Behind Blue Eyes

Говорят, что безвыходных ситуаций не существует. Считается, что из любого положения можно найти выход, если быть достаточно целеустремленным, находчивым, и не бояться смелых решений. Но на деле этот совет больше подходит для мотивационных агитаций, которые проводят крупные компании для своих сотрудников в попытке поднять рабочий энтузиазм, чем для реальной жизни. Безвыходные ситуации все же есть. И сейчас я находилась в одной из них. После того как Александр отдал мне пистолет, прошло около часа. Где-то минут пятнадцать мы бежали, но я снова начала спотыкаться на каждом ходу и темп снизился до очень быстрого шага. Не могу сказать, что стало намного легче, но хотя бы легкие перестали разрываться. Слез уже не было — их просто не осталось — но из горла продолжали вырываться сухие всхлипы, а внутренности то и дело скручивало спазмом. Пальцы судорожно продолжали сжимать пистолет, как будто я боялась его выронить. Впрочем, отчасти так и было. Боялась уронить, случайно не туда нажать… да много чего боялась. Но спрятать его не было возможности. Я так и оставалась в домашней одежде — на мне были мягкие мокасины, леггинсы, футболка и кардиган. Карманов, в которые поместилось бы оружие, у меня не было, а заткнуть за пояс тоже не получалось. Обнаружилась еще одна проблема — эта одежда совсем не согревала. Но пока я не чувствовала холода — эмоции заглушали все остальное, да и бег помогал согреться. В очередной раз подхватив меня, когда я почти упала, Александр на секунду прижал меня к себе. — Прости, котенок, я знаю, ты устала, но сейчас нельзя останавливаться. Один раз нас уже выследили. Он мог передать что-то по рации. Нам нужно оторваться. — Я понимаю, — ответила я севшим голосом. Алекс всмотрелся в мое лицо. Не знаю, что он ожидал там увидеть. Даже на таком близком расстоянии черты угадывались с трудом. Впрочем, выражение лица все же можно было разобрать. Готова поспорить, что на моем сейчас отражался ужас, вселенская усталость, непонимание происходящего, чувство вины, а еще… то, что отпечаталось и на лице самого Александра — свежая, ничем неприкрытая скорбь. — Ты не ранена? — он быстро осмотрел меня и, заметив разорванную ткань на голени, быстро присел, начав осматривать. — Нормально. Это просто небольшая царапина. Даже перевязывать не нужно, — сказала я, а потом вспомнила, что когда-то уже слышала эту же фразу от него. — Ты уверена? — он поднял голову, глядя на меня снизу вверх. — Конечно. Кто из нас тут врач? — я попыталась улыбнуться, но вышло откровенно плохо. Вместо того чтобы ободряюще растянуть губы, я скривилась в оскале. — Хорошо. Тогда идем, — сказал Александр и уже дернулся, чтобы дальше вести меня за собой, но остановился, еще раз проходясь по мне цепким взглядом. Он неодобрительно поджал губы и дернул щекой, а затем одним движением стянул с себя свитер и протянул его мне, оставаясь в одной футболке. — Алекс, нет! Ты совсем из ума выжил? Глядя на участки его голой кожи даже я поежилась. Но слушать мои возражения Александр не собирался. Он мягко достал из моих пальцев пистолет, заткнул его за свой пояс, а затем практически силой надел на меня свой свитер, только после этого вернув мне оружие. — Без возражений. Ты же помнишь, что всегда должна спасать сначала себя? — Но ты же замерзнешь! — Как и ты. Погода сейчас в принципе не располагает к долгим