***
Начнем, пожалуй, с того, что этот день уже существует. Выходной. Это тот день, которого я ждал целую неделю, но уже не уверен, хочу ли я оставаться дома один на один с Аккерманом. Кто знает, может, после того разговора его отношение ко мне изменится только в худшую сторону? Порция оскорблений удвоится, отношение станет строже. И это при том, что среди нас двоих альфа здесь – я. Разве не странно? И с одной стороны я отлично понимал, что Аккерман станет относится ко мне аккуратнее, но с другой стороны мне бы и самому хорошо бы показывать чувство собственного достоинства. Я не хочу ни повышать, ни понижать Аккермана в обществе. Я проснулся от назойливого будильника, что издавал трезвонящие звуки, казалось, на весь дом. Когда я удосужился наконец подняться на ноги, понял, что на часах всего шесть часов. Вчера-то я забыл выключить эту железяку... Я обычный человек, ничем не отличающийся от остальных. Поэтому, как нормальный человек, проснувшийся после будильника я уснуть больше не смог. Почему-то меня посетило желание заглянуть к Аккерману в гости, посмотреть, спит ли он и увидел ли он мой подарок-извинение. В его комнате было прохладно. Температура заметно отличалась от той, что стояла во всем доме. И это я еще даже дверь не открыл. Стучать я не стал и легонько коснулся ручки двери, отперев ее. Странно, а ведь вчера он запер дверь. Я вошел в комнату, первым делом заметив, что блистер с таблетками исчез. Дальше я поднял глаза чуть выше пола, увидев стоящего у стола Аккермана. В белых латексных перчатках на руках он держал швабру, отмывая пол, наверное, до такой степени, пока не увидит в нем собственное отражение. Поначалу я не смог вымолвить и слова, на какой-то миг погрузившись в шок от увиденного, но отойдя от недолгого транса сказал: – С добрым утром. – Ответ на это меня не радует. А точнее, его полное отсутствие. – Стучать не учили? – звучит уверенный голос Аккермана с нотками усталости. – Учили, – почему-то говорю я, подходя ближе к сверкающей чистотой мебели. – Неужели вы всю ночь занимались уборкой? – Удивленно провожу я пальцем по все еще влажной поверхности стола. – Ничего не трогай своими грязными руками, – шипит Аккерман, в очередной раз отлынивая от ответа и протирая загрязненное место. Он бросает мне швабру в руки, проходя мимо очищая мои невидимые следы. – К десяти утра все должно быть убрано. – И указывает мне на мою квартиру. – А что будет в десять? – интересуюсь я и не оборачиваясь удаляюсь из комнаты. – Мы идем в кафе. Ханджи предложила отпраздновать закрытие твоего первого дела. Заодно расскажем Джун о ее сыне. Она должна знать, – пояснил Аккерман. – Ясно, – коротко бросаю я. Аккерман продолжает уборку, а я замечаю, а точнее уже не замечаю запаха омеги, с облегчением удаляясь в коридор. Я давненько не проводил столь масштабную уборку, поэтому ничего против не имел. И уже спустя два часа я возвращаюсь к Аккерману на кухню, чтобы сообщить о том, что квартиру я убрал. На это он мне ответил коротко, а именно что все плохо и я должен сделать все заново. А мне оставалось только со вздохом выполнить приказ. End POV Эрен.***
Проходя через длинные пустые коридоры, напоминающие своей белизной здание офиса девушка находилась в предвкушении предстоящего собеседования в здании службы 911. Сквозь пряди, что с раннего детства попадали девушке на глаза она разглядывала карты, вазоны и чьи-то фотографии на стенах, нередко насмехаясь только лишь из одного вида глуповатых сердитых лиц. Девушка подумала о том, что всем этим людям дали самую скучную и долгую работу перед тем, как они пошли фотографироваться. Только так, по ее мнению, можно было добиться столь унылых гримас. Девушка шагала на высоких каблуках. Ее лаковые туфли чуть прикрывались в меру свободными брюками. Цокот каблуков вмиг прекратился, когда она остановилась перед необходимым кабинетом, напоследок поправив рукав своего пиджака. Лицо девушки выражало лишь строгость и сосредоточенность во взгляде, а губы были плотно сжаты в одну тонкую линию, что, казалось, аккуратно провели под линейку. Девушка со стуком вошла в кабинет, тряхнув волосами. - Имир? - в недоумении выдал крупный мужчина, чуть ли не свалившись со стула. К счастью, его пышное гузно приклеилось к стулу, не дав мужчине опозорится. - Не ожидал тебя увидеть. Не ожидал. Поди, решила долг отдать спустя четыре года? Или просто заглянуть на чай? Печенья нет, уж извини. - Мужчина сделал едкую ухмылку, пальцами отодвигая стеклянную миску с крошками внутри. - Ага, догадываюсь, куда оно ушло. И наверняка не выйдет, пока вы не встанете, – закатила глаза Имир. – Меня пригласил ваш начальник. Вы же уже здесь не главный, не так ли? Наверняка Чарльз Вайс или как там его узнал о вашей выходке и решил во всем разобраться. И вот, я здесь. – И чем же я тебе так не нравлюсь? – Расслабился он, сделав выводы. Мужчина наклонился к ящику под столом. И через миг он достал целую коробку шоколадных конфет. Имир только хмыкнула себе под нос, подумав, что это было весьма ожидаемо. – Откровенно говоря, мне не нравится ни ваше имя, Бернхард Ратценбергер, ни вы сами. – А ведь его имя было не меньше его самого. – Неужели жалеешь о том, чего не сделала? – Рассмеялся Бернхард. – Скорее о том, что вы сделали. Ведь выгонять человека с работы за ваши же проколы – это так