Стеклянные лица и брызги крови на них

POV Леви. С каждой секундой музыка становилась громче, пробиралась в голову и дырявила мозг. Танцующие фигуры затопили бар. Я сидел у барной стойки, ждал, пока сюда не явится сам дьявол личной персоной. Да-да, это я сейчас о Йегере. Он медлительно полз, протискался сквозь толпу и неуклюже валился на спины людям. Как же жалко он дополз и хлюпнулся возле меня. Даже по головке захотелось погладить бедного Эренчика. Когда я направился к бару, дабы немного отдохнуть, этот засранец Йегер неизвестно почему поплелся за мной. Его шаги слышались за километр, тяжелое дыхание выедало мозг и вскоре это стало невыносимым. Изначально я не планировал брать с собой мальчишку в бар, но когда мои мысли свернули с ровной полосы раздумий, пришлось хорошенько поразмышлять. А ведь молокосос наверняка не пил. И захочет попробовать. Интересно ведь посмотреть, что получится из правильного мальчика, который проглотит несколько грамм крепкого алкоголя, не так ли? Когда Эрен наконец уселся, я махнул рукой, вызвав бармена. И он бодрой походкой явился в светлой рубашке с жилеткой противоположного цвета. На шее опрятно завязана бабочка. А сам бармен представлял из себя высокого тоненького мужчину. Он улыбнулся нам своими алыми губами и дал меню. Я посмотрел на убогий внешний вид Йегера. Он выглядел так, словно его собаки по дороге ободрали, не оставив и нормально заправленной рубашки. И тем не менее комментарий на этот счет я выдавливать не стал, не до того было. – Возьмем тебе шампанского – отпразднуем твое первое расследование, – монотонно говорю я и слова растворяются в шуме громкой музыки. – «Возьмем»? Вы угощаете? – обнадежил себя Йегер. – Нет конечно. Тебе мало того, что я взял тебя с собой? – спрашиваю я. Изначально я собирался послать его, но это было до того, как мысли свернули на другую дорожку. Йегер вздохнул, опустив свои большие глаза. А мой вопрос попросту проигнорировал. Я вновь позвал бармена, заказал Йегеру шампанского, а себе взял вино. За нашими спинами танцевали нарядные люди, время от времени они не видели ничего, поэтому нагло ударялись о наши с Йегерем спины. В тот миг, казалось, ничего так не согрело бы душу, как повернуться лицом к наглецам и дать сдачи, но я слишком устал за день. Всего минута и алкогольные напитки стояли у наших носов. Оба напитка были в рюмках. Я поднял свой бокал, Эрен посмотрел на меня и последовал примеру. – Ну что. За тебя, Йегер, за моего новоиспеченного напарника, – сказал я, и когда увидел тянущегося к моему бокалу довольного Эрена, добавил. – Не чокаясь. Йегер ко мне мгновенно похолодел, сделал обиженную мордашку и недоуменно похлопал своими большими глазками. А я решил повременить с первым глотком. – Странный у вас юмор, – заметил Йегер. Раздался звон бокалов. Шустрый какой! Я и не успел применить всем известный прием убирания вещицы из-под носа. Знаете, чтобы тот свалился тебе на колени, или же в моем случае лучше бы к туфлям. Давненько их не мыл – аж сегодня утром. В общем, пугало таки добралось до моего бокала, мы чокнулись (в особенности я уже чокнулся, находясь уже второй день подряд с мелким в напарниках), я вскинул брови и мы выпили. Эрен сделал первый глоток, поморщился, испытав новые колориты вкусов. Он так плотно закрыл глаза, что я уже успел представить, как он мысленно представляет все те вкусы после первого же глотка. – Ну что? Не тошнит еще, неженка? – сказал я, когда тот наконец распахнул глаза. В ответ Эрен помотал своей наполненной «умными и трезвыми» мыслями башкой. Нет, что вы, мысли то у него еще трезвые, но я сам в этом был уже не уверен, когда узрел довольно интересную картину: как ни в чем не бывало, Йегер попросил добавки. Потом еще. И еще. Дальше бокал сменила стопка, в которую из декантера частенько подливалось глубокого красного цвета вино, которое залпом глоталось Йегерем. Спустя несколько таких заходов, Эрен начал путать слова, язык переплетался и вскоре он встал – чтобы потанцевать. Я молча смотрел. Йегер стоял недалеко – почти вплотную к моему стулу. Это меня и пугало. Наше расстояние было мизерным, а я не люблю столь близкие контакты. Чужое дыхание – терпимо, но дыхание альфы – отвратно, гадко, мерзко. Он из неоткуда начал танцевать в ритм музыке – она затопила его разум, и теперь в его крошечном мозгу царили биты, танцы, музыка и веселье. Йегер что-то говорил мне, но я, словно бы не зная этого человека, просто наблюдал. Когда расстояние между нами значительно уменьшалось, я отталкивал его рукой. Вот так вот бывает. Соглашусь с тем, что