Путь Белого Люпуса

Часть 1. Эмбер внимательно смотрел за лекарем, направив на него арбалет. Молодой человек не суетился, четко и спокойно принялся действовать. Расчистил под деревом участок от снега, принес лапник, сложил два настила, принялся перетаскивать раненых. − Почему он спит? – удивленно спросил мужчина, подойдя к лежащему на снегу человеку с болтом в плече. − Наконечник болта был смазан сонным отваром, − нехотя угрюмо ответил Эмбер, − разбудить не пытайся, не получится. − Хм, интересно, − лекарь решил больше не задавать вопросов, тон, которым говорил парень, не располагал к душевным беседам. Движение, замеченное краем глаза, отвлекло Эмбера от лекаря. − Люпус! – воскликнул парень, подбегая к волку. Он видел, как тот отправился к хогу, конечно же, чтобы вылечить зверька и рассчитывал помочь другу после того, как Баби придет в себя. И нужно было проследить за подозрительным мужчиной, спасающим охотников. Даже и не предполагал, что с Лю может что-то случится, он ведь сражался и, кажется, был не слишком сильно ранен. В мгновение оказался рядом с другом, принялся осматривать. Из ран на ноге и шее продолжала идти кровь, похоже, что он недооценивал серьезность повреждений. Хог, поднявшись на ноги, крутился рядом, подныривая под руки, заглядывал с разных сторон, дышал волку в морду из розового носа, потом привалился к его спине и издал грустный звук, похожий на храп, горестно вздохнул и прикрыл глаза, показывая своим видом, что будет рядом. Обычно самостоятельный, он часто уходил по своим делам, выискивая себе пропитание в лесу, иногда пропадал надолго, но всегда возвращался, чтобы погреться, поласкаться, поиграть или поспать рядом с Эмбером, получить какое-нибудь угощение, и снова скрывался за деревьями. − Позволь, я помогу твоему волку. У меня есть острый нож, мы сможем удалить болт, а еще есть игла и нити, зашью рану, и она быстрее заживет. − Рядом с парнем присел лекарь, заглянул под капюшон, так и не упавший во время схватки, слегка отпрянул, но взгляда не отвел, − Так вот почему ты скитаешься по лесу в компании волка. − И что? – Эм вздернул подбородок. − Да ничего, − спокойно ответил мужчина, − теперь многое становится мне понятным. Давай, нужно помочь этому отважному зверю. Вдвоем они принялись за дело. Болт был вытащен из бедра, рана промыта специальной жидкостью, извлеченной из сумки мужчины. Ею же смочили нити и иглу, лекарь, наклонившись, аккуратно соединял края раны и сшивал их между собой. Эмбер внимательно наблюдал. Он уже видел подобное. Его мать тоже так умела, но сам никогда не пробовал. Когда с бедром было закончено, раны на шее подверглись тому же лечению. − Это очень сильный и храбрый зверь, не каждый смог бы сражаться в таком состоянии. И преданный, не раздумывая кинулся защищать тебя и этого малыша. − Кивнул в сторону хога мужчина, − но вот что интересно. Я внимательно наблюдал за схваткой, не собирался в ней участвовать, времени все подметить было достаточно. Хог был серьезно ранен, он не должен был выжить, а сейчас на нем ни царапины. Как такое могло произойти? Эмбер пожал плечами и промолчал, отводя взгляд, накладывал повязку с заживляющими травами. Запас из небольших мешочков с различными компонентами всегда был у него с собой. Но что он мог ответить? «Не твое дело»? Это было бы грубо, особенно учитывая всю помощь, что этот мужчина ему оказал. Но и выдавать способности Люпуса было никак нельзя, кто знает, что за человек перед ним? Жизнь научила его не доверять первому встречному. − Ладно, я понял, ты не будешь со мной откровенничать. Это правильно. Доверяй только близким, надежным людям. Поможешь мне перевязать тех двоих? – Сменил тему умный молодой человек. Очевидно, что у этой странной компании из волка, подростка и хога, много тайн. Но разгадать их нет никакой возможности после того, как охотники напали на них. Они не доверятся постороннему человеку. Жаль. − Хорошо. Люпус пока все равно без сознания, − согласился парень. В глубине души ему хотелось поговорить с этим умным и спокойным лекарем. Люди, выдержанно реагирующие на его внешность, встречались редко. А еще, поучиться. Очевидно, что этот молодой мужчина многое знает