Если посмотреть на образ спецагента, который диктует нам Голливуд, то начинает казаться, что в любой силовой структуре учат в основном пить мартини с водкой, круто ходить, никогда не оборачиваться на взрыв, менять внешность по щелчку пальцев, ну и, разумеется, уничтожать врагов пачками из любого вида оружия. Джеймс Бонд убивал людей при помощи шариковой ручки, Джон Уик, при желании, мог обойтись одной зубочисткой, Джейсон Борн справлялся вообще без оружия. На практике все намного сложнее и прозаичнее. В силовых структурах учат не только стрелять и драться, но и думать. В том числе анализировать ситуацию и искать выходы, когда их, казалось бы, уже нет.
Небольшое затишье, которого удалось добиться только для того, чтобы вывести из этого ада Александра и Агату, долго продолжаться не могло. Эта передышка была не победой, а предвестником более активных действий, ведь враг всего лишь перегруппировывался. Судя по некоторой растерянности и не слишком слаженным действиям нападающих, становилось понятно, что сопротивления после светошумовой гранаты никто не ожидал. Это могло говорить либо о том, что те, кто сейчас продумывают новую стратегию за стенами дома, не знали, с кем именно им придется иметь дело, либо об их слабом уровне подготовки в принципе.
Я очень надеялся на второй вариант, но отталкивался все равно от первого. И как бы то ни было, задача оставалась прежней — найти Еву, если она еще жива, и выбраться из окружения. Проблема в том, что если трезво оценивать свои шансы, то становится понятно, что убить всех нападающих, повторив подвиг Брюса Уиллиса, не выйдет. Во-первых, они не торопятся нападать поодиночке, хотя это и очень грубо с их стороны. Во-вторых, в отличие от небоскреба, небольшой загородный коттедж никто не додумался оборудовать системой вентиляции, в которой без проблем поместится и даже сможет передвигаться взрослый мужчина.
Еще раз пальнув в пустоту пару раз для отвлечения внимания, я перекатился, оказываясь возле трупов, которые успел здесь оставить Александр. У одного оружия явно поубавилось стараниями друга, но другое тело до сих пор хранило полный комплект. Короткий обыск показал отличные результаты. Запихнув за пояс "Беретту" и взяв в руки М14, я сразу почувствовал себя более уверенно, хотя шансы на то, что враги одним фронтом подставятся под его очередь, все равно оставались прискорбно малы. На теле нашлась даже М67, которую я тоже прихватил с собой. Не то чтобы я собирался использовать гранату — в темноте, когда врагов толком не видно, она была почти бесполезна. С таким оружием хорошо штурмовать, но не обороняться, когда ты находишься в закрытом помещении, и гранату, с уже выдернутой чекой могут легко закинуть обратно. Но и оставлять врагам лишнее оружие было слишком глупо.
Двигаясь как можно быстрее и рывками, я успел достичь второго этажа, когда снова загрохотали выстрелы. Причем с той же стороны, с которой он отстреливался всего минуту назад. Ловушка для откровенного идиота. Но с обывателем это могло бы и прокатить. Вот только в разведке не устают повторять, что за канонадой очень удобно прятать другие звуки, например, выбитого стекла. Можно смело биться об заклад, что в эту самую секунду группа захвата уже пробирается в здание. А Александра, который прикрывал с другой стороны, уже нет. Придется действовать очень быстро, точнее — еще быстрее.
Стараясь передвигаться бесшумно, я за несколько секунд пересек весь коридор и тихо приоткрыл дверь в комнату Евы. На первый взгляд все было в порядке — никаких следов борьбы. Вот только самой девушки в комнате не было. Пронесшаяся в голове мысль о том, что ее могли похитить, или убить и спрятать тело, была прервана резким движением сзади, которое сопровождалось легким скрипом.
На рефлексах увернувшись от массивного предмета, который, на поверку, оказался стулом, я еще во время поворота начал нажимать на спусковой крючок винтовки, готовясь выстрелить как только поймаю цель, но в последний момент остановился, заметив знакомую черную макушку. Ева удивленно уставилась на то, как деревянные ножки проехались по стене, но почти сразу взяла себя в руки.
— Ты что творишь, припадочная? — прошептал я.
