Охота

      Странник проснулся, когда солнце уже бледно-золотым светом озарило горы на востоке. Но окончательно разлепить глаза молодому охотнику помог настойчивый писк Аленькой и Искорки. Маленькие прозрачные комочки удобно расположились на его лбу и требовали свой завтрак. И Странник неохотно приоткрыл один глаз в надежде, что сможет выиграть себе хоть ещё пару минут сна. Но сестры лишь увеличили старания, и сын Смеющегося Месяца был вынужден ответить на их зов. И первое, что бросилось ему в глаза, были толстые ветви, где не позже, чем прошлой ночью, сидел кошмар.        «Явен ли ты был, ночной ужас?» — подумал молодой охотник, наклонив голову и положив руку на рукоять своего короткого меча. С далекого детства, когда он мальком прятался в отцовских садах, ему снились сны, схожие с реальностью. Но этот сон перешел всякий предел!        Странник точным движением сжал меж своих пальцев мелкую рептилию и, одним нажатием сломав ей хребет, оставил тушку на ветвях. Аленькая и Искорка закружились вокруг смятого до крови тельца и довольно запищали. Странник же спрыгнул вниз и утолил жажду из маленького чистого ручейка, а над собственным голодом он подумает немного позже.        Глянув в сторону гор, сын Смеющегося Месяца настороженно прищурился. Решимость во что бы то ни стало до них добраться еще более в нем окрепла. И дело было не только в том, что они лежали на его пути — именно в той стороне, сомнений не оставалось, свил себе гнездо загадочный крылатый монстр, которого нет в данных об этих угодьях. Поймать доселе невиданную тварь — за такое ты не только отличишься перед кланом, но и возможно получишь дополнительные награды… Отец бы одобрил. Пускай его еще клонило в сон, Странник решил продолжить свой путь до того, как солнце полностью поднимется.        «Нужно будет попросить у Полосатого более сильный стимулятор», — подумал альбинос, вытряхивая из аптечки очередную ампулу с коричнево-желтой жидкостью. Сколько Странник себя помнил, всегда его манил сон, и при каждом удобном случае он прятался поглубже среди кустарников, чтобы вздремнуть, хоть ненадолго забыться. К сожалению, вечная сонливость иногда играла с ним злую шутку… Особенно когда Странника в спящем состоянии находили его единокровные братья и сестры, чьей матерью была Злоба. Уже тогда малек-альбинос обнаружил одно свое удивительное свойство — чувствовать чьё-либо приближение заранее. Правда, это не всегда помогало удрать от обидчиков.        Шаг Странника стал широким и упругим, а с мандибул падали капельки освежающей влаги. Самец поднялся, надел маску и протянул руки к веткам. Аленькая и Искорка радостно застрекотали, а затем, точно два цветастых шарика, скатились по листьям прямо на ладонь своего брата. Оставив за спиной лесок, Странник двинулся вперед под тихое попискование двух духов, что довольно прикорнули у него на плече. Постепенно на его пути деревьев становилось все меньше и меньше, и вот охотник уже достиг подножия гор.        Достаточно высоко поднявшись по каменистому склону, Странник на мгновение остановился, чтобы обозреть оставленную за спиной равнину. Открыв фильтры маски, сын Смеющегося Месяца вдыхал свежий, еще не раскаленный солнцем воздух и наслаждался открывшимся видом, как неожиданно его тело пронзила вспышка, а дреды зашевелились. Прямо над ним в небе мелькнул какой-то силуэт, и на Странника, хлопая огромными крыльями, начала пикировать совершенно немыслимая тварь. Словно бы из середины ослепительного солнечного диска на него рухнуло черное, отдаленно напоминающие Жесткача страшилище. Странник успел разглядеть развернутые огромные крылья и меж ними костистое тело с длинным клювом. Выхватив копье, охотник окончательно убедился, что ночной кошмар стал явью днем. Копье со свистом разрезало воздух, вонзившись прямо во врага. Тварь бешено забила крыльями, перекувырнулась в воздухе и бесформенной кучей рухнуло прямо к ногам Странника.       — И это все? — недоуменно хрюкнув, молодой охотник выдернул из груди поверженной твари свое копье. Неужели это и есть тот самый крылатый демон, которого он ночью с остервенением прогнал взмахами меча?        «Думаю, Кошмарик оценит бросок, когда увидит запись», — подумал Странник, стряхивая с наконечника копья тёмную кровь и заодно подбирая крюк на поясе для этой уродливой головы. Но размышления молодого охотника самым неожиданным образом были прерваны. Искорка и Аленькая испуганно запищали, а не успевший ничего понять Странник почувствовал, как на его наплечники обрушилась тяжесть, и тонкие сильные пальцы проникли сквозь сочленения доспехов, вонзившись в шкуру. Он позволил себе непростительную ошибку — поддавшись удивлению и любопытству, потерял бдительность. Но, предупрежденный сёстрами, Странник невероятным усилием разомкнул стальную хватку и, развернувшись, оказался к нападающему лицом к лицу. Он увидел отвратительный клюв, торжествующе скалившейся меж трепещущих крыльев.        Странник выпустил наручные лезвия, но к нему метнулись сильные задние лапы, и альбинос ощутил, как когти впиваются ему в бока. Чудище забило крыльями, ноги Странника потеряли опору, и через считанные мгновения под ним разверзлась пустота. Истекающий слюной клюв клацал у самого горла охотника, пытаясь пробить горжет. Но куда кости до крепкой стали народа яутжа! Странник, стиснув жилистую шею крылатой твари правой рукой, удерживал мерзкий клюв на расстоянии, отчаянно пытаясь достать ее наручными лезвиями.Тварь, тяжело взмахивая крыльями, медленно поднималась вверх. На мгновение глянув вниз, Странник увидел, что они уже высоко вознеслись над кронами деревьев. Его охватило отчаяние, что из схватки в небесах живым не выйдет. Даже если он убьет своего противника, то неминуемо расшибется в лепешку при падении. Однако мелькнувшие рядом с ним два огонька, неожиданно врезались в глаза твари. Бестия болезненно заверещала. Странник сжал свой кулак, а затем вогнал по самые края наручные лезвия в бок чудовища. То, что полумертвый туземец называл Окоона, забилось в конвульсиях, из его горла, стиснутого рукой яутжа, вырвался хриплый писк. Тварь бешено извивалась, отчаянно колотила крыльями, мотала и дергала головой, тщетно пытаясь освободиться. Раз за разом не желающий сдохнуть демон вонзал ужасный клюв в плоть, терзал мощными когтями бока Странника. Но израненный, обливающийся кровью сын Смеющегося Месяца, стиснув от жуткой боли зубы, с исступленным упорством своего народа все сильнее сжимал ненавистное горло и методично погружал клинки в тело чудовища.        И ни один из них не ведал, что далеко-далеко под ними испуганные глаза наблюдали за развернувшейся в небесах схваткой…               Тем временем воздушные потоки увлекли сцепившихся в смертельном объятии противников в сторону плоскогорья. Слабеющие крылья чудовища уже не могли выдерживать тяжесть двух тел, и окровавленный ком стремительно несся к земле. Но ни один из них не обращал на это внимания: глаза крылатой твари застила надвигающаяся смерть, а линзы маски Странника залила кровь. Для свирепо истерзанного яутжа сейчас весь мир сжался до темного пятна, в которое требовалось всаживать лезвия. Снова и снова! Снова и снова!        Судорожные удары крыльев гибнущей бестии еще какое-то время удерживали их над кронами вековечных деревьев. Странник почувствовал, что хватка когтей ослабевает, а удары врага становятся все тише. Но и его силы тоже были на исходе. Последним усилием охотник вонзил наручные лезвия прямо в бочкообразную грудь чудовища и со радостью ощутил, как отточенное лезвие вошло точно в сердце.        Тварь забилась в агонии, а затем его крылья, будто лишенные ветра ветроловы, бессильно обвисли. Победитель и побежденный камнем рухнули вниз. Неистовый ветер на мгновение сдул кровь с линз маски, и сквозь темный туман Странник успел разглядеть несущиеся ему навстречу ветки. Он успел почувствовать, как бешено хлещут упругие прутья по его телу, раздирая нательную сеть, и растопырить руки, чтобы хоть как-то замедлить падение. Затем удар головой о что-то твердое, гаснущие огоньки духов — и тьма…        Прохладный ветерок колыхал бесцветные дреды, хаотичный поток мыслей заглушали громкие слова, идущие где-то на фоне. Странник дернулся, услышав странные хлопки у себя над головой, и, вскинув голову к небу, увидел лишь паруса ветролова, что медленно раскручивался под дуновениями ветерка. Разноглазый малек задержал взгляд на небе, что словно вспыхнуло от заходящего солнца, прислушивался к хлопкам незримых крыльев, но дернулся от недовольного рыка отца. Странник торопливо повернул голову, как и остальные заскучавшие братья, чтобы увидеть суровое лицо их родителя.        