***
До Тима доносились звуки кухонной стряпни и запах чего-то вкусного, вперемежку с запахом кофе. Он поднялся, скинул куртку, снял с шеи наушники и направился в указанном направлении; облокотился о дверной косяк и стал наблюдать, как священнодействует на кухне Арми. — Что, проголодался? — не поднимая головы, спросил тот, продолжая ловко крошить зелень. Секундный взгляд и улыбка. — Немного, — не отрывал от него глаз Тим. — А уже всё готово, — последний раз тюкнул ножом Арми и махнул рукой. — Садись давай! Тим отклеился от косяка и неспешно подошёл, слегка загребая ногами, уселся на стул, поставил локти на стол и, положив лицо в ладони, сложил брови домиком. Арми, глядя на этот перфоманс, весело расхохотался и стал раскладывать омлет по тарелкам, присыпав зеленью; разлил дымящийся кофе, заботливо пододвинул блюдо с сэндвичами. — Чёрт, похоже на грёбаный семейный завтрак, — Тим поддел вилкой добрый кусок омлета. — Тебе не нравится? — приподнял брови Арми. — Очень, очень нравится! — улыбался сквозь набитый рот Тим. — Просто несколько необычно. — Тебя никогда не кормили завтраком? — Никогда. Иногда ужином, или фуршет на приёмах. — Тебя таскали на приёмы как красивую игрушку? — съязвил Арми, отхлёбывая кофе, и посмотрел на Тима поверх чашки. Тим поперхнулся и зло бросил вилку на стол. — Вот только не надо меня подъёбывать, ладно? — Не кипятись, Тим. Согласен, это глупо. Ешь давай — я старался. — У меня выходной сегодня, между прочем, — послушно взял бутерброд Тим, всё ещё сердито глядя на Арми, — а я тут с тобой… Алекс звонит ни свет ни заря, Тим, спасай — такой гость, только ты и никто больше. А у меня ещё и медосмотр в два часа, блять! — он отхлебнул кофе, опять поперхнулся и закашлялся. Арми протянул руку через стол и с силой похлопал его по спине. — Отвали! — Тим отбросил его руку. — Всё уже, — он спокойно повернулся к столу и, взяв вилку, отправил очередной кусок омлета в рот. — То есть, я сейчас сильно рискую? — откинулся на стуле Арми и сложил руки на груди, глядя на Тима прищурив глаза. — Я тоже, — прожевал тот омлет и отсалютовал кружкой. — Ну, ты и нахал! — заржал Арми. — Мне просто очень хорошо сейчас, — перестал жевать Тим и прямо посмотрел в его глаза, — и вкусно! — проглотил он и улыбнулся. — Мне тоже, — улыбнулся в ответ тот. Раздался телефонный звонок. Арми приложил мобильник к уху и нахмурился. — Привет! Да, в Москве… Нет, котёнок, не получится. Я прилетел с женой… так что, увы... Я знаю, кто я после этого... Пока! — Котёнок! — фыркнул Тим. Арми смотрел на него очень серьёзно. По лицу Тима прошлась тень мыслительного процесса. — Ты что, отказал кому-то из-за меня? — поднялись вверх его брови. — Да, — просто ответил Арми. — Мне можно начинать гордиться собой? — съязвил Тим. — Зачем ты так! Если ты не хочешь, мы можем просто поговорить. Тебя же вызывали — просто поговорить? — Ага! Пару раз, — ухмыльнулся Тим. — Когда были в стельку пьяные… «Поговорить»! Ты себя в зеркало видел? — Ага! Много раз, — оставался серьёзным Арми — Внешность обманчива, Тим. У меня двое детей, я изменяю жене и сейчас — я с тобой. — Может мне про себя рассказать? — продолжал лезть в бутылку Тим. — Тебе тогда и поговорить не захочется. Как ты вообще меня нашёл? — Рекламный вброс, или случайная удача вселенной, — грустно улыбнулся Арми.