— Да вот, думаю, помочь этим милым ребятам внизу и пришибить тебя, — скривилась Ева. — А сам как думаешь?
— А если бы я выстрелил? И вообще, если уж решила обороняться, то стул — не самое подходящее оружие. Громоздкое и неудобное. От него кто угодно увернется.
— А, ну да, я же забыла, у меня тут целый арсенал, — девушка раздраженно закатила глаза. — Простите, в следующий раз выберу из своего широкого ассортимента что-нибудь другое.
— Тихо, — шикнул я на нее. — Мы и так слишком нашумели.
Не собираясь продолжать диалог, я схватил женскую ладошку левой рукой, второй продолжая держать винтовку наготове, и быстро перебежал в комнату, которая располагалась напротив, даже не закрыв за собой двери. Угол, который был полностью поглощен тьмой, бросился в глаза еще когда я поднимался. Ступив в него, я задвинул Еву за спину, предупреждающе сжав ее ладонь. Надеюсь, она поняла, что сейчас не время для ее стандартных препирательств.
Ждать долго не пришлось — удар стула о стену услышали, несмотря на то, что окна на первом этаже продолжали поливать пулями. Один за другим четверо наемников появились на лестнице. Получив неожиданный отпор, они уже не пытались взять эту компанию только числом, решив применить и эффект неожиданности.
На секунду застыв возле лестницы, они обменялись скупыми жестами. Дверь в комнату Евы на секунду открылась, сразу же снова захлопнувшись, а затем наемники все как один прижали руки к ушам. Понимая, что на меня сейчас внимание никто не обратит, я развернулся и обхватил ладонями голову девушки и сильнее вжал ее в стену, стараясь хоть как-то заглушить звук, который должен был прозвучать уже через несколько секунд.
Даже зная, что за спиной вот-вот сдетонирует очередная граната, взрыв стал неожиданностью. Меня на несколько секунд оглушило, несмотря на минимальные меры предосторожности, которые я мог себе позволить, то есть широко открытый рот.
Когда я повернулся, трое уже заходили в комнату Евы, попутно открывая огонь по площади из таких же автоматических винтовок, которая сейчас висела на моем плече. Четвертого оставили в коридоре прикрывать спины. Правильная тактика. Именно так учат во всех тех силовых структурах. Вот только даже у этих организаций существует градация. И эти ребята явно учились где-то в заведении рангом ниже, чем было у меня.
Еще раз сжав ладонь Евы, я бесшумно отодвинул ремень, на котором крепилась М14 в сторону, перехватив рукоять ножа, прихваченного с того самого тела, которое поделилось со мной почти всей своей амуницией, я шагнул вперед одним скользящим движением, попутно делая замах. В следующий момент рукоять уже торчала из горла мужчины, который так неосмотрительно повернулся ко мне боком. Сделав еще пару быстрых и, как мне казалось, бесшумных шагов, я подхватил падающее тело, слегка оттащив с прохода, вытащив нож.
Со вторым членом группы я встретился в дверях, из которых он как раз собирался выйти. Еще один полет ножа оборвал очередную жизнь наемника, который так неосмотрительно открыл горло. Форма у этих ребят хоть и не имела никаких отличительных знаков, но явно была разработана по образцу спецназа США. И эта амуниция всегда казалась мне несовершенной. Зачем мудрить с бронежилетами и касками, если такая уязвимая часть тела остается открытой? Американцы и британцы сотрудничают, но во время учебы меня все равно учили убивать людей в такой форме. И дело не в потенциальной угрозе, просто оружие и амуницию США достать проще всего. Этот тезис сегодня подтвердился в очередной раз, ведь у этих ребят абсолютно все было американское — начиная от формы и заканчивая гранатами. Кстати о ней.
Я не стал дожидаться, когда оставшиеся двое выйдут и кричать о том, чтобы приняли честный поединок, тоже не собирался. Не успело тело второго наемника упасть на пол, я сдернул с пояса гранату, выдернув чеку, и повторил трюк наших недоброжелателей — закинул ее в комнату, сразу же закрыв двери. В этот раз взрывная волна ощущалась еще сильнее, но уже не оглушала. Как только граната сдетонировала, я снова зашел в комнату, добивая этих двоих точными выстрелами в голову.