я даже не пытался его уговорить не пить много, но так ведь веселее. К тому же вначале я несколько раз сказал ему остановится, поэтому считается! Меня начало пугать состояние Йегера, когда он, безо всяких на то причин начал пятится на меня, падать на плечи, обнимать. А я, блин (да, в своих мыслях я не такой уж сквернословный, использую эвфемизмы и прочие нейтральные словечки),.. А пошло оно... Никто, блядь, никто не имеет право трогать меня. Уж тем более этот гаденыш. Я встал, когда меня самого уже начинало от всего этого тошнить, раздраженно ударил пацана в хрупкое местечко между ног – коленом, чтобы никто не заметил, а тот сразу заскулил мне на ухо – потому что мы так стояли. Я повернулся к бармену, заплатил за двоих, – рыться в чужих вещах было бы чересчур – и потянул Йегера за собой. Мне как-то не хотелось оставлять пьяного Эрена одного на улице. В конце концов, ему-то даже восемнадцати нет. А если узнают, кто ему выпить посоветовал? Ну уж нет, своей задницей я рисковать не хочу. Поэтому план таков: тащу мальца до его дома (хорошо, что адрес и дом мне известны, поскольку я вычитал о Эрене всю возможную информацию – надо же знать, с кем связываешься.), укладываю в ванной и топлю – вот это сюрприз будет на утро. А что, хорошее наказание, как по мне. Главное – не забыть камеру поставить, чтобы вспоминать инцидент годами, как первый опыт. Чудом я запихнул Эрена в машину. Схватившись за руль, я выжал сцепление и машина двинулась с места. По правде, мне было не по себе, в горле встал ком и внутри всё пересохло. Это все из-за пассажира, что уснул подле меня. Эрена-то я не боюсь, но вот его альфу – вполне. Шестнадцать лет пацану – уже не маленький, хотя и считает меня бетой. Оставаться с ним, да еще и в нетрезвом состоянии наедине – что-то из ряда вон. Нет, серьезно, настоящее безумие! Я прям таки чувствую, как что-то внутри вырывается из меня. Это что-то – чувства. А пугает меня именно то, что я, не имея ни единого гроша, даже лекарства купить не способен. Да-да, те самые лекарства, перебивающие запах, привлекающий альф. А у меня, должен признать, запах сильный. Лекарства, мыла, гели – это все почти бесполезные вещи, но в критических случаях они помогают – что, несомненно, хорошо, но вот запах я должен перебивать регулярно, ибо не только во время течки меня могут словить за моей истиной сущностью. Но именно сейчас меня куда больше беспокоит сопляк, который наверняка догадается по запаху (он уже начинает возвращаться), что я – омега, и поэтому мне лучше не оставаться с ним в одной квартире наедине, уж тем более в нетрезвом состоянии. Как я уже говорил, Йегер уснул во время дороги, а тащить его пятую точку прямо в квартиру я не собирался. Придется будить. Я отстегнул ремень безопасности, встал поудобнее на бордюре и вцепился в его рубашку, начал трясти ее, – парень поднимался, опускался и опять поднимался, но не просыпался. Честно, я не хотел этого делать, но мне придется: я силой выпихнул его и его Йегерскую задницу, а после он упал лицом прямо на грязный асфальт. Я попытался придержать его, но ничего не вышло, и Эрен умостился прямо у моих ног (как я, собственно, и желал пару часов тому назад). Я поднял его за предплечья и осмыслил всю соль происходящего – он охренеть тяжелый. Нет, так я его не донесу. У меня остался только один вариант: я вернулся в машину, и как меленький ребенок начал гудеть на зло окружающим людям. Машина гудела, ревела, но должного результата я не получил. Только людей разбудил. Я посмотрел на часы и... О, Бог мой, уже пол двенадцатого! Мои нервы скоро начнут сдавать. На этом ласки закончились: я подошел к сопящему Йегеру вплотную, одной ногой упираясь о его ребра, а второй пнул в живот. Он заверещал, начал айкать, скулить – ой, да он проснулся, наконец-то! Моей радости просто нет предела. Он кое-как поднялся на ноги, чудом я выпросил у него ключи и дальше, когда я закрыл машину, мы медленно направились к подъезду. Я придерживал еле плетущегося Йегера за подмышки, он приклеился к моей талии, словно паук к паутинке – так мы и шли. Он, как слепой, не видел бордюры, а мне оставалось только терпеть, раз уж решил напоить малолетку. Слава Господу, мы дошли к этому чертовому подъезду, вокруг ни фига не видно, только кое-где расставлены лампы, и то далеко от нас. Я открыл дверь и мы вошли. Ступеньки для нас стали особенной преградой, одолев которую, я стал самым счастливым человеком. А дальше мы ждали лифт. В тишине, потому что Эрен засыпал, а я и вовсе не болтливый, предпочитаю тишину и покой. Приехал лифт, мы