***
Никто не может бежать вечно, и Дрим прекрасно осознавал это, ощущая тяжесть в конечностях, и боль в душе при каждом вдохе, но, даже капли необходимых сил для призыва оружия не было накоплено, поэтому, у скелета оставался лишь один выход — продолжать пытаться. Вслушиваясь во тьму, примерно рисуя в голове местоположения брата, Позитивный легко уклонялся от, редко появляющихся атак, пока в один момент не споткнулся об, удачно расположенное некоторое время назад, щупальце Найтмера, теряя равновесие, в этот раз с трудом уклоняясь от последующей атаки. Переведя взгляд ярких желтых зрачков в единственную, не залитую негативом глазницу брата, Мечтатель нервно продолжил пытаться уклоняться, теряя оставшиеся капли сил на попытки встать для продолжения «догонялок». Резкая и точная атака выбила остатки кислорода из, пронзенной насквозь грудной клетки, заставляя скелета широко распахнуть глаза от удивление, видя счастье и безумную ухмылку в родных ранее, но таких чужих сейчас глазах. «Неужели это конец? Неужели все года и попытки были напрасны?» — именно такие мысли пролетали в гудящем черепе Дрима со скоростью света, пока, сам скелет, стараясь не поддаваться панике, из остатка сил уклонялся от, ни на секунду не прекращающихся атак. Оставался лишь один выход, и, если это все, что он может сделать для того, чтобы защитить мультивселенную — Хранитель позитива пойдет на это. Если бы он знал, что происходит в вышеупомянутой вселенной — вряд-ли решился бы на свой будущий поступок, ведь, этому миру уже ничто не сможет помочь, по крайней мере, сейчас… Неожиданно для самого Кошмара, его душу, ровно посередине пронзила тонкая, практически невесомая голубая стрела, вернее, сотни стрел, что разбивали все его души, оставляя лишь одну напоследок. Возможность движения словно отключилась, поэтому Найтмер мог лишь наблюдать за тем, как, печально улыбнувшись, его брат прикрыл глаза навсегда, а, сквозь окружающую тишину прорезался громкий треск — с этим звуком исчезли последние два яблока — черное и золотое, погружая Хранителей в забвение, а прах, в который медленно превращались их тела, смешивался между собой, вскоре создав одну кучу «пыли», такую незаметную на фоне общей тьмы, и лишь одна золотистая диадема блекло блестела, словно специально укрытая чужой курткой, желая согреть и защитить — странное сравнение для обычных вещей мертвых, не так ли?..***
В очередной раз с трудом разлепив глазницы, Дрим с удивлением увидел вдали любимый и родной силуэт своего брата, именно того брата, которого он знал до инцидента с яблоками, того брата, который всегда защищал его, умалчивая все важные детали о себе, того брата, которого Позитивный так давно потерял, и уже не надеялся вернуть. Со всех, до сих пор болевших, ног, скелет побежал следом за скрывшимся в деревьях Найтмером, не обращая внимания на давно знакомый окружающий пейзаж — единственное, что было на самом деле важно для него — догнать и крепко обнять, осыпав извинениями, почувствовать такое дорогое, и до сих пор хранившееся в памяти тепло, ощутить прикосновение к таким холодным, но таким теплым костям… Но его надеждам было не суждено сбыться — как только у Мечтателя получилось догнать и попытаться обнять брата — его руки лишь прошли сквозь. И именно в тот момент его душа окончательно застыла, чтобы через пару секунд заставить скелета сжаться от дикой колющей боли, наблюдая за маленькой темной трещинкой, что пронзила золотистое яблоко насквозь, создавая одну неровную черную полоску, словно тень на ярком свету. Все надежды и мечты в очередной раз были жестоко разбиты и растоптаны — казалось бы, вот он, твой брат, лишь протяни руку, и заключи его в объятия — но нет, оставалось лишь с первыми, за множество лет, слезами, смотреть за уходящим вдаль монстром, крепче прижимая ладонь к груди. Хотелось исчезнуть, лишь бы не ощущать этой жуткой боли и оглушающего треска, раздающегося в голове, а, вечно яркие зрачки померкли, становясь все тусклее с каждой минутой, пока не пропали совсем, а сам скелет не начал медленно идти, за, недалеко ушедшим вперед братом. К сожалению, или к счастью — идти долго не пришлось, ведь, Найтмер остановился около