Свежий ветер дует с Черного озера

Драко больно приземлился коленями на темные каменные плиты. В полумраке угадывались очертания каких-то предметов, чувствовался запах… пыли и подвала? Какого-то старья? О чем, Мерлин, он подумал при перемещении?! Он резко вскочил на ноги и огляделся. Глаза спустя несколько секунд привыкли к темноте, и он, наконец, узнал: это, конечно же, был «Горбин и Бэрк». Воспоминание именно об этом месте пришло в его панически мечущееся сознание в момент принятия решения: здесь они с отцом бывали очень часто, особенно, в первые годы учебы Драко в Хогвартсе, и, видимо, эти образы счастливого прошлого наводнили тогда его память. Магазин в такое время, разумеется, был уже закрыт; так что Малфой, получается, просто вломился на частную территорию. Удивительно, что воющие чары не сработали… Но, приглядевшись, Драко понял, что, похоже, лавка давно заброшена. Полупустые полки, разбитые витрины, несколько темномагических артефактов, которые, очевидно, никто не решился взять, валяющиеся в беспорядке на прилавке и полу, и огромный и такой знакомый Исчезательный шкаф, тоже, видимо, никому не пригодившийся. Драко на несколько секунд погрузился в воспоминания. Пустынный Лютный был виден сквозь мутные окна, одно из которых зияло разбитым стеклом, наскоро прикрытое каким-то рваным тряпьем, что колыхалось теперь от промозглого ветра. Мерлин… Мерлин, куда же ему идти? И что же теперь делать? Зачем мать так поступила? Что теперь будет с их семьей?.. Неожиданный стон и какое-то едва уловимое движение в темном углу заставили Драко подскочить на месте и похолодеть — потому что он вдруг осознал. Грейнджер! Чертова грязнокровка схватила его за руку в момент трансгрессии и теперь, похоже, переместилась вместе с ним. «Пожиратель-самоубийца», — мысленно передразнил он ее. Это она его приговорила! Уцепилась за него, он вовсе не просил ее, не собирался брать с собой! И теперь — он живо осознавал весь ужас сложившейся ситуации — из Малфоя-орудия-мести-за-ошибки-родителей он теперь превратился в Малфоя-преступника, который, получается, собственноручно похитил то, что Темный Лорд фактически считает своим! Свихнуться можно! То, что могло обернуться просто жестоким наказанием, превратится теперь в показательную казнь. Драко прекрасно понимал, что сам себя обманывает в этих, по сути, совершенно незрелых и даже детских рассуждениях — ведь казнь была бы неизбежна в любом случае, — но все равно ничего не мог с собой поделать и распалялся все сильнее. — Гре… Грейнджер! — Драко чертыхнулся, споткнувшись в темноте о какие-то коробки. — Люмос! Яркий огонек на кончике палочки осветил комнату. Действительно, девчонку он нашел на полу возле одного из стеллажей. Она лежала на спине, темные волосы разметались по полу, не шевелилась. Дышала ли? Малфой ужаснулся снова. У него никогда не было проблем с трансгрессией! Если с девчонкой что-то случилось, то его последняя, самая мизерная надежда выжить разбивалась в пух и прах… Хотя, кому он врет, надеяться было не на что и так. «В бегах с «частичкой души» Темного Лорда» — как, мать его, романтично! — это звучало просто жутко, самоубийственно-жутко. Драко почувствовал, как мелко трясутся руки. Только бы эта грязнокровка выжила… Не медля больше ни секунды, Драко бросился к ней. — Грейнджер! Очнись! — наклонившись над Гермионой, он понял, что грудь ее вздымается. Она дышит. Жива. Но дышит еле заметно и как-то прерывисто, как будто ей что-то видится во сне, но она никак не может проснуться. Он попытался легонько встряхнуть ее за плечи, но это не дало никакого эффекта. Что делать?.. Драко как назло не мог вспомнить ни одного заклинания, которое могло бы привести девчонку в чувства. Вдруг она зашевелилась сама и снова что-то простонала — Драко отпрянул, испугавшись сам не зная чего; и тут Гермиона Грейнджер резко открыла глаза, совершенно осмысленно, наконец, глядя перед собой. Сфокусировала взгляд на его лице. — Малфой! Малфой… — она попыталась привстать, потом вдруг — как будто ее скрутил резкий спазм — перекатилась на бок, потом уперлась руками и коленями в пол и зарычала как рассерженная кошка. Драко отпрянул. Она низко опустила голову, волосы закрывали лицо и волной опускались на грязный пол. Грейнджер задышала тяжело, как будто и вправду испытывала что-то… то ли болезненное, то ли не пойми какое. Какого черта с ней творится?.. Драко не знал, что