Свежий ветер дует с Черного озера

— Ну, чего сидишь, малец? Его довольно бесцеремонно толкнули в бок. Драко вздрогнул и обернулся, едва не схватившись за палочку, но вовремя опомнился. Оказывается, собрание окончилось, Пожиратели в большинстве своем покинули зал, и Лорда уже не было на обычном месте во главе длинного стола. Младшему Малфою желтозубо улыбался Макнейр. Юноша поспешил нацепить на лицо чуть более расслабленное и по возможности дружелюбное выражение. — Да все в порядке, — произнес он, поднимаясь и следуя за Уолденом к выходу. — Задумался. Он действительно задумался, да так, что прослушал большую часть еженедельной повестки. Как бы теперь так осторожно узнать, о чем была речь?.. Драко уловил только пару вещей: Беллатриса и Антонин умудрились поймать кого-то из рыжих предателей крови, но вот кого… Ладно, это не так важно, он постарается узнать позже. Кажется, упоминали, что Уизли тоже приволокут в мэнор, как будто мало тут всякого сброда. Еще Лорд зачем-то куда-то отправился с отцом. В Министерство? Или нет. И мама… Надо навестить ее; она сегодняшнее собрание вообще пропустила, сказавшись больной. Черт! Нужно быть внимательнее. Драко слишком привык, что для Темного Лорда (который в последнее время был в удивительно приподнятом настроении) он подобен пустому месту, что, определенно, не могло не радовать в обычной жизни, но вместе с тем, по понятным причинам, вызывало некоторые опасения и настораживало. Этот расклад мог измениться в любую секунду, так что вот так выпадать из реальности было с его стороны очень опрометчиво. — Как мы их, а? Повелитель очень доволен, — его снова вырвал из мыслей хриплый голос Уолдена. — Да, просто молодцы! Эти Уизли давно были занозой в заднице. Жаль не удалось схватить их всех, но и этого уже более чем достаточно, — произнес Драко, кажется, слишком залихватски, и надеясь, что его комментарий окажется, что называется, «в тему». Это же надо было так все пропустить! На лестнице он распрощался с Макнейром, свернув в коридор, ведущий к покоям родителей, но матери в комнатах не оказалось. Да что за черт? Ему необходимо было узнать правду. Оставался, тем не менее, еще один, последний вариант.

***

Драко широкими шагами шел по коридору четвертого этажа. Грязнокровку он не видел и не слышал уже очень давно, она по какой-то причине не появлялась в библиотеке, но теперь он вознамерился найти ее во что бы то ни стало. Да, он только что своими ушами слышал, как Лорд прямым текстом сообщил о своих планах на вечер, но все равно в голове надоедливо зудела мысль о том, что он ходит по краю пропасти: Темный Лорд мог появиться буквально в любую секунду, и если застанет у грязнокровки постороннего, то ему точно несдобровать. Но прочитанная в дневнике придурка-магла информация просто не давала ему покоя, он чувствовал, что скоро произойдет что-то чертовски важное. И эта новость — о том, что мама не выдала бессознательного, но вполне себе живого Поттера — была неразрывно связана в его мыслях с Грейнджер и этим странным словом: «крестраж». Первое, что он сделал, прочтя эти топорно составленные записи, — это отправился в библиотеку, но не в ту, что облюбовала грязнокровка на четвертом этаже мэнора, а в другую: что располагалась под полом поместья и, помимо книг, хранила в себе великое множество самых редких и самых разнообразных темномагических артефактов. Но, проведя там почти весь вечер, Драко так и не нашел ни единого упоминания об этом странном предмете (из прочитанного в дневнике он заключил, что речь шла именно о предмете). Поэтому теперь ему как воздух нужны были ответы, за которыми он решительно направился на свой страх и риск. То, что сделала Нарцисса, не укладывалось у Драко в голове. И отец был прав, это фактически было равно самоубийству для нее и для всей семьи, если только Лорд узнает. Матери хорошо бы спрятаться, хотя бы на время… И отца в это втянула, рассказав ему. Теперь им обоим надо воспоминания подчищать! Кто мог бы сделать это? Забавно и странно: проще всего было, разумеется, сначала поговорить с самой Нарциссой, но Драко по какой-то таинственной причине не нашел ее прошлым вечером, как ни искал: он обошел все возможные комнаты и залы поместья, где она могла бы находиться, даже опросил эльфа, но Нарцисса как сквозь землю провалилась! Однако этим утром он застал мать в столовой, но неожиданно к ним за