Когда я вышел обратно в коридор, Ева уже стояла над единственным валяющимся здесь трупом, крепко сжимая в руках "Берету", очевидно, только что снятую с тела.
— Осторожнее с этой игрушкой, — предупредил я, подходя к мертвому наемнику и оценивая его взглядом. — Не подстрели мне спину.
— Окей, буду целиться в задницу.
Не обратив на ее слова внимания, я присел возле тела и начал стаскивать с него форму. Каска, маска на лицо, бронежилет уже лежали рядом, а я принялся за брюки, уверенно расстегивая ремень.
— Что, позволь спросить, ты делаешь? Решил отомстить? Унизить, так сказать, морально? Так это имело бы смысл, будь бедолага жив.
Ну почему, стоит мне попасть в переделку, рядом оказывается какой-нибудь придурок со своим сортирным юмором? Я чем-то провинился в прошлой жизни? И то, что сейчас со мной не Нильсен, а его женская версия, не делает ситуацию лучше. От Александра хотя бы был толк.
— Нужно переодеться в эту форму, — коротко бросил я, не желая вступать в дискуссию и как-то комментировать ее предположение.
— Ммм… Ролевые игры? Какие у тебя оказывается фантазии…
— Мне хватает одного Нильсена. И я отлично обойдусь без его копии.
Ева хмыкнула, но ничего не стала говорить, молча наблюдая за тем, как я раздеваю мертвого наемника. Когда с этим было покончено, я быстро переоделся, не обращая внимания на присутствие девушки. Времени на сантименты не было. Я уже слышал, как внизу готовится очередной сюрприз для нас.
Следующим пунктом моего плана было так же переодеть Еву. Проблема состояла в том, что размеры формы были далеки от того, который был нужен девушке. А еще одежда той тройки, которая осталась в закрытой комнате, была серьезно подпорчена взрывом. Но я надеялся, что в темноте этого не будет видно.
— Раздевайся, — бросил я Еве, которая зашла следом за мной и, кажется, побледнела еще больше от открывшейся картины. Ну да, тела, поврежденные осколочной противопехотной гранатой — не то зрелище, которое нужно наблюдать девушкам.
Пока Ева переодевалась, тоже не проявляя лишней скромности, я собирал гранаты. У некоторых на поясе висело сразу по две, поэтому сейчас я был счастливым обладателем сразу пяти М67. Вот только тихие шаги раздавались уже на лестнице. Открыв двери, я сразу же выстрелил, практически не целясь. В принципе, имея при себе автоматическую винтовку, которая стреляет очередями, целиться и не нужно. Выпустив короткую очередь, я шагнул назад, не дожидаясь, когда враги придут в себя и начнут стрелять в ответ. Впрочем, похоже, я их слишком переоценил. Ответных выстрелов не последовало. Выглянув, я оценил обстановку и еще несколько тел, которые спешно прощались с жизнью на полу.
— За мной. Держись за спиной. Выполнять все мои команды быстро и беспрекословно, — бросил я и даже не стал дожидаться ответа.
Новые наемники встретились уже на лестнице, причем было видно, что за ними тянутся остальные.
Да сколько вас здесь собралось? На захват Нильсена что, послали весь шведский спецназ?
Эта мелькнувшая мысль не мешала мне начать стрелять. На их стороне было количество, а на моей — опыт и школа. Если бы у меня были только пистолеты, вряд ли бы я выбрался с этой лестницы живым. Но у меня была M14. Боже, храни Америку!
Сзади почти сразу заработал пистолет. На долю секунды мне показалось, что кто-то смог зайти сзади, но потом я вспомнил, что Ева тоже теперь вооружена. Удивительно, но от нее действительно был толк. Конечно, она почти не попадала в участки, не скрытые бронежилетом. Основная часть ее пуль ложилась как раз в корпус, не причиняя наемникам никого существенного урона, но их все же отбрасывало назад. Некоторые падали, заваливая других, особо чувствительные даже ненадолго теряли сознание. Вот только долго так продолжаться не могло, я видел, как с разных сторон продолжают прибывать все новые и новые враги. Нас просто задавят числом. Здесь уже не спасет никакой опыт.