прогулкам в домашней одежде, — в подтверждение этих слов из его рта вместе с дыханием вырвалось легкое облачко пара — наверное, близилось утро и на улице похолодало еще сильнее. — Именно поэтому нам нужно как можно быстрее отсюда выйти. — Ты знаешь, куда идти? — Да, — уверенно кивнул он. — Это небольшой лес. Мы можем выйти сразу к нескольким поселкам. Вопрос в том, будут ли нас там ждать… Вопрос повис в воздухе, а по коже пробежал холодок. Но задуматься об этом мне не позволили. Александр снова взял меня за руку и повел за собой. После остановки, хоть и недолгой, я шла уже более уверенно. Но теперь я начала ощущать холод, который с каждой минутой все сильнее сковывал мышцы. Даже мне было очень холодно, и я не представляла, каково Александру. Я несколько раз пыталась настоять на своем и отдать свитер обратно, но натыкалась на жесткую реакцию. — Алекс, ты не понимаешь, это может быть действительно опасно! Мы переругивались тихо на ходу, стараясь не сбавлять темп. Причем такая скорость сейчас поддерживалась не только для того, чтобы уйти от погони, но и для того, чтобы согреться. — Опасность — мое второе имя, — невесело буркнул он. — Это вообще не повод для шуток! Мне еще раз напомнить, что я врач? Ты ведь понимаешь, что если ты сейчас продолжишь упорствовать, то мне придется лечить тебя от обморожения? — А если ты продолжишь упорствовать, то лечить от обморожения нужно будет уже двоих. Хватит! — Вот именно! Хватит! Я остановилась и через голову стянула свитер Александра, держа его на вытянутых руках, как будто это было опасное животное. Сразу стало в несколько раз холоднее, но я все же удержалась и не поежилась. — Если ты сейчас же не наденешь это, я просто его выкину! — Ты ведешь себя как маленький ребенок! — он угрожающе придвинулся ко мне. — Это не тот случай, когда можно спорить со мной, Агата. Он снова надел на меня свитер, обращаясь как с умственно отсталым человеком. Какое-то время я негодующе пыхтела, и уже набрала в грудь побольше воздуха, чтобы продолжить спор, но стушевалась под его взглядом. Было в его глазах что-то, что не позволило мне продолжить. Во взгляде читалась не злость и не раздражение, а какая-то… мольба. Меня пронзило острой догадкой. Дело ведь не только в моем комфорте. Ему просто нужно кого-то защитить, пусть и таким странным образом. Чтобы не чувствовать… всего того, что ощущала я сама. Да, это глупо, безрассудно, и по-детски необдуманно, но, возможно, только осознание того, что нужно заботиться обо мне, позволяет ему идти дальше. Тяжело сглотнув, я прижалась к нему так сильно, как только могла. Положив голову ему плечо, я сразу же ощутила, насколько оно было холодным. Вдохнув родной аромат, я едва сдержала подступающие слезы. Усилием воли я взяла себя в руки, поскольку понимала, что такой реакцией сделаю Алексу только хуже. — Прости. Давай пойдем дальше. Я так понимаю, нам лучше выйти из леса до рассвета. — До рассвета уже не получится, — выдохнул он мне в макушку, обнимая в ответ. — Но неплохо было бы выйти и осмотреться до того, как солнце окончательно поднимется. — Тогда пойдем, — я с трудом оторвалась от Александра. Сейчас нельзя проявлять слабость. Алексу некогда со мной возиться и успокаивать. Для начала нужно выбраться из этого леса, а обо всем остальном можно подумать позже. Затолкав все мысли в глубь сознания, я решительно двинулась вперед.