завтраком вознамерился присоединиться и отец, и Драко почему-то не решился начать разговор, хотя теперь понимал, что, должно быть, это решение было ошибочным. Но все же тема «крестража» не давала ему покоя, Малфою казалось, что это и есть ключ, ответ на все вопросы. В том числе — объяснение этого дикого, почти неадекватного поступка матери. Логики не было, но Драко ничего не мог с собой поделать. Он как раз шел к библиотеке, и — чудо, не иначе! — дверь ее открылась, и в коридор высунулась лохматая каштановая голова, а потом появилась и вся девчонка, сжимающая в ладонях толстый фолиант без названия. Вот он, шанс! — Грейнджер. Эй, Грейнджер! Стой, — голос Драко разнесся по коридору эхом. Девчонка вздрогнула, глаза ее расширились — заметно было даже издалека, — и она метнулась в сторону своей комнаты. Он ринулся к ней. Портреты удивленно ахали, глубокоуважаемые предки привставали со своих мест, некоторые окликали наследника рода, а он как не слышал. Грейнджер почти успела добежать до заветной двери, но Драко взмахом палочки захлопнул ее у девчонки перед носом. Она резко повернулась, и юноша на секунду замер в удивлении: на ее лице читалась крайняя степень смятения и ужаса. Это он произвел на нее такой эффект? Он вовсе не собирался так пугать ее… — Мне нельзя с тобой разговаривать, — скороговоркой выдала она, стараясь за спиной нащупать ручку двери, но Драко угрожающе выставил палочку перед собой. — Предупреждаю, если ты что-то мне сделаешь, то у тебя будут большие проблемы. — Мне плевать, Грейнджер, мне нужны ответы. Что такое «крестраж»? — он решил оглушить ее информацией прямо с порога, не мудрствуя лукаво. — Что?… У нее как будто резко пропал голос, настолько сиплым вышло это ее «Что?». Гермиона, как показалось Драко, побледнела еще сильнее и теперь белизной была сравнима с цветом библиотечной двери. Драко понял, что попал в самую точку: что бы это ни было, это — нечто чрезвычайно важное. — Крестраж, Грейнджер. Ты чего трясешься? Что с тобой такое? — Ничего. Я… Я не могу рассказать тебе. Эта информация слишком опасна, — она сжала губы и взглянула на него почти умоляюще. — Ты… Это просто опасно. Драко прекрасно понимал, что легко не будет, но решил прибегнуть к главному своему козырю, о котором — он был уверен — девчонка была прекрасно осведомлена. — Грейнджер, я точно знаю, что Поттер жив, и точно знаю, как он выжил и исчез. Ее глаза округлились, но Малфой уловил еле заметный вздох облегчения. Очевидно, он только что подтвердил какие-то ее догадки. Она хотела что-то сказать или спросить, но он перебил: — Темный Лорд не знает. Я ничего ему не скажу. Гермиона смотрела на него во все глаза, и Малфой не решился бы интерпретировать ее взгляд. Неверие? Надежда? Сомнение? Черт знает что. Ее странное полупаническое состояние почти передалось ему; в голове промелькнула шальная мысль пойти на попятный, но он изо всех сил постарался взять себя в руки. Раз уж начал, надо действовать до конца. — Зайдём в комнату. Нам нужно поговорить. Мне нужно знать, — настаивал Драко, глядя ей в глаза так пристально, как будто старался заглянуть чуть ли не в душу. Ему действительно было необходимо! И он никогда не думал, что придется когда-либо просить о чем-то грязнокровку. — Пожалуйста! Это последнее слово, казалось, стало решающим, склонив чашу весов на его сторону. — Он появится, — прошептала девчонка, — в любую минуту появится. Тебе нельзя быть здесь. — Он с моим отцом сейчас в Министерстве, он не появится, — убежденно возразил Драко, на самом деле вовсе не будучи уверенным в собственной правоте. Гермиона вздохнула, будто решаясь на что-то. — Ты точно уверен, что хочешь это знать? Если он поймет… Малфой, тебе конец, если он поймет. Драко кивнул, подумав, почему она вдруг сказала «тебе конец», а не «нам конец»? То есть, она всерьез думает, что если выдаст какую-то нежелательную и важную информацию, касающуюся Темного Лорда, то останется жива?.. Но он не стал ничего озвучивать, открывая дверь и подталкивая Грейнджер внутрь затемненного помещения. Взмахом палочки Драко зажег огни под потолком, мгновенно осветившие уютную спальню. Вот она, заветная комната, к которой Темный Лорд запретил всем даже приближаться. — Проходи. — Подожди, — Гермиона замерла на пороге, лицо ее приобрело очень сосредоточенное выражение. — Мне надо поставить блок. — Блок? Ментальный? — удивился