вошли, я нажал... ех, двадцать шестой этаж (почти последний), и мы молча ехали, пока Йегер не решил заговорить. – Вы приятно пахните, – сказал он и начал нюхать мои волосы. Засранец! Не позволю так ко мне обращаться! Я опять пнул его, но на этот раз локтем в бок. От этого он скорчился, но баловство не прекратил. Он помычал, потом набрал воздуха в легкие и простонал мне в шею. Вот же гадость! Я позволил ему упасть. Теперь я не удерживал его – стоял рядом. Йегер упал на колени, но поднялся и кое-как упирался о ручку лифта. Ох, как же долго мы ехали. На панели высветился двадцатый этаж, я вздохнул и ощутил обнимающего меня Эрена. Нет, ну он уймется или нет? Я повторял пинки до тех пор, пока не зажегся двадцать шестой этаж. Ну наконец-то. Радостью я уже не сверкал, помог Эрену добраться в собственную квартиру, но с ванной я погорячился, и просто уложил его на ковер у двери – а что я еще мог сделать? Бомжи и то чище будут. А может, ванная и вправду ему сейчас не помешает. Не мое это дело, но во-первых я еще ждал своих денег за алкоголь, потому что последние деньги я спустил именно на него. А во-вторых, если уйду – придется ночевать в... не в самом уютном месте, скажем так. Короче. Я, пожалуй, останусь ненадолго. Первым делом я запер дверь – это логично, а дальше с разрешением хозяина принялся искать средства, которые помогут Эрену протрезветь. Да, неловко шастать по чужой квартире, но это на его же благо. К моему удивлению я нашел лимон и мочегонное лекарство – это должно помочь. Не самый быстрый, но способ эффективный. Я таки доставил Эрена в ванную и одновременно успел поразится тому, что малец таки шарит в дизайне и вкус у него есть: ванная исполнена в темном стиле, она была каменной, цвет переливался на чистом холодном свете. Вот только почему у него в ванной свечи стоят мне не совсем понятно. Потом я дал Йегеру таблетку и принялся ждать. Он уже даже не спал – мотал головой и вдыхал запахи. А когда же я понял, что опасности парень не представляет, окончательно решил остаться. Дальше пришлось ждать. За это время я решил избавится от противного запаха и хотя бы как-то смыть грязь с мальчишки. Я включил душ, настроил воду и принялся смывать грязь сквозь одежду. Штаны намокли и очертились достоинства Йегера – длинные стройные ноги, когда направилась струйка на рубашку – стали видны его мускулы, изящная фигура. М-да, он далек от тела альфы. Эрен мне больше напоминает щуплого мальчишку, который все еще нуждается в пеленках и маминой заботе. Короче такой себе альфа. Эрен начал хныкать, как маленький. Потом стонать (не как маленький). Я заметил, что вода стала горячее и быстро это исправил. А вообще меня уже начинало тошнить от его вида. Я расстегнул пуговицы и снял рубашку. Облил его торс струйкой воды, взял мочалку и намылил. Когда я легонько коснулся его кожи, меня обожгло холодом и я застыл в недоумении. Дальше я принялся снимать штаны (Меня впервые раздражала моя любовь к чистоте). Я старался не смотреть на то, что делаю, но смотреть получалось автоматически хотя бы потому, что не удобно глазеть куда-то в сторону, при этом делая что-то. Меня не интересовали его гениталии, поэтому я без промедлений снял штаны, глядя на лицо Йегера. – Леви... – отозвался он и принялся убирать мои руки из «того» места, но это была всего лишь струйка воды (и слава Господу). – Сними. – Офигел? – Но я хочу... – Засранец ты, Йегер. – ...Чтобы вы потрогали... – Кипятком я тебя потрогаю, понял? Видимо, горячая вода, алкоголь и запахи окончательно свели его с ума. – Но я хочу... – Меня меньше всего интересует то, что тебе там хочется, Йегер. – М-м-м... Его томный голос манил моего омегу (мне это не нравилось), он почти вскружил омеге голову, если бы не мой стойкий характер. Чего я вообще тяну, трушу? Помогу человеку, он мне еще спасибо скажет, а мне легче от его чистого вида станет. Без лишних слов, мыслей и эмоций я обнажил гениталии мальца. Я честно пытался не смотреть. И не смотрел. Вот и все. Почему я должен портить себе психику? Я еще достаточно молод. Спустя пять минут он был готов выходить из ванной. Я вытер его полотенцем, одел. Вот и готово. А с ванной уже пусть сам вылезает. Внезапно я вспомнил глаза мальчишки с большими зелеными глазами. Я протянул руку с вновь коснулся холодной кожи Эрена и на этот раз решил поинтересоваться, воспользовавшись случаем: – Эрен, а ты не... Тут он начал приходить в себя. Пьянящая пелена растаяла, мозг очистился и Йегер начал так же плохо соображать, как прежде. Но все же лучше, чем под алкоголем, замечу. Я, признаться, подумывал