предпринять. Секунду поразмыслив, он направил на нее палочку, но она, как будто почувствовав, вскинула на него исподлобья такой дикий взгляд, что Малфой попятился еще, сглотнув, и едва не налетел спиной на противоположную стену. — Не смей наставлять на меня палочку, Малфой, — проговорила Гермиона сквозь зубы. — И-извини. Ее, кажется, отпустило, и она с трудом поднялась на ноги. — Что с тобой за хрень творится, Грейнджер? — Малфой пытался говорить в своей обычной манере, но голос предательски дрожал. Она откровенно пугала его. Гермиона не ответила, но он уже догадался и сам: очевидно, ментальное соединение крестража с «хозяином», она упоминала об этом. Его эмоции, выходит, настолько сильны… Значит, все это чувствовал Поттер, когда падал в свои дурацкие обмороки на глазах у изумленной публики? Значит, он постоянно испытывал чувства Того-Кого-Нельзя-Называть? Любопытно. Интересно. И жутко. Грязнокровка, тем временем, закрыла глаза, стараясь глубоко дышать. Жалкое зрелище. Растрепанная, вся в пыли, бледная, как призрак. — Ты… что-то видела? — решился поинтересоваться Драко. Он, честно говоря, слабо представлял себе, как именно Грейнджер воспринимает информацию «на том конце», но не спросить не мог. На самом деле единственное (практически), что волновало его в эту минуту, — это судьба родителей. Матери. — Он слишком зол, — ответила она тихо. — Логично, — хмыкнул Малфой. — Если тебе интересно, Нарциссу я не видела. Там вообще мало что можно разобрать, он, кажется, просто рушит все направо и налево, — сказала Гермиона. — Думаю, твои родители живы. Остается надеяться, что успели скрыться. Малфой кивнул. Он поймал себя на том, что задумчиво смотрит куда-то мимо нее, сквозь мутное окно, на улицу. Только бы они успели уйти. Потому что в противном случае Драко совершенно не знал, как их спасти. Малфой не был сильным. Особенно, когда дело касалось его семьи. Мерлин, как можно было поступить так опрометчиво, зачем он только послушал мать, как он мог уйти без нее?! Может, вернуть Грейнджер назад и самому предложить обмен Темному Лорду? Малфой искоса взглянул на Гермиону. Она снова закрыла глаза, была очень сосредоточена. — Что ты делаешь? Девчонка открыла глаза и посмотрела на Драко в упор. — Окклюменция. Мы же не хотим, чтобы нас нашли. Спустя несколько секунд Грейнджер, наконец, огляделась. — Где мы, кстати? Это что, Лютный переулок? Ты серьезно? — Да, я серьезно. А что не так? — Драко скептически взглянул на нее и скрестил руки на груди. — Только то, что ты, скорее всего, уже в розыске, а Лютный — слишком уж явный выбор, тут обязательно будут искать. Нам нужно что-то не столь очевидное. А лучше сменить несколько мест, запутать след. И мне нужна палочка, — она, прищурившись, осмотрелась вокруг, стараясь разглядеть обстановку в неярком свете. — Как думаешь, здесь могут быть палочки? — Насколько я знаю, да, Горбин торговал незарегистрированными, — Драко был недоволен ее тоном, но решил до поры до времени проглотить обиду, а Гермиона уже повернулась к стеллажам. Он подошел с зажженной палочкой поближе, чтобы ей было светлее. Она осторожно разглядывала содержимое полок, стараясь ни к чему не прикасаться. — Грейнджер, я надеюсь, у тебя есть какой-то четкий план? Ты знаешь, куда нам идти? Я не собираюсь провести остаток своей жизни в заброшенной лавке черномагических артефактов или по каким-нибудь еще богом забытым подворотням, по которым ты у нас эксперт… Бывшая гриффиндорка взглянула на Драко через плечо. — Во-первых, Малфой, это не я решила переместиться в заброшенную лавку черномагических артефактов. И нет. У меня нет четкого плана. У меня пока даже нет волшебной палочки! И, если ты забыл, всего каких-то пятнадцать минут назад я находилась в плену у тебя дома, — о, да она, кажется, разозлилась! Как забавно. Хотя злиться было впору ему, а не ей. — Если ты забыла, Грейнджер, именно благодаря мне ты и выбралась из этого плена. Так что скажи спасибо, что я вообще взял тебя с собой… — Да ты и понятия не имел, что берешь меня с собой, ты свою шкуру спасал! Только Малфой открыл рот, чтобы поставить на место эту зарвавшуюся выскочку, усугубившую его и так весьма плачевное положение, как она, ахнув, произнесла «Нашла!» и выудила из нижнего ящика какую-то узкую коробочку. Быстро избавившись от крышки, Грейнджер вынула тонкую изящную палочку темно-коричневого цвета и взмахнула ею. К потолку поднялись