Стеклянные лица и брызги крови на них

POV Леви. Не вижу никакого смысла валандаться в ожидании ужасно драматического момента, чтобы сообщить вам об этом. Давайте начистоту: я Волк. И прежде, чем вы зададите тот самый вопрос, я отвечу: да, я питаюсь человечиной. Но это не единственное, что стоит знать о Волках. Конечно, поедание себе подобных – сомнительное удовольствие (лично я ненавижу это занятие, а некоторые так и вовсе предпочитают смерть и... ну, вы поняли, об этом мы поговорим чуть позже), но перед тем, как упрекнуть Волков за их сущность, стоит узнать их историю, то, с чего все, собственно говоря, и началось. Когда-то существовало два государства: Марлия и Элдия. Элдия – огромная страна-континент, простирающаяся к востоку от острова Марлия. Страна эта сделала большой шаг вперед в техническом развитии, став индустриальной державой. Местные жители там носили приличную удобную одежду из натуральных и синтетических волокон, имели квартиры в высоких современных домах (до пяти этажей), которые занимали большую часть страны. На улицах всегда кипела жизнь, повсюду сновали толпы людей, а мимо, шурша колесами по асфальту, проносились легковые машины. Марлия значительно отличалась от континента. Земли острова, сплошь заросшие пушистой зеленой травкой, которую в дневное время щиплют животные, славились своей урожайностью. Марлийцы выращивали пшеницу, картофель, овощи и фрукты, а также разводили крупный рогатый скот. На острове господствовала девственная природа, вокруг царила тишина, и слышались только мелодичное пение птиц, стрекотание насекомых и журчание воды. Простой народ Маре жил в маленьких одноэтажных домиках, богатые или многодетные семьи же позволяли себе двухэтажные дома с мансардой или чердаком. Эти люди не знали, что такое асфальт, они ходили по вытоптанным тропинкам на работу, изредка встречая по дороге человека. Долгие века две страны поддерживали дружеские отношения, однако со временем все изменилось. В Элдии стремительно начала развиваться химическая промышленность, которая и положила начало нашей истории. Элдийцам нужно было куда-то выбрасывать им же созданный мусор. Так что с каждым днем все больше химических веществ попадало в воды, загрязняя реки, озера, пруды и моря, волны которых уносили яд к берегам острова, марлейского государства, медленно погибающему от отрав, которые впитывала в себя земля. Это произошло около пятидесяти лет назад. Тогда же остров Марли постигла сильнейшая засуха, его земли перестали давать плоды, а люди начали гибнуть от голода, жажды и тяжких неизлечимых болезней, которые породили отравленные пища и вода. После долгих переговоров с элдийцами с целью предоставить народу Маре место для проживания, им, напротив, запретили ступать на территорию Элдии – правительство не хотело, чтобы и в их государстве вспыхнула эпидемия неизлечимых болезней. Народу Маре ничего не оставалось, кроме как в отчаянии вынести решение восстать против Элдии, чтобы подчинить себе часть ее территории и обрести безопасный дом. Территория Элдии значительно превышала территорию острова. Могло показаться, что у Марли совершенно нет шанса на победу, но прямо перед началом войны марлийский солдат по имени Герос обнаружил в лесу у пещеры бьющееся сердце размером с перепелиное яйцо. По его словам, рядом не было трупа животного, которому мог бы принадлежать орган. Когда солдат осторожно брал неизвестный алый бутон в мешочек, заметил, что он соединен с землей, как живое растение. Миниатюрное сердце на самом деле выглядело как настоящий, испещренный артериями и венками человеческий орган, однако его красно-синие нити глубоко уходили под землю подобно корням. Поскольку Герос побоялся навредить растению или... чем-бы это не казалось, он сообщил о своей находке специалистам (да-да, вы все правильно прочли, Марли тоже имеет специалистов, но только благодаря