¶
Страница вырвана и похоже её оторвали от других, расположенных в другом порядке. Из этого следует, что у Ханджи должен быть какой-то другой экземпляр. Наверняка так оно и есть. В большинстве, все страницы перемазаны в пасте от ручки, если перелистать их. Свежие записи, например, вчерашние совсем размыты, словно намокли. — Все это очень странно. Но я смогу прочесть, если прочитаю всю страницу… — произнесла девушка вслух, — что там дальше? «Она такая милая…» *перемазанные слова*…она такая милая, когда улыбается и когда злится. Сколько же прошло лет, когда я любовался на женщин? А, вспомнил. Ровно столько, сколько прошло с тех пор, как меня тут заперли. Я чувствую себя очень старым и очень одиноким. Хочется быть с женщиной, сидеть с ней рядом и молчать… Рядом со мной никого нет. И не было! Зик то и делает, что издевается надо мной и называет меня дерьмом. Но я все равно люблю его за эти редкие моменты его жалости и попытки меня унизить. Это может сыграть мне на руку, да почему же сыграть? Когда-нибудь его расчет выйдет боком и он придёт ко мне, а взамен…*перемазанные слова*…будет любить меня и обнимать, но нет в этом смысла! Всё пойдёт наперекосяк! Из-за неё у меня не было ничего, мою *перемазанные слова* она любила больше, как хорошо, что *перемазанные слова* там. Молодая стажёрка напоминает мне мою *перемазанные слова* и она намного лучше и очень беззащитная. Он никогда не найдёт её, если я похищу эту красавицу, в Ф¶Р стало настолько плохо, что невозможно на них положиться. Вот только этот сопляк всё испортил. Когда-нибудь я тебя переиграю, Йегер…*перемазанные слова*…и тогда из её горла полилась кровь, которая окрасила мои руки в красивый цвет, я этому радовался, несмотря на то, что она моя родная *перемазанные слова* но зато я избавился от неё, она же меня *перемазанные слова* словно пса. Кстати, Кенни уже хотел мне помочь, но так и не появился. Вот обманщик! *перемазанные слова*…у него ума и нет, как его взяли в федералы? Видимо из-за его *перемазанные слова* которые больше, чем его мозг. Укладка на волосах такая же, как у Кенни, но слишком плохая, заработался мужчина, с кем не бывает? *перемазанные слова* Она будет *перемазанные слова* и возражений не должно быть! На запах молода и красива, особенно, её *перемазанные слова* как упомянул Чёрч, жалко, что его перенесли в другую камеру, с ним было интереснее. Помню, что Изабель пыталась дотянуться до меня, а вскоре и поблудничать со мной, но из-за своей болезни «нимфомания», пришлось переселить. *перемазанные слова* Зик совсем страх потерял, начал мне класть в обед насекомых и не только. Нейролептики и экстази появляются довольно часто в моей еде, из-за чего приходится голодать. А недавно подмешал мне в чай возбудитель, и впервые мне захотелось ту рыжеволосую *перемазанные слова* Если бы не он, то я бы жил намного лучше, а не в этом кошмаре! Зик сказал, что меня сегодня ждёт награда. Я даже ничего не сделал, но почему-то Изабель теперь у меня в камере… *перемазанные слова*…не буду больше пить то, что даёт этот сраный бородач! *перемазанные слова* Она вернулась и теперь смотрит на меня. Мокрая…*перемазанные слова* Уже настал тот день, агент З *перемазанные слова* Нет ничего интереснее, чем пробовать новое. 02.11.198¶ — 23.05.199¶. Зоэ уронила блокнот, закрывая свои глаза. Лицо её было каменным и непонимающим. Было очень похоже, что она ищет подходящий ответ, чтобы не сказать ничего лишнего, но нет. Она всё вспомнила. Продолжение следует...Глава XXXII. Давай узнаём или лень мешает?
12 июля 2021 г. в 19:28
Девушка дёрнулась и ударилась головой о верхнюю перекладину кровати. Она тихо вскрикнула и подняла глаза на дверь, чтобы сфокусировать взгляд. Было темно, но, несмотря на это, в её расширенных зрачках можно было рассмотреть много пугающего. Почти всё это место занимали книги и совсем не очень позитивные картины, которые, в свою очередь, пугали больше из-за отсутствия логической тематики. Над кроватью был большой портрет какого-то старинного графа, очень религиозного и сильно обросшего седым волосом. Рядом висела картина с низким потолком, на которой были изображены два мёртвых человека, пронзённые чем-то острым. На следующей картине было изображено поле, усыпанное горами красных ягод, и корявая надпись: «Ешь ягоды!». На следующей — идиллическое озеро с дворцом на берегу, освещённое солнцем, и ещё одна надпись: «Мечты сбываются». Ханджи разозлилась, будто бы эти картины над ней насмехались. Она ещё раз стукнулась головой о перекладину и неуклюже встала, волоча ноги по полу, двигаясь как-то странно, без поддержки — будто её тело было одеревеневшим.