удрать. Ну не вежливо вот так вваливаться в чужой дом. Сделал услугу и все. Вот если бы еще мне хотелось уходить... Я был в коридоре, собирался вот уже уходить, думал: не стоит здесь задерживаться. Но мальчишка пришел в себя быстрее, чем я успел сдриснуть. Сперва Йегер попытался понять, где он: оборачивался, вертел головой, опускал ее и подымал. Потом зажмурился и заметил на себе белоснежный халат, который я с трудом нацепил на неуклюжее тело Эрена. Он что-то прохрипел, прокашлялся и наконец заметил стоящего у двери меня. В глазах появились чувство вины и досады. Отчего-то Эрену стало неловко. – Вы меня переодели? – Опустил голову и в очередной раз проанализировал себя Йегер. – Есть какие-то проблемы? – Запрокидываю глаза я. Слабохарактерное чмо быстро впитывает мои слова. – Никаких, сэр, – сказал он и отчего-то покраснел. – А что... Что произошло? – Ты сошел с ума и беспрерывно начал пить, тем самым оставив меня без последних денег, а себя лишил трезвого мышления и здравого смысла. Мальчишка опешил и рука невольно потянулась к затылку – она чесала кожу краешками пальцев и скользнула на колени – он был в явном недоумении, ещё слабо соображал. Я не боялся смотреть в глаза. Его зеленые омуты сверкали ярче лампы, а тонкие губы выдавали неуверенность, скованность. Дальше мальчишка начал вспоминать вчерашнюю ночь, но попытка его приобрела мутноватый оттенок. Я смотрел на него. Он смотрел на меня. Мы ещё долго продолжали смотреть друг на друга, и между нами тянулась длинная нить напряжения. Меня это ни фига не волновало, я собирался уходить. Вдруг Йегера дернуло электрошокером, он подорвался и отряхнул влажные рукава халата. – Черт, простите, – молвил он. – Сколько я вам должен? Он поднялся на ноги на своих хрупких тонких ножках. И трясущиеся коленки подвели его: парень поскользнулся, почти свалившись обратно в ванную, но удача вовремя ему улыбнулась и он удержал равновесие. Я назвал сумму и Йегер вылез из ванной. Ноги повели его к кошельку, что хранился в шкафу. Что ж, свое я получил, могу отправляться домой. Завтра все же на работу. – Спасибо, что не бросили меня там, в баре, – неожиданно отозвался Йегер. Я пожал плечами. – Больше не обращайся, – холодно отвечаю я. И в действительности помогать я больше не намерен. Ненадолго повисла тишина, растопленная Эреном, как шоколад горячей температурой. За это время я неспеша двигался к выходу. – Почему вы привезли меня домой? Я думал, будь у вас первая возможность, вы бы сразу избавились от меня. И вот... – Слушай, я не обязан перед тобой отчитываться, но чтобы ты не подумал лишнего, – поясню. Если кто-то узнает, что я предложил пить несовершеннолетнему, меня могут посадить, поэтому самым безопасным вариантом для меня было доставить тебя домой. Вот и все. – Ясно, – на конец подкидывает он, а наполненные усталостью глаза уходят в пол. На этом наш короткий разговор закончился. End POV Леви. POV Эрен. Внутри колотится сердце, я чувствую нестерпимую усталость. У меня холодное тело. А ещё руки вспотели. Мысли в тумане и я вижу тусклый свет в виде лампы. Ужасный жар пробежал по моему телу, а в доме стоял холод. Две противоположных температуры столкнулись вместе, и от этого я чувствовал себя плохо. Жужжащая дрель дырявила мозг, выедала все до последних извилин. Надеюсь, это не станет новым толчком считать меня ещё более глупым. Я готов был плюхнуться на пол, но удаляющийся Аккерман не дал этого сделать. – Всё таки не скажете, куда подадитесь? – А тебе небось это нужно. Два слова: не правда. Меня притягивает не только любопытство. – Согласен, мне любопытно, но, как я уже говорил ранее: я волнуюсь. – Не смеши мои уши, – сказал он, утруждая себя медленной (очень медленной походкой). – Лучше просто проводи. Я сжал губы. Как-то странно Аккерман смотрит по сторонам, словно что-то выискивает. Наверное, спрашивать об этом лучше не стоит. Надуется ещё. Прежде, чем мы пошлепали к выходу я успел заметить несколько разбросанных и давно ненужных баночек с гелем. Я давненько хотел их выбросить, но постоянно забывал. Я был шустрым – сложил все гели, мыла и что-то ещё в пакетик, выудил ненужное и бодрячком прискакал к Аккерману. Разумеется, удивляться чужому удивлению я не стал. Мистер Аккерман только недоуменно хмыкнул, но разведывать у меня ничего не стал (ты смотри, какой вежливый!) Неумело я начинаю натягивать обувь. – Хочу пройтись. Как-то неважно себя чувствую после алкоголя... Фу, в жизни больше грамма не выпью! – поясняю свои действия я. – Пройтись..? – Вопрос был задан скорее самому себе. Я лишь мысленно приставил «ночью?». Но Аккерман был более находчивым с ответом: – В халате? Не знаю, сколько раз я прошелся взглядом по себе же, но из Аккермана в это время почти вырвался настоящий смешок. А я тем временем мигом опомнился, ударив себя по лбу. Аккерман заулыбался. Понимаю его действие, осуждать не буду. – Э-э-э... Блин. – Я почесал затылок, замечая, что Аккерман заинтересовался содержимым поставленного на стульчик мной пакетика. – Это гели, мыла и т.