правильно, – саркастически дополнила разговор Имир. Бернхард достал из коробки несколько конфеток, положив их в миску с крошками от печенья и начал набивать ими рот, с усмешкой глядя на почти что раздраженную Имир. В это время девушка взглянула на часы, после чего послышался стук в дверь. В кабинет вошел высокий мужчина с опрятными волосами, заплетенными в пучок. Его элегантные плечики больше напоминали женские и были спрятаны под развивающийся, как плащ пиджачок, который мужчина накинул сверху. В руках Чарли находилось две чашки чая, которые он поставил на специальные тарелочки. – Добрый день, мисс Фриц, – поздоровался мужчина с обманчиво молодым лицом. Имир в ответ поздоровалась с максимально приветливым выражением лица, какое только смогла выдавить. – Я Чарльз Вайс. Можно просто Чарли. Прошу, простите за ожидание, – забеспокоился он. – Вот, присаживайтесь. – И указал на свободный стул. Сам он элегантно скинул плащ на спинку стула, присев. Когда Имир выполнила просьбу, Чарли подвинул чашку чая к ней, сказав: – Угощайтесь. – Спасибо, – кратко поблагодарила Имир, сделав глоток. – Что ж, преступим. – Чарли достал кое-какие документы, положив на стол. – Я слышал о том, что когда-то Вы здесь работали и были одной из лучших операторов нашей службы. Бернхард Ратценбергер, – Чарли указал на крупного мужчину. – Он выгнал Вас под предлогом падения продуктивности Вашей работы. Причем никто из Ваших сотрудников не смог подтвердить его утверждения. Но так как с тех пор все изменилось, я бы хотел поподробнее узнать о том, что случилось. И если Вы нам подойдете, я бы хотел взять Вас обратно на работу. Или, быть может, за это время у Вас появились новые увлечения? Не поделитесь? – поинтересовался Чарли. Имир выровнялась, положив одну руку на стол. – Вы знаете, увлечения действительно появились. Как только меня выгнали с работы мне не составило труда найти новую. Меня приняли в агентство и я там прижилась. Вот только оттуда пришла. – Перед этим собеседованием Имир принесла платье для Ханджи, а после направилась сюда. – На самом деле Бернхард выгнал меня за то, что просил выйти за него. В смысле замуж. Ну, и поскольку я отказала ему, он решил отомстить мне таким своеобразным образом. Ах да, после предложения он еще не раз приставал ко мне. И когда я хотела начинать жаловаться на его некомпетентность, он начал жаловаться на меня первым, сказав всем работникам о том, что я стала плохо работать и так далее. Ну, и поскольку он был моим начальником, меня безо всяких проблем выгнали. Вот так, – закончила свой рассказ Имир. Бернхард на ее слова надулся, как воздушный шар и покраснел от злости, но не сказал и слова. Чарли же остался сидеть с ровной спиной и спокойно, продолжая изредка попивать чай и чаще задавать вопросы. – И Вы ничего не сделали для того, чтобы вернуться на работу? – поинтересовался Чарли, замечая миску с конфетами. – Конфет? Простите, сахар закончился. – Имир даже знала, из-за кого именно сахар закончился. Имир согласно кивнула, взяв одну конфетку. – Просто не хотелось возвращаться, – ловко подхватывает Имир, не обращая внимания на переставшего есть Бернхарда. – Понятно, – он краток. – Значит, предлагать Вам работу не стоит? – Простите, – отвечает Имир, кладя сладость на тарелку. – Если можно, я бы хотела увидеть знакомых. – В последний раз девушка была здесь четыре года назад, поэтому она желала увидеть не только знакомых. Еще то, как все изменилось и изменилось ли вообще что-то. А еще она хотела бы увидеть старое место, где сидела и принимала вызовы. Когда-то Имир забыла там свой первый фотоаппарат, на который сама же насобирала и так неудачно потеряла. Наверняка его кто-то нашел и сдал в магазин (фотоаппарат был сломан, поэтому за некоторые детали точно дали бы пару соток). – Да, конечно, – улыбается Чарльз, делая глоток из чашки. – Только я должен буду Вас провести. Сами понимаете. Имир кивает, наконец до конца осиливая конфету и чашку чая. После слышаться слова благодарности и оба встают, выходя из кабинета. А под конец Бернхард шепчет что-то недоступное для чужих ушей. И дверь закрывается. – Вы с ним раньше встречались? – решается спросить Чарли, боясь молвить лишнего. – Нет, – покачала головой Имир. – Какое-то время были друзьями, – она пожала плечами, вспоминая о былых деньках. Но девушка ни о чем не жалеет. Что было, то прошло. Имир с Чарли направились по коридору, стали спускаться по ступенькам, кои привели к большому, и даже гигантскому залу, в котором трудились сотни «пчел», спасающих чужие жизни. И из каждого гнезда доносились лишь одни слова: «служба 911, что у вас случилось?». За одним из столов раньше работала и Имир, которая сейчас направляется именно за свое когда-то рабочее место. – Вот мы и пришли. Простите, должен покинуть Вас, – сообщает Чарли, куда-то поглядывая. Имир благодарит его, Чарльз вежливо прощается, а после неспеша удаляется. Тогда Имир остается пройти еще немного, дабы попасть на свое старое рабочее место. Вот она уже проходит кого-то новенького на старом кресле, на которое когда-то пролилось кофе. А вот и старый знакомый, который, казалось, работает здесь с раннего детства. И еще один знакомый ботаник, попавший в службу из-за отца. И пока все они заняты, Имир ищет свое место. Прямо сейчас оно было занято миниатюрной девушкой