тому, что некоторые марлийцы переезжают жить в Элдию для учебы, после чего возвращаются), которые в свою очередь после многих экспериментов нашли способ применять Кор (согласен, название не самое красивое, но так находку назвали специалисты. Время от времени приходилось слышать, как люди называют ее Сердцем Героса, но большинство предпочитает простое, но приличное слово из трех букв) с пользой для страны. Химические вещества, попавшие в Марли из континента Элдии вначале погубили остров, а потом в кои-то веки дали людям надежду на победу и дальнейшую жизнь. Ученые тщательно исследовали извлеченный из земли Кор и сделали выводы: на их острове на самом деле многие века рос орган необычного происхождения, химия только вдохнула в него жизнь. Когда прошло еще немного времени, ученые выяснили, что Кор способен существовать только с помощью живого организма, питаясь им, – значит, понятно, как он жил все время до того, как его выкопали – в ином же случае Кор можно убить только растоптав или поранив. Разумеется, и на этом ученые не остановились. Они стали мыслить логично, подумав о свойствах сердца, о том, способен ли Кор исполнять те же функции или нет. Ведь если их теория верна, значит, они могут найти способ искусственно вырастить сердца, много сердец, чтобы спасать больных. И, разумеется, речь идет не только о простых людях вроде незаслуженно умерших младенцев, захворавших молодых людей или стариков, которые только и толкуют о том, что скоро умрут. Нет. Из-за сложной ситуации в стране первым делом нужно было спасать военных, но... У ученых не было достаточно времени для того, чтобы справится с такой сложной задачей. Тем не менее у них нашелся выход благодаря новым полученным данным. Во время первого эксперимента, когда сердце подопытного мужчины пересадили на Кор, он умер. Второй эксперимент оказался не таким унылым, как предыдущий, напротив, ученые были так возбуждены, наблюдая за процессом, что почти не смыкали глаз. А дело было так: во второй раз, когда ученые осознали свою ошибку, пришили Кор в тело подопытного, как отдельный орган. Первое, что обрадовало – мужчина выжил. Так что каждую неделю у него брали анализы, следили за его самочувствием и здоровьем. Также его тестировали как умственно, так и физически. И уже через месяц тело мужчины окончательно изменилось, а ученые получили неожиданные результаты. Состав, размер и подвижность клеток крови мужчины стали наполовину походить на волчьи, однако внешних изменений тела не выявили. Из этого стало ясно, что Кор выполняет схожую с сердцем функцию, но в процессе перекачивания крови он также снабжает ее новыми микроэлементами и клетками. На словах это звучит странно: если сдать анализ крови обычного человека и подопытного мужчины, разница станет очевидной, и врач сразу выявит, кто из них кто. Но при этом внешне никаких изменений не видно. Еще через месяц подопытный мужчина заметно похудел, – если верить слухам, его мышцы уменьшились, кожа стала бледно белой и сухой подобно мелу, обтягивающая невыразительные скулы, ребра, чресла, пугающе хрустящие при ходьбе – начав жаловаться на голод. По словам мужчины, последнюю неделю он ел в четыре раза больше, чем обычно, и все равно его тело умирало от истощения. Но почему? На этот вопрос ученые не смогли найти ответ. Поначалу они советовали ему питаться исключительно мясом, как волки, но мужчине это не помогло, и спустя еще несколько месяцев он умер от голода и бессилия. Но Кор же по прежнему стучал в его безжизненном теле, и ученые успели извлечь его, собираясь посадить обратно в землю до того момента, пока они не придумают решение проблемы. Но практически сразу появился новый подопытный, молодой мужчина с мягкими чертами лица и серыми глазами по имени Ривай, мой будущий отец, умоляющий пришить ему Кор. Ученых впечатлил энтузиазм отца и они сделали то, чего он