д. для снижения интенсивности запаха. У омег, я имею ввиду. Моя сестра забыла, а срок годности скоро истечет. Вот решил выбросить. И... Ах, да, пойду переоденусь. Я быстро сообразил всё по одному взгляду Аккермана и ушел переодеваться. На мне уже были джинсы и легкая футболка. Кофту я собирался искать в шкафу. Увидев схватившегося за живот Аккермана, я подбежал к нему. Он выглядел больным. Словно ему внезапно стало плохо. Нет, я долго переодеваюсь, но не настолько, что у него за несколько минут вдруг начал болеть живот. – Что с Вами? Аккерман, Вам плохо? – спрашиваю я и автоматически хочу помочь, но он только отталкивает меня, чтобы я не прикасался. Что ж, раз ему так угодно. – Всё хорошо. Я пойду. Услышав это, меня почему-то пробило на гнев. – Нет, – твердо настоял я, не зная, чего ожидать. Он посмотрел на меня из-под лба. Я испугался, но продолжил. – Вы никуда не пойдете. Я заварю Вам чай и сегодня вы останетесь у меня, – настоял на своем я. Незаметно для себя я говорил уверенно, без заиканий и лишних пауз. Я даже почувствовал странный прилив сил, хотя остатки страха всё же не растворились перед Аккерманом. Мало ли. Аккерман поник. Его уголки губ опустились, а глаза поднялись на меня. Глаза были чем-то взволнованы. Мистер Аккерман выпрямился и кивнул головой, нехотя издав: – Спасибо. Свершилось? Я на секунду завис, загружая информацию и удаляя подступивший вирус. Дальше я помотал головой и пришел в себя, перезагрузив систему своего разума. Руки сами потянулись помогать, и страх почему-то автоматически растаял. Я взял его за предплечья, положил себе на спину и потащил на кухню, что была в двух шагах от нас. Он сел на стул, упершись локтями о стол. Я помогал и Аккерман, к моему удивлению, даже не возражал. После того, как его голова была близка к столу, я принялся заваривать чай. Вода быстро вскипела. – Вам фруктовый или мятный чай? – Все равно, – бросает он, тряхнув головой и запустив пятерню в волосы. Я выбираю мятный. – Вам внезапно стало плохо? – интересуюсь я и ставлю кружку на стол. – Вроде того, – находится с ответом Аккерман. Параллельно он нашел время выпустить своего внутреннего педанта и стряхнуть некоторые крошки на столе в одну кучку. Я картинно закатил глаза. Дальше мы молча принялись пить чай. В какой-то миг в нос ударил приятных аромат, что, как я думал, исходил их чая, но заметив, что аромат не схожий с напитком и более резкий и насыщенный, я понял, что он от... Леви. Боже, я только сейчас понял, насколько божественен этот запах. Мой мозг начал окутываться ветвями дурмана, и я сам этого не осознавал, пока не поднес кружку поближе, чтобы отхлебнуть немного. Тогда манящий дурман растворился, а вместе с тем и разум стал яснее. Но стоило мне вновь поставить чашку на стол, как запах вернулся. – Вы приятно пахните, – внезапно говорю я и замечаю, как Аккерман начинает нервничать – это видно только по глазам. А мне фраза кажется знакомой, словно не впервые говорю это. – Наверное, перебрал алкоголя, – отвертелся он. А мне вот кажется, причина совершенно в другом. Я-то знаю, что обоняние усиливается, если человек нравится, но Аккерман... Мне? Чего? Нетушки. Я нервно хихикнул и начал понимать, что до боли хочу спать. Но запах... Он такой... Офигенный. Нет, пойду займусь делом. Я помыл чашку и молча удалился застилать постель. Всё белое, чистое, идеальное. Остается только надеяться, что мои старания оценят. Я ведь не зря сновался с комнаты в комнату, чтобы измерять все под размеры кровати, проверить и даже перепроверить простынь на пятна и пыль. Со своей задачей хозяина я справился, чему был рад. Теперь я мог ложиться спать. Я как раз выходил из комнаты, когда заметил неуверенно бродящего Аккермана. По всей видимости, он собирался в ванную. – Ваша кровать готова. Я пойду спать, если Вы не возражаете. Если что – зовите, – сказал я, сделав паузу. В его руках был пакет с гелями. – А... – Я опустил голову и меня тут же перебили. – Поставлю его на место, раз уж ты никуда не собираешься. – Пока я фантазировал, он добавил: – Иди уже спать, Йегер. Без лишних