***
Армин наблюдал за тем, как Энни постепенно засыпает, забавно натянув одеяло до самых ушей. Ему не хотелось её сейчас оставлять, он уже отвык от того, что они засыпали не вместе. Арлерт коснулся её лба губами, от чего ресницы девушки еле заметно дрогнули. — Тебя ждёт Микаса. Поговорите уже нормально... — Она шмыгнула носом, и, теперь, наверное, точно уснула, а Армин, повинуясь её советы вышел из комнаты. Азиатка сидела на лавочке возле крыльца дома. Её озарял и тёплый свет двух фонарей, вокруг которых кружились мотыльки, последние мотыльки в этом году. Она вновь читала письмо от Леви, поджав губу. Как иронично, казалось бы, они провели столько времени бок о бок, но стали настоящими друзьями, когда между ними были тысячи километров расстояния. Микаса никогда не замечала того, как они, два Аккермана были похожи, прежде всего, образом мышления, которых ярко показался именно в строчках их долгой переписки. " 5 сентября 857 год. Я надеюсь, что Арлерт ничего не разбил и довёз до тебя всё в сохранности. Именно этот набор стоил всех усилий, затраченных на его поиски. Торгаши на местном рынке, часто говорят что, твои родичи из Хизуру, создают самые лучшие изделия из фарфора. Я не придавал этим словам особого значения, но, когда Фалько с Габи решили мне, непонятно зачем, подарить кружку, я наконец-то понял. Даже, когда наливаешь в неё кипяток, температура распределялась равномерно и никогда не обжигает пальцы. Сама убедишься в этом. Думаю, наконец-то я стал чувствовать себя более спокойно. Дни стали однообразными, а я стал наблюдателем за событиями вокруг себя. Это интересно, а ещё более интересно всё записывать. Вчера, когда делал записи, понял, что отродья выросли слишком незаметно для меня, прям как вы из 104, немного печально. Пиши больше о своём состоянии, Микаса. Не хочу, чтобы ты провела свою жизнь как я. Заведи себе собаку или кота. Долго размышлял и вспоминал тот день. Единственное, к чему я пришёл: они умерли, но они хотели бы ,чтобы мы, оставшиеся здесь, прожили свои года, не терзая себя мыслями по ушедшим. Не хотелось бы, встретившись с ними за чертой, наткнуться на осуждающие взгляды. Жду от тебя ответ и рассказ о наборе. Береги себя.Л.А."
"Не терзая себя мыслями об ушедших... Как это возможно? " — Микаса в отчаянье закрыла лицо руками, уронив бумагу на землю. Она не могла, не могла просто взять и отпустить его. Комок слёз вновь сдавил горло, но почему-то разрыдаться она не могла. Сердце ныло, уже не болело, разорванное в клочья, но всегда напоминало о себе. Микаса ощущала его в грудной клетке, всякий раз, оставаясь один на один с собой, слушала глухие его толчки. — У тебя упало... — азиатка подняла глаза на Армина, который протягивал ей письмо. — Спасибо... — Как только всё закончится, мы решили остаться в Шиганшине. Сюда же переберётся отец Энни. — Выпалил Арлерт, присаживаясь рядом с подругой. — Ты должна была узнать первая, думаю это будет правильно. — Это отличная новость, Армин. Я рада... — протянула Микаса почему-то хриплым голосом. Воцарилось недолгое молчание, словно, оба переваривали информацию. — Леви написал... хочет чтобы я завела себе кого-нибудь. Армин улыбнулся. — И не терзала себя мыслями по ушедшим... — Она уткнулась взглядом в носы своих ботинок. — Я не понимаю... не понимаю, как с этим справится. Три года прошло, как один день, наверное, всё стало только хуже. Думаю, ты меня поймёшь... Оно уже не болит, только ноет ежедневно, скрипит, а я осталась в плену постоянной тоски по нему. — Тогда, в путях, он сказал, что хотел бы видеть тебя