***

В непрерывной ходьбе прошло не меньше трех часов. Я практически падала от усталости, а ноги уже не ощущались — то ли онемели из-за холода, то ли мой мозг уже начал отключаться и посылал слишком слабые сигналы к конечностям. Я шла на автомате, на силе воли, и не знала, что заставляет меня чувствовать себя такой разбитой — физическое истощение, переохлаждение, или та пустота внутри, которая поселилась в душé после того, как я услышала взрыв. Когда мы вышли на опушку, которая явно часто использовалась, облака над головой уже успели окраситься в розовый цвет. Присутствие людей было видно невооруженным взглядом — повсюду виднелись протоптанные тропинки и редкий мусор. — Подожди меня здесь, — Александр остановился так резко, что я, продолжая идти на рефлексах, врезалась носом в его спину. Он развернул меня, обхватив за плечи, и заглянул в глаза. — Агата, сейчас ты спрячешься и не выйдешь до тех пор, пока тебя не позову лично я. Это понятно? Я нервно дернула щекой, понимая, что он явно идет на разведку, с опасением того, что его ожидает засада. Но в то же время я прекрасно осознавала, что идти с ним — не вариант. Я буду только мешать и сделаю намного хуже. Устало кивнув, я позволила отвести меня в ближайшие густые кусты. Но прежде чем отпустить меня, Александр еще раз серьезно посмотрел мне в глаза. — Если… — он замялся, пытаясь продолжить это предложение так, чтобы не напугать меня еще сильнее, — пройдет больше двух часов, а меня не будет… — Не нужно, — перебила я его. — Я уверена, ты справишься быстрее. Он как-то странно и даже слегка укоризненно посмотрел на меня, но согласно кивнул и, развернувшись, быстро скрылся среди деревьев. Оставшись одна, я поежилась и крепче сжала пистолет, который так и не выпустила из рук. Страх проникал под кожу с каждой секундой все сильнее. Конечно, мне и раньше было страшно. Но сейчас, когда рядом не было такого надежного и родного Александра, это чувство начало медленно трансформироваться в панику. Я ведь поняла все, что он хотел сказать: Если я не вернусь. И я не знала, что буду делать в этом случае. Не потому что потеряюсь без него в чужой стране. Без него я в принципе потеряюсь… И уже не смогу найти себя. Почему именно сейчас кто-то стал мне настолько близок, что я уже не представляю себе жизни без этого человека? Почему все должно быть настолько сложно, запутано, опасно? Почему мы не могли познакомиться при других обстоятельствах? Наверное, могли. Вот только отношения были бы совсем другими и не факт, что зашли бы дальше первого свидания, если одну совместную ночь можно так назвать. А даже если бы случилось чудо и все зашло бы дальше… ничего бы не поменялось. Противный внутренний голос нашептывал, что по-другому с Александром не будет. Он всегда находится в самом эпицентре опасности и просто не сможет жить иначе. Алекс явно не из тех, кто мечтает уйти на покой и наслаждаться тихой кабинетной работой. Я знала об этом, когда начинала эти отношения и шла на это с открытыми глазами. Почему же сейчас эти мысли снова начали лезть мне в голову? Ответ тоже пришел слишком быстро — потому что мне страшно. За него, за себя… за всех остальных. Перед глазами стояли лица Сэма и Евы. Неужели, если я хочу остаться с Александром, мне придется смириться с тем, что любой новый человек из моего окружения может внезапно… исчезнуть? Сколько еще раз мне придется переживать эту боль? Глупые мысли. Неуместные и даже мерзкие. На секунду стало противно от самой себя. Я пыталась отогнать их, но они все равно возвращались, мелькая в голове. В итоге я не придумала ничего лучше, чем вспоминать название мышц из учебника по анатомии. Раньше это упражнение помогало мне заснуть. Но сейчас сон мне не грозил в любом случае. Это был просто способ ни о чем не думать. Рядом зашевелились кусты. Я замерла, стараясь даже не дышать, и сильнее сжала холодный металл в руках, пытаясь медленно поднять пистолет так, чтобы удобнее было стрелять. — Это я, — раздался голос Александра. — Можешь выходить. Облегченно выдохнув, я с трудом разогнулась, чувствуя себя старушкой. Болела, кажется, каждая мышца и косточка. И я даже представить