Кое-как преодолев лестницу, я, сжав руку Евы, быстро нырнул за ближайшую стену, по пути пристрелив наемника, встретившегося на моем пути. Вовремя. По стене сразу же застучали пули, выбивая каменную крошку. Отстреливаясь, давая нам хотя бы несколько лишних секунд, я выглядывал за угол, пытаясь посчитать количество наших противников. Даже если представить самый лучший вариант, согласно которому я вижу абсолютно всех, и за стенами этого дома уже пусто, а все, кто сейчас валяется на полу уже не встанут, то их все равно больше двадцати. Существенно больше.
— Граната, — тихо шепнул я Еве, — Закройся.
Надеясь, что дополнительных объяснений не понадобится, я выдернул чеку и, подождав три секунды, кинул за угол прямо в гущу наших недругов. Конечно, рискованно задерживать в руках взрывчатку, которая уже лишилась чеки. Но М67 детонируют не сразу. Временной лаг составляет около пяти секунд. И если бросить сразу, враг имеет отличную возможность закинуть ее обратно.
Очередной взрыв снова оглушил, но я почти не обращал на это внимания. Пора было приводить в исполнение вторую часть моего плана, пока враг ненадолго замедлился и дезориентирован.
— Сейчас рванет серьезно, — предупредил я Еву, срывая с себя пояс, на котором крепились оставшиеся четыре гранаты.
Выдернув чеку, и снова подождав, на этот раз две секунды, я закинул этот снаряд в то же место, сразу же разворачиваясь и накрывая тело девушки своим, вжимая ее в пол. На этот раз сдетонировать должна не одна граната, а сразу четыре. Да, чека выдернута только у одной, но они находятся слишком близко и неминуемо сдетонируют. Это усилит радиус осколков и рикошета, поэтому даже за стенкой есть огромный шанс пострадать.
Взрывы слились в одну канонаду, практически уничтожая барабанные перепонки. Волны вибрации проходили по телу. Кажется, задело не только те четыре гранаты, на которые я рассчитывал. Наверное, кто-то из наемников оказался слишком близко к радиусу поражения и сдетонировала пара их гранат.
Почувствовав какой-то толчок в плечо, которое находилось ближе всего к месту взрыва, я оттолкнулся ногами, пытаясь затолкать наши тела еще глубже. Но боль пока не пришла. У меня так всегда бывает, когда действует адреналин.
Я готовился к этому моменту, поэтому уже через пару секунд после того, как взрывы стихли, я вскочил на ноги, поднимая полностью дезориентированную Еву и, практически волоча ее на себе, выпрыгнул в первое окно, вытаскивая следом девушку. Вовремя. В доме что-то отчаянно трещало, как будто некоторые стены вот-вот рухнут. А еще ощутимо тянуло гарью, будто начинался пожар.
В темноте было заметно движение остатков этой группы, но их я убивать уже не стал, понимая, что в нынешнем состоянии это может и не получиться. К тому же, я не зря переодевался и даже заставил Еву натянуть ту самую форму.
— Они внутри, — крикнул я, надеясь что среди этой наемнической братии были англоязычные. —Сейчас там все рванет!
Заметив, как редкие тени метнулись в рассыпную, я подхватил Еву, которая еще находилась в ступоре, перебросив ее через плечо и рванул к скоплению машин, надеясь, что хотя бы один добрый человек оставил ключ в замке зажигания, ибо возиться сейчас со взломом было просто некогда.
Можно сказать, что мне повезло — ключи были почти во всех машинах. Но когда мы загружались в ближайшую, в капот ударила пуля. Вручив Еве еще один пистолет, я коротко приказал:
— Прострели колеса остальным.
Не знаю, насколько хорошо у нее получилось, учитывая, что почти сразу после этого я ударил по газам, и машина резко дернулась, набирая скорость. Но она, по крайней мере, пыталась, что уже вызывало уважение. Впрочем, свернув за поворот через пару минут, я услышал скрип колес парочки автомобилей, которые явно собиралась нас преследовать, так что ее старания прошли даром. Огонь пока никто не открывал, так как расстояние было слишком велико. И намеревался сделать так, чтобы больше не попадать сегодня под пули.
