что вам нужно? Может, я смогу чем-то помочь. Было заметно, что синеглазая колеблется, мгновение, она одернула себя, провела пальцами вдоль челки и ответила: — Я Джива, Защитница месяца Джавиан. — но тут же фыркнула, заметив что парень абсолютно никак не отреагировал, словно слышал о ней впервые. — Грх, да зачем я вообще на тебя время трачу! Мне нужен Юго, ты ведь знаешь его? Леденящий душу голос Дживы проникал даже в сумку, юный король просто сидел в оцепенении, казалось, совсем чуть-чуть и сердце разорвется от постоянных переживаний и переваривания всего того, что с ним приключилось. Будь что будет. — Но… если память мне не изменяет, твой месяц давным давно закончился, сегодня первый день Мартало! И да, я знаю где сейчас Юго. Блондин закрыл глаза, обнял себя за плечи, глупая пародия на объятия, а ведь кроме себя никто не подойдет и не обнимет. Вот и всё, предатель сейчас сдаст его не пойми кому. — Он послал меня в королевство, чтобы сообщить кое о чём. — И о чем же? — Джива сгорала от нетерпения. — Наш король останется с нами, он больше не появится в мире Двенадцати, Юго не может бросить свой народ. — пользуясь замешательством, отразившимся на лице хранительницы, Кальтира молниеносно скрылся в портале, открытым под ногами. В последнюю секунду, Джива рванулась, но ухватила руками только пустоту. В гневе она всплеснула руками, заморозив окружающие деревья.