Так решили звезды

Студенты стояли в зимних куртках на открытой площадке Астрономической башни. Только Андромеда обошлась без пальто: её грела водолазка Нарциссы. Это придавало ей ещё больше уверенности в себе, тем более, что ночные занятия по астрономии были её самым любимым уроком. Отдельным плюсом было то, что преподаватель-когтевранец не писал отчетов влиятельным семьям об успехах их детей, как зельевар Слизнорт. Препод-полукровка Джозеф Уилсон как раз говорил о взаимосвязи астрономии и астрологии, и сказал, что астрология — одна из немногих магических наук, в которой магглы что-то соображают. А в астрономии они временами даже делают замечательные открытия. Андромеда вспылила: — Я читала маггловские пособия по астрологии, так вот, магглы очень мало знают о звездах. Они могут еще понять, что расположение звезд влияет на их жизни, но они постоянно ошибаются. Сбоку на Андромеду косо посмотрел одногруппник Том Кеплан. Ещё бы: слизеринка, чистокровная волшебница из такой родовитой семьи, как Блэки, брала в руки маггловские книги. Андромеда поняла, что совершила промах, и о её словах донесут старшей сестре. Девушка мысленно приготовилась к тому, что Беллатриса устроит скандал и скажет, что Андромеда позорит их род, так откровенно говоря о своих поступках не comme il faut. Будь Андромеда не такой сильной волшебницей, Беллатриса наверняка бы попыталась оставить на её теле шрам. Девушка вспомнила инцидент, который произошел пять лет назад, и поёжилась. Преподаватель тоже смутился, мгновенно поняв беспокойство, которое испытывала его внешне хладнокровная ученица, но кивнул. Андромеда была его любимой студенткой, но вступать в спор с ней — опасно. Ходили слухи, что семейство Блэк все чаще замечают в обществе темных волшебников. Тем более надо было поскорее замять историю с признанием мисс Блэк. Но это не получилось: один ученик возразил ей. И это был не Том. Андромеда услышала: — Да, мисс Блэк, вы правы, магглы не понимают до конца влияния звезд на свою жизнь, но… — мягко сказал Тед Тонкс. — Зато они могут прикоснуться к ним. — Что ты имеешь в виду? — Андромеда постаралась, чтобы её голос выражал презрение ко всему, что говорит Тед. Ей надо было показать, что она не испытывает симпатии к магглам. И вообще её раздражал один определенный мальчик, который еще недавно был для неё просто магглом. Но Тед улыбнулся ей так, что что-то дрогнуло в сердце Андромеды. Он развернулся к ней и сказал: «Восемь лет назад в космос полетел маггл. Его звали Юрий Гагарин». Он демонстративно игнорировал растерянный взгляд профессора Уилсона и тычок в бок от Эндрю Аббота и рассказал всем, как человек из далекой страны сел в длинную башню из металла и отправился в небо. Что там его тело оказалось в невесомости — и точно также чувствовала себя Андромеда, когда Тед ей об этом рассказывал. Будто у неё выбили почву из-под ног и отправили в космос, где нет ничего, кроме правды. Никто так не отвечал на её слова: с ощущением своей правоты, но без высокомерия. Он не считал себя лучше нее или магглов лучше волшебников, он просто рассказывал ей историю, которую счел уместной. — А скоро, я уверен, магглы высадятся на Луне. Разговоры об этом идут уже давно… Но Андромеда опять его оборвала: — Посмотрим, получится ли! Пока что это всё лишь разговоры и обещания. Как раз то, что умеют магглы. — Не только магглы, — ответил Тед. Мисс Блэк почувствовала укол обиды и поняла, что перегнула палку. Наследница старинного рода говорит магглорожденному, что магглы ни на что не способны, когда он только что доказал, что они все-таки что-то да умеют. И хоть он не подал виду, Андромеда понимала, что её слова были слишком резкими. Даже грубыми и снисходительными. — Благодарю, мистер Тонкс, полагаю, на сегодня мы узнали достаточно о маггловских достижениях в астрономии, чтобы урок не превращался в маггловедение, вернемся же к взаимосвязи астрономии и астрологии. Для того, чтобы лучше составить натальную карту, необходимо…. Все, что рассказывал профессор Уилсон, пролетело мимо Андромеды. Она была зла. Ей почти казалось, что она имеет право даже оскорбиться. Кто он такой, чтобы так с ней разговаривать при всех? Но, в сущности, как он с ней разговаривал? Он не был агрессивен, наоборот, как всегда подчеркнуто прямодушен и спокоен. И все-таки... Неужели сапог маггла коснется Луны? Её небесной покровительницы? Андромеде верилось с трудом. Не хотелось верить. Почему мир не может быть простым, таким простым, каков он для Беллатрисы. Есть тупые магглы и недалекие грязнокровки, а над ними — достойные чистокровные волшебники, могущественные, чья историческая правота подтверждается богатством и влиянием. Общаться нужно только с равными себе, а магглорожденные недостойны внимания. Андромеда чувствовала, что она хотела бы жить так. Ей хотелось бы закрыть глаза на тот, каков этот мир, стереть сложные переменные, которые не вписывались в уравнение: улыбку Теда, ту силу, с которой она хочет снова взять за руку магглорожденного, а, может, даже и прижаться к его груди, и то отвращение, которое ей внушали некоторые поступки родной сестры и жестокость слизеринцев. Но Тед уже был частью этого мира, как и неоправданная грубость Беллатрисы. В этот момент она ненавидела их всех. Теда, чистокровку Тома Кеплана, который не отрывал взгляда от нее, Эндрю Аббота, даже Беллатрису. Но особенно Теда, который так дерзко смел не вписываться в картину мира, которую Андромеде навязывали годами. И который так откровенно хвалил магглов в эти темные времена. Андромеда накричала бы на Теда Тонкса, если бы он к ней подошел. Но он этого не сделал. Вечером следующего дня на него напали, и он попал в больничное крыло с переломом носа. Но это было еще не самое страшное. Он еле дышал и не мог двигаться, не испытывая жуткие муки. Это было какое-то неизвестное мадам Помфри проклятие.