себе боялась, сколько гематом за эту ночь я успела заработать. Окинув Алекса обеспокоенным взглядом, я убедилась, что с ним все в порядке. Кажется, он сделал точно так же, а затем кивком головы приказал мне следовать за ним. Я не обижалась на такое поведение, так как у меня тоже не осталось сил на долгие разговоры. Через пару минут мы вышли к пустой дороге, где одиноко стояла припаркованная машина. Александр уверенно повел меня к ней, усаживаясь на водительское сиденье. Присев на пассажирское, я вытянула ноги и чуть не застонала от удовольствия. А потом скосила глаза и увидела на том месте, где должен был находиться ключ зажигания, связку проводов. Впрочем, это не вызвало у меня удивления. Как только я увидела эту машину, я поняла, что он ее не купил и даже не арендовал. Сейчас мне было плевать. Еще пару месяцев назад, я бы сказала, что не существует причин, которые могли бы оправдать преступления. Сейчас я на собственном опыте убедилась, что они есть. На моих глазах взламывались государственные ресурсы, изготавливались поддельные документы, угонялись машины, гибли люди… — Куда дальше? — спросила я. — Сначала на почту. Я отправлю сообщение до востребования на определенное имя. Если Сэм… В общем, он его получит и сможет нас найти. — Понятно, — тяжело вздохнула я, отворачиваясь к окну, чтобы Алекс не увидел, как мои глаза в который раз наполняются слезами. — А потом? — Я что-нибудь придумаю, — Александр поджал губы и сильнее сжал руль. — Хорошо, — я не стала продолжать эту тему. — Поставь печку на более мощный режим, — попросила я. — Только не на максимум. И бога ради, надень уже свой свитер, — стянув его через голову, я передала одежду Александру. — Сейчас бы в тебя еще пару литров горячего чая влить… — С чаем придется немного подождать, — невесело хмыкнул он. — Ты пока можешь поспать. Отвечать на это глупое предложение я ничего не стала. Ну как можно уснуть, если тело все еще трясет от холода, а мысли заставляют в груди все болезненно сжиматься при каждом вдохе? Если честно, я думала, что не смогу спать еще как минимум пару дней. Но постепенно, глядя на мелькающие за окном пейзажи, я действительно отключилась, прислонившись виском к боковому стеклу.

Александр

Когда Агата заснула, я смог выдохнуть и хоть немного расслабиться. Не потому что меня тяготило ее присутствие. Просто… с таким мне действительно проще было справляться в одиночестве. Когда не нужно постоянно "держать лицо" и делать вид, что ничего особенно не происходит. А сейчас притворяться нужно было постоянно. Не только для того, чтобы успокоить Агату, но и чтобы не показать, что я понятия не имею, что делать дальше. Пришлось подождать почти час, чтобы заскочить на почту на окраине небольшого городка, что встретился по пути, и отправить в несколько отделений короткую записку для Сэма. Зачем? Глупая и отчаянная надежда. Хотя я действительно старался пока не допускать даже в мыслях того, что прочитать мое послание никто не сможет. Умом я понимал, что раз нападавшие не постеснялись использовать не только светошумовую гранату, но и осколочно-фугасную, судя по звуку, выбраться оттуда действительно трудно. Но я продолжал верить в Сэма. А еще, я не понимал, для чего нужно было использовать светошумовую. Как только она сдетонировала, о перестрелке узнали все жители поселка, поскольку дом находился хоть и на окраине, но все же не настолько далеко. Значит, у этих наемников были санкции на проведение такой операции, причем высочайшие. Почему было не закинуть сразу боевую? Или не снести весь дом направленным взрывом? Впрочем, кое-какие мысли по этому поводу у меня были. И навел меня на них тот тип, который догнал нас в лесу. Он целился в Агату. Не в меня. Это стало последней каплей, которая только подтвердила мою уверенность в том, кто именно является организатором этой операции. Впрочем, об этом можно подумать позже. Сейчас главный вопрос — куда отправиться, если в собственной стране ты вне закона и тебя ищут с фонарями и собаками, а поддержки нет никакой? — Запомни, Александр, — наставительно вещал Фредерик. — Если ты не знаешь, где можно спрятаться, прячься не в том