хотел. Разумеется, каждому подопытному давали приличную сумму денег. Так и Ривай получил свою. Но ученые были уверены, что мужчина не жаждал денег, а искренне хотел помочь спасти страну. И, о чудо, так и случилось! Как-то Ривай додумался разложить перед собой на столе все возможные виды мяса. Он готовил млекопитающих, земноводных, птиц, рыб, моллюсков и даже насекомых. Ел их всех и думал, какое животное лучше всего насытило его организм. К сожалению, ответ был таковым: никакое. И тогда он сменил тактику. Ел не приготовленное, а сырое мясо, а потом, когда и это не помогло, и вовсе стал есть живьем. И как бы страшно это не звучало, все равно ничего не действовало. С едой дела шли плохо, но за несколько месяцев новой жизни Ривай смог заметить кое-какие изменения. К примеру, он стал быстрее учится, у него несильно, но возросли память и умственные способности. Что касается физиологии, то волосы на его теле начали расти в полтора раза быстрее. Можно было подумать, что это последствия Кора, но это не совсем так. Ученые провели исследование, после которого точно определили причину этих странностей: психологический возраст Ривая начал расти вместе с биологическим, однако, как утверждают специалисты, до двадцати трех лет внешних изменений видно не будет, а вот после тело начнет заметно стареть. Время шло, Марлия уже развязала войну с Элдией. Первое время они держались, но с каждым днем надежда марлийцев умирала все быстрее. Однажды, когда Ривай чувствовал себя так, словно из него уже выжали все соки, он пришел в гости к своему другу каннибалу. Во время их разговора Ривай вдруг решил впервые попробовать человеческое мясо и... Да, за многие месяцы он впервые почувствовал силы, почувствовал, как боли в желудке и голове ушли, а на губах появилась облегченная улыбка. После нескольких месяцев голодания ему было уже все равно, кого он ест. Он только радовался, что сможет жить и дальше, потому что решение, каким бы противным оно ни было, наконец-таки нашлось. Сразу же после этого, когда Ривай хотел есть, он смотрел на людей, смотрел долго, и по его губам бежала кровь, когда он незаметно прокусил их клыками. Его превращение сопровождали страшные мысли о желание выжить, словить, съесть и... убить. Именно из-за этого желания он не сдержал себя и набросился на первую попавшуюся жертву, даже не заметив, как поедает ее в совершенно ином, нечеловеческом обличии. А именно волчьем. Насытившись, Ривай понял, что вовсе не хотел этого. Он был напуган тем, в кого превратился, но знал, что это может помочь Марли, его стране. Так что ученые, узнав все подробности о новой сущности от Ривая, нашли способ передать эту силу другим с помочью переливания крови. Воины Марли стали Волками, что возвысило шансы на их победу. За время борьбы о Волках выяснилось еще кое-что. Во-первых, если взять кровь у любого Волка и ввести ее в человека, он тоже начнет превращаться в Волка, но не столь быстро, как если брать кровь у Основателя – того, у кого в груди бьется Кор. Во-вторых, иногда эти способности передаются наследственно, будь то пара Волка и человека или двух Волков. И в-третьих, наследство и передача – все перестанет быть возможным, если умрет сам Кор. Конечно, пройдет какое-то время прежде, чем все Волки до единого исчезнут из этого мира, однако без Кора больше никто не сможет стать Волком. Поэтому, чтобы сберечь Кор, народ Маре решил избирать детей, которые смогут по очереди сохранять Волчью сущность. Почему детей? Как я уже говорил, Основатель живет недолго, после двадцати трех лет ему остается пожить максимум лет десять, а то и меньше. Поскольку Кор способен находится без живого существа лишь несколько часов, после смерти Волка марлийцы сразу же планировали пришивать его новому Основателю. И так по кругу. Но в один день война закончилась. Марли уничтожили, от острова больше ничего не