голубоватые огоньки; девчонка выглядела удовлетворенной. — Сойдет, надеюсь. Интересно, что у нее за свойства… Узнаем позже. Давай мне руку. — Что, вот так сразу? Может, посвятишь меня в свои гениальные планы все-таки…? — Драко не успел даже закончить фразы. Он едва успел подумать: а как она, интересно, собралась трансгрессировать с «не своей» палочкой, не опасно ли это? А еще успел вздрогнуть — Гермиона порывисто схватила его за руку сама, и, спустя пару секунд, в которые он испытал самое жуткое головокружение в своей жизни (он даже не осознал поначалу, что произошло!), оказался в самом страшном сценарии, который он только мог бы вообразить в этой ситуации. Перед Драко Малфоем в одночасье открылась бурлящая бездна — и она была везде, топила его потоками ледяной воды. Он заорал во всю силу своих легких, но крик не перекрыл рева бушующих волн; это и не спасло бы его: он стремительно летел куда-то вниз, а вода была повсюду — гигантские волны брызгами окатывали его снизу, а чудовищный ливень — сверху. Все, что он успел заметить перед собой за доли секунд жуткого полета — это кубарем сменяющие друг друга кадры: клубящиеся облака, пучина волн и… белые меловые скалы, яркие даже в такой темный час. — Арресто Моментум, — ветер донес до его слуха далекий голос, и Драко застыл, забарахтался, дрожащий, между небом и землей. Точнее — небом и водой. От захватившей сознание паники — он был на волосок от смерти! — Малфой напрочь забыл о том, что сжимает в руке палочку. Чертова сумасшедшая грязнокровка решила его прикончить! — Ты с ума сошла?! Убить меня хотела, чокнутая? — накинулся на нее обезумевший от страха и гнева Малфой, оказавшись, наконец, на твердой поверхности — на вершине скалы, на самом краю обрыва, рядом с Грейнджер. Гермиона хотела было подать ему руку, но он оттолкнул ее, поднимаясь на ноги самостоятельно. Драко промок с ног до головы, черный костюм мерзко лип к телу, а идеальная прическа теперь явно оставляла желать лучшего. — Извини, — мрачно произнесла она. — Эта палочка… Я немного не рассчитала. — Сама-то приземлилась нормально! — Знаю. Драко смерил ее взглядом, полным ненависти, вложил в него все презрение, на какое только был способен. Грейнджер, к его пущему раздражению, не обратила внимания, она вообще, казалось, была погружена в собственные мысли. Влажные пряди прилипли к ее лицу, от сильнейшего дождя не помогало даже заклятие зонта. Ливень нещадно хлестал влажную землю, а ветер готов был снести незадачливых путников, опрометчиво стоящих на краю белой скалы. Что это за место? Драко никогда не бывал здесь. — Где мы вообще? — бросил он, перекрикивая шум воды. — Это Дувр, Малфой. Тут Па-де-Кале, а вон там вдалеке Франция. Сейчас, разумеется, никакой Франции не было видно во тьме, за пеленой дождя и тумана. Драко огляделся. На возвышенности вдалеке высился непреступной крепостью мрачный замок-форт, зловещий в безлунных сумерках, и башни его терялись в низких и тяжелых облаках. Малфой наскоро высушил одежду и все равно трясся от холода, в ожидании, когда на него, наконец, подействуют согревающие чары. Грейнджер выглядела так, как будто не чувствует ни дождя, ни промозглого осеннего ветра: она оглядывалась, силясь разглядеть что-то неведомое за стеной ливня. Драко счел ее поведение непродуктивным и откровенно странным, и уже десять раз пожалел о том, что послушал ее, пусть она и провела в бегах с Поттером и Уизли весь последний год. Надо было просто пойти к Тео, вместо того, чтобы теперь торчать здесь под проливным дождем. — Какого черта мы сюда переместились? — спросил он у задумчивой девушки. Она не ответила. — Грейнджер! Слышишь меня? — Нам надо найти укрытие. Предлагаю попробовать там, — проигнорировав его вопросы, она указала куда-то вдаль, и Драко, проследив за ее рукой, вытаращил глаза. Это был тот самый замок на скале. — Там?! Ты в своем уме? А как же маглы? Их наверняка там полно. Или кого похуже. — Во-первых, там вряд ли есть кто-то, кроме маглов. Во-вторых, к твоему сведению, Дуврский замок — это объект культурного наследия. Уверена, что большая часть помещений пустует, нас никто там не обнаружит. А в-третьих, наложим Конфундус на смотрителей. Мне казалось, из нас двоих Пожиратель Смерти — ты, такие вещи для тебя должны быть очевидны. Грейнджер произнесла это так спокойно, что Драко даже опешил. Он думал возразить, возмущенный тем, как она с ним