Драко. — Зачем? Я не планировал подвергать тебя легилименции. — Это не от тебя, — усмехнулась она, и от этой усмешки у него по кожи почему-то пошли мурашки. — Но ты же не умела этого. Какой-то месяц назад ты говорила… — Теперь умею, — мрачно перебила его Гермиона. Она прошла в комнату и аккуратно положила книгу на прикроватную тумбу, сама присаживаясь на краешек постели. Драко занял кресло у окна и испытующе осмотрел бывшую однокурсницу. Вопросов к ней только прибавлялось. Как можно было так быстро освоить окклюменцию? Его тетка билась с ним несколько месяцев, прежде чем он смог закрывать сознание, а у Грейнджер были только книги. Ведь так? И тут невероятная догадка посетила Малфоя. — Это он тебя научил?! Она кивнула. Драко неверяще уставился на Грейнджер, но та явно не собиралась давать никаких объяснений; она сплела пальцы и положила руки на колени и теперь внимательно их разглядывала. Густая грива волос почти закрывала ее лицо. Грейнджер как будто еще уменьшилась с их последней встречи. Спустя пару мгновений звенящей, напряженной тишины она заговорила. — Слушай, Малфой, — начала Гермиона, подняв, наконец, глаза, — я расскажу тебе все. Не знаю, в чем твои мотивы, понятия не имею, почему ты ослушался прямого приказа Лорда и торчишь здесь в моей комнате. И не представляю, что будет, если ты кому-либо об этом расскажешь. Хотя нет, как раз это я могу представить, — снова эта усмешка. С каких пор Грейнджер научилась так усмехаться?! — Но я сейчас, видимо, дошла до той степени отчаяния, когда становится просто все равно. Информации о крестражах практически нет в книгах. Но то, что я расскажу тебе, является стратегически важными данными для того, чтобы… уничтожить Волдеморта. Ты точно готов это услышать? Драко весь обратился в слух, даже, кажется, подался вперед. Гермиона начала, как ему показалось, издалека, но по мере ее рассказа Драко чувствовал, как волосы встают дыбом, а руки холодеют. Она говорила долго, и, конечно, Драко был уверен, что многое она скрыла, но и всего сказанного было достаточно, чтобы понять — дело дрянь. — Но если все, что ты рассказала, — тихо произнес Малфой спустя, наверное, час, когда Гермиона окончила свою во всех смыслах шокирующую историю, — если это правда… Если все это действительно так, то не логично было бы просто, ну… убить тебя? — да, она всю жизнь была просто раздражающей его грязнокровкой, но даже в ее адрес это звучало немного слишком. Она, тем не менее, не поморщилась, даже слегка улыбнулась. — Не думай, что эта мысль не приходила мне в голову. Но это неосуществимо. Точнее сказать, это никак не поможет. Он же пытался убить Гарри, но это не помогло. Авадой он просто вытеснил осколок из оболочки. Но неизвестно, сработает ли это со мной, а если и сработает, то какой возымеет эффект. В общем… я в полном дерьме, — заключила Гермиона с горькой улыбкой; ругательство так странно прозвучало из ее уст, что Драко даже вздрогнул. Но в целом не мог с ней не согласиться. — Мерлин, Грейнджер, — выдохнул Малфой. — Он не убьет тебя, нет. Но и не отпустит никогда. Девчонка продолжала улыбаться, глядя на свои сцепленные в замок пальцы. — Разве что только какой-нибудь Пожиратель-самоубийца поможет мне сбежать. — Пожиратель? — не понял Драко. — Ну да. Он рассказал мне о периметре вокруг территории поместья. Преодолеть может только носитель Метки или хозяева. А ты, Малфой, и носитель Метки, и хозяин. — Я бы на это не решился, даже если бы у тебя был четкий и легковыполнимый план. Но вы, гриффиндорцы, всегда действуете напролом… У тебя нет шансов. — Я знаю, — спокойно, даже немного слишком спокойно ответила Грейнджер. Они помолчали. В комнате сгущалась тьма, даже огоньки под потолком, казалось, потускнели. Дождя не было, но тучи, плывущие по темнеющему небу, навевали ощущение тоски. — Что ты планируешь делать? — поинтересовался Драко, думая на самом деле о матери. Нужно срочно найти ее. Ей нужно бежать, бежать из города, из страны. Как и отцу. — К сожалению, я давно уже ничего за себя не решаю, — ответила Гермиона. — Но если серьезно, то не знаю, Малфой. Пока — просто жить дальше и… буду смотреть по ситуации. Все это время я была занята обучением, мне хотелось бы продвинуться дальше. — Зачем он учит тебя? — задал он вопрос не самый насущный, но весьма его интересующий. — Не знаю. Я думала об этом. Пока самым логичным мне кажется то, что