осталось, только трупы, развалены и грязь с мусором, летающим в воздухе от порывов пепельного ветра. Несколько человек, а именно жена правителя Лара Тайбер вместе с детьми, Ривай Аккерман и несколько простолюдинов выбрались в Элдию, притворившись элдийцами. На этом, казалось, все, история для Марли закончилась. Все так считали, даже отчаянные марлийцы, хоть и спасенные, но потерявшие все, что имели. Они держались все вместе, как команда. Нашли жилье и оплатили его, но вскоре всех начал подводить Ривай, который так и остался Волком, требующим человеческое мясо. Но поскольку все держались вместе, они помогали ему тихо и незаметно добывать пищу. Ему, а также маленькому Вилли из семьи Тайбер, ребенку, который единственный родился Волком среди своих братьев и сестры. Вместе все марлийцы не смогли прожить слишком долго. Как минимум семья Тайбер ушла жить в лес после того, как Вилли уколол нужную дозу собственной крови всей семье, пока они спали, чтобы все они, как он, превратились в Волков. Ривай тоже ушел в лес, поняв, что выходить на улицу к людям небезопасно. Лишь иногда по вечерам он выходил в город – в основном, чтобы найти себе пищу. Но в один день все пошло совсем не так, как обычно. Уставший от жизни мужчина после ужина прямо на улице шел домой, в лес, где жил в просторной темной пещере. Лицо его было поникшим, плечи расслаблены, а в руках совсем не осталось ни намека на силы. Он еле-еле перебирал ногами под проливным дождем, капли стекали по его бледному лицу и разбивались о землю. Перед глазами у него плыло, однако спустя какое-то время Ривай разглядел светящуюся впереди неоновыми огнями вывеску на здании борделя. Он всегда проходил мимо этого здания, но в тот день неизвестная сила вместе с усталостью потянули его внутрь. Ту ночь он плохо запомнил, однако она навсегда изменила его жизнь. Ривай напился до беспамятства, провел ночь с девушкой, на которую по глупости потратил все оставшиеся деньги и ушел обратно домой. Через неделю девушка отыскала его, чтобы сообщить о беременности. Отец так и не рассказал, каковой была его реакция. Наверное, это потому, что в тот момент он был ошарашен новостью. Но моя мать, Кушель, не имела никаких претензий к Риваю, она лишь хотела, чтобы он знал, что станет отцом. Ривай же не бросил ее, напротив, решил, что если все так сложилось, это только к лучшему. Ведь что он имел тогда? Можно сказать, ничего. У него не было ни дома, ни друзей, ни семьи. Только знакомые Тайберы, с которыми он иногда пересекался. За то время, что Кушель была беременна, жизнь Ривая кардинально изменилась. Во-первых, он не сказал о том, что он – Волк, и они жили вместе в ее квартире. Ривай старался, как мог, готовя будущей матери завтраки, обеды и ужины, убирая в доме и пытаясь зарабатывать деньги на жизнь. Он ведь понимал, что именно на нем лежала ответственность за то, что девушка потеряла работу. И старался хотя бы как-то исправить ошибку. В один день, когда Вилли Тайберу исполнилось тринадцать, он и его мать Лара организовали собрание всех марлийцев в лесу около остановочного павильона. Их целью было вернуть людям надежду спасти дом. – Я, Вилли Тайбер, от имени своего отца, короля, заявляю, – говорил он с красными от возбуждения глазами. – что на нашем острове Марлия остались живые люди! Люди, которые живут под контролем этих мерзких элдийцев. Но мы можем вернуть наш дом, нам еще есть, за что бороться, еще не все потеряно, – верил он. – Я предлагаю организовать два лагеря, предназначенные для обучения Волков. Мы словим обычных людей, превратим их в Волков и заставим тренироваться для отвоевания острова. – Каким образом мы заставим их тренироваться? – спросил кто-то из людей. Вилли вынул из кармана темный круглый предмет. – Это ошейник, который будет носить каждый элдиец. Он без труда убьет любого, кто не будет подчинятся. К тому же мы замотивируем