с длинными светлыми волосами. Со лба девушки стекали капельки пота, когда та сосредоточенно пыталась найти выход из ситуации. Ее голубые глаза бегали по монитору компьютера, а розоватые губы то крепко сжимались, то четко произносили необходимые слова. Имир подошла сзади, став у стены. Выждав еще минут пять, она дождалась, когда светловолосая девушка освободится и выключит компьютер. – Имир Фриц, – представилась Имир, когда на нее посмотрели два голубых омута. – Когда-то я была на твоем месте. Признаться, я была чуточку круче тебя, Криста, – взглянув на бейджик девушки игриво добавила она. Криста чуть улыбнулась, удивленно опустив взгляд на бейджик с ее собственным именем. После девушка хихикнула, ответив: – Это рабочее имя. На самом деле меня зовут Хистория, – с легкой улыбкой на лице сказала она. – Хистория, – повторила ее имя Имир. – И как же кто-то посмел изменить такое красивое имя на другое? – задумчиво протянула девушка. Хистория на это отвела взгляд, когда ее губы расплылись в широкую улыбку. – Хистория – очень редкое имя, которое далеко не каждый слышал. Думаю, ты сама понимаешь, если я стану говорить жертвам имя, которое они и выговорить не смогут, спасти я их не успею. Поэтому пришлось взять что-то попроще, – объяснила Хистория, таки подняв свои большие ангельские глаза. – Что ж, ты права. Имя действительно редкое. – К-стати, – запнулась Хистория. – Ты, вроде бы, когда-то оставила здесь одну вещь... Когда меня приняли на работу, я нашла в одном из ящиков фотоаппарат. Он был сломанным, поэтому я решила отнести его в ремонт. Его починили и сказали, что это очень старая и редкая модель. – Хистория порылась в одном из ящиков, наконец вытаскивая необходимую вещь. – Я решила сохранить его в надежде, что однажды ты вернешься и заберешь его. – Она передала его в руки Имир, что в недоумении взглянула в блестящие глазки, а после стала разглядывать ценную для нее вещь. – Не думала, что он сохранится, – выпалила Имир подняв брови. – Хэй, пойдешь в кафе здесь недалеко? Угощу тебя в качестве благодарности. Заодно познакомимся поближе. Хистория собрала некоторые вещи в небольшую сумочку, молвив: – Эм, хорошо, но, послушай, мне нужно идти в комнату отдыха. Здесь нельзя разговаривать со знакомыми. Если хочешь, можешь пойти со мной, – тонким голоском прощебетала Хистория, после получив положительный ответ. А комната отдыха была небольшой. Они вошли в нее, после направившись на террасу. Из террасы открывался неимоверный вид на город. Хистория частенько ходила сюда смотреть на высотки, на людей и деревья. Когда она закрывала глаза, чувствовала себя частью всего живого, поддаваясь иным ощущениям помимо зрения. Если закрыть глаза, ветер ощущается в разы сильнее, запахи дыма или сладкий аромат цветов становились намного выразительнее. И каждый раз это успокаивало Хисторию после тяжелого дня. Сейчас у нее был перерыв, а это означало, что половина дня уже позади. Имир опустила голову, чтобы взглянуть на все те страсти, что кипят в городе. Люди казались ей маленькими муравьями, коих можно придавить, просто став на них. Потом она повернула голову, чтобы посмотреть на Хисторию. Волосы блондинки красиво развивались на ветру и, казалось, Имир встречает ангела впервые. По крайней мере, только это сравнение ей приходило в голову, когда она смотрела в ее глаза. – Скажи, Имир, ты приходила сюда раньше, чтобы отвлечься от всего? – задумалась Хистория, поправляя одну непослушную прядку волос за ухо. – Та не, не испытывала особого удовольствия от отдыха. Работала без перерывов и раньше всех валила домой. Как по мне, это гораздо удобнее, – сложила руки на парапет Имир. – М-м, – прозвучал усталый голосок. – Хм. Кстати, сейчас все еще звонят идиоты, не способные посмотреть рецепты приготовления еды в интернете? Когда я работала, они меня больше всех доставали, – вспомнила Имир. – Думаю, они никогда не перестанут звонить, – улыбнулась в ответ Хистория. – Но это ничего. В последнее время меня больше волнует опасная улица, с которой приходится иметь дело все чаще. Еще ни один оператор не смог предотвратить смерть на улице Мортен роуд. Боюсь, скоро придет и моя очередь, – Хистория и сама не заметила, как переключилась на другую тему. – Дай угадаю. Загадочное место, где все погибают? – хмыкнула Имир. Хистория, опустив глаза кивнула. – Там постоянно находят трупы людей. А некоторые даже погибали, находясь с нами на связи. Я слышала немало предсмертных воплей во время звонков моих коллег. Это было ужасно... – Хистория и сама не поняла, почему решила рассказать об этом, вспомнить плохое. – Что поделаешь, – только и смогла выдать Имир. – На такой работе что главное? Не отчаиваться и держать нос повыше. Тогда все будет замечательно. Хистория вздохнула, поджав губы. – Ага, – прозвучало слишком тихо. – Прости, я должна идти. Хочу успеть пообедать до того, как перерыв закончится. – Окей. Я все равно хотела еще поздороваться со старыми знакомыми. Но не забудь, что с тебя еще прогулка в кафе. – Хистория на это только улыбнулась, подтвердив свой приход. Имир в это время уже удалялась в помещение, готовясь бросаться на старых друзей (то ли из-за бешенного желания увидеть их, то ли от желания порвать их на кусочки оттого, что они не заступились за нее, чтобы Имир не выгнали).***