и умеет, а знания никогда не бывают лишними, и сколько всего полезного можно было бы запомнить. Раненая нога лидера, туго перетянутая жгутом, выглядела скверно, скорее всего, этот человек не выживет, с долей сожаления отметил Эмбер. Вместе с лекарем они закончили перевязку. И мужчина, покопавшись в сумке одного из охотников, извлек объемный сверток, протянув его парню. − Это носилки, они сделаны особым образом, если найти ветку потолще, обрубить сучки и вставить в отверстия здесь и здесь, − принялся объяснять молодой человек, − то ты сможешь протащить своего волка на довольно далекое расстояние, пока он без сознания. Снизу специально выделанная кожа, прекрасно скользит по снегу, будет не так трудно тащить их. К востоку отсюда в четырех панах находится заброшенный домик. Раньше там было становище охотников, но сейчас никто туда не ходит. После лесного пожара, уничтожившего его крышу и разогнавшего дичь из окрестностей, он стал непривлекателен для людей. Да и места здесь глухие, редко кто-либо вообще заглядывает. Думаю, ты можешь остановиться там, пока раны твоего зверя заживут, а то и тель* переждать, не очень-то дальновидно бродить по чащам в это время года. Свою речь лекарь сопровождал действиями, отыскал ветку, ловко обрубил сучки, и с помощью Эмбера соорудил носилки-волокуши. Положив их рядом с бессознательным Люпусом, они вместе перекатили тяжелое тело. − Ну вот и все, − лекарь смотрел спокойно, слегка улыбаясь, − здесь наши пути расходятся. Спасибо за помощь с ранеными и удачи вам всем троим. Не забудь: четыре пана к востоку. − Мы не пойдем туда, − ответил парень, − как только Люпус очнется, мы пойдем своей дорогой, − он не собирался давать хоть малейший повод сомневаться в своих словах, не нужно посторонним знать, куда и зачем они идут. – Спасибо за все. Прощай. − Меня зовут Цердас. Если будет нужна помощь или что-то еще, найди меня в городе Кота, я собираюсь отправиться туда сразу, как только доставлю этих двоих в ближайшую деревню. Хватит с меня приключений. Эмбер только махнул рукой, впрягаясь в носилки, больше говорить было не о чем. Парень действительно надеялся, что друг в скором времени придет в себя и можно будет продолжить путь, не так ведь и сильно он был ранен. К тому же умелое лечение должно было принести свои плоды. Однако, по прошествии дня, ближе к ночи, волк все еще оставался без сознания. Парень начинал беспокоиться и не мог понять, что не так. Раны не выглядели воспаленными, жара тоже вроде бы не было. Но дыхание слабело, а приоткрытый рукой глаз казался безжизненным, взгляд – остановившимся. И тут парень по-настоящему испугался. Состояние друга было странным, непонятным, когда он очнется и как ему помочь, не представлял. Эмбер действительно не собирался идти к заброшенному охотничьему домику, который советовал лекарь. Мало ли, вдруг там ловушка, или и домика никакого нет. Он надеялся, что Люпус придет в себя, и можно будет что-то решить вместе. Но время шло, а волку не становилось лучше, и парень уже всерьез задумался воспользоваться советом мужчины. К тому же, он почти неосознанно двигался параллельно нужному направлению, не удаляясь. К ночи Эм решился идти к домику, будь что будет, он не мог и дальше скитаться по лесу с бессознательным раненым другом. Сил оставалось мало после половины дня скитаний с волокушами за спиной, но решимость дойти и помочь другу заставляла двигаться вперед. Повезло, что ночь была безоблачной, луна и звезды - яркими. Окрестности неплохо освещались, а направление определялось безошибочно. Домик нашелся быстро, деревья словно расступились, являя человеку обгоревший остов постройки. Крыши действительно не было, но стены, выложенные из пригнанных друг к другу камней, выглядели надежно. Все припорошено снегом, но расчищать нет возможности, да и сил. Нужно как можно скорее устроиться на ночлег и проверить состояние волка. Втащив друга внутрь, Эм позволил себе короткую передышку, прежде чем приступить к насущным делам. Костер зажигать не стал. Осмотрел раны Люпуса, проверив дыхание, пришел к выводу, что все без изменений. Сморенный усталостью парень заснул прямо под боком у друга, не сумев совладать с