их, сказав, что если они будут повиноваться, в конце их ждет награда – вещество, благодаря которому они снова станут людьми. – И где же ты нашел это вещество? – спросил марлиец. – Или, быть может, ты создал его? – Нет, – спокойно произнес Вилли. – Его не существует. Но это и не важно. Какое-то время царила тишина. В результате часть марлийцев ушла, посчитав мальчишку и его мать безумцами, жаждущими мести и отчаянно надеющимися на то, что кто-то выжил, ведь когда один из них спросил Вилли о том, откуда он знает, что кто-то еще жив, тот ответил весьма размыто и неубедительно. И это несмотря на то, что он точно был уверен в своих словах, ведь у него несколько лет ушло на то, чтобы раздобыть эту информацию. Остальные марлийцы разделились на две группы: одни колебались с решением, другие сразу же согласились. И, разумеется, всем, кто остался, ввели нужную дозу крови Волков. Время шло очень быстро. Когда я родился, мне дали имя в честь отца. Теперь в нашей семье было два Ривая. В моих жилах текла кровь обоих народов. Я был наполовину элдийцем и наполовину марлийцем, да и Волком к тому же. В ранние времена моя Волчья сущность практически никак себя не выдавала, но тем не менее отец отважился на смелый поступок и рассказал Кушель обо всем. Моя мать не ругала отца, однако смириться с этим ей тоже было нелегко. И когда Ривай собирался забрать меня, Кушель решила пойти вместе с ним. Она приняла его кровь в себе и стала Волком. После меня через год родился еще один ребенок, на этот раз девочка. Ее назвали Микасой. Она была сто процентным Волком и марлийкой, обладала красивой улыбкой, большими серыми глазками и темными короткими волосами. Когда мы подросли, достигнув пятилетнего возраста (Микасе было чуть меньше), нас отправили в лагерь свободы. Всего лагерей свободы было два. Один для детей, второй для взрослых. В каждом лагере было по две группы: чистокровные марлийцы и элдийцы, ставшие Волками. Именно на вторых надевали ошейники. Все потому, что несправедливость брала верх в этом месте. Мой отец за год моих тренировок в лагере успел собрать стаю из двадцати трех Волков. Кто-то был близким родственником Кушель, остальные дети, их родители, родственники и близкие друзья – и все они марлийцы без исключений. Отец хотел, чтобы когда я вырос, повел нашу стаю в бой за Марли. Я хотел того же. Наверное, его вера в меня, как в сильного лидера было единственным, что меня радовало. Но тем не менее я все еще был ребенком, а с годами отец относился ко мне все строже, словно он медленно забывал, что я его сын. Хоть я и тренировался в лагере, всегда ночевал дома. В шесть лет отец начал брать меня на утренние походы в город, чтобы добывать завтрак для стаи и тем самым готовить меня к взрослой жизни, готовить меня быть вожаком, сильным альфой. Я видел, как блестят его глаза, а губы искренне улыбаются при разговорах об этом, и поначалу боялся его разочаровать, но со временем стал смелее, увереннее. Каждое утро я просыпался в пять часов, смотря в спину отца и от холода подбирая колени к груди. Мы сразу же вставали и шли в город, убивали людей и тащили их обратно в лес, чтобы прокормить стаю. Сразу после я отправлялся в лагерь, где уже успел стать командиром своего отряда. Лагеря свободы располагались в неглубокой впадине. На голой земле в ряд стояли деревянные бараки. Здесь практически не было зелени, только в редких местах можно заметить пучки изумрудного цвета травы, живущие лишь благодаря доброте детей, которые специально ходят и поливают растения. В нашем лагере шаром покати, настолько он был пустынным местом. Иногда мне казалось, словно я нахожусь на луне, далеко от дома. Каждый день начинался с подъема, уборки и заправки постелей. Затем следовало мытье. Голые мальчишеские фигуры становились у пожелтевшей от времени и воды стены. Я стоял среди них, держа руки по швам. Всех