высокого дерева, чьи широкие ветви были покрыты зеленой листвой и усыпаны множеством яблок лишь двух цветов — черного и золотистого, единственным деревом, которое не погрузилось в спячку, не смотря на зиму, которая царствовала сейчас, заставляя всех жителей ближайших деревень сидеть дома. Присев под Древо Чувств, Негативный начал читать книгу, в, как он думал, полном одиночестве, на самом деле находясь под пристальным взглядом Дрима, который сидел недалеко, с некой печальной нежностью запоминая каждое движение брата. Лишь сейчас в его голову закрался вопрос — почему же он до сих пор жив? Как такое возможно? Боль от расколотой души и раздробленных ребер до сих пор горела в памяти, не давая списать все происходящее на сон, тогда, что же могло случиться? И, почему он, судя по своим наблюдениям, переместился в прошлое? Вопросов был слишком много, а вот ответов — совершенно нет, поэтому, слегка прикрыв глаза из-за непрекращающейся головной боли, Позитивный продолжил свои раздумья, пока, не услышал чей-то смех, жуткий смех, напоминающий звук, который издают люди и монстры, желающие совершить какую-то мелкую, или же крупную пакость, навредить кому-то, или… Избить.***
Перед глазами изумленного скелета, который только что обрел возможность здраво мыслить, не смотря на ноющую боль в теле, предстал полностью Целый Дримтейл, именно такой, каким он был до яблочного инцидента. Где-то вдали слышался детский смех, и крики взрослых, что призывали своих чад быть аккуратнее, в воздухе царила атмосфера приближающихся праздников, дополняемая ароматом мандарин и, свежеиспеченных пряничных человечков. Среди незнакомых голосов, Найтмер смог уловить привычный для его слуха, звонкий, словно первые весенние колокольчики, смех брата, который явно выделялся на фоне остальных жителей, помогая всем вокруг — то поиграет с детьми, даря минуты спокойствия их родителям, то поможет пожилым монстрам донести покупки до дома, то подарит что-нибудь сироте, сбежавшему из детского дома, и поможет тому вернуться обратно… По возвращению к, как помнил Кошмар, своей обычной компании, состоящей из нескольких монстров, среди которых было два брата-погодки, напоминающих кроликов, и сирота-собакоподобный, которому давно не запрещали покидать приют по причине бесполезности — все равно ведь улизнет, только вот проблем потом не оберешься — ищи этого хулигана, где хочешь — прятаться этот подросток умел очень хорошо. Лишь сейчас, судя по всему, спустя много лет, Негативный обратил внимание на изменения в поведении Дрима — его улыбка, словно изменилась, стала менее искренней и яркой, да и по взгляду создавалось впечатление, что у скелета нет ни малейшего желания находиться среди этих монстров, за что его в ту же секунду упрекнул один из братьев-кроликов, чье имя, Кошмар конечно же знать не знал, да и узнавать не собирался — больно нужно. — Ну и чего ты такой грустный? Опять не хотелось оставлять брата одного? — с неким недовольством произнес, все еще довольно детским голосом, кролик, смеряя Позитивного взглядом сверху-вниз, вызывая у него чувство вины, и, заставляя Кошмара приподнять «брови» от удивления — разве его брату не было всегда наплевать на него? Разве тот не был рад уйти? — Ты ведь знаешь, что я не люблю оставлять Найти одного, простите, но, думаю, мне правда уже пора… — тихо сказал, практически прошептал Мечтатель, уже начиная уходить куда-то, пока крепкая хватка собакоподобного за запястье не заставила его остановиться. — Что-то не так? — Дрим, ну ты же знаешь, что твой брат любит побыть один, не мешай ему, пойдем с нами, мы нашли одно красивое место, и хотели показать его тебе. — не дав скелету возможности отказаться, компашка повела Позитивного в сторону какой-то лесной полянки — конечно, они не желали его отпускать лишь из-за ауры, но, маленький скелет на то время, совершенно не хотел признавать этого, искренне веря, что дело в нем самом, через силу вновь улыбнувшись, но не прекращая переживать за брата. — В этот день меня впервые избили… — прошептал себе под нос Кошмар, глядя вслед уходящим монстрам, начиная подозревать, что, возможно, его брату действительно никогда не было все равно на него…