— Зашёл на предложенный сайт и увидел твоё фото. — И что, любовь с первого взгляда, или просто захотел проверить свою теорию на практике? — Думай, что хочешь! — начинал злиться Арми. Они несколько секунд в упор смотрели друг на друга, играя желваками. «Ведём себя как мудаки! — подумал Тим. — Не хватало ещё просрать всё сейчас». — Кхм… — решился первым разрядить обстановку Арми, — а Шаламе — это твоя фамилия? — Да, — пожал плечами Тим. — Алексу понравилось и он не стал придумывать псевдоним. Что-то вроде бонуса к моей смазливой роже. — Ты очень красивый, Тим, — тихо произнёс Арми. — Ты тоже, — глянул на него из-под ресниц Тим. — Хотя, я это уже говорил, кажется. Они немного помолчали — Так, — не выдержал Тим и побарабанил пальцами по столу, — я наелся! — он резко отодвинул тарелку. — Что у нас на десерт? — Ты мой гость, — Арми приподнял уголок губ в ухмылке, — тебе решать. — Сделай так ещё раз, — попросил Тим. — Как? — не понял Арми. — Вот так, — показал Тим. Арми ухмыльнулся ещё раз и замер. Тим поднялся, медленно подошёл к нему и легко поцеловал в уголок губ; он провёл ладонью, очертив подбородок, заскользил по груди, не отрывая взгляда от его глаз, и взял за руку. — Тогда — потанцуем?***
Он повёл Арми в спальню — он хорошо знал, где в таком номере спальня. По дороге нажал на кнопку бумбокса — он столько раз это делал раньше. Но сегодня всё это не имело значения. Сейчас было важно — для кого. Под расслабляющую музыку они дошли до середины комнаты, и Тим повернулся к Арми, отпуская его руку и кладя свои ему на плечи; Арми обнял его за талию, и они закачались под обволакивающие звуки, не отрывая глаз друг от друга. — Тим… — едва слышно прошептал Арми. — Можно, я тебя поцелую? — Да, — прикрыл глаза Тим, — пожалуйста… Арми опустил руки ниже, обхватил ягодицы Тима и с силой притянули его к себе; губы Тима по неволе раскрылись в беззвучном «ах», и Арми тут же воспользовался приглашением. Тим не возрождал, когда язык Арми хозяйничал у него во рту с напором узурпатора, принимая правила и отвечая с не меньшим энтузиазмом. Они стали задыхаться и оторвались друг от друга под ударную партию их сердец, которая заглушала тихую музыку вокруг. Тим уткнулся в шею Арми, восстанавливая дыхание и наслаждаясь его запахом. — Ты так охуенно пахнешь, Арми! — потёрся он носом, провоцируя мурашки у обоих. — Чем? — выдохнул Арми, целуя кудрявую макушку. Тим немного отстранился, заглядывая в его бездонные глаза. — Моим мужчиной, — плеснул он зелёной краски в голубые омуты. — И кажется, мой десерт уже готов, да? Арми в ответ только прикрыл глаза и вздрогнул, когда рука Тима накрыла его пах. — Ого, какая большая порция! — погладил и сильно сжал. — Боюсь, мне одному не справиться, — смотрел не отрываясь, как застонал Арми. — Да-а-а? — едва смог вымолвить он. — А мне обещали, что ты профессионал! — и с силой втянул в себя воздух, когда Тим как-то по особому крутанул рукой и отпустил. — Ну, и на старуху бывает проруха, — Тим неожиданно перешёл на русский, весело наблюдая, как сошлись брови Хаммера в складку на переносице, и начал медленно расстёгивать на нём рубашку, уже наполовину растерзанную. — И конь о четырёх ногах спотыкается, — продолжил он филологическую пытку и, обняв ничего не понимающего Арми под рубашкой, уткнулся в его шерстяную грудь; потёрся об неё носом и, чмокнув несколько раз, продолжил спускаться. — И на солнце есть пятна, — блистал познаниями Тим, и вжикнул молнией на штанах Хаммера. Тот закатил глаза и замычал что-то невнятное. — Вау! — офигел Тим, когда стянул с него штаны вместе с боксерами. — Пожалуй «Мал золотник, да дорог» здесь точно не подойдёт, — с восхищением изучал он взбодрившееся сокровище Хаммера. — Скорее «Большому куску — рот радуется». — Бля-я-ять! — не выдержал Арми. — Да заткнись ты уже, наконец, и возьми его... О-о-ох, — дыхание сбилось, когда красивые губы Тима сомкнулись на его члене, и он начал с упоением демонстрировать своё мастерство, выводя Хаммера из равновесия. Чтобы найти точку опоры и не упасть, тот зарылся руками в его кудри и невольно стал поддавать, ускоряя движения Тима. — О! О! О! — выпустил его Тим и слегка отстранился. — Не так быстро, великан! Таким восхитительным блюдом надо наслаждаться… не спеша… — и он прошёлся языком