желанием хоть немного отдохнуть. Завтра при свете дня станет окончательно ясно, что делать дальше. Часть 2. Утро встретило ярким солнцем, оно слепило глаза, сияло на снегу, заставляя щуриться. Люпус по-прежнему оставался без сознания, но дыхание как будто стало ровнее, хотя и было еще совсем слабым. Расчищая и осматривая домик, Эмбер обнаружил прекрасно сложенную печь с отличной тягой, ее хотелось затопить прямо сейчас, однако, глупо было топить дом без крыши. Так же в дальнем углу нашелся люк, ведущий в подвал, где был небольшой запас дров, вяленого мяса, соли и приправ, глиняные горшки и плошки, а еще выделанные шкуры крупных животных. На вид, не имеющие ценности, годные разве что подстилкой служить. Вообще, от пожара, кажется, пострадала только крыша, внутри все оставалось неповрежденным, даже деревянный пол, обгоревший лишь в нескольких местах. Яма для копчения мяса располагалась недалеко от входа. Там же нашлась металлическая конструкция, назначение которой Эм определил не сразу. Это была емкость для копчения дымом из печной трубы. Крепилась на крыше, и, видимо, упала во время пожара. Первоочередной задачей было сделать что-то с самой крышей. Она не должна пропускать тепло от печи и непогоду. Парень взялся за работу. Рубил не слишком толстые деревья, обстругивая топориком, складывал перед домом. На опорные балки и бревна для ската пришлось потратить изрядно времени. Хог то появлялся, то пропадал из поля зрения, но, кажется, далеко не уходил. А к вечеру, когда остов крыши вырос над домом, а Эмбер был готов уснуть прямо там, наверху, зверек вернулся, таща в зубах какие-то растения. Сложил перед парнем несколько корешков и уставился своими крошечными глазками. Весь его вид как бы говорил: «Ну, что ты на это скажешь, а?» Эм внимательно осмотрел корешки, понюхал, надкусил, и был крайне удивлен. − Это же акар, Баби! Его еще называют золотым корнем. Это очень редкое и полезное растение, как раз то, что нужно Люпусу сейчас! Где ты его взял? Хог, конечно, не ответил, довольный собой, он пошел к волку и лег у головы все еще бессознательного зверя. Несмотря на усталость, Эмбер принялся за изготовление отвара из корня акара, тонизирующие свойства которого были хорошо известны парню. Мощное средство улучшало кровоток, стимулировало мышцы и нервы, придавало сил, а так же обладало противовоспалительным действием. Лучшее в данной ситуации сложно было и придумать. Баби просто молодец! Как ему удалось отыскать столь ценный ингредиент и достать из-под снега, оставалось загадкой, а уж откуда он узнал о его свойствах, даже представить не удавалось. Наверное, звериное чутье? Когда отвар был доведен до нужной консистенции, готов и остужен, встала задача, как напоить Люпуса живительным средством. Положив голову волка к себе на колени, Эм по капле аккуратно принялся вливать в приоткрытую пасть приятно пахнувшую жидкость. Бессознательный зверь сглатывал, часть проливалась, однако, в конце концов, основная доля лекарства все-таки была выпита. Эмбер, не убирая голову друга с колен, устало откинулся спиной на холодный камень печи. Надо бы развести в ней огонь, несмотря на то, что много тепла уйдет в холодную ночь, будет все же не так холодно, оставить заслонку открытой, и вместе с теплом станет немного светлее, окон в домике не было. Из последних сил, выполнил задуманное и задремал сидя, привалившись к теплой стенке. Волк скулил, метался по полу, когти оставляли борозды на деревянном покрытии. Язык вывалился, дышал зверь быстро, поверхностно, изредка всхлипывал. Эмбер проснулся и заметался вместе с другом, не зная как помочь. Он не изучал волчьи болезни и не имел представления, как их лечить. Была бы хоть какая-нибудь зацепка! Отвар должен был добавить сил, такого эффекта никак нельзя было ожидать. Люпусу становилось все хуже. Парень гладил его, обнимал, звал по имени, уговаривал. Все было тщетно. К середине ночи поднялся жар. Могучий зверь мелко дрожал. Эм убрал приставную дверь и погасил печь, чтобы морозный воздух проникал в помещение, охлаждая Люпуса. Натаскал снега и обложил им голову волка, в отчаянной попытке охладить. Время шло, ночь подходила к концу. То ли уговоры