POV Эрен. Мы прибыли в кафе под названием «Роза», что находилось в считаных метрах от дома Джун. Мистер Аккерман сказал, что так будет гораздо удобнее сообщить Джун о ее мертвом сыне. Но я уже почему-то не нервничал. После того ада, что я пережил вчера мне уже морально трудно было о чем-либо волноваться. Насколько я понял, в кафе должны встретиться только я, мистер Аккерман, Ханджи и Джун, если она не убежит домой оплакивать сына. Денег я с собой почти не брал, поэтому даже не знаю, смогу ли я что-то заказать, помимо дешевого напитка. Сама кафешка выглядела довольно простенько, но хотя бы чисто. Главным плюсом, наверное, являются большие панорамные окна. Все же остальное больше напоминает столовку. Неудобные стулья, круглые столы, а где-то позади умирает телевизор, показывая новости, наверное, пятилетней давности. Мы с Аккерманом пришли первыми (оно и не удивительно), сели за столиком у окна и стали ждать. Пока мы ждали, к нам уже несколько раз успел подойти официант, у которого мы дважды попросили лимонад со льдом. А после появилась Ханджи, что первым делом извинилась за опоздание на три минуты. После она сообщила о том, что скоро к нам должна присоединиться Имир, у которой, по ее словам, очень важные новости. Мистер Аккерман не был доволен столь неожиданными новостями, но говорить против ничего не стал. Когда мы стали ждать Джун, она не появлялась довольно долго, поэтому пришлось что-то заказать. Для Аккермана этим чем-то стал чай с печеньем, которое он заказал для нас всех, я же предпочел кусочек пирожного. А Ханджи решила взять чашку горячего шоколада к печенью, сказав, что для нее это вкус детства. Но первым делом официант принес бутылочку шампанского, заказанную всеми нами. Ханджи, удивительно, на сей раз отказалась от алкоголя, с довольным лицом спросив официанта, когда будет готов ее заказ. И почти сразу же на столе появилась огромная миска с печеньем и небольшая чашка с напитком для Ханджи. Пришлось поинтересоваться, какого черта она отказывается от дорогостоящего элитного алкоголя, на что я получил весьма неожиданный ответ о том, что Ханджи сегодня утром побывала в больнице. Она начала благодарить мистера Аккермана, говоря, что все получилось. А после наконец объяснила, что ей нужно пройти какую-то терапию, во время которой врачи запретили ей употреблять алкоголь. Для меня ее реакция оказалась удивительной. Ханджи только пожала плечами, сказав, что алкоголь с шоколадом – ее не самое любимое сочетание, поэтому она предпочла лишь чашечку горячего шоколада и ни о чем не жалеет. После столь информативного разговора наступила недолгая тишина, пока я ждал свой заказ. И тогда я попросил Ханджи макнуть печенье в ее шоколад, на что она довольно улыбнулась, согласившись. – Хэй, Эрен, – начала она, дожевывая предыдущую печеньку, параллельно беря новую. – Ну что скажешь? Как тебе первая неделя? Не устал? Я в это время готовился съесть сладость, что истекала шоколадом, грозящим вот-вот запачкать скатерть. Вот каждый раз ко мне обращаются в самые неудобные моменты... Я положил печенье на тарелку, немного поразмыслив. Отвечая честно, в данный момент больше всего на свете я хотел есть. После той уборки, что устроил для меня Аккерман мои силы упали до отметки «ноль» и разговоры – это последнее, на что я был способен. – Ну, если не считать последний день, то было весьма неплохо, – честно отвечаю я, быстро проглотив еду до следующего вопроса. – Но я рад, что мы смогли наконец закрыть это дело. – Еще нет, – раздался голос сбоку. До этого я на какое-то время успел позабыть о сидящем подле меня Аккермане. – Мы не можем официально закрыть это дело, пока не найдем мальчишку. Ханджи издала то ли смешок, толи облегченный вздох. Я успел только чуть раскрыть рот, посмотрев на напарника. – Не нуди, Леви. – Ханджи посмотрела на Аккермана, после на меня. – У нас есть вся необходимая информация. Осталось только найти газету с мальчишкой и дело в шляпе. О, а вот и Джун Хара. Я посмотрел в окно, за которым шла наша клиентка. Рядом со мной неожиданно раздался неприятный звук трения стула о пол и когда я решил взглянуть, что происходит, мистер Аккерман со словами «оставайтесь здесь» спешно удалялся из кафе. Мы с Ханджи приоткрыли окно, чтобы хоть немного слышать их разговор. Мистер Аккерман как всегда безупречен своей вежливостью, походкой, состраданием к другим. Без лишней воды он сообщает Джун о ее потере, на что та вначале неподвижно стоит, переспрашивая, уверен ли в этом мистер Аккерман. И, к несчастью, Аккерман отвечает уверенно, подтверждая смерть Акайо Коямы. Он откуда-то берет стульчик, говоря женщине присесть. В его руках вскоре появился стаканчик воды, когда Джун в непонимании начала истерически смеяться, захлебываясь от собственных слез. В тот миг я не мог сидеть, смотреть на все это, но Ханджи словами удерживала меня, говоря, что Аккерман разберется со всем сам. Я-то верил в это, но желание выбежать и сказать хотя бы несколько успокаивающих слов было неодолимым. Помимо нас в кафе в дальнем углу сидела пара, которая, наверное, впервые собралась сегодня на свидание. Они с ненавистью посматривали на нас, иногда смущаясь, а иногда сострадая. Больше в заведении, к счастью, не было ни души. Джун рассказала Аккерману о ее муже и о том, что сын – ее последний родной человек. Я был удивлен, когда