***
Когда у меня получилось оторваться основательно, и я понял, что прямо сейчас убивать нас никто не будет, тело немного расслабилось, а мозг заработал с удвоенной силой. Причем думал я не только о том, где спрятаться, но и об Агате с Александром. Удалось ли им выбраться? Не догнал их кто-нибудь по пути?
Агата. Сейчас это имя пульсировало в висках, не давая передышки ни на секунду. Можно сколько угодно оправдывать себя тем, что это был ее выбор, но самообман всегда давался мне плохо. Это я втянул ее во всю эту историю. Из-за меня она сейчас где-то в лесу под пулями. И то, что она меня простила, помогало слабо. Сам я себя за это не прощу.
Следом накатила злость на Александра. Надо было давно отправить ее в безопасное место, несмотря на все ее протесты. Я бы так и поступил. Но вмешиваться в их отношения казалось неправильным, особенно с учетом… обстоятельств. Алекс очень нервно реагировал на любой мой взгляд в сторону Агаты, да я и сам не хотел лишний раз пересекаться с ней, пытаясь хоть как-то абстрагироваться. Нельзя сказать, что это сильно помогло.
Ну почему я встретил эту девушку при таких обстоятельствах? Почему не разглядел сразу? Да, она очень красива, и я еще в первую встречу осознал, что не прочь построить не только деловые отношения. Но только через время я понял, что такое легендарное понятие, как девушка мечты, которое воспевают все поэты любых эпох и национальностей, действительно существует. Понял это, чтобы тут же ее потерять. Сначала метафорически, когда осознал, что она влюблена в Александра. И все равно какое-то время пытался бороться, пока не понял всю тщетность этих попыток. А теперь я потерял ее еще и буквально. И как мне жить дальше, если с ней что-то случится?
Впрочем, пока строить такие долгоиграющие планы слишком преждевременно. Нужно выбраться из этой передряги и вытащить из нее Еву, которая продолжала сидеть с отрешенным лицом, мало реагируя на происходящее. Но хотя бы не истерила, что неимоверно радовало. Если бы мне сейчас пришлось ее успокаивать, дорога стала бы в несколько раз тяжелей.
***
Проехав около пятидесяти километров, я сбросил скорость, съехал в кювет и протянул еще немного вглубь небольшой лесополосы, надеясь спрятать машину. Понятие не имею, чем именно она здесь напичкана, но не удивлюсь, если ее могут отследить. Оставаться в ней слишком долго опасно. Дальше придется продолжить путь пешком.
— Нужно будет немного поработать ногами, — предупредил я Еву.
— Пошло шутить уже можно? — криво улыбнулась она, снова демонстрируя защитный механизм своей психики.
— Нет.
— Скучный ты человек, Макото. Вот всем вроде хорош — стреляешь метко, машину водишь тоже почти весело, но все равно скучный.
— Если тебе нужен веселый, нужно было оставаться с Нильсеном, — ответил я, и только потом понял, насколько двусмысленно это прозвучало.
— Ну нет! Я и Нильсен не должны слишком часто контактировать! Два идиота — это уже толпа!
— Кажется, это лучший момент в моей жизни. Ты не только назвала Алекса идиотом, но и расписалась в своих умственных способностях.
— Ты ведь помнишь, что у меня все еще есть пистолет, — угрожающе начала девушка, но я только фыркнул.
— В котором осталось максимум два патрона. Эффект неожиданности ты потеряла, поэтому подстрелить меня, имея почти пустой магазин, не выйдет, — усмехнулся я, после чего добавил уже более серьезным тоном. — Профессионал определил бы количество патронов по весу, но ты не профессионал. Всегда проверяй магазин. Оружие должно быть заряжено, иначе пистолет не только не повысит твои шансы на выживаемость, но даже понизит их.
Дальше мы шли молча, что было даже немного удивительно. Я почему-то думал, что эта девушка сейчас снова начнет травить шутки в стиле Нильсена. Но между ними все же была ощутимая разница. Кажется, она действительно понимала, когда нужно остановиться.