Смеющийся Месяц окинул взглядом своих сыновей, но Странник вздрогнул, чувствуя, что взгляд алошкурого гиганта был прикован именно к нему. В темном расплавленном золоте глаз сверкнули искры, но Смеющийся Месяц лишь дернул жвалами и продолжил свою речь. Когда Странник смог сказать о том, что осознает мир, то начал посещать собрания, которые созывал их отец, чтобы в последний раз наставить тех, кто должен был отправиться на обучение, а заодно привить младшим сынам принципы истинного воина. Странник слушал слова отца с замиранием сердца и саднящей болью на лопатке, где был кривой шрам от когтей.        — Жизнь с честью, сыны мои! — громко произнес Смеющийся Месяц. — Жизнь же без чести смерти подобна! Помните об этом, и однажды вы покроете себя славой, возведя свое имя к великим героям нашего народа.        Старый самец замолчал, на мгновение прикрыв глаза, шумно выдохнул, а затем жестом отпустил сыновей. Странник с остальными кровными братьями встал и учтиво поклонился, а затем направился обратно к садам гарема.       — Странник, останься здесь, — требовательный рык отца раздался за спиной.        Странник остановился, но обернуться сразу, как того требовало приличие, не смог. Братья бросали настороженные взгляды на разноглазого заморыша и торопились покинуть тренировочное поле.        Когда остальные ушли, Странник протяжно выдохнул и рискнул повернуться. Его отец — великий воин и уважаемый старший советник, чья грива давно пересекла поясницу и сияла от колец почёта. А шрамы… их было не счесть, как и опасных сражений, из которых Смеющийся Месяц вышел победителем.        — Сын, — глухо, но без злобы, рыкнул Смеющийся Месяц, встав напротив отпрыска.        Странник, не зная куда себя деть, опустил голову, поджал жвала и понадеялся, что отец не заметил, как он дрожит. Шрам же на лопатке малька не болел, а жег огнем. Смеющийся Месяц долго молчал, приковав взгляд к закату, но Странник терпеливо ждал слов родителя.        — Болит? — все же произнес советник, повернув взгляд к отпрыску.        Странник несмело оторвал глаза от земли и увидел строгий лик отца.        — Нет, …отец. — тихо ответил малек, стараясь не разозлить родителя. Его отец прославленный воин, он не потерпит проявления слабости в своём присутствии.       И вдруг Смеющийся Месяц шумно вздохнул и сел на корточки прямо перед Странником.       — Не стоит мне лгать, сын, — тихо проговорил старый самец. Его пылающие золотом глаза встретились с разноцветными глазами Странника, и малек чувствовал, как этот взгляд пронзает его до самой глубины души. Но это было ещё не все, и Смеющийся Месяц заговорил вновь: — Воин не должен бояться боли. Она показывает, что ты живой… Но боль может сломить тебя, если ты поддашься ей. Она может заставить тебя творить ужасные поступки. Непозволительные ошибки. Боль может затмить твое сердце и разум, — самец ткнул пальцем в грудь сына когтем, указывая на сердце, а затем в лоб. — А теперь скажи, шрам болит?       — Да, отец, — робко ответил Странник. Смеющийся Месяц щелкнул, смягчившись во взгляде.        — Пускай Пыль посмотрит его, сын, — хрипло, почти шепотом произнес Смеющийся Месяц, а затем положил руку на плечо Странника. Малек почувствовал это прикосновение мозолистых жестких ладоней матерого охотника… своего отца.        — А теперь, сын, пора проснуться и продолжить охоту.        — Что? — спросил Странник с недоумением в голосе, а его отец стал мрачной высокой тенью с багровой шкурой и позолоченными доспехами.       — Время продолжить охоту, — словно далекий гром, повторил голос отца, растворившегося в темноте, вслед которому мелькнуло два огонька.        Странник приоткрыл веки и со стоном поднял голову. Все его тело облепило десятки рук, которые несли его к высокой призрак-траве.        — Что за?..