Она приблизилась к тумбочке, опершись о неё и взглянула в окно, еле заметно покачав головой. Там, за стеклом, были огромные деревья, залитые лунным светом, и на самой его кромке сверкало несколько звёздочек. Ханджи разлеглась на тумбочке и глубоко вздохнула. Она почувствовала, как накатила лёгкая волна чего-то вроде тоски и печали. Похоже, случилось что-то нехорошее, и Ханджи до сих пор не могла разобраться в том, что именно. Что-то очень важное, что должно было случиться. Её голова лежала на твёрдой поверхности, но это ей не мешало. Со стороны можно было подумать, что она спит — почти не дышала, не шевелилась. Глаза её были закрыты, но она не спала. Она погружалась в свои мысли, созерцая всю свою прошедшую жизнь. Это было последнее в её жизни мгновение, когда её мучили сомнения, которые появлялись уже не в первый раз. Если разобраться, то раздумья её были странными и глупыми. «Стоит ли вообще жить?» — думала она, глядя в окно. Действительно, стоит ли? Стоят ли вообще вопросы, на которые нет ответа? Есть ли вообще вопросы? Нет, никогда нет. Всегда есть ответы на вечные вопросы.
Зоэ подняла голову, понимая, что это её шанс. Шанс что-нибудь найти. Она смогла удержать себя на ногах и схватиться за ручку тумбочки, открыв ящик. Внутри была зажигалка, блокнот, сиреневый бантик и паспорт. Она взялась за паспорт и раскрыла его на странице с фотографией.
— Опять этот жлоб. — брезгливо скривилась девушка. — Как можно любить такое животное?
Она положила паспорт обратно, взяла зажигалку и аккуратно положила под кровать, спрятав под матрасом. Шанс был не таким уж и большим, но она всё же чувствовала себя удовлетворённой. Потом уставилась на паспорт, будто зная, что именно здесь её зацепка. Ханджи вдруг поняла, что не может найти ни одного слова, которое бы относилось к этой картонке. Это был просто паспорт. Нет, она что-то нашла. Она поняла, что видела на лице Леви очень похожие глаза. Её душа потеряла равновесие. Воспоминание нахлынули с такой силой, что ей пришлось сделать глубокий вдох. Голова болела. Она сделала ещё несколько глубоких вдохов, чувствуя, как по щекам текут слёзы. Девушка вспомнила, что у неё не было родного отца, всю жизнь она жила с отчимом. И глаза Леви были похожи на глаза отчима. У него было такое же лицо. Только на несколько лет моложе. Зоэ уже додумывала, что Аккерман и был её отчимом, но потом вспомнила, что это бред, отчим намного выше. Правда, взгляд, манера, даже акцент был похож.
Ханджи прочитала в паспорте его дату рождения. Он не обманул дата рождения: 1951 году, но теперь известно его день рождение: 25 декабря. Родился в городе Торонто. Ханджи не верила своим глазам. Аккерман не стал говорить ей, что он канадец? Но она всё равно узнала. «Особняк семьи Аккерман находится в Торонто.» — подумала Зоэ, как будто это было какое-то значимое слово в англоязычной статье. Зоэ почувствовала, как по её лицу катятся слёзы. Её никто никогда не найдёт.
— Вот и всё…
Зоэ плакала, закрыв лицо руками. И в то же время она понимала, что делать этого не стоит, она только доставит себе лишние хлопоты и неудобства, но ничего не могла с собой поделать. Перед глазами стояло бескровное лицо Аккермана, сквозь которое виднелись нити с белыми, похожими на макароны, прожилками. Она видела лицо, обтянутое сухой кожей, и видела голубые глаза. Они были страшными. Глаза убийцы. Маньячная улыбка в уголках этих губ. Потом её словно ударили по голове. Она поняла, что какой-то осколок её памяти всё ещё потерян… Зоэ подняла мокрое от слёз лицо и сделала неуверенный шаг назад. Ханджи положила паспорт обратно и решила взять блокнот. Тёмный, почти изодранный, словно его жевал огромный, в половину всего тела, волк. Открыв его, она машинально увидела первую строчку, начатую карандашом. Ничего особо интересного в ней не было — имя, фамилия и короткая подпись.
Леви Аккерман. Подпись: Լեւին
Но на второй странице уже пошёл целый текст.
Дорогой, хм, дневник. Не очень-то писать хочется эту белиберду, но раз уж я начирикал эту фразу… На самом деле, Зик не такой уж хороший друг. Он как заноза в заднице — всё портит. Сначала этот его дурацкий разговор с пациентами. Ну, о морали и так далее. А потом этот дурацкий спор про соотношение духовного и физического начала. По моему, это полнейший идиотизм. Допустим, в сексуальном плане всё должно быть наоборот. Но ведь в принципе то же самое: духовная сторона жизни мужчины и женщины одна и та же. Но Зик настолько глуп, что пытается себе это объяснить с научной точки зрения. А поскольку эти вопросы не входят в круг его служебных обязанностей, он лезет во всякие метафизические дебри. Как будто от этого что-нибудь изменится. Это ж как у дурака доктора прописано в медицинских картах… И всё равно он друг. Хоть и задвинутый немного. Ну и что, что у него свои тараканы в голове? Ведь не съедет же он от этого с должности администратора. А в пиковой ситуации он может и по делу помочь, надо же в карму вкладываться… А пока что Зик только портит всё! 12.02.1985.