по всему стволу, глядя снизу, как расфокусировано пытается въехать в происходящее Арми. Тим стал медленно подниматься под музыку, слегка извиваясь корпусом, поднимая руками майку и стягивая её через голову, отбросил в сторону; встряхнул головой, демонстрируя свои чудесные локоны; ловко сбросил кроссовки и одним движением расстегнул пуговицы на джинсах, продолжая выписывать телом восьмёрки. С трусами возиться не пришлось — их просто не было. Тим перешагнул через упавшие штаны и, не переставая выделывать мало-мальские танцевальные па, стал отступать, маня офигевшего Хаммера к кровати. Тот, немного оклемавшись, скинул рубаху в компанию майке, выпростался из своих штанов и пошёл за Тимом, как за дудочкой крысолова. Тим так увлёкся, что не заметил, как дотанцевал до кровати; потерял равновесие, натолкнувшись на неё, и рухнул, смешно взмахнув всеми конечностями, включая член. Арми заржал, забрался следом и, водя подушечками пальцев по его коже, начал вдыхать её аромат. — Ты, — поцелуй, — пахнешь, — поцелуй, — персиком… — поцелуй и, втянув носом воздух, закатил глаза. Тим молча смотрел на него, облокотясь на руки, не отрываясь, боясь потревожить и спугнуть блаженство. — Пора попробовать на вкус МОЙ десерт, — Арми перевёл взгляд на стояк Шаламе, облизнулся и, вобрав его в себя, заурчал от удовольствия. Тим откинулся на подушку, обхватив рукой свою шею, второй запутался в волосах Арми, и зашипел, наслаждаясь. — М-м-м, как вкусно, — закончил дегустировать Хаммер. — Хочешь попробовать? — прищурил хитрые глаза и, не дожидаясь ответа, накинулся на рот Тима, вылизывая его и делясь впечатлениями. Тим пылко отвечал, блуждал, то по волосам, то по знакомым лопаткам, когда, теперь уже, рука Арми нашла его член; пальцы погладили головку, обволакиваясь смазкой, шлёпнули по бедру — Тим послушно согнул и раздвинул ноги, понимая с полужеста, что хочет Арми, проникая в Тима двумя из них, гладя изнутри, вызывая сдавленный всхлип. Арми оторвался от губ Тима и жарко зашептал ему на ухо: — Тебя даже готовить не надо.Ты течёшь как сучка, Шаламе! Это было так охренительно непристойно, что Тим задрожал и грязно, от души выматерился. — Боже, трахни меня уже, наконец! — хрипло выдохнул он. — Как пожелаешь, мой падший ангел, — улыбнулся Арми, щекоча губами. Он запустил руку под подушку, продолжая ласкать Тима пальцами другой, и вытащил пакетик с презервативом и банку с лубрикатором. — А может не… — слабо воспротивился Тим, нежась в ощущениях. — Тс-с-с… — воздух защекотал губы, и язык Арми прошёлся по ним снизу вверх. — Я не хочу, чтобы ты рисковал. «Опомнился!», — усмехнулся про себя Тим, но возражать не стал — ему нравилась забота Хаммера. Дыхание переместилось на шею, спустилось ниже, дополняясь лёгкими поцелуями; губы едва коснулись соска, язык слегка лизнул другой, заставляя поджаться пальцы на ногах Тима, проделал дорожку до пупка и вылизал его как розочку на торте. От пошлости своих мыслей Хаммера затрясло. Он извлёк пальцы из Тима — отверстие ануса резко сжалось, упуская добычу и вновь раскрылось навстречу, призывая потерянное; Арми переместился к нему между ног, разорвал упаковку, раскатал презерватив по члену и распределил по нему смазку; взял ноги Шаламе за тонкие щиколотки, положил их к себе на плечи и одним резким, сильным движением вошёл в него. — А-а-х-х! — выгнулся Тим и простонал: «Как нож…» — В масло… — выдохнул Арми, поглаживая его бёдра, и начал медленно двигаться. Тим потянулся было к своему члену, но Арми схватил его руки и, закинув ему за голову, прошептал, удерживая: «Позже, ладно. Потерпи!» Но это было не так просто, потому что тело Арми при каждом движении тёрлось о член и ни фига не помогало продержаться и не кончить. — При-по-о-о-д-ни-ми-и-ись, — с трудом произнёс Тим. — По-жа-луй-ста-а-а… Арми