по очереди окатывали ледяной водой из шланга. От холодных капель, брызгающих на кожу, руки покрывались гусиной кожей, но я, как и другие мальчишки непоколебимо ждал своей очереди. И после всего сильная струя воды ударяла мне в грудь и стекала вниз, смывая грязь с тела. – Повернись, – с расстановкой говорил мужчина. Я никогда не смотрел ему в глаза. Даже не знал, как он выглядит. Смотрел только перед собой невидящим взглядом. А потом поворачивался к нему спиной и чувствовал уже скользящую по спине прохладу. На этот раз я невольно сомкнул веки, почувствовав ужасную боль. Кажется, струя попала в то место, где у меня образовался синяк. Но когда я снова стоял к мужчине лицом, мои глаза были открыты, а лицо выражало не больше эмоций, чем обыкновенная доска. Нас ожидал второй заход. Мы передавали друг другу мыло, использовали его по назначению, а после к каждому снова подходил мужчина с длинным резиновым шлангом, который он постоянно включал и выключал для экономии воды. И физическая боль повторялась снова. Далеко не все мальчишки терпели пронзающую мышцы боль. Я слышал их крики и стоны, за которые старшие их позже наказывали. Поначалу даже мне не хотелось подчиняться, всем здесь было неловко раздеваться друг перед другом и стоять в таком положении около часа, пока всех не помоют. Но время меняет людей. Мы привыкли видеть друг друга без одежд, совсем голыми, и терпеть холод и боль стало легче. Я чувствовал, как со временем становлюсь ближе к мальчишкам, но в один день меня назначили командиром. Это значило, что я не мог больше быть их другом, только лидером. Я считал, это решение принял кто-то из Тайберов, но как позже выяснилось, это был отец. После мытья была очередь завтрака. Поскольку утром вместе со своей стаей я не ел, приходилось питаться в лагере. В небольшом тесном здании столовой подавали только человечину. Оно и не удивительно, мы же были Волками, так что питание было однообразным. Всегда подавалось человеческое мясо с какими-то овощами и водой. Девушки и мужчины питались в одной столовой. Сегодня я стоял в очереди за своей порцией за невысокой девчонкой лет десяти (как я). Выглядела она довольно худой, но стройной. Шатеново-малиновые волосы у нее собраны в два коротких хвостика. Когда ей положили небольшой кусок мяса с петрушкой, она запричитала: – И это все? – в голосе ее застыл монолит недовольства. – Да, – ответил повар, явно не желая разбираться с непослушной девчонкой. – Следующий. – Нет уж, так нечестно! – продолжила элдийка. – Вам досталась такая же порция, как и всем остальным. – Вот именно! – выкрикнула она, и на этот раз ее голос звучал достаточно громко, чтобы все в помещении уставились на нее. – Мы все тренируемся с утра до ночи! Неужели нельзя добыть больше еды? Откуда у нас возьмутся силы на тренировки? А если сами не можете добыть достаточно еды, чтобы всем хватило, позвольте хотя бы нам самим этим заняться, – жаловалась она под взглядами многих глаз. Повар в белом фартуке раздражился, хмуро поставив тарелку с новой порцией на стол. – Мы даем вам достаточно мяса. – Что? Да вы сами его съедаете, обжорливые свиньи! Сравните нас и себя! Даже ваши руки толще наших костлявых задниц! После ее слов ошейник на шее начал медленно сжиматься. Обеими руками элдийка попыталась расслабить кольцо, но с каждой секундой оно становилось все уже. Она зачала задыхаться, хватая ртом воздух. Я заметил, как по ключицам потекла тонкая красная струйка. Голова и щеки посинели, губы были уже совсем фиолетовыми, а злые глаза выпучились наружу. – Ай! Чертовы слабаки, даже не можете голыми руками задушить нас, – она судорожно глотнула ртом воздух. Все невольно затаили дыхание, не зная, умрет ли она прямо здесь и сейчас или нет. – Трусы, используете какую-то технику, сами-то ни на что не способны, только учите нас сражаться против своих же! Ай, черт… Самим сил