сработали, то ли мокрый снег, пропитавший шерсть, наконец, начал охлаждать, то ли сам организм животного вступил на путь исцеления, но к утру белый затих, погрузившись в спокойный сон. Дыхание выровнялось. А парень никак не мог успокоиться и заснуть. Ему казалось, закрой он глаза на мгновение, и повторятся ночные метания. В конце концов, усталость взяла свое и парень уснул, когда солнце уже пробиралось к верхушкам деревьев, прямо напротив белой морды, чувствуя теплое мерное дыхание кончиком носа. После ночи кризиса прошло несколько дней, а волк так и не пришел в себя. Он будто погрузился в долгий сон, и не было никакой возможности его разбудить. Эм пытался. Тревога стала чуть меньше, ведь волк исправно пил воду и глотал кусочки измельченного парнем мяса, которые тот давал ему несколько раз в день. Сам он занимался обустройством дома и уходом за Люпусом. Закончил крышу, соорудив из обструганных стволов тонких деревьев лаги** и натянув на них шкуры из подвала. Сверху закидал лапником. Получилось не слишком надежно и красиво, но сносно. Теперь тепло от печи не выходило из домика, внутри стало довольно уютно. Пару шкур даже осталось, и парень устроил себе из них лежанку. Неподалеку от домика обнаружился бурный ручей, вода в нем была пригодна для питья; из-за сильно течения, ручей не промерзал, источником его, скорее всего, являлись подземные воды с гор, потому он и не истончался к музиму, как другие горные ручьи. Охотники выбрали весьма удачное место для своего пристанища. Поначалу Эмбер опасался их прихода, ведь дым из печной трубы мог быть заметен за многие паны. Он даже спать ложился напротив двери, кладя рядом заряженный арбалет. Пока опасения не подтверждались. Лес после пожара восстанавливался быстро и по утрам, идя к ручью за водой, Эм замечал следы мелких зверьков. Баби немного подрос и становился все более самостоятельным, часто подолгу пропадал в лесу, неизменно возвращаясь только на ночлег, ему нравилось тепло от печи, и он с удовольствием грел округлые бока возле ее стенок. Дни пролетали за днями, а Эмбер продолжал теряться в догадках о том, что же с его другом и как можно исправить положение. Бессчетное количество раз прокрутив в памяти схватку, парень однозначно решил: то, что заставило волка погрузиться в сон, случилось после. Люпус лечил хога и потерял сознание. Получается, ключ кроется в этом. В магии волка, которую он потратил на Баби. Свин, будто чувствуя свою вину за произошедшее, все чаще жался к волку, дышал ему в морду, легонько бодал лбом. Раны, регулярно промываемые и перевязываемые, затягивались быстро, а положение оставалось прежним. Швы были сняты, с этой стороны опасаться ничего не приходилось. И только мысли о том, как же разбудить Люпуса, неустанно преследовали парня. В один из дней он, набирая воду в ручье и размышляя об этом, засмотрелся на речные камушки, видимые на дне. Несколько из них сложились забавной спиралью. «Совсем как в местах силы», − неожиданно подумалось человеку. О, возможно, вот и разгадка? В местах силы люди древности черпали свою магию. Только где же взять место силы в этой глуши? Да еще и действующее? Отправиться на поиски? Нет, он не хотел оставлять волка надолго одного, боялся, да и просто не мог. Что ж, раз места силы рядом нет, нужно сделать его самому. На этой мысли, парень, в безумной надежде, схватил те самые камушки, выложившиеся спиралью под действием течения, или других сил, и опустил их на дно котелка, которым и набирал воду в ручье. Поддавшись порыву, он захватил с собой еще несколько камней и бегом отправился к волку. В доме стояла тишина, нарушаемая редким потрескиванием дров в печке. Самодельная лучина, сделанная из масла макков, неиспользованный запас которого обнаружился на дне сумки, давала неясный свет, мерцая бликами по каменным стенам. Волк лежал на боку и тихо сопел, а Эмбер складывал спирали из речных камешков вокруг его головы. Теперь идея не казалась такой обнадеживающей, а скорее просто глупой. Но это было лучше, чем вообще ничего не делать, поэтому парень продолжал аккуратно и задумчиво составлять крошечные спирали, припоминая по памяти, как выглядели виденные им ранее места