понял и улыбнулся; он отпустил его руки и опёрся на кулаки, продолжая вколачиваться в податливое тело, и ловил кайф от гримас на лице Тима, который, закрыв глаза, откликался на каждое движение Арми. Тим не опустил руки — он держался за деревянные перекладины над головой и каждый раз, когда Арми ударялся в него, они слегка сгибались в локтях, как в лёгком взмахе крыльев. Арми наслаждался его хрупким, безволосым, почти прозрачным на белых простынях, телом. Волны нежности накрывали его, и он замедлялся, лаская и прислушиваясь к ощущениям, и когда нужная точка находилась, и Тим выгибался, со стоном насаживаясь глубже, а руки-крылья взмахивали сильнее, Арми думал про себя: «Мой ангел!» и задыхался от счастья. «Почему сегодня всё не так, как всегда?» — билась мысль в его голове в такт его убыстряющимся движениям. «Почему? Почему? Почему?»… И вдруг что-то большое и страшное, как тёмная туча, надвинулось на него, и солнечные лучи никак не могли пробиться сквозь неё. Глаза Тима метались под опущенными веками, ресницы трепетали; он начал сильно подмахивать Арми, вцепившись в перекладины до побелевших костяшек пальцев. — Ти-и-им, — хрипло позвал Арми, — открой глаза! Посмотри на меня! Тот с трудом распахнул веки и блеском глаз осветил лицо своего ангела. Лицо, которое столько раз хотел увидеть. — Теперь… можно? — прошептал он непослушными губами и не донёс руку — его подбросило высоко и сильно, он закричал и излился на живот Хаммера, как сквозь воду расслышав глухой, животный стон Арми; ощутил горячую волну внутри себя, ударившую сквозь преграду, мерные, стихающие вибрации и замер, блаженно распластавшись под придавившим его, влажным телом.***
Тим очнулся от нежного поцелуя, когда Арми скатился с него, устроившись рядом, ласково перебирая его мокрые от пота кудри. Очертил пальцами ухо, скулу, погладил большим пальцем мягкие губы. — Так почему же сегодня всё не так, как всегда? — улыбались его глаза. — Потому что я намечтал тебя, глупый. И теперь ты всегда будешь со мной. — Я завтра улетаю, — грустно произнёс Арми и откинулся на спину. — Я знаю, — спокойным голосом подтвердил Тим. — Откуда? — приподнялся на локтях Хаммер. — Алекс сказал, — Тим прикрыл глаза, чтобы не видеть подступающую реальность. — Но ты навсегда останешься здесь и здесь, — он театрально приложил пальцы к голове, а потом к сердцу, в которых стучало: «Я не хочу, чтобы ты уезжал!» — Перестань говорить банальности! — начинал заводиться Арми от безнадёжности. — Это правда! — вздохнул Тим и уселся, обхватив колени. Арми сел рядом и обнял его за плечи, уткнулся носом в кудри, запоминая их запах, их мягкость… — Тим, — прерывисто вздохнул он, — если б ты знал, как мне хреново от одной только мысли об этом. — Что я запечатаю тебя в своём сердце? — ухмыльнулся тот. — Придурок! — шутливо оттолкнул его Арми и они стали возиться на постели как маленькие дети. Их игрища прервал телефонный звонок, который раздался из брюк Хаммера, брошенных на полу. Арми слез с кровати, присел возле них, выудил трезвонящий телефон и поднёс к уху с печалью во взоре. Он услышал, что и предполагал: его агент возбужденно напомнила ему, что через два часа у него встреча, а он неизвестно где, что Лиз рвёт и мечет и … — Не преувеличивай! — прервал её Арми. — Я гуляю по Вернисажу, здесь рядом. Через час буду. Всё! — отключился он и развёл руками, глядя на погрустневшего Шаламе. Арми встал; высокое, стройное тело распрямилось… он оглянулся и протянул к Тиму руку. — В душ? — спросил с серьёзные видом и, не выдержав, расплылся в улыбке. — А то, кое у кого сегодня медосмотр, — он увернулся от летевшей в него подушки. — И нам ещё надо успеть закупиться матрёшками. Тим ухватился за руку Хаммера и потянулся к лицу, которое теперь уже ничто не сможет стереть из его памяти.