Аккерман проникновенным голосом успокаивал женщину и ей это, вроде, помогало. – Не думал, что Аккерман может быть таким... заботливым, – признался я, опустив взгляд на стол, ковыряя ногтями пластмассу на стуле. Похоже, от Аккермана действительно можно ждать немало сюрпризов, и я в этом убеждался уже не раз. Ханджи кивнула мне. А после я вновь перевел взгляд на улицу, наблюдая за Аккерманом и Джун. В какой-то миг я заметил проходящую возле Аккермана девушку, что вошла в кафе. Колокольчик на двери азартно зазвенел. Тогда я поднял голову и узнал в девушке Имир, что уверено шагала к нам. Аккерман с нашей клиенткой, кажется, ее даже не заметили, а вот Ханджи наоборот как будто знала, что Имир явится именно в эту же секунду. – Здравствуй, Имир, – это я попытался перейти хоть с кем-то на «ты». Имир с Ханджи поздоровались, после чего Имир практически сразу же выпалила о том, что встретила какую-то омегу. Только спустя минут пять мы с Ханджи смогли узнать ее имя: Хистория. Вообще, насколько я понял из их с Ханджи разговора (я не смог вставить и слова), Имир собиралась к Ханджи с этой новостью, но я по случайности оказался третьим лишним, отчего чувствовал себя отдаленным. Имир рассказала о том (а если быть точнее, то Ханджи пришлось вынимать эту информацию), что с легкостью смогла пригласить Хисторию в кафе, а та с удовольствием согласилась. Тогда я почему-то задумался о том, что тоже хотел бы столь простых и невинных отношений, в которых все настолько просто. А после я, сам не зная почему, невольно посмотрел на Аккермана... В очках Ханджи словно искорки сияли, когда она безудержно расспрашивала неразговорчивую Имир, что иногда улыбалась. Впрочем, большую часть времени они болтали о старой работе Имир, поэтому я только иногда подслушивал, когда задевались интересные вопросы и ответы на них. – Эй, Эрен, – еле расслышал слова Ханджи я, видимо, о чем-то задумавшись. – А ты? – Я? – Что происходит? Каков вопрос? – Ага, ты, – уточнила Ханджи, заметив мой выразительно-удивленный взгляд. – Ха-ха, вот он, наш невнимательный патлатик. Да, Эрен? – Она запустила пальцы в мои волосы, разразившись смехом. Я только похлопал глазами, все-таки надеясь услышать вопрос. – Так что, хотел бы встретить свою истинную омегу? – Ханджи произнесла последние слова так, что я не смог разобрать, сарказм это или нет. Серьезно она говорит или просто прикалывается, придавая словам драматизма. – Э-э-э... – протянул я. – Да, наверное. – Должен признать, какие-то несколько секунд я находился в отключке, задумавшись. И оттого я плохо воспринимал реальность. Быть может, я слишком серьезно воспринял вопрос? – Ты чего, Эрен? Я же просто поинтересовалась, – Видимо, она заметила мой утомленный вид. – Эй, хочешь совет? Живи и не парься. Слишком много думаешь. Не делай так, окей, патлатик? – Ханджи, пока говорила все это, заметила воровку ее печенья с шоколадом, наигранно возмутившись утрате. После ее взгляд упал на Аккермана. – Думаю, это Леви на тебя так влияет, поэтому лучше учись у него главному: уму. Все остальное тебе не к чему. – На эти слова я кивнул, попытавшись мысленно представить себя на месте мистера Аккермана со всеми его причудами и достоинствами в том числе. Определенно, ума Аккерману не занимать настолько, что аж странно становится, когда ставлю себя на его место. В какой-то миг, когда Ханджи с Имир перешли на нейтральную тему, я решил отвлечься, уставившись куда-то в угол, где находился старый телевизор. Я не хотел смотреть на страдающую Джун, я был уставшим для разговоров, поэтому решил просто банально пялиться в полусломанный телевизор. Сейчас на телевизоре были глюки и он показывал какие-то новости о дедушке, который умер около года назад. Вообще, показывал он старые новости, если судить по датам. В какой-то миг он выключился и одна из официанток стала включать его и выключать до тех пор, пока он не заработает. На моих губах иногда просвечивалось подобие улыбки, когда я смотрел на столь странную, в какой-то степени даже забавную картину. Телевизор несколько раз подал признаки жизни, а после, когда его хорошенько ударила мимо проходящая уборщица своей шваброй (на швабру мне уже тошно было смотреть), он вновь заработал. Теперь нам показали лес, дорогу и мертвую девочку лет тринадцати. Своими блондинистыми волосами она напомнила мне Амелию. Сначала был только дальний ракурс, а после показали и ее лицо. И тогда я в недоумении раскрыл рот, доставая телефон из кармана штанов. Я нашел сохранившуюся фотографию девочки и начал сравнивать их. – Ханджи... – Я указал рукой на телевизор, а после показал фотографию на телефоне. – Это разве не... Я отдал телефон Ханджи, которая стала разглядывать девочку. Когда показали размытое красное тело девочки, я догадался о шрамах и порезах на ее теле и подумал о том, что они могли быть схожими с теми, что были на том трупе девочки, который я разглядывал в первый день. По телевизору было сказано о том, что распознать девочку никто не смог. Ни ее имя, ни родителей никто не знал, поэтому девочку решили закопать возле ближайшего кладбища, ибо платить за настоящие похороны никто не мог. Я обратил внимание на дату и понял, что девочку нашли всего три дня назад. Слишком странные совпадения, как я посчитал, поэтому начал тарабанить по стеклу, дабы мистер Аккерман