он хочет как можно более подробно изучить свое новое вместилище для осколка на случай, если процесс перемещения затянется. — Но он мог бы узнать обо всем разом, — возразил Драко. — Да, долго и довольно неприятно (для тебя), но тем не менее. — Согласна. Думаю, тут что-то еще. Мне ведь действительно удалось кое-чему у него научиться. Драко вдруг подумал, что пора уходить. Слишком много всего… Слишком многое хотелось обдумать. И поговорить с родителями. Прямо сейчас. Он встал с кресла, и Грейнджер, заметив это, тоже поднялась. Драко знал, что ничем не сможет ей помочь. Ему было жаль ее, и вдруг захотелось поделиться: — Ты знаешь, сегодня на собрании говорили, что Уизли… Дверь резко распахнулась, гулко ударившись о стену, и Драко замер, приготовившись к худшему. На пороге, к его удивлению, он увидел не Того-Кого-Нельзя-Называть, а… маму, сжимающую палочку так, что побелели костяшки тонких изящных пальцев; она была бледна и судорожно дышала, как будто только что проделала весь путь от первого до четвертого этажа бегом; из прически выбилось несколько платиновых прядей. Драко впервые в жизни наблюдал мать в таком виде и очень перепугался, шагнув ей навстречу. Грейнджер безмолвно взирала на происходящее. Мать еще секунду смотрела на него, будто пытаясь оценить странную ситуацию, в которой застала сына, но потом подбежала и рывком схватила его за руки. — Драко, тебе нужно бежать, — произнесла она тихо и быстро, но крайне серьезно. Он знал этот тон, он знал, что это значит. — Темный Лорд… Я совершила нечто ужасное, Драко. Спрячься где-нибудь, ступай, например, к Тео, он может помочь, он пока не в организации. Только не показывайся его отцу… Он надеялся, что это просто сон, бред, что этого на самом деле не происходит. Мало было прошлых потрясений, теперь это — новое, должно быть, самое ужасное из всех. Сердце колотилось как бешеное, вся кровь отхлынула от лица, а мать продолжала настаивать. — Время не ждет, милый, поторопись, — убеждала Нарцисса, нервически сжимая его заледеневшие пальцы. — Темный Лорд скоро будет здесь. Я кое-что совершила, он узнал обо всем, и теперь мы все в смертельной опасности. — Я знаю, что ты совершила, — тихо сказал Драко. — Знаю, что не выдала Поттера. Но откуда он узнал? Что теперь будет? — Знаешь? — она, казалось, не расслышала или не поняла, но не стала задавать лишних вопросов, так и не ответив на те, что задал он. — Да. — Хорошо. Нарцисса отпустила его руки и отступила назад. В ее глазах стояли слезы, губы дрожали. Драко вдруг подумал, что она смотрит на него так, будто старается запомнить навсегда, каждую черту, каждую деталь. Паника вдруг полностью завладела им, он схватился за палочку. — Но как же вы с отцом? Я не хочу уходить без тебя… — Мы справимся, — голос ее, не смотря ни на что, звучал твердо. — Драко, нет времени, тебе нужно аппарировать прямо сейчас! Встретимся позже! Мне нужно найти отца, а потом мы найдем тебя. Давай! Драко в одночасье понял, что прежней жизни пришел конец, и это понимание накрыло его с головой; ему вдруг показалось, что в комнате катастрофически не хватает воздуха. Мать, кажется, что-то еще говорила, убеждала его, умоляла, но он не слышал — гул в ушах усиливался. Он медлил, не мог принять единственного возможного решения. — Малфой, он уже здесь, — вдруг выдохнула Грейнджер, о которой он и думать забыл. Драко порывисто обернулся к ней, и на секунду, только на короткую секунду ему показалось, что в ее глазах он уловил багрово-красный всполох. — Это твой единственный шанс! Девчонка вдруг прикоснулась к его предплечью, аккурат в том месте, где находилась Черная Метка. Драко не придал значения. Он был в панике и никак не мог решиться, руки его дрожали. Он прекрасно знал, чем чревато то, что он собирается сделать, но внутренний голос говорил, что он и так уже приговорен. Время как будто замедлилось, стало вязким. Мать смотрела с мольбой, и эта Грейнджер, кажется, зачем-то крепко держала его за руку — никогда раньше не было ничего подобного. Паника мешала трезво мыслить, но страшнее этого было ощущение абсолютного присутствия Волдеморта — везде, повсюду! Ему показалось, что он даже слышит его голос в голове, но только не может разобрать слов за этим гулом — это кровь шумела в ушах. — Я не могу… — Давай! — крикнул чей-то голос, когда Драко поднял палочку и зажмурился, аппарировав в неизвестность.