разговаривает, но им и правда нужно было где-то укрыться — холод становился невыносимым, да и усталость уже давала о себе знать. Грейнджер хотела было аппарировать сама, но Драко наотрез отказался, аргументировав это тем, что самой глупой смертью, по его мнению, будет смерть от расщепления, после того, как он сумел избежать ее от руки Темного Лорда. Как она и предрекала, в замке было тихо и пусто, маглы-сторожа, судя по всему, жили в отдельном домике у входных ворот и, должно быть, патрулировали вверенные им территории несколько раз за ночь, но так и не заметили их появления в одной из башен форта. Здесь было темно и чертовски холодно, но, к счастью, в одной из каменных комнат обнаружился камин. Драко тут же принялся разводить огонь, а Грейнджер немедленно занялась маглоотталкивающими чарами и защитными заклинаниями. Когда комната осветилась уютным светом пламени, Драко присоединился к ней и добавил еще несколько защитных от себя — какой бы умной ведьмой ни была Гермиона Грейнджер, ее новая палочка не вызывала у него ни капли доверия. Закончив, они более-менее успешно трансфигурировали длинные лавки, стоявшие у стен, в мягкие матрасы, левитировали их по разные стороны камина и, не сговариваясь, разошлись каждый в свою сторону, чтобы устроиться на ночлег. Спустя какое-то время, когда они оба, почти не раздеваясь (Драко только снял пиджак и ботинки), улеглись на импровизированных постелях, Малфой украдкой рассматривал свою вынужденную попутчицу, которая теперь уставшим взором гипнотизировала уютное пламя. Она выглядела задумчивой, и вот так, в желтоватых отсветах огня, ее лицо было странно волнующим, красивым; Драко даже невольно залюбовался ею, но потряс головой, осознав, на кого смотрит. Откуда-то сверху донесся тоскливый вой, заставивший кожу мгновенно покрыться мурашками. Потом что-то заскрипело и хлопнуло. Грейнджер поежилась. — Чего ты испугалась? Это всего лишь ветер, — пробормотал Драко хрипло, нарушив возникшую между ними общую тишину. — Да ты сам чуть не потерял сознание от страха, — нехотя взглянув на него, парировала она. — Нет, Грейнджер, из нас двоих ты все время норовишь потерять сознание. Как ваш замечательный Поттер, — сварливо ответил Драко, стараясь поудобнее устроиться на самодельном матрасе. Грязнокровка снова раздражала его. — Не вздумай приплетать Гарри! Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — теперь Гермиона смотрела на него яростно. — Ни он, ни я не хотели этого! — А ты не зли меня, Грейнджер, — Драко чувствовал, как кровь приливает к лицу, и понимал, что перегибает. Уже перегнул. — Если бы не я, ты сейчас была бы заперта в своей комнате с прекрасным видом. И в чудесной компании Того-Кого-Нельзя-Называть. Гермиона промолчала, а Драко вдруг осознал, как сильно устал за последние сутки. Постоянные переживания выбили его из колеи; он понял, что безумно хочет спать. И что совершенно не хочет больше с ней препираться. Он понимал, что выбора у него нет, и им какое-то время придется сосуществовать и действовать сообща. Кроме того, иногда в его сознании проскакивала непрошенная мысль о том, что ей, возможно, сейчас значительно тяжелее, чем ему. Он и представить себе не мог, каково это — быть настолько связанной с тем, чье имя боится называть большая часть магической Британии. Прежде, чем провалиться в сон, он все же задал интересующий его вопрос: — Почему именно Дувр? Ты когда успела здесь побывать? — Я не бывала здесь, — ответила она тихо. — Тогда как…? — Он бывал. Драко понял и не стал дальше развивать эту тему. От одной мысли о том, что Гермиона способна видеть то, что видел лорд Волдеморт, ему делалось не по себе. Грейнджер оторвалась, наконец, от созерцания камина и, повернувшись на бок и положив голову на сгиб локтя, судорожно вздохнула. — Что с тобой? — тихо спросил Малфой. — Ты что-то чувствуешь? Его? — Нет, ничего, — как-то неуверенно ответила Грейнджер и вдруг неожиданно откровенно добавила: — Но… Я боюсь. Он так и не научил меня закрывать сознание во сне, и я боюсь… того, что увижу. Драко не ответил и уставился в деревянные балки, исполосовавшие каменный потолок. Грейнджер была не той компанией, а Дуврский замок — не тем местом, где ему хотелось бы засыпать. Глаза слипались, поток сознания постепенно переставал быть осмысленным, и он сам и не заметил, как уснул. А ждало Драко Малфоя, должно быть, самое странное пробуждение в его жизни…