Мы шли практически всю ночь, перебираясь через короткие лесополосы, овраги, обходя поселки, в которых нас уже могут поджидать. Ночь была достаточно холодной, но военная форма грела достаточно неплохо. Вот только слишком большие сапоги явно растерли Еве ноги, так как она начала хромать на каждом шагу. Еще немного и мне придется ее нести, что нежелательно, ведь в районе плеча явно продолжала стекать кровь, пропитывая ткань и причиняя существенный дискомфорт. Только ближе к утру я заметил строения, которые, по всем признакам казались заброшенной фермой. Причем заброшенной достаточно давно.
— Переждем здесь, — заявил я и потащил Еву ближе к ферме.
Но зашел не в главное здание, а в неприметный сарай, который был практически спрятан за деревьями, к тому же находился ниже основных построек и имел все шансы вообще остаться незамеченным.
Зайдя в этот ветхий сарай, я бросил на пол пакет, который упорно тащил от самой машины, и начал раздеваться.
— Я смотрю, тебя сегодня так и тянет на стриптиз.
— Ничего не могу с собой поделать, — огрызнулся я, аккуратно снимая рубашку с поврежденного плеча.
Что именно там было, я видел слабо, так как поворачивать шею было немного больно. Но даже беглого взгляда хватило, чтобы понять, что ничего особо опасного. Впрочем, хорошего тоже ничего. Много мелких ссадин и ран, которые не угрожают жизни, но и лучше ее явно не делают, а еще мелкие кусочки металла и бетона, которые застряли в коже.
Увидев эту картину, ко мне подошла Ева, молча помогая мне избавиться от рубашки.
— В пакете есть аптечка. Подай, пожалуйста.
Аптечку она нашла и даже распаковала, но и не думала отдавать мне, начав распечатывать бинт и обрабатывать чем-то, что на поверку оказалось бетадином, иглы от шприца.
— Никаких щипцов нет, поэтому придется вынимать осколки либо этими иглами, либо моими заколками. Выбирай.
— Ты решила в доктора поиграть?
— Я, конечно, не Агата, но обычную перевязку сделать смогу. Так что заткнись и выбирай, пока я тебе предоставляю этот самый выбор. А ведь могу сообразить, что здесь наверняка хранится какая-то ржавая отвертка и начать тебя ковырять уже ей.
— Мне все равно, — признал я свое поражение. — Не вижу принципиальной разницы между иглой и заколкой. По мне, так все не слишком эффективно. Просто перевяжи, чтобы кровь не текла. Более серьезную помощь можно будет получить, когда снова встретим ребят.
Ева ничего не ответила, но, кажется, кивнула. И принялась за дело. Она все же вытаскивала некоторые осколки. Наверное, те которые и так были на поверхности. Но судя по ощущениям, некоторые она оставила на месте, понимая, что с таким набором инструментов просто не справится. Щедро залив все бетадином, она сделала достаточно профессиональную повязку и отошла. Лицо было спокойным, но ее кулаки продолжали нервно сжиматься.
— Ты уверен, что мы еще встретим Александра и Агату?
— Конечно, — сказал я с уверенностью, которой на самом деле не ощущал.
Вот только как бы я не старался, ее это обмануть все же не смогло. Кажется, я впервые видел эту девушку настолько потерянной.
— А что, если они…
— Я бы на твоем месте не стал заканчивать это предложение, — со злостью процедил я.
Ева на секунду стушевалась, но быстро взяла себя в руки и гордо вскинула подбородок.
— Надо было все же подстрелить твою задницу, когда была такая возможность.
— Будь моя воля, я бы тебе пистолет вообще никогда не доверил.
— Это потому, что ты сексист!
— Это потому, что я адекватный, а вот ты явно нет!
— Ну все, Сёма, ты меня достал! Ты думаешь, что если ты сам весь такой из себя Джеймс Бонд на минималках, то тебе все можно? Какого хрена ты вообще на меня так взъелся?
Наверное, она была права, и я слишком остро отреагировал. Но адреналин после перестрелки подстегивал эмоции, а неизвестность угнетала так сильно, что мне хотелось выплеснуть свой гнев, и он вылился на того, кто оказался ближе всех.