обратил на меня свое внимание. Когда он повернул ко мне свое каменное и в тоже время устрашающее лицо, но я уверенно указал рукой на телевизор. Тогда его выражение лица изменилось на более удивленное. Он попросил у Джун прощения, сказав, что должен ненадолго отлучится. – Мистер Аккерман, разве это может быть она? Амелия же была похоронена неделю назад... Мои слова он проигнорировал, взглянув на дату новостей. – Три дня назад, – для себя прояснил Аккерман. – Если учитывать то, что настоящего лица похороненной девочки мы так и не видели, это вполне может быть Амелия. Эрен, запиши улицу. Мортен роуд. Я достал телефон, записав название улицы. Имир в это время отчего-то возбужденно захлопала глазами. По крайней мере теперь известно, куда именно тогда поспешила Амелия. Не домой к Акайо, а к месту происшествия. Мне было трудно представить, что было бы, если бы я не заметил этих новостей. Мистер Аккерман довольно часто проверяет базу данных на своем компьютере, которая ищет совпадения разыскиваемых и исчезнувших людей с найденными. Только вчера мы убедились в том, что об Амелии никому не было известно, а потому, как только что было сказано в новостях, никто не внес девочку в базу данных. Тем более, что она была уже мертва. В случае не установления личности или других необычных ситуаций Эрвин выдает нам картотеки, с которыми мы уже самостоятельно должны ознакомляться. И поскольку ознакомится со всем материалом мы не успели, нам крупно повезло попасть в это заведение. Я до конца не мог понять, что только что произошло. С полуоткрытым ртом я глазел на телевизор, а когда там стали показывать молодого мужчину, который разыскивался, перевел взгляд на ошеломленную Ханджи и раздумывающего Аккермана. Мы все присели за наш столик. За нашими спинами послышался колокольчик – влюбленная парочка решила свалить, а на их месте в кафе вошла Джун, которая выглядела уже чуть лучше. По крайней мере, глаза ее были уже не красного, а привычного белого цвета. Джун зашла спросить, все ли в порядке. И тогда Аккерман ответил положительно, добавив: – Умерла подруга вашего сына: Амелия. – Мне показалось, что Аккерман был слишком жесток к Джун. Быть может, Джун хорошо знала Амелию и ей будет еще хуже после такой новости? – Нам стало известно о том, что она сбежала из дому за вашим сыном, узнав о его смерти. Вам знакома улица Мортен роуд? – Мортен роуд? – переспросила Джун, на что все мы дружно кивнули. Джун же потупила глаза в пол, потеребив пальцами край юбки. – Там умер мой муж. Нетрудно предположить, что Акайо также мог погибнуть именно там. Эту же версию выдвинул Аккерман. Мы вернулись туда, с чего начали и меня это начинало напрягать. Знаю, что сказал о том, что в выходном я не нуждаюсь, но... могу я забрать свои слова обратно? Я чертовски устал после утренней уборки... Вдруг Имир встает со стула, вклиниваясь в разговор: – Если Акайо умер три месяца назад... – О, Господи! Три месяца назад? И все это время мой мальчик был уже... – Она побоялась договаривать предложение. – С кем же я тогда жила все это время? – насторожилась Джун, случайно перебив Имир. Видимо, об этой информации мистер Аккерман перед Джун решил смолчать. – Совсем скоро мы дадим вам ответы на все вопросы, миссис Хара, не волнуйтесь. Но пока что этот вопрос только решается, – ответил ей Аккерман и она вытерла лицо. Имир не теряла времени, она продолжила: – В общем, вы можете потратить много времени на поиски заявления о Акайо или газеты, которые уже наверняка не выпускают. Или даже самого мальчика. – Дальше Имир, сделав вдох, перешла к главному. – Нужно сразу обратится к специалисту. И, к вашей удаче, я знаю одного такого специалиста. Она нам поможет, в этом можете не сомневаться. – Несколько секунд я гадал, кого она имеет ввиду, но таки вспомнил Хисторию, о которой Имир так возбужденно рассказывала. Во время их с Ханджи разговора я запоминал только интересную мне информацию и сейчас понимаю, что напрасно. Имир выпалила информацию о том, что ей самой известно об этой улице и о том, что известно Хистории. После она с загадочным видом сказала ждать ее на Мортен роуд, на что я мысленно возмутился, ведь сегодня выходной. Но никого больше, кроме маня не смущал факт того, что сегодня выходной день, поэтому я не стал показывать себя в дурном свете и просто промолчал, надув губы. – Ваш счет, – сказал официант сзади, по-доброму улыбнувшись. Аккерман без промедлений заплатил, чтобы тот не уходил. После все стали доедать печенье. Ханджи сегодня как-то не повезло, потому что всем настолько понравился ее шоколад, что каждый, помимо Аккермана взял у нее немного, хотя того шоколада там было и без того немного. А когда мы стали уходить из кафе, Джун неуверенным голосом решила задержать нас с Аккерманом. И когда я говорю «нас с Аккерманом», я имею ввиду только нас с Аккерманом. Все же остальные успели удалиться. А Ханджи так и вовсе попрощалась, сказав, что на сегодня у нее есть важные планы, поэтому на Мортен роуд она присутствовать не сможет. Я не мог понять в чем дело прежде, чем Джун не вытащила белую тканевую обертку из сумки с чем-то маленьким внутри. Содержимое разглядеть было невозможно, но я предполагал, что там находились либо бумаги, либо что-то связанное с Акайо, что Джун побоялась говорить при всех. – По правде говоря, – начала