не хватает, так вы нас используете, элдийцев. Не стыдно вообще? В один момент к ней подбежал какой-то мальчишка, а я не выдержал. – Хватит, – произнес я. – Я разберусь с ней. Она получит по заслугам, но не здесь. Она не должна умереть на глазах у других. Все перевели взгляд на меня, а потом снова на элдийку. Спустя мгновение, когда ошейник принял прежнюю форму, лицо элдийки приобрело естественный цвет. Она смотрела на меня своими большими зелеными глазами и всеми силами пыталась понять, что только что произошло. Я сжал ее за плечо и повел прочь. – Отпусти! – никак не унималась она. – Отпусти меня, грязный кусок дерьма, иначе я… Она замолчала, как только я привел ее в свой шатер и отпустил. – Что за..? – Сиди здесь, – сказал я. – И все? – удивилась она. Ее глаза напоминали мне два круглых блюдца. – Что мне здесь делать? Ты думаешь, я послушаюсь марлийца и не сбегу? Я знал, что на это ответить. Я снял шарф, который носил на шее, и она увидела… – Так ты тоже..? Почему на тебе ошейник? – Элдийка явно хотела знать ответы, но я не обязан был ни перед кем отчитываться. – Оставайся здесь, пока я не скажу выходить, – только и сказал я спокойно. – И в следующий раз ешь то, что дают, иначе совсем останешься без еды. Я снова укутал шею шарфом, так, чтобы ошейник совсем не было видно. Элдийка ошарашенно продолжала смотреть на меня. – Хорошо, братишка… Я не понял, к чему она это сказала, и не обратил на это никакого внимания, оказавшись снаружи. Передо мной стоял испугавшийся мальчишка моего возраста, но со светлыми волосами и чуть выше ростом. Мне показалось, что он собирался спрятаться от моих глаз, но не успел. – Спасибо, – с тревогой в голосе поблагодарил он. – Мое имя Фарлан. И я благодарю вас, господин Аккерман. Вы спасли мою подругу. Очевидно, мальчишка следил за нами, чтобы спасти подругу, поэтому теперь рассыпается предо мной в благодарностях. Я бесцветно сказал: – Возвращайся в столовую. – Да, конечно, господин. Еще раз спасибо вам. Голубые глаза мальчишки блестели от облегчения. Он ведь все-таки думал, что уже все, потерял ее. И когда думал, что я уже ушел, огляделся и с нетерпеливым видом «‎незаметно» вошел в шатер. – Фарлан! – Элдийка сразу же набросилась на него, заключив в крепкие чувственные объятия. На ее лице сразу же расцвела счастливая улыбка, будто этот парень был ее единственным другом. – Изабель, – на выдохе произнес Фарлан. Его голос сочился из него так тяжело, как густая кровь из раны, и глухому бы стало ясно, что мальчишка еще не до конца пришел в себя. – Ты в порядке? – Да-да, со мной все хорошо, – улыбалась она ему во все зубы. – Ты не будешь есть? Почему ты пришел? – Я был уверен, что она и сама знала ответы на свои вопросы, особенно на последний. Я слышал их разговор от начала и до конца, поскольку не успел уйти достаточно далеко. И когда Фарлан наконец вынырнул из шатра, понял, что я все видел и слышал, и его губы неуверенно дрогнули. Кажется, он хотел что-то сказать, но я сделал вид, что все хорошо, показал ему знак не беспокоится – едва улыбнулся и кивнул – и молча направился в противоположную сторону. Затем я услышал удаляющиеся от меня шаги, направляющиеся обратно в столовую.

***

Тренировки проходили на большом поле за пределами впадины. Здесь росли высокие деревья, дул ветер, поднимающий траву. Золотистые лучи солнца пробивались сквозь листву деревьев, рисуя на земле теневой узор кружев. Иногда, во время пробежек мы замечали смешно прыгающих по веткам рыжих белок. Некоторым это поднимало настроение, и у них открывалось второе дыхание. Я же всегда смотрел перед собой, замечая только дорогу и ничего больше, следил за дыханием и скоростью бега. Из-за этого за моей спиной меня называли не самыми приятными словами. Мальчишки шептались, что я странный, если постоянно следую правилам. Они вечно удивлялись тому, что по утрам я с легкостью