— Потому что ты никогда не слушаешь, что тебе говорят, — продолжал я цедить ответы сквозь зубы, надвигаясь на девушку. — Лезешь на рожон, хотя не имеешь даже минимальной подготовки. Мешаешь мне работать, путаешь все карты. Ты, наверное, считаешь себя невероятно крутой. Вот только это не так. Ты подвергаешь опасности себя и мешаешь мне тебя же защищать, — последние слова я вообще практически выкрикнул, наплевав на конспирацию, хотя в этом не было никакого смысла, я и так стоял вплотную к ней.
— Да кто тебя вообще просил меня защищать?!
— Надо было оставить тебя там?
— Надо было!
— Дура!
— Идиот!
Я не могу сказать, кто именно сделал первый шаг, но через секунду мы уже целовались. Как в самых заезженных и дешевых мелодрамах, когда герои набрасываются друг на друга прямо в разгар ссоры. Вот только в нашем случае это не было проявлением подавляемых чувств. Это была злость в чистом виде. Поцелуй изначально не имел ничего общего с нежностью. Только голая страсть, которая граничит с грубостью.
Я с силой сжал ее волосы, врываясь в рот языком, а она отвечала мне таким же напором, вцепившись в плечи так, что я на секунду пошатнулся от боли в ране. Но не стал останавливаться, а только сильнее прижал ее к себе, не считаясь с ее потребностью дышать. Мои руки опустились на ее тело, с силой сжав талию, а затем подхватили под бедра, после чего Ева моментально обвила меня ногами. Сделав пару шагов, я усадил ее на верстак, который каким-то чудом оказался в этом сарае, даже не разрывая болезненный поцелуй, который сейчас больше напоминал укусы, а не ласки.
Форма американского спецназовца — явно не то, что я привык снимать с женского тела. Но меня это не останавливало. Быстро расстегивая все крепления, я избавил ее сначала от бронежилета, а затем принялся и за рубашку, кажется, оторвав половину пуговиц. Я не отрывался от нее даже для того, чтобы взглянуть на открывшуюся картину после того, как рубашка повисла на ее плечах, предпочитая изучать тело наощупь грубыми прикосновениями. Она прогибалась под моими пальцами, оттягивая волосы или оставляя лунки ногтей на моих руках, но при этом каждый раз прижималась еще ближе.
На мне давно не было рубашки, и ее пальчики свободно гуляли по торсу, иногда задевая ремень армейских штанов, провоцируя у меня скорее злое, чем возбужденное рычание и заставляя вжиматься в нее пахом. Не знаю, чем бы это все закончилось. Я думаю, что ничем хорошим. Но как бы то ни было, узнать мы этого не смогли.
Рядом послышался собачий лай, и я отскочил от Евы сразу на метр, выхватывая из-за пояса пистолет. Глянув на растерянную девушку, я дал ей знак молчать и не двигаться, после чего пошел на выход. Аккуратно выглянув за дверь, и не обнаружив никакой подозрительной активности, я вышел и огляделся. Кажется, это реально была какая-то бродячая собака, которая решила облаять полевую мышь или пробегающего мимо зайца. Но я все равно обошел периметр, держа оружие на изготовку.
А когда вернулся, застал уже полностью одетую Еву, которая снова нацепила на лицо свое любимое выражение в стиле: мне все пофиг и плевала я на всех охотящихся за мной убийц. Я на секунду застыл, не зная как на это реагировать. Спрашивать я ничего не собирался, как и продолжать то, на чем мы остановились, ведь она тоже явно не горела желанием. Но Ева решила пояснить все и без наводящих вопросов.
— Прости, Сэмми, но я не сплю с парнями, которые влюблены в других девушек, — спокойно сказала она. Но ее почти умиротворяющий тон ничуть не помог. Слова били наотмашь, заставляя вспоминать имя, которое сейчас повисло в воздухе.
Даже если бы я хотел как-то оправдаться и возразить, я не нашел бы, что можно сказать. Но я не хотел.
— До темноты выходить опасно. Можешь поспать.
— А дальше что?
— Дождемся сумерек, вернемся в ближайшую деревню и зайдем на почту. Хорошо, что сейчас темнеет рано и мы должны успеть до закрытия. Либо получим сообщение от Александра и выдвинемся на встречу с ними, либо я оставлю свое, и мы продолжим ждать.