силы. Сложив последнюю, он лег на живот, положив руки под голову и пристально глядя на свои творения. В этот момент ему так хотелось, чтобы сработало, чтобы случилось, наконец, долгожданное пробуждение, чтобы он и дальше мог наслаждаться обществом Люпуса, говорить с ним, вместе следовать на юг к желанному спокойствию. Оба друга мирно спали, а магия, привлеченная крохотными алтарями для нее, просачивалась, окутывала, дарила себя двум таким разным существам. Волк, с рождения привыкший к ней, легко принимал ее, чувствовал, как сила проникает в него, даруя возможность открыть глаза, наполняя энергией. Человек был совсем другой, он не понимал магию, не чувствовал ее в себе, не умел направлять. Но свет его души, горевший так ярко, привлек силу, давно уже дремавшую в этих местах. И она одарила его, как могла, послав сладкие сновидения и слегка наполнив пустой сосуд внутри него. Волк открыл глаза и не понял, где он находится. Ощущение сжатого закрытого пространства давило. Последним, что помнил, было то, как он лечил хога после схватки с охотниками. Все ли с ним хорошо? Удалось ли ему выжить, ведь он умирал? А Эмбер? Что случилось с ним? Огляделся и в неровном свете мерцающего откуда-то сбоку огонька увидел друга, спавшего, раскинув руки и ноги. Забавно. У бока почувствовал шевеление и в следующий миг в морду уже радостно сопел Баби из розового приплюснутого носа. Зверек, увидев, что Люпус очнулся, издал победный свист и бросился на грудь Эмбера, принявшись там топтаться. Друг зашевелился, заворчал: − Баби, сколько раз я тебе говорил не будить меня таким образом? – Но хог не обращал на эти слова никакого внимания, продолжал повизгивать и топтать грудь и живот парня, даже пытался подпрыгивать, пока Эм не пресек это безобразие, попросту сбросив зверька на пол. – С чего ты такой энергичный с утра? Выпустить тебя на воздух? – Он сел, протирая заспанное лицо ладонями, а потом посмотрел на волка, привычно стараясь оценить его состояние, ни на что, впрочем, особо не надеясь. А, увидев, что волк внимательно на него смотрит осмысленным взором, подскочил, в один прыжок оказавшись рядом. Обхватил за шею, обнимая друга: − Люпус! Ты очнулся! Как я рад! Наконец-то! – И сжал в объятьях еще сильнее. На глазах блестели слезы, делая их искрящимися, он усиленно и часто моргал, не давая влаге пролиться. Облегчение и счастье заполняли парня, а излишки этих эмоций просачивались из глаз. «Эмбер, что случилось? Где мы? Почему «наконец-то»? Я долго спал?» − вопросы посыпались один за другим. − Ох, ты много пропустил, но я все тебе расскажу. А пока дай я тебя осмотрю. Как ты себя чувствуешь? Судя по всему, речь не нарушена. Ты можешь поднять голову? А лапу? – парень осторожно ощупывал сначала голову волка, потом тело, закончив лапами. К удивлению самого зверя, поднять голову он не смог, передняя лапа лишь слегка шевельнулась. Но чувствовал он себя вполне здоровым, раны, нанесенные во время схватки, вообще не ощущались. Неделю спустя, волк достаточно окреп, чтобы самостоятельно двигаться, вставать, ходить. Друзья вместе обошли кругом довольно большую территорию около дома, не обнаружив признаков присутствия людей. В глухом лесу они были одни. Вместе решили дать себе время отдохнуть и набраться сил перед длительным походом на юг, заготовить припасы, и с наступлением таваза отправиться в путь. Охотничий домик был хоть и маленьким, но теплым, уютным, удобным, и покидать его так скоро тоже не хотелось. Он стал их тихим и надежным приютом. Дни сменялись один другим. Человек и волк вместе охотились, заготавливали дрова, макки, найденные в одну из вылазок под раскидистым оаксом не без помощи хога, корешки, семена, высушенные травы, и ждали прихода таваза. Эмбер приладил на крышу емкость для копчения, и куски дичи, обмазанные солью и травами, сушились-коптились дымком, выходящим из постоянно затопленной печи. Подходивший к концу тель никак не желал сдавать свои позиции. Вьюги, метели и холода неустанно терзали временное пристанище друзей, однако солнце светило все ярче, теплее, снег стал рыхлым и мокрым, а ручей разлился в целую быструю речку, размыв ледяные берега. Пришла пора отправляться в путь.