встаю, с первого раза как следует застилаю кровать (у нас всегда проверяют, все ли правильно мы сделали, и многих часто заставляют перестилать постель снова и снова, пока не будет идеально) и мою все помещение, даже под нарами. Но, наверное, как чистюля прославился я только в тот момент, когда Вилли Тайбер, уже достигнувший совершеннолетия приказал мне убрать в его кабинете. Он был строгим судьей, все это знали, но когда я только начал, как я считал, убирать, Тайбер пришел и похвалил меня за то, что я так хорошо потрудился. Впрочем, в конечном счете я решил просто не обращать ни на кого внимания. С тех пор, как я стал командиром, мне поставили много запретов. Мальчишки уже было хотели пользоваться мной, как прикрытием, но я был на своей личной стороне, потому что хотел жить. Этот день был самым жарким за последний год, так что во время тренировки многие жаловались на жажду. И все бы ничего, но в один определенный момент дети начали соглашаться с Изабель. Они говорили о том, что у них уже почти не осталось сил на физическую активность, но говорить старшим об этом они не осмелились. Никто не хотел умереть от удушья. В какой-то момент я заметил, что Изабель упала на землю. К ней подошел Тайбер со словами: – От этой элдийки одни проблемы! Если до завтра она не оклемается и не научится себя нормально вести, она умрет, – его лицо источало ненависть, а в голосе отчетливо слышались нотки раздражения. Тайбер словно готов был пообещать, что пойдет на любую жестокость ради порядка. Весь день Изабель пролежала на нарах. Точнее, все так думали. На самом же деле я отнес ее в свой шатер, напоил водой и дал лекарства, воспользовавшись своим статусом. На этот раз Тайбер перешел все границы. Он хотел вырастить воинов, нашел старших, поддерживающих его в этом людей, но... Иногда я сам не понимал, для чего все это. Отец часто рассказывает мне о красотах Марли, но я никогда их не видел. Я не понимал, почему должен мечтать о том, чего никогда не видел собственными глазами и бороться ради того, чего уже, возможно, и нет... На какое-то время я прикрыл веки. Был уже вечер. Ужин оказался еще хуже завтрака. Но через пять минут мальчишки из моего отряда, которые жаловались на голод, придут сюда по моему приказу. При старших я сказал им, что мне необходимо обсудить с ними их поведение. Но на самом деле они придут сюда с другой целью. Открыв глаза, я посмотрел на Изабель. Она уже проснулась и зашевелила одним пальцем. Я посмотрел в ее большие зеленые глаза. – Спасибо тебе, братишка Леви.., – прошептала она, едва шевеля губами. У меня невольно расширились зрачки, я открыл было рот, но... Ресницы Изабель вздрогнули, а взгляд ушел в сторону, когда в шатер зашло много людей. На столике я оставил приготовленное мясо, которое успел добыть во время обеденного перерыва на сон. И все бросились есть. Сама Изабель уже не хотела есть, но ее друг Фарлан заставил хотя бы немного покушать, ведь она целый день ничего не ела. После этого подруга набралась сил и снова улыбнулась своей широкой улыбкой, от которой мне стало легче. Что же касается ее поведения, то Изабель действительно с тех пор стала аккуратнее, она больше не грубила и пыталась держать себя в руках в присутствии старших, которых при мне и Фарлане обзывала какими-угодно, лишь бы неприличными словами. В этот день все легли спать сытые и довольные. А я как всегда отправился домой. На этот раз вместе с Фарланом, который, как оказалось, состоит в нашей стае, в которой я ни с кем не общался. Завтра утром отец попросил меня быть готовым к важной встрече. Встрече с ребенком и его семьей. Почти год назад на свет появился Эрни Браун, сразу же после рождения попавший в руки Тайберов и получивший их фамилию. Так что теперь он куда более узнаваем как Эрни Тайбер. Мальчишку этого избрали следующим носителем Кора после моего отца. End POV Леви.