Ничего отвечать Ева не стала, как и снова намекать на то, что друзья могут и не откликнуться. Она устроилась на том самом верстаке, положив под голову аптечку, и закрыла глаза, тщательно изображая спящую. Хотя я прекрасно видел, что за весь день ей так и не удалось поспать.
Интерлюдия
Шведское отделение известной корпорации, которая собиралась опередить время и первой ворваться на рынок "зеленой" энергетики, став если не монополистом, то, по крайней мере, одним из гигантов этой отрасли, мало чем уступало главному офису в Норвегии. По-деловому простая, но все же роскошная обстановка, самое современное оборудование, а также максимальная защита от любого вида прослушки.
Сегодня в конференц-зале собралось всего пять человек. Три по одну сторону стола, и два — по другую.
— Зачем вам понадобилось проводить такую масштабную операцию, Фредерик? — спросил один из той тройки, которая сегодня явно представляла собой высокое начальство.
— Того требовали обстоятельства. Наша операция больше не является тайной. Не знаю, как мы это упустили, но о ней узнал один из моих… Один из оперативников контртеррористического отделения Швеции.
— Тогда почему об этом молчит ваш брат, Кристофер? И почему на месте еще не работают тысячи шведских силовиков?
— Он в опале, — ответил Кадоган. — Я вообще не уверен, что это именно он. Мои люди из Британии заявили, что он мертв. Погиб во время какой-то потасовки в тюрьме.
— Твои люди нагло тебе соврали, Кристофер. Это точно был Александр. Более того, он каким-то образом умудрился еще и команду себе сколотить, судя по тому, какой отпор мы увидели. Впрочем, я в нем не сомневался, — добавил Фредерик почти с гордостью в голосе.
— Почему он до сих пор не обратился в СМИ? — снова подал голос один из негласных начальников этой встречи.
— Не знаю. Предполагаю, что недавно об этом узнал. А как узнал, пришел ко мне.
— Да, тут нам, можно сказать, повезло. Но я все еще не понимаю, как у вас получилось их упустить.
Фредерик ничего не ответил на этот вопрос, выдержав пристальный взгляд и даже не моргнув, хотя чувствовал если не вину, то некий дискомфорт. Он знал, почему операция провалилась. Он отдал приказ не трогать Нильсена. Взять в плен, но не убивать. Именно поэтому его люди сначала пытались действовать слишком аккуратно и упустили инициативу. Повезло, что те, кто мог рассказать об этом приказе, не выжили.
— Что вы предлагаете, Фредерик?
— Свернуть операцию. Это становится слишком опасно. Лучше вернуться к этой затее немного позже…
— Исключено! — рявкнул тот, который сидел слева. — Вы хоть представляете, сколько в этот проект было вложено? Нет! Он состоится в любом случае. И вам мы платим именно для того, чтобы вы обеспечивали его безопасность. То, что сейчас над ним нависла угроза, ваш просчет. Твой и Кадоганов! И вы с ним разберетесь.
— Я согласен, — снова подал голос самый разговорчивый из тройки. — Прессу мы предупредим. В серьезных изданиях такой материал не выйдет, а желтая пресса и посты в интернете никого особо не волнуют. Ваша задача — разобраться с этим. Можете задействовать все средства, но угроза должна быть устранена! И как можно быстрее. Это понятно?
Кадоган кивнул первым. Фредерик выждал пару секунд, как будто играя на нервах своих нанимателей, но затем тоже молчаливо согласился. Нельзя сказать, что это решение далось ему легко. Все же Александр был его человеком. И стал единственным, с которым у него сложились действительно теплые отношения. Нильсен подкупал его своей непосредственностью, открытостью, даже его юмор импонировал Фредерику. Ему не хотелось собственноручно отдавать приказ о его устранении. Но другого выхода он просто не видел. Ставки слишком высоки. И если он не сделает того, что нужно, легко займет место Нильсена. Эти люди явно не из тех, кто прощает неподчинение или две неудачи подряд.
Но даже если забыть о собственной жизни, у Фредерика все еще оставался план, исполнению которого Александр сейчас очень мешал. И как бы больно ему ни было принимать такое жесткое решение, те результаты, которых Ларсен пытался добиться, стоили всех жертв. Даже если от этого в душе что-то болезненно сжимается.