месте, которое кажется тебе самым надежным. Ты должен выбрать место, где тебя станут искать в последнюю очередь. — Заметано, — подмигнул я. — Если вдруг попаду в переделку, сразу отправлюсь в монастырь. — Главное — не в женский. Если твои враги хоть немного осведомлены об особенностях твоего характера, то там тебя будут ждать с фанфарами с самого начала. Вынырнув из своих мыслей, я вырулил со стоянки, намереваясь направиться туда, где меня будут искать, если не в последнюю очередь, то точно очень нескоро. Координаты именно этого места я отправил Сэму, но все же сомневался до последнего. Взглянув на Агату, которая продолжала хмуриться даже во сне, я нервно сжал губы. Этого не должно было случиться! Ничего из того, что происходит в последние месяцы, не должно было происходить! Никогда. Я мог смириться с тем, что меня убьют охранники в тюрьме. Неприятно, конечно, но я и не планировал закончить свою жизнь в постели, окруженный многочисленными родственниками. Я мог смириться с тем, что мое имя теперь запятнано, а в должности меня никто ни при каких обстоятельствах не восстановит. Я мог смириться с тем, что мне нужно будет предотвращать очередной теракт. Но не с тем, что в очень серьезную и безумно опасную игру окажется втянута Агата. И отправить ее подальше отсюда уже не получится. У меня просто нет возможностей для этого. Даже паспорта остались в доме, из которого мы с таким риском сбежали. И теперь эти ребята будут знать абсолютно все не только обо мне, но и каждом из моих спутников. Невероятной удачей было то, что карточка, к которой был привязан оффшорный счет, осталась в кармане брюк. Но рисковать я все равно не стал — снял максимально допустимую сумму наличных в очередном небольшом поселке, а закупил все самое необходимое уже в другом. Даже в аптеку зашел, сгребая почти все, что продается без рецепта. Наверное, нужно было разбудить Агату — она бы сказала, что именно нам пригодится, но мне не хотелось этого делать. Через несколько часов машина плавно подъехала к небольшому домику, который стоял на берегу маленького озера. Это место находилось фактически в лесу, и о нем вообще мало кто знал. Уютный коттедж, в котором приятно провести выходные или отпуск, наслаждаясь абсолютной тишиной и уединением, но при этом со всем комфортом. И нет, это не мой дом. Он принадлежит другу… не самому близкому. Не так уж и важно, кому именно. Главное — этот человек здесь почти не появляется, а искать меня здесь не станут. По крайней мере, не должны. Существовала вероятность, что объявится сам владелец, но я надеялся, что с ним я как-нибудь справлюсь. Колеса зашуршали по гравию, и автомобиль плавно остановился практически возле самого входа. Я обошел машину, намереваясь подхватить Агату на руки и отнести в дом, но как только открылась дверь, она вскинула на меня сонный взгляд, встрепенувшись. — Мы уже приехали? — невнятно пробормотала она. — Да. Теперь можешь поспать в кровати. — Я уже выспалась, — гордо вскинула она подбородок, вызвав у меня почти бессознательную улыбку. Зайдя в дом, я сразу провел ее в спальню и практически приказал оставаться здесь, чтобы поспать нормально. Конечно, она не послушалась. Ее фигура мелькнула в гостиной уже через десять минут, прервав мое уединение, в котором, как я думал, так сильно нуждался. Агата мельком глянула на то, как я застыл в одной позе, сидя на диване. Я усиленно делал вид, что размышляю о чем-то. Но правда была в том, что сейчас мыслей не было никаких. В голове оставалась только звенящая пустота. Она молча прошла на кухню, а затем я услышал звук закипающего чайника. Уже через пару минут она снова показалась, держа в руках дымящуюся кружку, которая по размеру больше напоминала небольшую супницу. Впихнув обжигающий напиток мне в руки, она присела рядом. — Что мы будем делать дальше? Есть какой-то план? Мне стоило огромных усилий не рассмеяться. Если бы у меня был стоящий план… — Мы будем ждать. — Чего? — Когда сюда приедут Сэм с Евой. Уверенность в моем голосе была практически идеально сыграна, но, кажется, Агата не купилась на этот спектакль. Она посмотрела на меня большими влажными глазами, а во