вопросов. – Ладно, – выдохнул я. – Спокойной ночи. – Спокойной, – молвил Аккерман, вошел в ванную и хлопнул дверью. Ночь выдалась бессонной. По крайней мере, у меня. Около часа я ворочался туда-сюда в попытке найти удачное место для своей головы, но его попросту не было. Нигде. Как раз спустя час, когда я всё ещё пытался улечься, с ванной вышел мистер Аккерман, который засиделся там на приличное время. Я промолчал. Только слушал, как его ноги шлепают по полу. И вскоре гробовая тишина. А дальше туман. Что-то светлое и... Тьма, длинною в несколько часов. Солнце встало. А вместе с ним и я, и мистер Аккерман. За утро ничего особенно интересного не произошло, поэтому и рассказывать не буду. Когда мы прибыли в лес, Аккерман проверил все окна, двери машины – они были закрыты. Он дал мне маскирующую накидку с капюшоном. Сам Аккерман тоже такую надел. Потом он выудил из багажника какой-то спрей. Я не разглядывал название, поэтому не совсем понимал, зачем он нужен. Он тряхнул бутылочку – по звуку можно было понять, что средства там совсем немного. – Это перебьет запах человека. Чтобы Волки не учуяли. Он распылил вещество на себя. После уже не осталось и капли на донышке. – Тебя придется искупать в болоте, – сказал Аккерман, хлопнув багажником. – Почему это меня? – возмутился я, сложив руки на бока. – Потому что средство закончилось, дубина. – Мы немного прошлись, остановившись у очень «привлекательного» болота. – Ныряй, – приказал Аккерман. Я нахмурился. Честное слово, это не этично. В ответ на свое скованное поведение я получил пинок под зад (кстати довольно болезненный, должен заметить). Я упал лицом в грязь. В буквальном смысле. Вставать не хотелось и я просто валялся, пока не последовал ещё один удар. И ещё. – Ай! – завопил я. – Больно! – Подымайся уже, нытик. – Ну спасибо. – Я поднялся на ноги. – Обращайся, – слегка улыбнулся он мне. И мы потопали. Я истекал грязью, она была везде: на моей одежде, во рту, в носу и даже в других неприличных местах. Мои ноги превратились в два мокрых пудинга, отчего шаги стали тяжелее. Я плелся за Аккерманом, что отстранился от меня (сами понимаете). Я всё время шел с угрюмым лицом, пока мы наконец не прибыли на место. Это была та самая пещера, о которой рассказывала Джун. С виду прикольная. Вокруг каменной пещеры много мха, маленьких цветочков фиолетового цвета – всё это было покрыто росой, что блестела на солнце. Мы установили камеры и вошли в пещеру. Там мы наблюдали влажные стены, выгравированные в какие-то символы. Язык мне был не понятен, поэтому я не разобрал ни слова. Я начал разглядывать надписи, водить по ним руками, но Аккерман как всегда влез: – Убери руки, – приказал он, внимательно рассматривая символы. В его руках был блокнот с ручкой и я заметил, как ловко он переписывал все знаки. – Вы знаете этот язык? – интересуюсь я. – Да, язык Волков популярен у них. – Волков? Вам известен их язык? – Прекрати допрашивать меня. Лучше займись делом: проследи, чтобы поблизости не было Волков. Только не высовывайся, чтобы не заметили. Я выполнил приказ. Ну а что? Мне ещё долго так жить, работать с Аккерманом, надо привыкнуть. Я высунул голову из пещеры, наблюдая за происходящим вокруг. Первые десять минут было тихо, а после меня окликнул Аккерман, сказав о том, что он закончил переписывать надписи. Честно говоря, даже когда я узнал перевод, мне это особо не помогло. Там были цифры, написанные словами. «Один, три, пять, девять» – вот, что там было выгравировано. Что это за цифры я понятия не имел. – Ищи, где могут быть написаны эти цифры, – сказал Аккерман и принялся щупать стены, водить по ним ладонью, осматривать детали. Я же решил испачкаться окончательно: упал коленями на пол и принялся разгребать землю руками в попытке найти хоть что-то. Господи, да я выглядел, как болтыхающаяся в грязи свинка. Впрочем, этот запах мне нравился больше педантичного, как у некоторых. Разгребая землю руками, незаметно для себя я заполз вглубь пещеры, куда свет практически не попадал. Да и пахнуть здесь стало холодком. Камень всё таки, не дерево. Я пожал плечами и плюнул на всё, продолжив копаться в «песочнице», как малый ребенок. Где-то позади, за пределами пещеры подул ветер. Я остановился, чтобы посмотреть, как идут дела у Аккермана, а после обратил внимание на свои покоцанные ногти, под которыми за время раскопок успело собраться предельное количество грязи – её я со вздохом убрал и продолжил работу. Не могу описать, насколько нудно было всё это делать, но по ощущениям было, что прошло пять часов, хотя по-настоящему