счастливой. — Армин взял её за руку. У него всегда были тёплые ладони, успокаивающие, мягкие, укрывающие от любых невзгод, пускай они и были не всегда ему по силам. — Думаю, Леви хотел сказать, что бы ты не жила одними воспоминаниями. Это не значит, что их нужно забыть, никогда ни говорить, ни посещать могил. К сожалению, они мертвы, а мы нет. Эрен погиб, для того, чтобы мы жили, и если бы был другой выход, вы бы обязательно были сейчас вместе. Но дорога была одна, та, на которую мы сейчас вышли. Знаешь, впереди ещё куча развилок, и ты вправе выбирать, как жить дальше. Но все мы ещё встретимся, обретём свободу и покой в другом, неведомом ещё для нас мире. Я верю в это. Арлерт замолчал, словно обдумывал всё сказанное, а Микаса, неожиданно для себя, заплакала. Заплакала как, наверное, положено в её состоянии, навзрыд, трясясь от нехватки воздуха. Её глаза застилала пелена слёз, которые так давно просились наружу, а мысли, которые ещё минуту назад распирали её голову, куда-то улетучились. Голова сразу заболела, изнутри, давило лоб, да так, что девушке показалось, что сейчас она взорвётся. Микаса уткнулась лицом в плечо Армина, который заботливо её обнимал. Он снова её защищал, скрывал от всего мира, давая, наконец, показать свои истинные чувства. — Я заведу собаку... — смог расслышать, единственное обещание, Арлерт, среди остальных неразборчевых фраз. — Завтра же... Звёзды ярко сияли, словно множество бриллиантов на тёмном одеянии какой-то столичной богачки. Они безразлично, еле заметно, мигали, взирая свысока на несчастных людишек. Где были они, небесные светила, и где все остальные, незаметные, может быть даже незначимые для вселенной, но такие нужные для друг друга. Сначала, Микаса думала, что они будут разговаривать несколько часов подряд обо всём на свете. О том, что увидел Армин в поездках, как они сблизились с Энни, как не переставали подкалывать друг друга Конни и Жан. Она была бы рада увидеть сверкающие от восторга глаза Армина, который рассказывал бы ей о огненных реках, бескрайних песках и снегах, о тёплых, не похожих на Парадиз краях. Но всё обернулось иначе, и, как она для себя поняла, лучше, чем могло бы быть. Ей не нужно было слушать рассказы, ей нужно было поделиться тем, что на бумаге написать не выходило. Ей нужны были объятия дорого человека, что бы сердце, до этого лежавшее в её груди камнем, потрескалось, скидывая с себя грубую оболочку. Она наконец-то поняла, что нужно было жить дальше, что это нужно было не только ей, но и Эрену, наблюдавшего за Микасой все эти года. Она наконец-то была свободна от этих тягот, именно поэтому, оглянувшись, перед тем как зайти домой, она впервые не увидела, оберегавшую её, птицу. " 14 сентября. Пришлось дописывать вечером другого дня. Я привела в дом собаку. Жан, узнав о том, что я решила завести себе друга нашёл где-то щенка. Он смешной, рыжий, бродит за мной, переваливаясь с лапки на лапку, никуда не отпускает. Я поговорила с Армином, и поняла, наконец, что ты мне хотел сказать, уже, наверное, больше года, так ведь? Наконец-то я чувствую себя хорошо. Свободно. Сервиз превосходный, буду пить из чашки с васильками, теперь, каждый день, она понравилась мне больше всего. Думаю, он станет одним из поводов собираться чаще. Армин сказал, что, как только агрессия внутри страны ослабнет, границы для туристов станут более свободными, и тогда, я смогу приехать к тебе. Не смогу себя простить, если не встречусь с тобой. Спасибо за то, что пытался открыть мне глаза. Страшно от того, как я была слепа. Береги себя. Буду писать чаще.Микаса."