взгляде читался вопрос, который никто из нас не смел произнести вслух: Что будет, если они не приедут? Если приезжать уже просто некому? Я не знал ответ. Просто убеждал себя в том, что Сэм все же смог выбраться из засады, которую нам устроили. Наверное, Агата поняла, о чем я думаю, а может быть, ей самой нужна была поддержка. Она прижалась ко мне, уткнувшись в плечо и щекоча кожу своим дыханием. И я не выдержал. Отставив чашку, я притянул ее к себе, усадив на колени, и обнял, зарывшись в волосы. Кажется, мой вздох получился слишком рваным. Но мне было плевать. Я прижимал ее к себе с такой силой, что казалось еще немного, и ее ребра просто хрустнут под моим натиском. Казалось, если я сейчас отпущу ее, мир рухнет окончательно. Агата послушно терпела, только сильнее вжимаясь щекой в мое плечо. Сделав над собой усилие, я ослабил хватку. — Александр… — услышал я тихий голос. — Прости меня. Эти простые слова так меня ошарашили, что я замер, не зная как реагировать. Это ведь я должен извиняться! Просить прощения на коленях за все, что ей пришлось пережить и за то, что ее жизнь уже никогда не будет прежней. Такая хрупкая, порой наивная, настолько добрая, что можно даже усомниться в ее искренности, но при этом острая на язык. Она не должна была проходить через такое. Не должна подвергаться опасности, видеть смерти, терять друзей… И во всем, что сейчас происходит, виноват только я. — Почему ты извиняешься? — голос подводил, срываясь и скрипя. — Это ведь из-за меня… Если бы тебе не пришлось меня вытаскивать… — Агата, — я жестко перебил ее, взяв за подбородок и вынуждая посмотреть мне в глаза. — У тебя явно какие-то комплексы. Почему ты во всем винишь себя? — Но я же… — В том, что случилось, виноват только я. Это прозвучало как приговор, который я сам себе давно вынес. Грудь на секунду сдавило спазмом, не позволяя сделать вдох. Я не успокаивал ее — просто констатировал факт. Если так задуматься, то вся история началась из-за моего неосторожного движения. Но даже если не брать это в расчет, все последние события — нападение, перестрелка — моя вина. И то, что Сэм с Евой остались в том доме под огнем — тоже. — Запомни, Александр, если тебе кажется, что тебя могут предать — значит, тебе не кажется. Если появится такая возможность, тебя обязательно предадут. В этой профессии нет друзей и приятелей. Есть только коллеги, — в очередной раз напутствовал Фредерик. — Мне сейчас кажется только то, что я тебя стукну, если не перестанешь нудить. — Это важно. Поверь, однажды тебя посетит чувство, что тебя вот-вот ударят в спину. Как только оно придет, надень бронежилет и оглядывайся по сторонам. Предчувствия не появляются просто так. Интуиции не существует. Это всего лишь сигналы нашего мозга. Те крохи информации, которые мы получили, но не смогли связать в единую картину. Именно поэтому, если тебе кажется, что рядом с тобой предатель, не жди — бей на опережение. — Даже если я решу, что предатель — это ты? — Да. — Почему ты винишь себя? — продолжала допытываться Агата, вырывая меня из воспоминаний. — Ты сделал все, что смог. Я невесело рассмеялся, глядя куда-то вдаль невидящим взглядом. В том-то и дело, что я сделал даже слишком много. То, чего делать совсем не стоило. — Нас вычислили из-за меня, — слетело с губ жесткое признание. — Я снова облажался. Доверился не тому человеку. — Ты думаешь, это был тот человек, к кому ты ездил? — Я не думаю. Я знаю. Больше просто некому. Кадоганы не подозревали о том, что я в стране и веду расследование. Ева следила за ними и дала бы знать, если бы было что-то подозрительное. К тому же, на нас напали почти сразу после того, как я вернулся. Я не верю в такие совпадения. Либо проследили каким-то образом, либо подбросили маячок. Ну что ж, Фредерик. Ты сам научил меня всему. Научил никому не доверять и подозревать всех окружающих. Научил работать тихо, аккуратно, не оставляя следов. Научил добывать информацию всеми способами, не оглядываясь на мораль. Научил убивать не только бандитов, которые оказывают сопротивление, но и тех, кто может помешать моим планам. Теперь пришло время использовать твои же знания против тебя.