времени прошло от силы полчаса. Когда я начал раздражаться, наткнулся на что-то острое под горсткой земли. Я повредил палец и по коже потекла маленькая струйка алого цвета – её я остановил слюной. Когда я очистил место от земли. – Мистер Аккерман, – окликнул я его. – кажется, здесь что-то есть. Он подошел ближе, но не вплотную. Нашему взору предстал плоский камень, что намертво был закопан. На камне были квадратики с гравировками, которые я также разобрать не сумел. Похоже на цифры. Скорее всего, это они и были, просто уже не словами. Аккерман изящно провел рукой по камню и нажал на четыре цифры. Ничего не произошло. Пришлось подождать несколько секунд, чтобы услышать из-под земли какие-то звуки, схожие с падениями. Я схватился за валун и начал тянуть на себя, удивившись, насколько просто мне удалось вытащить его из-под земли. Я почти плюхнулся на спину, но сумел удержать равновесие. Итак. Что же там было в той яме. Ответ простой: рюкзак. Мы заглянули в него, а там много-много бумажек. Я бы не удивлялся, если бы надписи были на языке Волков, но нет, пришлось удивиться приятно удивится. Обычный язык, обычный почерк, и я бы даже сказал красивый. Довольно долго можно перебирать все бумаги. И высыпать мы ничего не стали – просто проверили одну из записок. Аккерману сразу же пришло в голову, что мальчишка совершил суицид, но это пока только догадка. И вполне логичная, ведь предсмертные записки всегда присутствуют. А Джун вполне могла найти их, раз часто бывала в этой пещере вместе со своим сыном. Впрочем, это мы будем выяснять позже, а пока мы осмотрели оставшиеся уголки пещеры. Ничего. Мы как раз хотели возвращаться, но Аккерман почувствовал что-то неладное. Меня накрыла волна страха, что заставила руки и ноги немного одернутся. Мистер Аккерман приблизился к выходу из пещеры первым, я следом. Где-то вдалеке послышались шаги, рычание. До меня не сразу дошло, что это были Волки, но это таки были они. В панике я хотел бежать. Без спроса напарника я рванул из пещеры, запятнав его выглядывающую из-за накидки рубашку. Ноги скрестились, выбежать я не успел. Предо мной стоял большой, клыкастый, страшный Волк (к сожалению, это был не Акайо. У пропавшего парнишки по словам Джун присутствует белое пятнышко у носа). Волк выпучил свои звериные, наполненные кровью глаза; оскалил на нас свои зубы. Я нырнул за спину Аккермана, схватившись за его плечи. Его мышцы напряглись, ладони сжались в кулаки и он направил всю свою силу в руки, ударив хищника в нос. Волк жалостно завыл, и Аккерман добил его ногой в живот. Волк повалился, корчась от боли. У меня отвисла челюсть. – О-ого. Не знал, что Вы так можете, – пораженно сказал я. – Потом будешь восхищаться. А сейчас делаем ноги, – он не один. Я надел рюкзак, плотно закрыл его и выбежал из пещеры. Дорогу нам заблокировала стая Волков. Выхода нет. Поразившись удивительными способностями Аккермана, я надеялся только на него. И тут он неожиданно выдает: – Снимай рюкзак. Будешь ним отбиваться. Я снял рюкзак и приготовился делать всё так, как скажет Аккерман. В голове у меня звучал противный голос. Думать о плохом сейчас ну никак не хотелось, но битва может закончиться фатально, и я это понимал, как никогда. У меня онемели руки и я понял, что не сумею нанести и удара. Я не хотел казаться слабым, – промолчал. Все Волки бесшумно стояли, обнажая острые клыки, по которым текла пена. Пугало то, что они выглядели, как кошки на охоте: тихо сидят, не двигаются, а в какой-то миг накидываются с бешенной скоростью, чтобы жертва даже не поняла происходящее. И, боюсь, жертвы сейчас – это мы. И если у некоторых их нас есть шансы выбраться, то у меня их нет. Я затаил дыхание и вспомнил о пистолете, которым сейчас точно нормально не выстрелю – нормально не научился и руки схватила дрожь. Пистолет, как вариант отпадает. И у меня всё равно остается рюкзак... Аккерман достал своё оружие, сделал несколько выстрелов, каждый из которых был удачным. Мне уже было не до удивлений. Я двинулся в сторону машины, по пути с размаху отшвырнув одного из Волков. Второй Волк схватил рюкзак в зубы, выпуская пену из пасти на рюкзак. Я ужаснулся, начал дёргать рюкзак руками. Позади меня появились ещё Волки – их Аккерман пристрелил своими последними патронами. И за все восемь выстрелов всего один промах. Я даже зауважал его. – Блядь, да ударь его уже ногой! – выкрикнул мне напарник. Я размахнулся и ударил Волка в грудь, – его пасть зажалась, он отпустил рюкзак и заскулил. Я начал тяжело дышать и даже задыхаться. Осталось около трех Волков. Одного