она. – Перед тем, как пойти в Ваше агентство я обратилась в полицию, но они мне отказали. Нашли к чему прикопаться, чтобы не браться за дело. – Да, такое часто случается, – вставил слово мистер Аккерман. – Но Вы взялись, – облегченно вздохнула Джун. А я пока что не понимал, к чему она клонит. Джун выудила содержимое из ткани. Это были два черных браслета (по всей видимости парных), и у каждого из них своя золотистая гравировка: «Лучшему наставнику» и «лучшему напарнику». Я остался стоять в недоумении и радости еще несколько секунд, подымая глаза на неуверенную Джун. – Возьмите. Я не знаю, что дарят полицейским в качестве благодарности, но, надеюсь, я не прогадала. – Она права. Подари она нам букет, как учителям, она бы точно прогадала, но а так этот подарок стал неожиданной приятностью. Стал бы я дарить мистеру Аккерману подобного рода подарок, он бы его не принял. Или просто положил бы его на полочку, через секунду уже забыв о нем, но сейчас Аккерман одел его, по-доброму поблагодарив Джун и сказав, что не стоило этого делать. Но та только отмахнулась под предлогом, что ей было не сложно. Я же тоже на этот раз решил вставить слово, сказав правду: это очень приятный подарок. Джун попросила поехать на Мортен роуд вместе с нами, объяснив, что там неподалеку живет друг Мидл Форта – ее мужа, с которым она давно не виделась и, быть может, он тоже сможет чем-то помочь. Аккерман, недолго думая, согласился взять дополнительного пассажира. После, когда Джун удалилась из кафе и стала ждать нас на улице, Аккерман шепнул мне, что вечером подправит гравировку на моем браслете, ибо он находит ее чересчур сентиментальной. Я в это время был поражен тем, что это слово присутствует в его словарном запасе. Дальше Аккерман оповестил меня о том, что улица Мортен роуд находится довольно далеко – аж на окраине города. Не удивительно, почему тогда по телевизору показали трассу около леса. И поскольку мистер Аккерман уже мог водить, мне оставалось только молча наблюдать за тем, как одна улица сменяется другой, как дома сменяются парком, а пушистые ватные облачка плавно перетекают в темные грозовые тучи, оставаясь у нас за спинами. Мы прибыли на место спустя час езды (дело было не только в расстоянии, но еще и в пробках, которые были здесь круглые сутки) и меня почему-то слегка укачало. Мистер Аккерман припарковал машину. Джун вышла на обочину и стала кому-то звонить. Место было довольно пустынным. С одной стороны город: рестораны, дома, магазины, а с другой стороны густой лес и ничего кроме деревьев. Пока я рассматривал непроходимую пущу, не заметил, когда к нам успело подойти по малой мере два человека (не считая Джун). Имир с какой-то девушкой стояли возле нас. Наверное, это была Хистория. Хистория взглянула на меня своими огромными голубыми глазами и я, заметив это, отвел взгляд, начиная осматривать ее нарядный вид. Я бы сказал, даже чересчур нарядный. Она теребила пальцами края своего кремового платья. На ее хрупких плечах колыхалась красная накидка. Волосы Хистории не развивались, только некоторые пряди поддавались легкому ветру, что выбились из пучка, сплетенного из косички. Имир тоже как будто бы из обложки вылезла, надев на себя черно-синий пиджак-кардиган. Могу я промолчать о внешнем виде мистера Аккермана? С ним-то уже давно все ясно... Один я нацепил на себя глупую старую футболку с ничем не примечательной кофтой. Во время моих неловких раздумий ко мне успела подойти Хистория. – Здравствуйте. – Поднял руку я, чтобы девушка пожала ее в знак приветствия. – Здравствуйте. Хистория Рейсс, – представилась она своим тонким голосом. Я еле расслышал ее слова. Она ответила на рукопожатие и аккуратно опустила руку. – Эрен Йегер. – Мне почему-то было слегка неловко. Она смотрела на меня так, словно ждала чего-то. – Кхм. Я готова ответить на вопросы. Что именно вы хотите знать об этой улице? – Похоже, Хистория посчитала, что главный здесь я, а не Аккерман. Собственно, этому я не удивился, но все же странно получилось. – Да, и за всю полученную информацию я ей заплачу, поэтому вы будете у меня в долгу, – Появилась сзади Имир. Хистория поморщила нос, в чем-то засомневавшись. Она бережно взяла Имир за руку, почти на ухо шепча: – Но... Я же говорила, что готова помочь просто так. – Я перед тобой в долгу, детка, поэтому просто так ничего не будет, – смело выдвинула свою позицию Имир. Позади меня неожиданно раздался шорох листьев. Уверенные шаги Аккермана привели его чуть ближе к нам и, не теряя ни минуты, мистер Аккерман представился и сразу же перешел к делу. Он рассказал о нашем расследовании, о том, что нам известно и нет. Хистория на удивление долго не думала: – М-м... Так как Мортен роуд находится возле леса, случаи с Волками здесь – не редкость. Но если вы говорите о том, что происшествие случилось три месяца назад, я могу сделать предположение, что мальчишку убили. Одному из моих коллег позвонил довольно пожилой дяденька, который и поведал нам о произошедшем. Он рассказал, что попивал за столом чай и смотрел на незнакомого мальчишку, который сидел на земле. Мальчик держал что-то в руках и тщательно рассматривал. В какой-то миг на его глаза стали накатывать слезы и после он начал превращаться в Волка. Люди, которые это заметили начали бежать. Кто в панике подальше от зверя, кто за