Аккерман повалил тем же приемом, что и первого. Я приблизился к напарнику, что принял стойку. Напротив него оставался один хищник, напротив меня – тоже один. Сердце у меня сжалось. Я размахнулся и упал на Аккермана, по случайности задев волка. Я упал подле него. Аккерман начал кричать. Я поднял голову и увидел, как он валяется на земле. Волк безжалостно терзал его руку, оттуда вытекала кровь. Много крови. Я ужаснулся картине и хотел что-то сделать, но только заикался, бегло крутя голову, в поисках чего-то полезного... Э-э-э... Палка – нет. Рюкзак – нет. Кулаки – тоже нет. – Пристрели его, Йегер!!! Пистолет. Я обшарил пояс, карманы, не обнаружив оружие. Я начал задыхаться от волнений. Боль передавалась мне. И я ничего не мог сделать. Я трус. Я боюсь. Я ничего не могу сделать. Глаза случайно обнаружили пистолет, когда я в панике рассматривал траву, не имея силы поднять голову чуть выше и посмотреть на литры крови, коих лишился Аккерман. Он стонал, возмущался, дергался, пытался вырваться и ударить Волка, но ничего не помогало. Вся надежда была на меня. И при этом это была моя вина. Я толкнул Аккермана. Я. Я не хотел жалеть ни себя, ни напарника. Я сделал это – поднял пистолет, судорожно нажимая кнопку, но ничего. Ничего! Я ещё раз нажал. И ещё! Сука, да работай ты уже! Аккерман мне что-то говорил, но я уже ничего не слышал. Я не знаю почему решил бросить пистолет Аккерману, но это помогло ситуации: он выхватил его левой рукой, послышался щелчок, а затем выстрел. Волк мёртв. Аккерман жив. Мы живи. Или мне теперь конец? Я не считал, в который раз ужаснулся, но смотреть на истекающего кровью Аккермана было невыносимо больно. Она передавалась не только физически, но и морально. Я взял пистолет обратно, осознав, что не снял оружие с предохранителя. Вот же я идиот! Аккерман посмотрел на меня чужим взглядом, я на него – виноватым. Мы не проронили ни слова. Я чувствовал себя ужасно. Что делать – я не знал. А что делают в ситуациях, когда по твоей вине напарнику расчленяют руку? Помочь? А есть смысл? Наверное. Аккерман самостоятельно поднялся на ноги, бросил мне своей левой упавший на землю рюкзак и поплелся к машине, буквально истекая кровью. Мне было противно. Мне было стыдно. Я чувствовал себя виноватым и не знал, как должен действовать. Я готов был получить хорошую такую оплеуху, чтобы свалится на землю. Но это, к сожалению, не исправит ситуации. Мы подошли к машине. В багажник я закинул рюкзак и достал аптечку. Я сумел оказать первую медицинскую помощь. Теперь его рука была обмотана в толстые слои бинта, что почти мгновенно пропитались кровью. Аккерман приказал сесть на свое обыденное место пассажира. Я спорить не стал, хотя затея мне не нравилась. Он пристегнулся и сказал: – Будешь переключать передачи. – Но это же не удобно, – заметил я. – Разве не будет легче, если я поведу? Мне было неловко смотреть в глаза. Я глазел в лобовое стекло. – Делай, что сказано. Я переключил передачу, мы поехали. Мы не успели и сто метров миновать, как машина заглохла. Через двести метров также. А потом ещё один раз. Аккерману эти скачки стали надоедать. – Ладно. Садись за руль, – раздраженно выдохнул он. – Мудрое решение, – выдавил улыбку я. Мы поменялись местами. Теперь я мог расслабится. Ну почти. Я хорошо вожу, но сегодня, после случившегося как-то страшно выезжать на дорогу. Я нажал педаль газа и мы двинулись. – Я отвезу вас в больницу, – зачем-то говорю я. – Не смей. – Что? Почему? – Не смей. – Мистер Аккерман, это же глупость! У Вас серьезная травма! – Не смей! Он начал вырывать руль, я в панике остановил машину. Мы стояли на обочине. – Почему Вы не хотите ехать в больницу? – Потому что я в состоянии самостоятельно оказать себе помощь, – прорычал он. – Ну уж нет. Вы не в состоянии. А если не хотите ехать в больницу, тогда я самостоятельно обследую Вас и помогу вылечить руку. Выбирайте. – Сволочь. – Аккерман отвернулся, очевидно обдумывая моё предложение. – Будешь самостоятельно лечить. Я удивился такому ответу. Неужели он... – Вы... Доверяете мне? – неподдельно ухмыльнулся я. – Нет. Просто не хочу, чтобы об этом кто-то узнал. Разумеется, кроме Ханджи. Сегодня же с ней начну решать вопрос о новом напарнике, – монотонно и грубо произнес Аккерман. Я вздохнул. Горло неприятно пересохло. Я опустил глаза, желая доказать обратное, но как, если после сегодняшнего он меня не простит? В общем-то, лично я считаю произошедшее случайностью, но в этом деле с Аккерманом лучше не вступать в разногласия. Я мысленно выругался и нажал педаль газа. End POV Эрен.