ружьем, чтобы убить его. Мальчик не то, чтобы не успел убежать и скрыться в лесу, он скорее даже не хотел бежать. Когда его бездыханное тело осталось лежать на земле, в руке мальчика нашли то, что он так пристально рассматривал. Это была фотография какого-то мужчины. Наверное, его отец, – наконец договорила Хистория. Стоявшая возле Аккермана Джун на удивление вела себя тихо. Она молча слушала Хисторию, анализировала каждое ее слово. Джун закрыла ладонью рот. Сощурившись, она выдала: – Акайо никогда не говорил об отце. Он даже не плакал, когда его папа погиб... Мистер Аккерман шагнул вперед. – Когда именно, вы говорили, погиб мистер Мидл Форт? – поинтересовался Аккерман без доли энтузиазма. Впрочем, нечего здесь разводить семейные драмы. – Семь лет назад. Он попал в автокатастрофу. – Джун сжала губы в тонкую линию, уставившись на мистера Аккермана в ожидании дальнейшего вопроса. – И за все эти годы вы ни разу не удосужились заговорить с сыном о его собственном отце? – задал риторический вопрос Аккерман, на что последовал короткий вздох Джун. – Я припоминаю, вы упоминали ссоры с сыном по поводу его игр с другими Волками. Как часто вы ссорились? Быть может, мальчик просто хотел иметь отца, который обучил бы его выживанию? А вы наоборот запрещали ему быть собой, – на одном дыхании выпалил Аккерман. Он смотрел на Джун так требовательно, словно она сейчас находится в темной комнате на допросе. – Они с Акайо действительно хорошо проводили время до происшествия. Вы правы насчет того, что ему не хватало в жизни отца, но ответьте, почему тогда он ни разу не заговорил об этом со мной? – Джун схватилась за ткань длинной юбки, сжав ее в руках. Аккерман не стал отвечать, посчитав, что ответ слишком очевидный для провозглашения его вслух. Прошло от силы полминуты, пока не зазвучал ответ из уст той же Джун: – Акайо не доверял мне. – Я насквозь прочувствовал, насколько неприятно ей было произносить эти слова вслух. Внезапно я вспомнил о существовании стоящих рядом знакомых. Хистория с Имир стояли друг с другом, неуверенно поглядывая на Джун. А вот что на лице Аккермана я прочесть не смог, но понял, что он первым заметил подходящего к нам незнакомца, что уверенно шагал в нашу сторону. – Джун, – произнес незнакомец. – Давно не виделись. – Первое мое впечатление о мужчине – запах. Неизвестно какой, но довольно неприятный. Я один посмотрел на непринужденные лица остальных и никто из них не подал виду, что что-то не так. Что ж, и я буду вежливым. А хотя... стану-ка я ближе к Аккерману. Пока Джун здоровалась со старым знакомым, Имир вступила в разговор: – Леви, нам пора. От Хистории больше ничего не требуется? – Поправила челку Имир, попытавшись пересмотреть взглядом мистера Аккермана. И когда Аккерман ответил положительно, Имир с Хисторией куда-то отправились. А если точнее, из их разговора я подслушал о кафе, в которое они прямо сейчас направляются. Эх, вот бы и мне сейчас так время проводить. Но пришлось вернутся к незнакомцу. За те несколько минут отсутствия они с Джун, оказывается, успели поговорить о хорошем, и перейти к плохому. Мистер Аккерман без затруднений смог переключится на иную тему разговора. А вот мне понадобилось несколько минут, чтобы понять, что и о чем. Разумеется, о ком мог еще рассказывать друг мистера Мидл Форта, помимо самого Мидл Форта? Ну и, разумеется, себя, но это они с Джун уже, судя по всему, прошли. Мужчина начал тему с того, что Джун эта информация не понравится. И в это время в разговор решается вклинится мистер Аккерман: – Любая информация о Ваших родственниках будет полезна. Будьте добры, ознакомьте нас с деталями, – эти слова как будто бы не Аккерману принадлежали. – Ну хорошо-хорошо. Джун, ты как? Можно им рассказать? Потому что я могу и позже... – Нет, рассказывай. – Выдохнула Джун. – Ну хорошо, – смотря куда-угодно, только не в чьи-то глаза сказал мужчина. – Ты не замечала... В смысле... Форт когда-то приходил ко мне с просьбами помочь. Он не знал, как сказать Джун об этом, но у него были проблемы с его сущностью. Форт посещал больницу и каждый раз говорил мне, что у него постоянные перемены в организме. Джун же знала его как альфу, но на самом деле он был наполовину альфой, а наполовину омегой. В общем, он не знал, как сообщить Джун о том, что его не устраивают их отношения, ведь он хотел бы поменять свою роль на роль омеги. – Мужчина рассказывал все так, словно ему и жаль, и нет. И непонятно, сочувствовать мне Джун или нет. Но Джун отреагировала должно: она схватила ртом воздух, глотнув его. Во взгляде Джун была то ли грусть, то ли на ней вообще лица не было. Словно тот глоток, что она совершила – все хорошее, что было в ее жизни. Сын, ее муж, которых она любила больше всего погибли, а сейчас ей приходится слушать о том, что ни один из них не был полностью честным с ней. Тот же ее муж, Мидл Форт, скрывал столь важный факт о себе. Но Джун как будто бы была ко всему этому готова. Она не пролила ни одной слезы, с никаким лицом сообщив нам, что доберется до дома самостоятельно. Но даже в такой момент мистер Аккерман задержал их, уточнив названия больниц, в которых лечился Мидл Форт. И тогда, получив ответ, он наблюдал за удаляющимися Джун с мужчиной. – Куда теперь? – тихо спрашиваю я. – А теперь, Йегер... У нас с тобой дела. End POV Эрен.